Важнее шоу

— Шоу вот-вот начнется, вы закончили? Голос Линнет прозвучал из-за занавески, заставляя Фремине замереть и панически распахнуть глаза. Его не пугала перспектива того, что Лини мог опоздать на собственное представление, но быть пойманным Линнет в подобном положении казалось ему хуже смерти. — Еще пару минут! — громко отозвался Лини. Казалось, его совершенно не беспокоило, что от раскрытия их разделяла одна единственная занавеска, которую Линнет могла в любой момент дернуть и они предстали бы перед ней в крайне непотребном виде. Фремине этого решительно не хотел, но Лини, словно прочитав его мысли (а может, увидев во взгляде испуг на грани паники), только крепче стиснул его талию своими бедрами, не позволяя отстраниться даже на жалкий миллиметр. — Поторопитесь. Времени осталось совсем мало. — послышался тяжёлый вздох, а затем глухой стук каблуков, указывающий, что Линнет вновь оставила их на едине друг с другом. Конечно, глупо было полагать, что это как-то сбавит пыл его партнёра. — Ну же, Фремине, ты ее слышал. — не дав Фремине прийти в себя, Лини резко дернул юношу вперёд, заставляя того навалиться сверху. Висящие на одной ноге шорты всё-таки не выдержали, упав прямиком к ботинкам. Щеки Фремине вспыхнули с новой силой. Лини тихо рассмеялся, наслаждаясь выражением чужого лица. Если бы время не поджимало, иллюзионист определённо растянул бы их небольшую прелюдию еще немного, но он был не готов сорвать ради этого собственное шоу. Не долго думая, Лини обхватил горячее лицо Фремине ладонями и притянул к себе, впиваясь в его губы настойчивым поцелуем. До начала шоу у них было не больше пятнадцати минут. Это огорчало. Но Лини легко находил в этом свои плюсы. В конце концов, когда ещё они испытают такой адреналин? — Поторопись, — на мгновение оторвавшись от чужих губ, прошептал юноша. Фремине, смущенный и отчаянно-недовольный их положением, издал что-то среднее между страдальческим и возбужденым стоном. — Ты не в себе. — Зато ты мог быть во мне, если бы был чуть более расторопным. — хмыкнул Лини. Фремине едва не задохнулся, и не понятно от чего больше: возмущения или смущения. — Я не… Я не стал бы заниматься этим здесь! — Конечно. Однако ты очень даже хорошо устроился между моих ног, — не упустил возможности поддеть его Лини. Противопоставить этому было нечего. В конце концов, он действительно слишком просто поддался чужим речам и сам не успел заметить, как под чужим руководством стянул с Лини шорты. — Заставь меня летать. — в самые губы прошептал Лини, пятками подталкивая юношу вперед. — А взамен я покажу тебе незабываемое представление. Лини ни на мгновение не сомневался в произведённом эффекте, но всё-таки охнул, когда чужое возбуждение стало физически ощутимым. Фремине взглотнул: он никогда не мог отказать Лини, какими бы безумными не были его затеи. Поэтому и сейчас он позволил ему расстегнуть свою ширинку и, ведомый чужими движениями, обхватил их обоих рукой. Сдержать стон не вышло. Фремине оставалось только молиться, чтобы Линнет не решила заглянуть к ним снова: тогда делать вид, словно она не знает о том, что между ними происходит, ни у кого из них не выйдет. Фремине зажмурился, когда поверх его руки легла чужая, и сильнее прикусил губу, изо всех сил сдерживая последующие стоны. Лини, не смотря на показательную беспечность, тоже старался не шуметь, глухо постанывая ему в шею. Напряжение, окутавшее их, отказывалось спадать так просто. Музыка, все это время игравшая на фоне, вдруг затихла. Раздались аплодисменты. Линнет, терпеливо ожидавшая, пока эти двое закончат друг с другом, тяжело вздохнула: какое счастье, что она заранее предугадала исход их «короткого разговора» и договорилась о том, что в этот раз шоу откроют не они. В конце концов, что поделать, если его главная звезда еще не достигла своей кульминацией, чтобы почтить зрителей своим присутствием?