Think i need someone older...

      Крис просыпается утром, когда чувствует тяжесть на своём теле. Медленно разлепляет ресницы, пытаясь понять, где он вообще находится, и видит Феликса, развалившегося прямо на нём. Младший прижимается щекой к его груди, маленькими ладошками сквозь сон сжимает плечи, и мужчина улыбается, не удерживаясь от поцелуя в пушистую макушку. Их ноги переплетены между собой, и Бан чувствует, как его собственные затекли. Парня не хочется тревожить, но Чану необходимо слезть с кровати, поэтому он, мягко подхватывая Феликса под спину, аккуратно снимает его с себя и укладывает на свободное место рядом с собой. Ли чмокает губками и слегка ворочается, но не просыпается, и Крис, снова не удержавшись, с тёплой улыбкой целует младшего в лоб, после слезая на тёплый пол.       Он ищет в шкафу чистое нижнее бельё, надевает майку и штаны и подготавливает шорты с футболкой для Феликса, складывая их на стуле возле кровати. Всё это время он старается ни о чём не думать, чтобы не тревожиться лишний раз — им всё равно крайне необходим разговор, так что нужно поберечь для него нервы. Мужчина поднимает с пола свой халат, который они так и не удосужились поднять ночью, и идёт в ванную, кинув ещё один нежный взгляд на спящего Феликса.       И как бы он ни пытался абстрагироваться и заглушить навязчивые мысли, они всё равно лезут в его голову, пока он умывается и идёт на кухню, чтобы заварить себе чай и сделать завтрак. Процесс готовки немного отвлекает его, мужчина любит это делать, но, тем не менее, он всё равно не может полностью избавиться от того беспорядка, что творится в его черепной коробке. Во-первых, он окончательно убедился в том, что нравится Феликсу, понимая, что все его предположения были верны. И, во-вторых, он дурак, потому что позволил случиться тому, что случилось. Дал слабину и поэтому не смог отказать младшему, хоть и хотел изначально. Им нужно было всё обговорить, прежде чем падать в омут с головой, а они собираются сделать всё в точности наоборот. Крис не загонялся бы так сильно по этому поводу, он вообще ни о чём угнетающем не думал бы и просто радовался тому, что они с Феликсом вместе, но... Чонин. В нём и заключалась вся проблема.       Чан вздыхает, переворачивая на сковороде бекон. Чайник кипит, и мужчина наливает кипяток в кружку, машинально размешивая ложечкой сахар. Чувства максимально странные. Он рад тому, что произошло, опредённо рад, но вот мысли о сыне эту радость подавляют. Нужно будет поговорить сначала с Феликсом, а потом уже с Чонином, Крис уже не в том возрасте, чтобы этих разговоров избегать, но даже если всё разрешится хорошо, он не знает, как будет смотреть Чонину в глаза. Он же, господи, переспал с его парнем. Это ужасно.       За своими мыслями и машинальным приготовлением завтрака он даже не замечает, что Феликс проснулся, и не слышит шум льющейся воды из ванной, поэтому немного вздрагивает от неожиданности, когда слышит сиплое "доброе утро" со стороны прохода. — Доброе утро, солнышко, — Крис оборачивается на парня, опускающегося на диванчик перед столом. — Подожди чуть-чуть, уже почти готово. Будешь чай или какао? — Чай, — хрипит Феликс, поджимая к себе колени и обнимая их руками, и смотрит куда-то в пол. Чан вздыхает. — Как спалось? — спрашивает старший, доставая кружку со звёздочками и наливая туда горячую воду из чайника, ещё не успевшую остыть. — Нормально... — растерянно бормочет Ли. — Крис. — Что? — мужчина ставит перед Феликсом его чай, наблюдая за тем, в каком смятении младший на него смотрит. — Мы... мы же... чёрт, Крис, ну какой же я придурок, — он внезапно всхлипывает и закрывает руками лицо, и Бан, выключая газ под сковородкой, присаживается рядом, прижимая парня к себе. — Ну-ну, малыш, тише, — Чан убирает ладони от его лица и целует парня в лоб и кончик носа. — Не вини себя, пожалуйста. Да, мы оба сглупили с тобой, но поговорить друг с другом и тем более с Чонином ещё не поздно. Давай, маленький, успокаивайся, — он нежно целует чужую мокрую от бесшумных слёз щёку. — Давай мы сначала поедим, хорошо? Ты как раз успеешь окончательно проснуться и прийти в себя. — Хорошо, — шмыгая носом, соглашается Феликс. — Вот и умница, — Крис оставляет ещё один поцелуй на чужой макушке и поднимается, раскладывая по двум тарелкам яичницу, пока Ли стирает пальцами слёзы с щёк и подбородка. Он уже не чувствует себя так подавленно, хоть они ещё и не поговорили, но после того, как Бан постарался его утешить, Ликс действительно немного приободрился. По крайней мере, его больше не гложат сомнения о том, а не пошлют ли его куда подальше фразой "давай просто сделаем вид, что ничего не произошло". Это было бы максимально отвратительно. Хоть он, наверняка, и заслужил бы.       Они едят молча, и Феликса угнетает стоящая в кухне тишина, а стук вилок по тарелкам и кружек по столу только нервирует. Он хочет, чтобы Чан сказал уже хоть что-нибудь, но одновременно с этим боится предстоящего разговора. И когда Крис заканчивает есть, вытирая руки и рот салфеткой, Ли сглатывает, опуская взгляд и прожигая им свои колени. Мужчина прокашливается. Видимо, думает, с чего начать. — Ликс, — зовёт он осторожно, и парень всё же поднимает взгляд на него, чувствуя, что краснеет. — Давай начнём просто с того, чего конкретно нам обоим хочется. Я уже не маленький мальчик, который может спокойнее относиться к смене партнёра и всему подобному, я точно знаю, чего хочу. Поэтому и... сделал то, что сделал, хоть это было и не совсем правильно, думаю, ты и сам понимаешь. Но я не стал бы оказывать тебе знаки внимания, если бы хотел просто развлечься разок-другой, тем более учитывая то, что у тебя есть парень, ещё и мой сын. Я не оправдываю себя, просто говорю, что если бы мне хотелось банально секса, то я вообще не совершал бы никаких действий в твою сторону. В плане тех, в которых можно было бы рассмотреть какой-то подтекст. Так что да, выходит, ты мне правда очень сильно нравишься, но я должен узнать, что ты думаешь по этому поводу. Потому что принуждать я тебя не буду, и если тебе хотелось просто переспать со мной, ты можешь спокойно мне об этом сказать, я нормально отреагирую. Ну, как бы, такое бывает. И если это правда так, мы можем... — Только не говори, что мы можем просто забыть это и делать вид, что всё хорошо, — внезапно перебивает Феликс. Крис выдыхает, потому что именно это и собирался сказать. — Я понял тебя, — продолжает Ли. — И я... как бы сказать, — он вновь опускает взгляд, заламывая пальцы и кусая губу. — Как есть, так и скажи. Младший вздыхает. — Дело в том, что... ты мне понравился, наверное, сразу же, как я тебя увидел, но тогда я подумал, что это просто симпатия, мол, увидел мужчину, полностью соответствующего моим вкусам, но потом, спустя время... всё чаще стал думать, что это не так. Ты не представляешь, как сильно я по этому поводу загонялся. Мне так быстро перестал нравиться Чонин, как парень, что мне самому от себя тошно было, да и сейчас тоже. Я только и мог, что о тебе думать, мне нравилось вспоминать, как ты улыбаешься и как ласково обходишься со мной, ты такой милый и добрый, я так много думал о том, чем заслужил это. И в какой-то момент... я просто признался сам себе в том, что влюбился в тебя, и после этого стал только хуже обращаться с Нини. Мне очень стыдно за это, я постоянно витал в своих мыслях и фантазиях, совсем не уделяя внимания Чонину, и в конце концов он просто... сорвался на мне, мы поссорились, и... и вот. Ты, наверное, уже знаешь об этом. — Да, знаю, Чонин говорил мне, — сглатывая, отвечает Крис. — Ну... я так и думал... в тот день я пришёл к тебе, хотел рассказать об этом и, возможно, признаться в своих чувствах, но мне смелости не хватило, а ещё у меня случилась паническая атака, пока я был в ванной, и это так... — И ты не сказал мне о ней? — обеспокоенно спрашивает Бан, всё же пересаживаясь ближе к Феликсу. Парень вздыхает, прижимаясь к мужчине и пряча лицо в его плече. Запах чужого тела успокаивает, и Ли снова начинает бесшумно плакать, чувствуя, как старший обнимает его. — Тише, солнце, не плачь, — ощущая горячую влагу на плече, впитывающуюся в ткань майки, произносит Крис. Он гладит Феликса по голове, скользя рукой по его мягким волосам. — Я понимаю, каково тебе, может быть, не в полной мере, но понимаю. — Мне так стыдно, я... — парень всхлипывает, стискивая пальцами майку на чужой спине, — я не должен был приходить к тебе ночью, прости. Бан вздыхает, прижимаясь губами к чужой макушке и прикрывая глаза. Феликс мелко трясётся в его руках, пытаясь сдержать всхлипы. — Не вини себя, я уже сказал тебе об этом. В конце концов, старший из нас двоих я, и мне нужно было прекратить это всё, по-хорошему. — Ты пытался, это я не захотел этого. — Но тем не менее, — он слегка отстраняется, чтобы стереть слёзы с чужих щёк. — Ликси, нам в любом случае нужно поговорить с Чонином. Будет хуже, если мы начнём скрывать это всё, ты ведь понимаешь? — Да, — Феликс кивает, судорожно вздыхая и облизывая солёные губы. Крис гладит его по щеке. — Ты такой красивый, — улыбается он. — Даже когда плачешь. Ли, и без того порозовевший от слёз, покрывается красными пятнами, и Бан, по-доброму усмехаясь, целует его в носогубную складку. — Успокаивайся, котёнок, пожалуйста. С Нини мы всё равно должны встретиться. — Я хотел бы... сам с ним поговорить. В смысле, тебе, естественно, тоже нужно, но можно... можно сначала это сделаю я? Мы должны поговорить с ним наедине, я так сильно обидел его, и будет неправильно, если мы будем объяснять ему ситуацию вместе, как будто я просто решил за тобой спрятаться, хотя это не так. — Конечно, — соглашается Бан, кивая. — Конечно, ты можешь поговорить с ним первый, если ты хочешь. Да и вам это правда нужно. — Спасибо, — тихо произносит Феликс, судорожно вздыхая и пытаясь снова вытереть слёзы. Чан опять мягко целует его в макушку, зарываясь носом в пушистые волосы, и гладит парня по спине. Ли обнимает его, устроив голову на его плече, и Крис вдруг чувствует себя так комфортно рядом с этим маленьким солнышком. То, что они оба сделали, действительно ужасно, Чана трясёт только от одной мысли о том, что подумает Чонин, узнав правду, но сидящий в его объятиях Феликс умудряется делать всё не таким мрачным одним лишь своим присутствием. — Думаю, нам сейчас не помешает сладкое, — произносит мужчина, разрушая воцарившуюся на кухне тишину, и младший слегка отстраняется от него. Крис гладит большими пальцами его мокрые и припухшие от слёз щёчки. — Давай закажем что-нибудь? — Но... — Чш-ш, — Бан прикладывает указательный палец к чужим губам. — Чувство вины ещё не повод лишать себя пищи, даже вредной. Она помогает снять стресс. Ликс вздыхает, и тень улыбки проскальзывает на его лице. — Хорошо, — он соглашается.       Из-за того, что Чонин ни в какую не хочет идти на контакт, Феликс решает немного наглым образом приехать в его квартиру ещё до того, как заканчиваются пары у их группы: ради этого Ликсу пришлось соврать, что он неважно себя чувствует, хотя это было не таким уж и сильным враньём, учитывая то, какие эмоции Ли испытывает в последнее время. Ему повезло, что мама Чонина не стала задавать лишних вопросов — Ян естественно рассказал ей всё, но Феликс сразу же сообщил, что приехал извиняться, как только ему открыли дверь. Женщина даже предложила ему чай, но парень отказался, закрывшись в комнате младшего. Свою верхнюю одежду ему пришлось забрать с собой, а обувь спрятать на этажерке. Вряд ли конечно Чонин выгонит его, если ещё с порога поймёт, что Ли тут, но перестраховаться все же стоило.       Всё время до прихода Яна старший сидит как на иголках, у него потеют руки и трясутся колени, а живот крутит от волнения. Когда Феликс слышит звук открывшейся входной двери, ему хочется подскочить и спрятаться в шкафу или под кроватью, на которой он сейчас сидит, но он заставляет себя оставаться на месте. — Мам, я дома! — слышит Ли за дверью комнаты. — Есть что покушать? Женщина что-то отвечает сыну из кухни, чего Феликс уже не разбирает. Он надеется, что Чонин сначала решит поесть, чтобы у старшего было больше времени собраться с духом, но, как назло, Ян появляется в комнате неожиданно резко. У Феликса на секунду сердце перестаёт биться, а Чонин непонимающе моргает, видимо, пытаясь понять, что вообще происходит и почему Ли сидит в его спальне. — Чонин, — старший всё же встаёт с кровати, не зная, куда деть руки и неловко вытирая потные ладони о ткань джинсов. — Нам нужно с тобой поговорить. Правда. Пожалуйста. Это очень важно. С каждым произнесённым словом его голос становится всё тише, и Ян, оглядываясь назад, закрывает дверь за собой. Сам Ли в квартиру точно не пробрался бы, так что понятно, что мама его впустила. Только вот младшему от этого не легче. Он вздыхает, но проходит к письменному столу, опускаясь в кресло. — Хорошо, говори. Феликсу не нравится его холодный тон, но он понимает, почему его парень — хотя, скорее, уже не совсем — так ведёт себя, так что просто закусывает губу. — Сядешь рядом со мной? Ян складывает руки на груди и отводит взгляд в задумчивости, но всё же встаёт, будто нехотя, и присаживается на край кровати. Ли дрожаще выдыхает.       Чонин смотрит на него выжидающе, но старший не то что начать говорить — он даже вдохнуть нормально не может из-за кома в горле. Однако завести разговор просто необходимо, пока Ли не успел расплакаться и надавить парню на жалость. — Я... хотел бы рассказать обо всём по порядку, но, думаю, начать лучше с другого, — он тяжело вздыхает, прикрывая глаза на секунду, а после смотрит на Чонина, чувствуя, как начинает трястись ещё больше. — Я изменил тебе. Ян молчит, и это нервирует, но Ли видит удивление на его лице. Удивление, смешанное с разочарованием и обидой. Феликсу становится тошно, и он прячет взгляд, отводя его в сторону. — Поэтому ты так вёл себя? — глухо спрашивает Чонин. — Нет. То есть... — он всё же смотрит на парня, — и да, и нет, это сложно. Я переспал с другим человеком уже после того, как мы поссорились, но проблема в том, что поссорились мы тоже из-за него. Ну в смысле, из-за меня конечно, но я стал так ужасно себя вести и отстраняться от тебя из-за него. И мне правда очень стыдно, я... ты такой заботливый, ты всё время замечал, в каком я настроении, чего хочу и не хочу, и ты правда был самым идеальным парнем для меня, из тех, кто у меня уже был, — он всё же не может сдержать слёз, но старается плакать бесшумно, опустив голову, хоть у него и плохо получается это. — А я поступил так ужасно. Я сам себе никогда не прощу этого, так что я пойму, если и ты больше не захочешь знать и видеть меня, — неконтролируемый всхлип рвётся из его груди, и Феликс сдаётся, закрывая руками лицо и шумно судорожно вздыхая. Его тошнит от того, что он не смог сдержать себя, он чувствует себя гадко, и когда чужие руки обнимаю его, пытаясь успокоить, Ли чувствует себя ещё хуже, несмотря на то, что подсознательно хотел этого. Однако есть ещё одна очень важная деталь, которую нельзя утаивать, поэтому он прерывает такие необходимые ему сейчас объятия. — Феликс, боже, это ты прости меня, я был таким упрямым и... — Подожди, — резко прерывает его старший, хватая парня за руки, пока соблазн оставить всё как есть и снова укутаться в чужие объятия не становится слишком велик. — Ты не знаешь всего. Я... я должен рассказать тебе, что это за человек, потому что... потому что если не сделаю этого, ты точно будешь меня ненавидеть, если сам случайно об этом узнаешь. Чонин снова напрягается, Феликс видит, как слегка хмурятся его брови, образуя складку между собой, и нервно облизывает губы. Так, нужно собраться и всё сказать ему. На счёт три. Раз... Два... — Это Чан. Три.       Ян резко, будто от удара током, вырывает свои руки из чужого захвата. И комната погружается в мёртвую тишину.