Последний король нолдор

Тряхнув головой, он вернул себя из воспоминаний. Нашел взглядом Маглора, кутающегося в плащ в стороне от прочих, и порадовался уже просто его внимательному и ясному взгляду. Но вот Вилиндо встал, принес Маглору чашу с похлебкой и заговорил с ним. Кажется, за эти дни пути и щеки Маглора перестали быть такими запавшими. На спуске устроим охоту и добудем оленины, решил Элронд. Чего-то не хватало сегодня в этом лагере. — ...Охрана? Зачем? — удивился Эрестор. — Белегост близко, — ответил ему Лоссар, который командовал теперь охраной вместо Андо. По пути на север они прошли перевал засветло, как обычно делалось, и ночевали на западных склонах. Вот только на обратном пути Элронд распоряжался готовить и ужин, и завтрак, а не довольствоваться лепешками и сохраненным мясом, и потому дневные переходы стали короче, и на ночлег они встали вскоре после того, как миновали обрушенные и безжизненные ворота подземного города. — Призраков наугрим отпугивать прикажешь? — засмеялся Эрестор. И ему ответил голос, который сейчас услышать никто не ожидал: — Полсотни лет назад оттуда прилетали ночные кровопийцы. Проснуться в луже крови — плохое начало дня. — Здесь все вычистили ещё во времена исхода смертных, — возразил Эрестор. Но Маглор уже умолк. — Сторожим по одному, — решил Лоссар. И выпил остаток мясного отвара через край миски. Ночью Элронд вернулся из грёзы в действительность внезапно, словно его окликнули. Увидел клонящийся к закату лунный серп, бледные звёзды и мелькнувший по небу лоскут темноты. И устремлённые в него горящие глаза Маглора, неподвижно сидящего на бревне, словно он и не ложился. Поблескивало в свете луны лезвие обнаженного маглорова меча, принесенного из развалин. С другой стороны стоянки замер Вилиндо, тоже вглядываясь в сумерки. Едва слышный писк снова раздался в ночи. Затем свистнул коротко рассекаемый воздух, и возле костра упала разрубленная пополам здоровенная летучая мышь. На полях войны Гнева таких было много, кровь раненых и убитых тянула их к себе. Маглор отшвырнул ее носком сапога подальше. Элронд согласился, что впредь ночевок здесь устраивать не стоит, и что следует направить сюда отряд стрелков — вычистить развалины ещё раз. Закутался плотнее в суконный плащ и вновь задремал предвкушая спуск и завтрашнюю охоту. Сквозь сон он ещё дважды слышал шлепок падающих на землю зарубленных тварей. Потом на охоте они нашли обескровленного молодого оленя, и Элронд уверился, что стрелков надо прислать поскорее. Казалось, внезапная опасность взбодрила Маглора. Он глядел теперь внимательнее и не сторонился больше своих спутников до самого города. Он даже пробовал взять в руки дорожную лютню Вилиндо, и не так уж плохо с ней управлялся, несмотря на перевязанную ладонь. Лишь когда они миновали поля и луга вокруг Серых Гаваней, и показались стены цитадели, возведённые по настоянию Эрейниона, он снова укрылся под капюшоном дориатского плаща и сделался незаметен среди других. Дом Элронда стоял именно там, куда позвал его селиться Эрейнион — на склоне холма близ королевского дворца. Был дом широк и невысок, тонул в зелени, и кусты можжевельника и остролиста оберегали его сад от взглядов снаружи: он любил проводить время в садовых беседках. Дома верных окружали его собственный дом, как стая пестрых птиц. Вот и ещё одно достоинство зелёной ограды, подумал Элронд, подъезжая к дому: тайного гостя не будет видно из города, и Маглору не нужно прятаться за стенами, пока он здесь. Хитэмир, сын Андо, и Эйнин встретили их в воротах усадьбы, и Хитэмир озорно засвистел в два пальца, оповещая дом о прибытии хозяина. Юнцы и слуги выбежали навстречу, принимая лошадей, а затем и домоправительница Келенильдэ спустилась ему навстречу. — Я привез гостя, — сказал ей Элронд, — и он не хочет, чтобы о нем знали снаружи. Приготовь ему комнату под крышей, ту, что окнами в сад. Поручаю его твоим заботам. — Ваш гость снова безумен? — спросила она, помедлив. — Нет, он в себе. Проследи, чтобы о нем заботились и хорошо кормили его — он может забывать поесть. А сейчас пусть нам подадут вина, хлеба и сыра в мою гостиную. Келенильдэ, дочь гондолинских синдар, вздохнула и отправилась распоряжаться. А когда его спутники отправились отдыхать и мыться с дороги, Элронд жестом позвал Маглора за собой и поднялся в свои комнаты. — Ты твердо решил откормить меня? — усмехнулся тот, увидев угощение на столе и тазик для мытья рук в углу на табурете. — Ты всегда можешь отказаться, — улыбнулся Элронд. — Не в этот раз, — Маглор взялся за кувшин с водой. — Кто печет хлеб в твоём доме? — Госпожа Келенильдэ и Фаэмилэ, жена Андо, заботятся об этом, хоть они и не нолдэ по происхождению. — Рад за Андо, — сказал Маглор коротко, вытирая руки и садясь. — Ты немного ускорился в последние дни пути, мне не показалось? — Нет. Через несколько дней начнется большой Совет, а занят я буду, вероятно, с завтрашнего дня. Съедутся правители эльдар со всего Эриадора и будут решать, что делать. Если захочешь, сможешь увидеть Тьелперинквара — или я скажу ему о твоём присутствии. — Хорошо рассчитал время пути. — Меня хорошо учили. — Ты ведь не поэтому привез сюда и меня? — Нет, но я полагал, ты захочешь увидеть Тьелпе. Маглор откусил свежевыпеченный пышный хлеб и замер на несколько мгновений. Проглотил и вздохнул. — Что уже известно? — Что мать Эрейниона отказывается стать правительницей. — А не с будущим ли королем я говорю? — Не думаю, что я гожусь в короли нолдор, — Элронд тоже вздохнул. — По мне, леди Галадриэль справится гораздо лучше. А быть может, все возблагодарят Эрейниона за четыре сотни лет трудов и безопасности и разойдутся по своим странам, оставив Кирдану заботы о Гаванях и Линдоне. Или останется Совет правителей и будет созываться, когда нужно. Все лучше, чем звать на трон такого как я. — Решил, что не годен, раз однажды сорвался от горя? — спросил Маглор жёстко. — Поверь, то, что ты сделал — лишь к лучшему. — Если бы я решил это с холодной головой — другое дело. — Нет, не другое. Ты поступил верно, а решать надо было быстро. — Я знаю. И именно потому — не хочу без необходимости. Впрочем, решать придется не только мне, — Элронд удивлённо взглянул на опустевший кубок в руке. Налил вина. — Я целитель и книжник прежде всего. Особенно после всего. И не будем об этом больше, наговоримся ещё. Маглор с наслаждением отломил новый кусок пышного, мягкого хлеба. За окнами гостиной были видны поверх зелёной ограды весь южный склон и гавань, и Маглор смотрел туда задумчиво, пока ел. — Я могу попросить у тебя лютню? — спросил он позже. — Любой из инструментов в этом доме к твоим услугам, от флейты до арфы. Музыкальная комната — вторая дверь слева. Арфе ты обрадуешься. — Она жива? — воскликнул Маглор с удивлением и радостью. — Но ведь тогда... — Мастер Лируин сберёг ее. Просто когда ты бы в моем прежнем доме, для нее не хватало места, и арфа хранилась в кладовой. Руки Маглора дрогнули, словно ему не терпелось коснуться струн, но он сдержался. И грустно улыбнулся — в первый раз за эту встречу. Да и за прошлую тоже.