Лабиринты снов

      Не выспавшись и едва выдерживая вес век, Эва сидела на занятии, пытаясь хотя бы изобразить участие. Пристальный взгляд Реммао замечал неладное, но она судорожно старалась развеять его опасения. Даже живо отвечала, когда он многозначительно обрывал высказывания на середине. Хотя язык заплетался. Но чего ей не требовалось — испорченной репутации у наставника. Если он откажется от неё, она окажется на улице, никому не нужная. Исман, конечно, попробует ей помочь, будет демонстрировать свою бесконечную добросердечность, но Эва не могла продолжать безжалостно пользоваться его благосклонностью. Ей удалось найти свой путь. Стоило его придерживаться.       Но как бы она ни пыталась скрыть сонливость на лекции, Реммао не обмануть. А хотелось бы.       — Эвтида, если ты так же будешь дремать на заказах, долго не протянешь, — строго отметил он.       Эва едва подавила тяжёлый вздох: она делала всё, чтобы заслужить почёт, преуспевать во всём. А какая-то сила, что выше неё и любого человека, изводила и мешала высыпаться.       Она могла бы рассказать Реммао о своей проблеме. Он наставник, ведает многое… но она боялась. Вдруг она проклята? Или это болезнь? Что ей делать, если даже наставник отвернётся от неё? Самозабвенно прыгнуть в объятия эпистата и сознаться в принадлежности к шезму? Просто чтоб покончить со всем?       Лучше ей и дальше скрывать недуг. Так проще. Никому не раскрывать истины. Просто жить дальше. Просто получать заказы. Просто учиться.       — И сильно много думать тоже не стоит, — хмыкнул наставник, сложив руки на груди. — Думаешь, покупатели будут терпеть твою рефлексию?       — Могут и потерпеть, иначе кто за них с мёртвыми свяжется? Или душу переворошит? — Эва усмехнулась: шутки и лёгкая улыбка расслабляли.       — Если это не сделаешь ты, твои конкуренты, вроде меня или Дии, быстро придут на замену, — задумчиво изрёк Рэймсс.       Проклятый Рэй! Младший брат наставника и оттого уверенный, что он самый умный. Будто кровное родство давало ему хоть какие-то плюсы и льготы. Выскочка.       Хотя, стоило признать, умный выскочка.       — Они даже под маской заметят моё обаяние и простят мне все огрехи… — протянула, улыбаясь шире, Эва.       — И потом отправят в гости к охотникам, — довершил Реммао, вздыхая. — Так что будь более собранной. А на том на сегодня всё. Главный жрец в Фивы поехал, я исполняю теперь его обязанности.       — А заказик тогда мне выделишь, о временно исполняющий обязанности верховного жреца?       — Если заслужишь, — уклончиво бросил наставник.       — А чего он в Фивы поехал? — Дия, будь она проклята, всю атмосферу нарушила.       — Хворь, бушующая там, его сестру забрала. Как бы напасть до нас не добралась.       — Люди умирают каждый день, а тут все так переполошились… — кажется, Рэймсс вздохнул.       — Опасная это хворь, бесчинствует по всему Верхнему Египту, — заметил Реммао.       — Раз смертей больше — то и заказов больше, — Рэймсс усмехнулся.       — Заодно и тебя с собой заберут.       — Я умелый, Дия.       — Раз брат наставника, всё можно, да? — она оскалилась.       — Никаких ссор тут. Уберитесь тут и ступайте лучше в трапезную, — наказал наставник, прежде чем покинул их общество.       Закончив с уборкой, Эва не пошла обедать. Еда не могла ей дать необходимых сил: аппетит отсутствовал напрочь — скорее её вывернет от пищи. Даже мысль о трапезе в горло не лезла.       Лучше посидеть недолго в одиночестве, подумать. О чём-то. Даже о той же хвори.       И о связи этого с её снами.       Не замечать сходства увиденного с реальностью она не могла. Парень в её снах из Фив, там ныне бушует хворь, а он постоянно твердил что-то про лекарство и про магию. Как предупреждение. Это должно было что-то значить…       Даже если боги морочили ей голову, они не могли ничего делать просто так. Иначе… это чересчур странно.       — Если есть не будешь, брат скоро вышвырнет тебя из храма, — Рэймсс некстати преградил ей дорогу.       — Тебе же лучше будет, — она наградила собеседника самой обворожительной улыбкой, пытаясь проскользнуть мимо, но он не позволял обойти себя.       — Даже не допускаешь возможности, что я волнуюсь за тебя?       — А стоит? — Эва прищурилась. — Я поем потом. Вдруг вы тут все с хворью и меня заразите?       — В Гермополе пока ни одного случая хвори, — и как Эва не заметила, что к ним подошёл Исман?       Проклятый недосып.       — Да и ты осторожностью никогда не отличалась, — отметил Рэй, пожалуй, справедливо.       — А она вам сейчас понадобится, — Исман перешёл на шёпот, и Эва невольно прислушалась.       Ради лучшего друга она могла и потерпеть сонливость подольше.       — В Фивы Фараон отряды отправил. Даже Верховного эпистата.       — Верховный эпистат не боится слечь больным? Во горе случится, коль он умрёт от простой хвори? — Эва невольно расплылась в улыбке.       — Всё-то ты перекручиваешь, — Исман беззлобно оскалился. — Его отряд едет через Гермополь.       — Верховный эпистат в Гермополе? — ахнула подошедшая Дия.       — Скоро будет тут. И ряды свои пополнять будет. Так что, мой вам совет… не высовывайтесь.       — Что, голову уже в песок засунуть? Не знаю, как быть ещё более незаметной.        — Поэтому за тебя я боюсь больше всего, — Исман вздохнул. — И мама, если с тобой что-то случится, от горя слечь может.       — Всё сделаю, чтоб не расстраивать твоих родителей, — Эвтида кивнула без хитрости: Исмана и его семью она искренне любила. Если за кого-то она и умела волноваться — это за них. Семья Исмана дала ей жизнь, сделала всё, чтоб она не сгинула.       А она решила стать шезму.       Не самая лучшая благодарность из существующих, но так Эва предпочла выживать.       Возможно, боги послали на неё страшные сны за то, какую боль она, должно быть, доставит семье, если где-то оступится? Может, боги так пытались ее предупредить? Сказать, что дорога шезму приведет её только к смертям и ужасам?       Поздно предупредили, если так. Она уже не собиралась отступать. Да и куда ей отступать? Денег на обучение другим ремёслам ей не найти, — если только не заработать их, будучи шезму, — а перебиваться мелкими уличными работёнками, считая каждую копейку — это судьба, которой она боялась больше всего остального. Быть черномагом — опасно, но увлекательно. И деньги всегда найти можно.       — Буду надеяться, что так и будет, — Исман дрогнул уголками губ.       — Веришь, что она будет спокойно сидеть? — Дия прищурилась.       — Нет, но я надеюсь на её благоразумие.       — Ох, да не сунусь я к вашему эпистату. Больно нужен. Хотя было бы забавно потереться у него перед носом. Он же и не догадается, дурак он, поди, — тянула, посмеиваясь, Эвтида.       — Давай не будем проверять, дурак он или нет. У нас есть только факт, что он едет сюда, задержится тут, а после поедет в Фивы.       — А что там с хворью в Фивах? Настолько всё плохо? — голос Дии прозвучал встревоженно.       — Люди гибнут, посевы и скот вымирают…       — Нехорошо это всё… Особенно, если до нас доберётся.       — Зато деньги, небось, на некромантов водопадами падают. Онейромантам, конечно, потруднее будет, — Эва, прикусив хитро губу, бросила взгляд на Дию.       — Ну раз там денег столько, то и езжай туда. Но не жалуйся Рэю с того света, если помрёшь, — она упёрла руки в бока, нахмурившись.       — Если захочу — поеду, не волнуйся.       — Эва… — вздохнул Исман, а Рэймсс покачал головой. Одними губами лучший друг добавил: — Эме, пожалуйста…       — Вредные вы все от этой хвори стали, — заключила, фыркнув, Эвтида и наконец сумела ускользнуть от общества.       Расположившись на спальном месте и подобрав ноги под себя, Эва прикрыла глаза, но пыталась не заснуть. Хотя видеть кошмары среди дня не так страшно, как под покровом ночи. Словно днём боги решали смиловаться и даровать ей сны с чуть меньшим эмоциональным диапазоном. Сердце не столь безжалостно рвало на куски.       Но всё равно больно, пускай и не так, как ночью. Ей всё равно придётся переживать кошмар раз за разом.       Чем дольше она продержится без сна — тем лучше. Хотя от недосыпа путались мысли и голова словно пустела. Но, возможно, так даже лучше. Многим идиотам жилось лучше, нежели ей, привыкшей всегда и везде думать.       Возможно, чувство лёгкого опьянения, что даровал недосып — своеобразное благословение.       Если бы она и в нём не пыталась отчаянно размышлять обо всём.       Вскоре в город прибудет отряд эпистата, а после они отправятся в Фивы, где бушует хворь. Интересно, сколько эти злыдни пробудут в Гермополе? Ночь? Две? Три? Десять?       Сколько времени ей придётся ходить, нервно озираясь по сторонам? Как долго проклятый эпистат будет гулять по улицам её города, отравляя его землю своими якобы праведными шагами?       И какова вероятность, что хворь и впрямь достигнет Гермополя? Что ей делать? Как черномагу, понятное дело, — работать. Но как обычной гражданке Египта? Как обезопасить себя? Каких богов попросить о помощи?       Какие отвары способны помочь? У кого на руках есть лекарство?        — Лекарство… оно… я знаю, я нашёл… магия. Не забудьте, я знаю. Она. Магия. Древняя. Она нас спасёт. Она сможет. Она… — пронёсся словно наяву голос парня из сна.       Кем бы он ни был — он разгадал тайну. Ему ведомо, как излечить египетские земли от заразы. Даже если он разгадает это перед смертью и не успеет поделиться знаниями…       У Эвы был ключ к тому, как его разговорить. Даже мёртвого. Она могла выпотрошить из него всю правду. Мёртвые — на то и мёртвые, им незачем хранить тайны. Скорее, напротив, доверив тайны некроманту, они снимут частичку веса с сердца перед судом.       Очень хорошие условия.       Но Эва не знала ни его имени, ни того, как с ним связаться, если он уже умер. А если не умер, то что? Застрять на одном месте?       Могли ли сны её предупреждать, что парень не успеет поведать миру о лекарстве, но у неё есть шанс у него всё узнать?       Что, если её сны — не проклятие и не благословение? А лишь задание свыше? Боги избрали её для спасения египетского народа?       Звучало излишне сентиментально и помпезно… но это возможно. И сны, в конце концов, не оставят её в покое. Если она проверит, ничего не случится…       Пока эпистат будет в городе, она съездит в Фивы. А когда он прибудет в Фивы — она уже уедет обратно в Гермополь. Возможно, со знаниями, как закончить бесчинства хвори.       Надо всего лишь найти этого парня из её снов.       Это возможно…       Она справится.       С этой мыслью Эва позволила себе прилечь на простыни и забыться во сне. Не должно быть так страшно наблюдать за гибелью парня, когда она приняла решение.       Эвтида не поддастся эмоциям из предыдущего сна, не снизойдёт до сентиментальной чепухи. Но она попробует разузнать правду. Снять этот груз со своего сердца. Быть может, тогда боги отступятся, позволят ей жить спокойно.       — Я найду тебя, слышишь меня? — проклятые рыдания, вопреки здравому смыслу, снова защекотали горло, но она им противилась. Хотя слёзы щекотали кожу. Проклятье. Как бы она ни пыталась, от эмоций, даже внимая здравому смыслу, она избавиться не могла. — Я найду тебя, и ты мне всё расскажешь, — его ещё живые глаза снова смотрели мимо неё.       Невольно Эва зажмурилась: сердце колотилось прямо в голове от вида того, как в гордых глазах юноши затухала жизнь. Так бесславно, в одиночестве, лишь с бестелесной ею, умирал человек, ведающий о том, как побороть хворь.       Вскоре, если она не проснётся раньше, она увидит его безымянную могилу. Его забыли и закопали лишь бы где. Хотя, вероятно, он заслуживал почестей знатных вельмож. Или фараонских.       Он должен спасти Египет.       Когда он умер, Эва снова взяла его обмякшее лицо в ладони. Если бы он не погиб, она могла бы назвать его красивым. Острые скулы, глубокие янтарные глаза, аккуратные губы, густые волосы… красивый юноша. При рождении его наградили умом и красотой — чудесный набор. Но не дали долгих лет жизни.       Эва сомневалась, что он старше неё. Возможно, он её ровесник или младше. А если старше… на год, на три?       Молодой ещё совсем.       — Ты не умрёшь просто так, я тебе обещаю, — промолвила Эва, едва не давясь слезами. Как же больно было смотреть ему в глаза, где затухла жизнь.       Он для неё никто, а ей казалось, словно она не могла без него жить. Без какого-то призрака из своих снов, чьего имени даже не знала.       Какая глупость.       Болезненная глупость.       Моргнув, она оказалась сидящей на коленях на его могиле, пока закатное солнце окрашивало мир красным, будто кровью. Насыщало мир страхом и подчёркивало обычную неровность на песке где-то за бедной чертой города. Скоро ветрами и её занесёт, сравняет с землями подле. Эва лишь подсознательно знала, что пришла на его могилу. Ни один прохожий не догадался бы, что ступил на захоронение. Интересно, дали ли несчастному хоть что-то с собой в другой мир? Оставили ли ему хоть какие-то богатства? Или сбросили в яму, как скот?       Одна её слеза сорвалась с щеки и упала на песок, оставив крохотное влажное пятнышко.       Оглянувшись, она не разобрала местность точно, но и людей вокруг не увидела. Ей одной было до него дело. Больше никто не провожал парня в новый этап жизни. Посмертный, лучший. Если, конечно, его сердце не будет чересчур тяжким...       — Прости… — она не знала, за что извинялась. Но делала она это в каждом сне, повторяла беспрерывно. Иначе не могла, не получалось. Некие высшие обязательства заставляли её это сделать.       Сгорать от чувства вины, задыхаться от боли и молить о прощении — её реальность в каждом сне.       Всхлипнув, она безвольно легла на могилу и уткнулась носом неровности на песке. От неё несло смертью.       Эва проснулась, лёжа заплаканным лицом в простынях и ощущая, как дрожат руки. Но зато она почувствовала себя хотя бы частично отдохнувшей…       И полной решимости сделать всё, чтоб спастись от снов и встретиться с незнакомцем вне видений.       Она покончит с кошмарами, прекратит терзать себя и страдающего в её снах юношу и вернётся в Гермополь. Будет жить, как раньше. Без снов, практикуясь в разных областях черномагии, пока не выберет одну конкретную. Её жизнь повернёт в привычную стезю. Надо только выбраться в Фивы.       Эва оглянулась — стояла ночь. Она проспала долго. И непонятно, сколько часов осталось до утра. Но нынче ночь оказалась светлой — луна и звёзды щедро озаряли мир светом. Мало, но достаточно, чтоб написать на свитке послание для своих. Придумает какую-то глупую причину и удерёт, пообещав, что скоро вернётся.       Насколько логично будет замечание, что она знает себя и что встречи с эпистатом ей не избежать? И именно поэтому она собирается куда-то подальше от города, чтоб переждать угрозу.       Наверное, звучит максимально глупо.       А, значит, ей подходит. Настолько идиотскую причину пропажи выдумать сложно, а значит, это правда.       Эвтиде оставалось надеяться, что все так решат.       И надеяться, что Реммао простит её.       Оказаться брошенной на улице — страшно, наверное. Но если наставник её прогонит… она даже злиться не будет. Больно ему нужна столь ветреная и бестолковая ученица, способная просто среди ночи сбежать непонятно куда.       Эва оглянулась, удостоверилась, что Дия спит крепчайшим сном, — даже на многозначительное покашливание не отозвалась, — медленно поднялась, достала письменные принадлежности и направилась писать прямо на окне. Чтоб хоть как-то видеть, какие иероглифы получались из-под её рук.       Пока она писала, щурясь в полутьме, из-за горизонта стали стелиться по городу первые лучи солнца. Очень скоро жители проснутся — ей к тому моменту надо уже затеряться на рынке и найти того, кто согласится отвести её в Фивы. И сделать всё, чтоб не попасться на глаза наставнику или — что хуже — Верховному эпистату.       Оставив послание у себя на кровати, Эва наспех собрала походную сумку, облачилась в непримечательные белые ткани и незаметно выскользнула из комнаты. Дия не издала даже посапывания.       По коридорам храма она пробиралась осторожно, оглядываясь по сторонам и пугаясь каждого своего шага. Оступится или попадётся на глаза не случайному ученику — и всё, вся её вылазка окажется под угрозой.       Эва не хотела никому объяснять, зачем и почему она решила это сделать.       Возможно, боги ей помогали, или её умения не подвели её — но даже ни один кот на неё не обернулся. Людей она и вовсе не встречала, пока не выбралась из храма.       Там ей осталось всего лишь затеряться среди толпы. Она должна выглядеть обычной девушкой, вышедшей за покупками. Даже охотники и сам эпистат ничего не заметят. На время она станет единым целым с толпой.       — Где я могу узнать, как и с кем доехать в Фивы? — поинтересовалась она у первого торговца на рынке.       Он только глянул на неё как на прокажённую и сказал, коль ничего не будет покупать, пусть проваливает. Кажется, он испугался.       Неужто народ столь сильно боялся хвори?       — Извините, вы знаете, как доехать до Фив? — какая-то женщина в ответ обсыпала её проклятиями.       Эва вздохнула.       — Кто знает, как доехать до Фив? — мальчишка-торговец выгнул бровь.       — Не знаю, её спросите. Она тут не местная, — он указал на какую-то маленькую девушку.       На буквально маленькую девушку — Эвтида могла ощутить себя великаншей по сравнению с этой малюткой. Но лицо продавщицы чётко сообщало, что она взрослая. Быть может, старше Эвы. Да и фигура, как у взрослой — достаточно привлекательная и гармонирующая с короткими волосами, обрамляющими умное, несколько хитрое лицо.       — Доброе утро. Ты тут знаешь, как до Фив доехать? — может, если Эва будет более наглой, её воспримут всерьёз?       — Допустим, что знаю, — девушка сложила руки на груди.       — Тогда подскажешь? Я буду тебе очень благодарна… и что это за камни ты продаёшь? Красивые…       — Правда нравятся? — она скептически выгнула бровь, усмехаясь.       Пришлось прищуриться, склонив голову набок.       — Думаешь, я пытаюсь заполучить твоё расположение таким образом? — Эва хмыкнула.       — Почти уверена в этом.       — Даже если и так, камни-то красивые.       — Спасибо, — девушка улыбнулась. — Значит, тебе в Фивы?       — Да.       — И хвори ты не страшишься?       — Было бы чего страшиться… — Эвтида усмехнулась, гордо вскинув голову.       Девушка фыркнула, но почему-то это прозвучало, как одобрение.       — Я Агния.       — Эва.       — Если ты можешь чуть подождать, Эва, можешь поехать со мной. Я тут людям не нравлюсь, как видишь. Буду двигаться в Фивы.       — Немного — это сколько?       — Пять покупателей. И мы отправимся.       Эва задумалась, оглядываясь. Все люди вокруг боялись Фив, и на попытки найти альтернативу она может потратить непростительно много времени. Возможно, вполне приятно будет посидеть немного в компании остроумной и интересной Агнии.       Главное, чтоб её не обнаружили за это время. Впрочем, она всегда может скрыться за прилавком.       Эва улыбнулась.       — Договорились.