Не убежал

Постоянные дожди сменились снегопадом. Мокрая земля укрылась снежным ковром. Долгожданные для студентов каникулы должны были наступить уже через неделю. В Хогвартсе царила предпраздничная атмосфера, и жители замка безмятежно относились к занятиям, мысленно открывая рождественские подарки. Однако на одного студента школы приближающиеся каникулы не действовали так расслабляюще, как на других. Регулус глубоко в душе боялся наступления каникул, это выражалось в его выражении лица, ставшим постоянно недовольным и высокомерным, а также в едких замечаниях, которые он отпускал окружающим, чем поначалу раздражал свою компанию, а затем они просто перестали обращать внимание на его комментарии. Беспокойство по поводу наступления зимних каникул было связано сразу с несколькими фактами. Во-первых, темный заговор слизеринцев не достиг успеха, которого бы хотел Регулус. Надо признать, он вообще не достиг никакого успеха. Их еженедельные сборы для изучения заклинаний, требующихся для создания инфернала, не приносили никаких плодов. Все слизеринцы, замешанные в этом сговоре, безуспешно пытались воззвать к темным силам, однако из темного, у них получилось только погасить свет в кабинете, в котором они занимались, и то благодаря неловкости Голиафа. Тот, от злости из-за новой порции неудачных попыток в изучении некромантии, пульнул, ведомым только Мальсиберу заклинанием, в люстру, и та со страшным скрипом упала на пол, разбившись в дребезги, поглощая кабинет во мрак. Из-за этого происшествия им пришлось скорее уносить оттуда ноги, благо полоумный Филч решил, что это проделки Пивза. Регулус не любил поражения и привык всегда получать желаемое любым доступным ему способом. Он наивно полагал, что к Рождеству они с приятелями будут уже на полпути к созданию инфернала, а следовательно, на полпути к завоеванию уважения Темного Лорда, для того чтобы стать его верными последователями. Однако реальность неприятно удивила Блэка, и большое количество неудачных попыток зародило горькие мысли о бессмысленности их затеи. Единственным человеком, успешно справляющимся со своими обязанностями, был Снейп. Он в очередной раз подтверждал свое звание таланливого зельевара, чем немного раздражал Регулуса. Если и быть неудачниками, то хотя бы всем вместе. Зелья Северуса были уже на половину готовы, а с недостающими ингредиенты проблем не должно было возникнуть, ведь он их собирался выкрасть в ближайшие дни в подсобке Слизнорта. Во-вторых, сам факт приближающихся каникул, который означал, что Блэку придется провести несколько недель на площади Гриммо 12, давно не радовал его. Ему было противно играть роль прилежного сына, который соблюдает все правила аристократической чистокровной семьи, но он не мог подвести родителей. Регулусу хотелось доказать им, что он не такой как его старший брат, что они могут на него надеяться и, самое главное, могут гордиться им. Хотя он уже получил доказательство того, что именно он наследник и глава рода Блэков, когда получил фамильное кольцо, которое всегда находилось на его безымянном пальце левой руки. С того момента Блэк младший стал нести бремя наследника. Но никто даже не спросил его, хочет ли он этого. Продолжать получать одобрение собственных родителей становилось всё сложнее. После ухода Сириуса из дома мать просто взбесилась. Чтобы хоть как-то сгладить тот позор в обществе, который вызвал её старший сын, Вальбурга с новым рвением стала указывать Регулусу на то, как жить правильно, а как поступают предатели крови. Постоянное упоминание о Сириусе, как о самом главном враге, который не достоин даже жизни, стало мантрой для младшего брата, из-за которой он всё больше презирал родного брата. Хотя где-то в глубине души он понимал, что несмотря на то, что Сириус бросил его одного в этом темном доме чистокровных змей, он завидовал ему. Его старший брат смог воспротивиться и пойти по зову своих истинных желаний, а Регулус так сделать не мог, он не мог еще раз так огорчить мать. И ради семьи он готов был пожертвовать своим счастьем. Хотя постоянные напутствия матери о том, что такое хорошо, сбивали его, предоставляя мираж о том, что он поступает правильно. Отец же продолжал не обращать внимание на своего младшего сына, обращаясь к нему, только чтобы указать на его недостатки. В-третьих, за все это время он виделся с Кейтлин от силы несколько раз. Слизеринец думал, что только она его по-настоящему понимает, потому что сама находится в похожей ситуации, за исключением того, что её старший брат наоборот был ярким примером того, как надо жить, на что шестикурснице не переставал указывать её отец, постоянно сравнивая её с Люциусом. Они вдвоем были заложниками своих семей, и когда Блэк общался с Кейт, ему казалось, что он получает хотя бы каплю того понимания и заботы, которую ему не давала его семья. Он понял, что хочет поговорить с Малфой до отъезда домой, ведь в особняке её семьи, ей тоже приходилось нелегко. Однако в последнее время юная волшебница постоянно была чем-то занята, и Регулус никак не мог её перехватить, чтобы она была одна. Помимо привычных для неё время препровождений, как зазубривание учебников и чтения всей литературы в библиотеке, она стала проводить много времени с Бет и, в том числе, с Мародёрами, что, конечно, раздражало Блэка, ведь больше половины этой компании вызывало презрение пятикурсника. Но придя к выводу о том, что Кейтлин сама может разобраться с кем ей общаться, а с кем нет, он отпустил эту ситуацию, свято надеясь лишь на то, что они никак не смогут навредить ей. Наблюдав за тем, как проводит время его друг детства, он заметил, что Малфой довольно часто проводит время в библиотеке с Грейс Мильфей, которая в ноябре привлекла его внимание. Периодически встречая Кейтлин, он стал надеяться встретить вместе с ней Грейс, чтобы перекинуться с ней парочкой фраз. Столкнувшись с внутренним непониманием о том, почему эта девушка вызывает в нём такое количество эмоций, он решил постараться убрать их. Ведь чувства, по его мнению, были слабостью, из-за которой человек может легко совершить ошибку. Решив быть безошибочным, он понял, что для него сейчас самое главное, это получение места в рядах сообщников Темного Лорда. И Регулус отпустил все мысли о Мильфей, которые почему-то так и лезли в голову, лишь изредка позволяя себе взглянуть на неё издалека, наслаждаясь её грацией и красотой. Именно этим, он сейчас и занимался, смотря на четверокурсницу между книжных полок в библиотеке. — Регулус! — прошептал ему кто-то на ухо. От неожиданности слизеринец дернулся. — Если я еще раз увижу, что ты пускаешь слюни на Грейс за её спиной, я скажу ей, чтобы она сторонилась тебя. Потому что ты ведешь себя как маньяк. Возле него стояла Малфой, которая тоже пыталась скрыться за книжной полкой, чтобы шатенка их не заметила. — О, Кейт, я как раз хотел с тобой поговорить. — Пропуская мимо ушей реплику девушки, начал Блэк. — Уверен, что со мной? — ухмыльнулась слизеринка. Пятикурсник закатил глаза. — Ни на кого я не «пускаю слюни», — на последних словах, он показал воздушные кавычки, немного раздражаясь на свою подругу. Кейтлин же забавляла эта ситуация. Блондинка впервые видела, чтобы Блэк был таким нерешительным. Да и тот факт, что они стояли за книжными полками, перешептываясь за спиной её приятельницы, заставлял её улыбаться. — Ладно-ладно, — подняв ладони вверх, в примирительном жесте, быстро вставила блондинка. — Скажу лишь одно, а потом забуду об этом. На твоем месте я бы подошла и хотя бы поговорила бы с ней. Регулус от возмущения застыл, подбирая слова поострее, чтобы до светлой головы Малфой дошло, что её никто не просил вмешиваться с советами. Видя, как меняется выражение лица волшебника, она добавила: — Всё, я забыла об этом. Так, о чем ты хотел поговорить? Хоть Кейт и сменила тему разговора, что-то Блэку подсказывало, что она не забыла и не забудет об этой ситуации. — На самом деле, я просто хотел провести с тобой время… До каникул, — выдохнул брюнет. Лицо шестикурсницы смягчилось, и она понимающе улыбнулась. — Да, я тоже, Рег. — Прошептала Кейтлин, посмотрев прямо в серые глаза слизеринца. Хотя на её лице всё еще была улыбка, глаза стали отражать грусть. Им не надо было говорить вслух о своем состоянии или объяснять почему они так не хотят возвращаться домой, им достаточно было просто быть рядом друг с другом. Понимая, что пауза затянулась, она тряхнула головой, будто отгоняя дурные мысли. — Пойдем в гостиную, там Барти хотел устроить вечеринку по поводу завершения семестра. Ну, или просто попойку. Блэк искренне улыбнулся: — Такое мы пропустить не можем. И они вдвоем направились к выходу из библиотеки, однако волшебница на полпути остановилась. — Сейчас, только скажу Грейс, что я ухожу. Блэк замер на месте, медленно оборачиваясь, смотря на то, как блондинка подходила в девушке, сидящей за столом. — Грейс, я тут встретила Рега, — На этих словах Малфой махнула головой в сторону Блэка. Тот чуть не зашипел. — И мы решили вернуться в гостиную, немного расслабиться. Если хочешь, пойдем с нами. Мильфей помахала слизеринцу, на что он сделал в ответ несколько судорожных движений рукой, при виде такого зажатого друга, губы блондинки скривились. — Нет, извини, мне надо еще доделать травологию. — Мягко произнесла шатенка, после чего нагнулась ближе к Кейтлин. — А с Регулусом всё хорошо? А то он какой-то странный… Слизеринки еще раз обернулись на Блэка, который стоял, прижавшись к стеллажу, внимательно, как ему казалось, читая перевернутую вверх тормашками книгу. Брови Малфой от увиденного поползли к переносице. — Не обращай внимания. На ЗОТИ в него прилетело оглушающее и, видимо, он еще не совсем отошел от него. — Четверокурсница на это лишь воспитано кивнула, а блондинка отошла от Грейс, на прощание махнув ей рукой, и, отвернувшись, пробубнила себе под нос. — Или он отбил себе мозг, когда падал на ЗОТИ. И двое студентов направились в подземелье. Зайдя в мрачную гостиную, в которой главенствовал тёмно-зеленый цвет, они сразу заметили приятелей Регулуса и, по совместительству, приятелей Кейт, с которыми она проводила много времени, пока была в ссоре с Урхарт, расположившихся на диване возле камина. Заметив знакомые головы, Розье и Крауч зазывающе помахали им. Малфой, выдыхая, плюхнулась рядом с Барти, на что тот сразу же повернулся к блондинке, закидывая руку ей на плечи. — Ну, что, не смогла смириться с нашим расставанием и снова бежишь в мои объятия? — Играя бровями, весело крикнул четверокусник. Кейтлин засмеялась от абсурдности сказанного и закатила глаза. В это время Регулус взял две банки сливочного пива, одну из которых всучил подруге, и сел рядом с Розье, который обсуждал с Мальсибером тактику Стоунхехвенских сорок в последней игре с албанской командой. Блэк быстро подхватил обсуждение своей любимой команды. — Ты же понимаешь, что мы никогда не встречались? — Улыбаясь, отрицала сказанное шестикурсница. — Ты видимо меня путаешь с одной из твоих многочисленных поклонниц. — А ты что, не входишь в списки моих поклонниц? — Театрально хватаясь за сердце воскликнул волшебник. — Только в твоих мечтах, маленькое похотливое чудовище. Слизеринцы, которые следили за этим игривым разговором, гоготнули. — Кстати, Кейт, — привлекая к себе внимание, встрял в разговор Ронан. — Чему обязаны твоему присутствию? Или ты опять поссорилась с Урхарт? Снейп, услышав ненавистную фамилию, стал, что-то бормотать себе под нос. — Не преувеличивай, не так уж редко я с вами общаюсь. — Ответила Малфой, отмечая у себя в голове, что стала слишком часто пить, ведь теперь она пьет не только в гостиной Слизерина, но и с Мародёрами, которые тоже периодически устраивали вечеринки, ну или просто посиделки со сливочным пивом. У неё даже проскочила мысль, что если и дальше так будет продолжаться, то она скоро сопьется и станет как их троюродный дядюшка Арнольд. — И вообще, это вы теперь постоянно заняты. Шаркаетесь по углам замка, шушукаетесь… Её перебил, включившийся в общий разговор Регулус: — Да, но, когда ты не общалась с пуффендуйкой, у тебя было больше свободного времени для нас. — Эх славные были полгода… — Мечтательно протянул Барти. — Я уверена, вам и без меня есть, чем заняться. — Но никто нам больше не помогает с домашкой! — Хмыкнул Голиаф. — Серьезное упущение, — поджала губы Малфой. — Но у вас всегда остается Северус. Снейп лишь презрительно посмотрел на неё в ответ. После того как его одногруппница стала якшаться с гриффиндорцами, он стал относится к ней также как и ко всем остальным Мародёрам. — А получается, что мы с большинством из вас увидимся на каникулах? У тебя дома, Кейт, на балу. — Констатировал факт Мальсибер. — Получается, что так, Гол. — Ухмыльнулся Ронан. Лицо слизеринки сразу стало отрешенным, а серые глаза холодными, заметив это Регулус поспешил сменить тему на интересующий всех квиддич, а Малфой повернулась, к всё еще приобнимающему её пятикурснику: — Есть…? — Спросила шестикурсница, пальцами показывая сигареты. Утвердительно кивнув головой, Барти ответил: — У меня в спальне, на тумбочке у кровати. Найдешь сама? — Ты же не куришь! — Встрял Розье. На его замечание Крауч и Блэк одновременно хмыкнули. — Я просто это не афиширую, — поднявшись с дивана, Кейтлин направилась в сторону мужских спален, надеясь, что никотин принесет ей хотя бы временное расслабление от осознания необходимости скорого возвращения домой. Обернувшись, она добавила. — Ну, и вообще, должны же быть у меня хоть какие-то недостатки. Оставшийся вечер они провели, вспоминая и перечисляя недостатки друг друга, иногда выдумывая самые несуразные изъяны. Веселый смех не затихал. Потягивая сливочное пиво, слизеринцы расслаблялись, растягиваясь на диванах, что помогало потомкам аристократических чистокровных семей оставить свои переживания хотя бы до следующего утра.

***

Каникулы Регулуса проходили так, как он и предполагал. И мрачный дом Блэков, после ухода Сириуса стал пустым и холодным, казалось, что здесь не живут люди. Возможно, это было отчасти правдой, ведь на площади Гриммо 12 Блэки не жили, а существовали по заданным правилам, держа себя, как и подобает чистокровным семьям. Сириус пытался разрушить эту наигранную атмосферу, из-за чего вступал с матерью в постоянные конфликты. Но даже такое взаимодействие, давало ощущение жизни этому дому, так как каждая их стычка поглощала большое количество энергии и эмоций каждого члена семьи: ощущение несправедливости и отвращение к традициям собственной семьи Сириуса, разбитое сердце и разочарование в своем любимом первенце Вальбурги, непонимание и раздражение Ориона, страх и желание помочь своим родителям Регулуса. Однако в какой-то момент их чувства достигли своего предела, и Сириус навсегда покинул этот дом. И теперь этому жилищу оставалось чинно стоять в давящей мрачной тишине, вспоминая о былых шумных вечерах. Регулус почти не выходил из своей комнаты, спускаясь лишь на общие семейные ужины и выбираясь в гостиную за очередной стопкой книг. Решив не попадаться лишний раз на глаза матери, чтобы не получать новые порции уже надоевших ему напутствий о том, как важно сохранять чистоту крови и как опасно для высокородного волшебника общение с сомнительными отпрысками, называющими себя магами, словом пособие о том, как не стать Сириусом Блэком, он проводил каникулы с максимально возможной пользой, вчитываясь в фолианты по Темной магии, которые составляли роскошную родовую библиотеку семейства. Он стремился не видеться с Вальбургой еще и потому, что не хотел видеть страдания матери, которые она старательно пыталась скрыть, однако уход старшего сына из дома она переживала очень тяжело, ведь вся та ненависть, которую она сейчас испытывала и выражала по отношению к Сириусу, раньше была любовью к своему первому сыну, законному наследнику славного рода Блэков. Как все говорят: от любви до ненависти один шаг. И, должно быть, Сириус сделал этот шаг, когда в последний раз перешагнул порог площади Гриммо 12. Единственное яркое событие Регулуса за каникулы это традиционный ежегодный бал в Малфой-мэноре. Несмотря на все правила, которые придется соблюдать у Малфоев, слизиринец был рад увидится с друзьями. Надев новый, пошитый специально для него костюм, состоящий из классических черных брюк, свободной белой рубашки, фиолетово-красного шейного платка, золотисто-бежевой расшитой жилетки и такого же цвета пиджака, который он надеялся при первой же возможности снять, так как он терпеть не мог это сковывающее чувство, которое дарила эта часть одежды, Регулус со своими родителями отправился в поместье Малфоев, где их приветствовал сам глава семейства. Проводив Блэков по территории участка до входа в особняк, Абраксас, зайдя внутрь, устремил свой взгляд на яркое пятно среди мрачной массы уже пришедших гостей. Это была Кейтлин и, к удивлению всех Блэков, Элизабет Урхарт, собственной персоной, стоявшая и живо рассказывающая что-то подруге, которая, в свою очередь, сдержано периодически кивала ей. Пуффендуйка сильно выделялась среди приглашенных гостей. Так как по сравнению со всеми аристократическими выродками, лишь её глаза были наполнены жизнью, в которых не переставал плясать лукавый огонек, лишь она вела себя не так, как указывали негласные правила, а так как она хотела себя вести, не загоняя себя в бесполезные социальные рамки. Презрительно посмотрев на шатенку, Малфой передал семейство в руки своей дочери, указав ей провести гостей к столу, а сам остался с Бет, наклоняясь всем телом к ней, чтобы начать разговор. Пока они шли в гостиную, у Регулуса промелькнула мысль о том, что, если здесь появилась пуффендуйка, значит, сегодня что-то произойдет, потому что она имела особую силу разрушать привычный всем порядок, привнося хаос и беспредел. От этого у него появилось тревожное предчувствие. — Здравствуй, Кейтлин. Мы очень рады тебя видеть! — Начала разговор Вальбурга. — Как успехи в учебе? — Я тоже рада Вас видеть, — ответила Малфой, изображая на лице улыбку. Регулус сразу узнал эту маску, которую надела на себя юная волшебница, ведь он сам часто использовал эту маску. Она изображала холодную радость от встречи с гостями, которых видела пару раз в год, пытаясь выразить искреннее любопытство о том, как дорогие гости, на которых в душе Кейтлин, на самом деле, было абсолютно всё равно, проводили своё время пока не присутствовали в этом особняке. Она искусно выдавала себя за юную светскую львицу, только еле уловимые черты, которые замечал лишь младший Блэк, потому что хорошо знал свою подругу, показывали, что ей не комфортно находится здесь. Зажатые плечи, которые она постоянно пыталась опустить, чтобы выглядеть уверено, подергивание шеей, и постоянное поджимание губ. — В учебе всё хорошо, потихоньку пытаемся стать достойными волшебниками. Чтобы поддержать Кейт, Регулус тоже включился в разговор. — Она скромничает, мама. Некоторые учителя про неё говорят, что она может хоть сейчас сдать ЖАБА на превосходно. Она лучшая на курсе. — После чего Блэк наклонился к уху блондинки, чтобы услышала только она. — Замечательно выглядишь сегодня. Волшебница искренне улыбнулась и еле слышно прошептала в ответ благодарность, опуская глаза в пол. — А я смотрю вы хорошо ладите, защищаете друг друга. Может перед нами новая пара, которую нужно представить в свет? Я, конечно, всегда думала, что ты, Кейтлин, выгодная партия для моего старшего сына, — Малфой, стоявшая с легкой улыбкой, на последних словах резко отвела взгляд в сторону и еле заметно покраснела. Это не ускользнуло от внимательного взгляда Регулуса. Он пытался найти причину такого странного поведения волшебницы. Бледная белая кожа ведьмы оставалась всегда таковой, и ничего не могло её смутить, а уж тем более покраснеть. Ведь она же часто общается с Барти, значит уже многое повидала в жизни. — Но, как мы знаем, теперь я на него не рассчитываю, поэтому, пожалуй, поговорю с Абраксасом о вашем с Регулусом союзе. Услышав окончание мысли, слизеринка пришла в себя и постаралась сразу же заверить Вальбургу в обратном: — Что Вы, это совсем не к чему! С самого детства Регулус для меня как брат! Я безусловно люблю его, но исключительно как младшего брата! — Да, мама, Кейтлин права. И я был бы очень признателен, если бы ты перестала искать мне невестку, я и сам справлюсь. — Вторжение в его личную жизнь очень раздражало молодого Блэка. Черноволосая женщина поджала губы, про себя отмечая неспособность молодых людей выбирать себе достойного партнера. Но тут в разговор вступил молчавший до сих пор глава семейства. — Вальбурга, я думаю, что сын прав. Не надо тебе лезть в его личные вопросы, он и сам прекрасно знает, как должен поступить. — Такие слова были неожиданны для пятикурсника. Он стоял словно ошпаренный, пытаясь принять тот факт, что отец встал на его сторону. Пульс слизеринца сбился, а приятная теплая волна прошлась по телу. — К тому же, несмотря на провинность нашего старшего сына, я считаю, что Кейтлин идеально подходит для него. Ведь кто если не юная Малфой, вернет Сириуса на путь истинный. Все участники этого маленького спора опешили. Решив поскорее завершить эту неловкую паузу, блондинка постаралась ретироваться. — Что ж… Меня наверняка уже заждался отец, ведь мне необходимо поприветствовать и других гостей. Должна вас оставить, — второй раз за этот короткий разговор волшебница залилась краской, отмечая про себя, что она точно не собирается наставлять гриффиндорца на «путь истинный». «Неужели её смутило то, что нас сватает моя мать? Или она покраснела после упоминания Сириуса? Что у них с моим братцем происходит?», — пронеслось в голове у пятикурсника. — Кейтлин подожди, — остановила уже развернувшуюся ведьму Вальбурга. — Я не вижу здесь твоего брата, я бы хотела с ним тоже поговорить. Ты не знаешь где он? Губы Кейт растянулись в усмешке, чтобы скрыть это она закусила нижнюю губу. — Честно говоря, не знаю, — солгала блондинка. — Наверно отец его отправил куда-то по семейным вопросам, он же теперь у нас готовится стать новым главой семейства Малфой. Слизеринка в очередной раз развернулась, хватая младшего Блэка за локоть и уводя его в сторону, пока его родители отвлеклись на только прибывшее семейство Мальсиберов. — Кажется там пришли твои друзья, — подмигивая, прошептала девушка. — Хотя бы ты хорошо проведи время здесь. А я пойду проверю туалеты на первом этаже, ведь там я видела последний раз Люциуса. Как думаешь он мог потерять сознание на унитазе? Оставив этот вопрос повисшим в воздухе, Кейтлин направилась к выходу из гостиной, а Регулус рассмеявшись, чем привлек к себе несколько неодобрительных взглядов волшебников, пошел в сторону знакомых фигур. — Привет, Регулус! Отлично выглядишь, приятель! — Осматривая друга с ног до головы, заявил Розье. — Привет, Эван, ты сегодня тоже ничего, — ухмыляясь ответил Блэк. — Давно вы тут? — Не очень, но уже успели рассмотреть всех гостей. — Произнес Эйвери. — И мы никак не можем понять, что это за дед. Ты его не знаешь? Ронан указал в сторону пожилого человека с тростью, который вцепился в руку Урхарт и что-то яростно шептал ей на ухо. — Как мило, что сегодня пришла Бет. Может она и сопровождает этого старикашку? — С типичной интонацией для Барти, ухмыльнулся он, явно подавая двусмысленные намеки в своей фразе. — Я тоже не знаю его, — сообщил Рег. — Может сегодня у Малфоев день открытых дверей, раз они пускают сегодня кого попало. Знали бы слизеринцы, что сейчас перед ними стоит их видоизмененный кумир, настоящий отец Элизабет, то говорили бы совсем по-другому. И вряд ли позволяли бы себя такие шутки в его сторону. Они и дальше бы отпускали колкости гостям бала, однако эти планы разрушил возглас Розье. — Это что твой брат? Обернувшись, младший представитель Блэков сразу заметил две знакомые фигуры, которые стояли у фуршетного стола. Гриффиндорец внимательно следил за каждым движением слизеринки, которая пыталась смотреть куда угодно, но только не на Сириуса, и пытался убрать нервное напряжение девушки, выдавливая из себя все нелепые шутки, которые он только мог придумать. Регулус хотел было подойти к своей семье и увести их подальше от Сириуса, чтобы вечер не омрачался очередной семейной ссорой. Однако Вальбурга, которая опиралась на согнутую в локте руку Ориона, разрушила его планы и уже уверенно направлялась вместе с главой семейства в сторону старшего сына. Пятикурснику лишь оставалось поскорее присоединиться к ним, чтобы не допустить кровопролития Блэков, так как он знал, что упрямство Сириуса досталось ему от матери. И сколько бы гриффиндорец не отрицал сходства со своими родственниками, эта черта характера, которая всегда так легко ввязывала его в новые конфликты, была близка им обоим. И когда такая сильная упертость сталкивается, то ни к чему хорошему она не приводит. Пристроившись рядом с отцом, слизеринец заметил, как, с другой стороны, к парочке подходили Малфои старшие. Не найдя путь к отступлению, Кейтлин и Сириус, выпрямившись, зашагали к родителям. — Еще раз добрый вечер, — улыбнулся Абраксас Ориону и его семье, оглядывая Сириуса. — Рад видеть всё ваше семейство в сборе. После этих слов на лице Сириуса возникла саркастическая улыбка. Это не укрылось от глаз Вальбурги и Кейтлин. Но если возмущенный взор матери уже давно не имел на него воздействия, то глаза слизеринки, выражающие просьбу не нарываться лишний раз, заставили волшебника опустить смиренно голову и прикрыть недовольную мину свисающей вниз шевелюрой. — Мы не будем наверно вам мешать, лучше поищем Бет и… — Я уже нашлась! — Не дав договорить Кейтлин, Урхарт вынырнула из толпы, облокачиваясь на Сириуса, тяжело дыша. — Там довольно подозрительный пожилой мужчине предлагал мне уединиться с ним, поэтому я поспешила улизнуть. Так и сказала: «если нужна сиделка, то поищите кого-то другого». Регулус в очередной раз ощутил отвращение к суматошной пуффендуйке. Ему стоило больших усилий не выражать этого на своем лице и не закатывать глаза. Его родители лишь равнодушно наблюдали за Урхарт, поражаясь про себя полному отсутствию манер и наглому поведению. Но мать Кейтлин с ужасом посмотрела на мужа круглыми глазами, ожидая его реакции. Как только пуффендуйка упомянула недавнего собеседника, Малфой старший сошёл с лица. Он нервно сглотнул и решил уточнить, в надежде, что всё сказанное ранее ему послышалось: — Что? Что ты ему сказала? — Мне показалось очень странным и вызывающим его поведение. Уж простите, если это какой-то важный гость. — Бет с удивлением посмотрела на отца подруги. Теперь Кейт остро почувствовала, что ситуацию необходимо было спасать. И подхватив Бродягу и Урхарт под руки, нацелилась к выходу из гостиной: — Вынуждены Вас оставить! Пятикурсник заметил резкую перемену в лице у Малфоя. «Должно быть, тот дед какой-то важный гость, иначе Абраксас так не реагировал бы», — размышлял слизеринец, отмечая собственную ошибку в суждениях о неизвестном госте. Как только трио покинуло аристократов, Вальбурга с сожалением покачала головой: — Как жаль, что наши дети имеют дело с такими особами. Даже и не скажешь, что у этой девицы есть что-то достойное от её отца. И оба семейства принялись рассуждать на тему этикета и манер у нынешнего поколения. А Регулус стоял молча, сжимая челюсти от злости. Он негодовал из-за того, что сюда завалился его брат. Зачем он пришел? Что бы еще раз напомнить всем вокруг о том, что он неудавшийся отпрыск Блэков? Приход Сириуса, станет катаклизмом для наставлений матери младшему сыну, которые обрушатся на него с новой силой. Слизеринец раздраженно бросил взгляд на стоящего в углу брата, который наливал себе выпить, попутно разговаривая со своими подругами. Регулус никак не мог понять, зачем Сириус сюда пришел. Гриффиндорец давно не ходил на светские вечера и явно выражал свое отвращение к подобным мероприятиям. Вариант с тем, что волшебник пришел сюда из-за неожиданного прилива любви к своей семье, Рег сразу откинул, так как Сириусу было абсолютно наплевать на них. Даже сейчас он заметил, какое при разговоре с семьей у брата было высокомерно насмешливое лицо. У него должна быть важная причина прихода к Малфоем, которая побудила его перебороть неприязнь к аристократическому обществу и заявить свою задницу в это поместье. Было два варианта: либо он пришел сюда, потому что ему что-то нужно было от Малфоев, для какой-нибудь своей очередной глупой шутки, либо он пришел сюда из-за Кейтлин. Второй вариант, Регулус постарался поскорее отогнать от себя, понадеясь на бесчувственность брата, ведь при таком раскладе у пятикурсника больно сжималось сердце от того, что Сириус ставил какую-то девчонку, выше него. Если бы они были нормальной семьей, то они ходили бы на такие вечера все вместе и Регулусу было бы намного легче. Но он уже давно понял, что является для родного брата пустым местом. Еще одним напоминанием о своей «непутевой» семье. Придя к выводу, что Сириус пришел сюда ради собственной забавы, младший Блэк сжал кулаки и направился к гриффиндорцу, желая доставить ему хоть каплю той боли, которую он доставляет Регулусу каждый раз своим появлением. — Можно вынести пьяницу из кабака, но, я так понимаю, кабак из пьяницы никогда? — с кривой насмешкой обратился к гриффиндорцу Регулус, пытаясь добавить в свои слова как можно больше яда. — Завязывал бы ты, иначе твоим друзьям придется тебя выносить на своих хрупких женских плечах. — Не твоя забота, Рег! Иди куда шёл. — Огрызнулся Сириус, отворачиваясь от родственника, залпом опустошая бокал. — У меня хотя бы друзья, а не полоумная шваль. Накаленная атмосфера не осталась незамеченной и старшему поколению. И пока Регулус, скрежетав зубами, подбирал наиболее колкую фразу для ответа, Абраксас с Орионом встали позади Кейт и Бет, раздумывая, стоит ли останавливать перепалку. — Моя компания хотя бы не якшается с грязнокровками! А ты в это втянул и Кейтлин! — Бросил напоследок слизеринец. Но по мере того, как слова вылетали из его рта, волшебник медленно менялся в лице. На место злобы, отраженной в искривленном рту, пришел страх, перемешанный с сожалением, который отражался во взгляде, кинутым на Кейтлин. Она также испугано посмотрела на него в ответ. Регулус, конечно, ненавидел брата настолько, насколько вообще возможно ненавидеть человека, но подставлять из-за этого Малфой он совершенно не хотел. Однако было поздно, и теперь пришла очередь Абраксаса перемениться в лице. Он стиснул зубы и непроницаемо смотрел на белоснежные локоны дочери сзади, которая уже спиной чувствовала, как ледяной взгляд отца пронизывал её, вымораживая все органы изнутри. Бет поспешно взяла Кейт за руку, с чуть округленными глазами повернувшись к Малфою старшему. Она понимала, что её слова для этого колдуна не будут иметь никакого значения, но все же оставаться в стороне пуффендуйка не могла: — Это совершенно не так. Я общалась с Лили, а Кейт просто была рядом со мной, они никак не взаимодействовали! После этих слов Регулус закрыл глаза и поджал плечи. Как эта бестолочь не понимает, что своими словами она сделала только хуже. Как они вообще общаются с Малфой, если Урхарт совершенно не знает собственную подругу и её проблемы. — Да, мисс Урхарт, я уже понял, что Вы дурно влияете на мою дочь. Но этот разговор я хотел бы провести с ней с глазу на глаз. Кейтлин? — И одним плавным движением руки мужчина указал на лестницу, которая вела на второй этаж, в его личный кабинет. Блондинке пришлось повиноваться. Младшему Блэку не хватило смелости посмотреть в глаза девушке, которая, не меняясь в осанке, спокойно повернулась по указанному отцом направлению, напоследок бросив на своих друзей взгляд, полный отчаяния. Только Регулус знал о том, что Абраксас наказывает свою дочь за любой её промах, в том числе и за общение с грязнокровками. Только ему она доверила свою самую страшную тайну, а он так её предал. Желая причинить страдания своему брату, он случайно сделал больно одному из своих самых близких людей, тем самым доставляя те же чувства и себе. — Не убьет же он тебя? — Попыталась утешить слизеринку Урхарт, хотя и понимала, что это безуспешно. — Если что, мы с Сириусом будем рядом! На это Регулус лишь горько усмехнулся. Конечно, они не знали на сколько жестоким бывает её отец, ведь это не они после очередных побоев утешали блондинку и мазали волшебной мазью её синяки. Слизеринец в очередной раз бросил яростный взгляд на брата и в этот раз он встретился с его серыми глазами, которые выражали непонимание и испуг, который он почувствовал из-за такой реакции окружающих. Повернувшись на каблуках, Регулус вместе со своим отцом направился подальше от этого дуэта, не желая их больше видеть. Оставшийся вечер он провел как в тумане: с кем-то разговаривал, делал вид что ему интересен рассказчик, отвечал на заданные вопросы. Но его разум был с Кейтлин, переживая за неё, Блэк ощущал отвращения от того, что это он стал причиной её наказания и отчаяние от того, что ничего не мог с этим сделать. Через какое-то время, он заметил знакомый силуэт Сириуса, который пробирался к выходу, каждым своим движением источая ярость. Казалось, что если бы люди не расходились самостоятельно на его пути, то Блэк бы просто раскидывал их в разные стороны. Через несколько минут в том же направлении пробежала мать Кейтлин. Слизеринец двинулся в ту же сторону, чтобы понять, что происходит, в тот же момент, когда две волшебницы вылетели из коридора, направляясь к выходу, в котором уже стояла миссис Малфой. Пятикурсник отметил, что Бет источала такой же гнев, что и его брат. Она была готова сейчас сразится с любым человеком в этой комнате или сразу со всеми, ей было без разницы. Пуффендуйка практически несла на себе Кейтлин, которая еле волочила ноги. Взглянув на лицо своей подруги, он с ужасом заметил, что на её щеке красовалось красное пятно, которое с каждой секундой становилось всё ярче, а из глаз непрерывно текли слезы. — Не смейте. Если Вы даже заикнетесь о том, чтобы Ваша дочь осталась тут, я обещаю, что использую все непростительные заклинания и обрушу на Вас всё, что довелось сегодня пережить Кейтлин. — Крикнула Бет. Регулус про себя отметил, что сейчас Урхарт уже не казалась ему такой бестолковой, как обычно. Оказывается, за беспечным видом, который ведьма показывает окружающим людям, стоял медведь, готовый был порвать каждого, кто обидел её друзей. — Это её дом! И не тебе в чужой монастырь со своим уставом лезть, маленькая дрянь! — Теперь, женщина напоминала больше оскалившуюся гиену, загородившую проход девушкам, но это никак не остановило Урхарт. Наведя на ведьму палочку, пуффендуйка произнесла оглушающие чары, и женщина вылетела вниз по лестнице, которая вела к входной двери, чем и воспользовались юные колдуньи, которые тут же поспешили туда же. Спустившись вниз, они скрылись за дверью. Пребывая в шоке от увиденного, юный Блэк не заметил, как нему подошли его родители: — Регулус, мы уходим. Сегодня здесь творится полный беспредел. И волшебник, который уже давно хотел, чтобы этот день поскорее закончился, послушно пошел за семьей.