Не играй с огнём

По всему цеху раздался резкий, пронзительный вопль, такой эмоциональный, что все работники этого места содрогнулись и обернулись на его источник. — Эй, снимите меня отсюда, старикашка!!! Я буду кричать пока не снимете!!! Это жестокое обращение с детьми!!! — кричала Фукоши, подвешенная за одежду на какой-то крюк. — Ты ходячая беда для этого места! Лучше повиси здесь и подумай над своим поведением. И над моим учебником, который ты испортила, мелкая девчонка! — Поучительно направив на неё указательный палец, причитал Пётр Николаевич, явно взбешённый чем-то. — Ну смешно же, вы что, бумер? Шуток не понимаете?? Ну реально же шизика!!! — Мало того, что испоганила учебник по физике, ещё и разрисовала учебник по истории своими глупыми почеркушками. — перебирая книги, ворчал дед. — Они не глупые!! Это план по захвату мира! И начну я с вашего тупого завода, вы все будете ползать у моих ног, за то, что подвесили меня здесь!!! — Научись сначала собирать протезы без замыканий, а потом уже поговорим, мелочь пузатая! Я иду звонить твоей опекунше. — Ну и идите, ябеда! — потянув нижнее веко, аристократка показала язык. — Просто признайте, что не познаёте моей гениальности! Глубоко выдохнув на этой фразе, старый механик вошел в свою мастерскую и бросил на стол разрисованные ручкой учебники. На обложке с названием «Физика. Подробный курс механики» буква «Ф» зачеркнута и рядом жирно наведена буква «Ш». Один взгляд на это «художество» выводил его из себя. Иногда Пётр думает – и как можно терпеть характер этой девчонки? Она абсолютно не видит в нём авторитет, часто творит что заблагорассудится и никогда не признаёт свою неправоту. Зато наглости и уверенности в ней хоть отбавляй. Фукоши всегда найдёт причину «поумничать» и сделать что-то своим особенным способом. Абсолютно всё отличает её от его привычных учеников, и это его раздражает как никогда. Она находится всего месяц под его обучением, и он не понимает, почему его рука никак не поднимется вышвырнуть её. Набрав на телефоне номер преступницы, он подставил трубку к уху. — Алло, Ши, я звоню, чтобы поговорить о Фу. — Добрый день, да, вы позвонили дежурному электрику Фредерику Вагнеру. Чем могу вам помочь? — некто с мужским, молодым голосом ответил по телефону. — Чт- Ши? Хватит придуриваться, это я, Пётр Николаевич. Мне нужно поговорить с тобой по поводу Фукоши. — недоумённо повторил седовласый, не без раздражения. — Конечно, конечно, я могу перенести вашу запись на шесть часов вечера! Я позвоню, как только подъеду. Прошу меня простить, господин, но я сейчас занят по другой работе, хорошего вам дня! — трубку повесили. — Ох… Что девчонка, что её опекунша… Обе ходячее, чудное недоразумение. — хмуро проворчал Пётр. Откинувшись на спинку стула, он был глубоко погружён в свои мысли и эмоции, быстро осознав, на что намекала перевоплотившаяся в электрика блондинка. И всё ещё его раздражало, сколько с ними двумя проблем из-за того, какие они – «не такие, как все». Бросив где-то рядом свой телефон, старик решил отвлечься и открыть испорченный учебник по истории, дабы оценить размер всего ущерба. Вся большая, современная карта Белобога была изрисована стрелками и подписями, а на более пустых страницах исписан целый план наступления на город. Ради любопытства, он стал вчитываться в написанные буквы, несмотря на то, что почерк девчонки было довольно трудно разобрать, уж слишком он корявый. Однако, слово за слово, он и не заметил, как уловил мысль, стал погружаться в каждый этап и в конце ужаснулся, насколько продуманным и в теории рабочим он составлен. Злобно хмыкнув, механик захлопнул учебник. И всё-таки он знает, почему прогнать её рука никак не поднимается. — Опять поспорила с дедом? Мы же говорили тебе, не заводись с ним — скрестив руки, обратился внизу один из молодых инженеров к аристократке. — Хотя говори, не говори, до тебя не доходит. Вы аристократы все такие? — Ага, мы живём специально, чтобы жизнь вам портить. А я говорю вам, что не собираюсь закапывать свою индивидуальность! Этот закостенелый старикан хочет, чтобы все делали только, как он скажет и не принимает альтернативной точки зрения! — покачиваясь со стороны сторону, Фу будто не волновало, что её до сих пор никто не снял. — Бесполезно её убеждать. Мне кажется, они с Петром нашли друг друга. Теперь то ему будет чем заняться, и он перестанет цепляться к нам со скуки. — сняла рабочие перчатки девушка и отряхнула рабочую одежду. — Пф! Да как вообще его можно выносить! Он вечно говорит то о своей жене, то жалуется о том, что всё не так. — продолжала девочка. — То же можно сказать о тебе. Ты, наверное, даже хуже, чем Пётр. Ещё заносчивее, маленькая и громкая, хотя ничего, кроме большого самомнения и статуса, который тут не работает, не осталось. Не говоря о твоих странных шутках. — Я не виновата, что уровень моего чувства умора слишком высок для вас. — отвернулась аристократка. — Ну да… Ты же у нас сверх нормальная. — выдохнув, парень вытянулся. — Ладно, пойдём обедать. У нас сейчас перерыв вообще-то заслуженный. Пока, Фу! — Погодите, вы разве не пришли меня снять? — широко раскрыла свои глаза она. — Не, никто не хочет потом опять ругаться с Петром, извини! — помахала ей инженерка рукой, и вся компания работяг скрылась в своём укромном местечке для перекуса, оставляя её в тишине, наедине с собой, среди разложенных инструментов, машин для работы с металлом и несобранными протезами. Громко выдохнув, Фу оглядела это всё, поначалу внушая в себе, что висеть тут не так уж и плохо, как угрожал ей старый механик. Ну проведет она тут какое-то время, и что? Ему всё равно придётся вернуться и снять её. А что ей сделает Ши, узнавшая об их конфликте? То же, что и всегда. Пожмёт плечами и попросит Фу не спорить со стариком, ведь, как никак, если бы не он, она бы сейчас сидела дома и ничем не занималась. А ведь она глубоко ошибается! Аристократка бы сама давно нашла себе занятие и без этого упрямого Петра Николаевича. Не такой уж он умный и крутой, как все говорят. У него гнусный характер и все лишь терпят его из вежливости, когда как одна Фукоши осмеливается ставить его на место. Если она захочет, то всегда может уйти, оставив старика без такого ценного работника! Но всё-таки, ей здесь слишком весело для чего-то подобного. Она столько узнала, её жизнь встала будто бы на своё место, когда она потянулась порыться в протезе Луки. Создавать что-то новое, полезное людям, это, оказалось… очень интересно и приятно. Видеть, как те, кто не может ходить, вновь встаёт и бегает, кто больше не может держать алебарду в руках, вновь её хватают и стремятся в бой. Всех этих людей можно перечислять бесконечно, что делает работу похожей на то, чем Фу занималась у Наташи. Только здесь нет крови, нет боли. Есть новая жизнь. Как после зимы, сквозь снег внезапно прорываются цветы, давая начало новой жизни… Кое о чём это ей напоминает – «Галантус». «Так же звали компанию мамы с папой?» сама себе задала вопрос беловолосая. Странные чувства вдруг закрались в голову, словно она только что переняла нечто большое у своей погибшей семьи. Великую способность, что сосредоточилась в её руках. В проклятых, ледяных руках. Даже её чудовищные руки способны создавать нечто прекрасное и полезное. Проведя уже какое-то время на глупом крюке, вдруг Фукоши слышит посреди гробовой тишины глубинный рёв из живота – она хочет есть. Ровно, как и остальные, последний раз она завтракала ещё утром перед работой, и как только наступил обед, все, кроме неё, двинулись кушать. Громко вздохнув, она пробурчала какое-то ругательство в сторону деда, понимая, что вероятно из-за него ей предстоит остаться без еды до конца дня. Что ж, ещё одна причина, чтобы пожаловаться на него Шикафу! Решила девочка, как вдруг крупная, металлическая цепочка начала опускаться. Соприкоснувшись ногами с землёй, своими глазами Фу увидела никого иного, как старшего инженера и механика Петра Николаевича. — Пошли, не буду же я тебя морить голодом. — своим обычным, хрипло-недовольным тоном проговорил он, после чего развернулся и отправился обратно в свой «кабинет». — Ха, не думайте, что, пойдя за вами, я отказываюсь от своих слов! — скрестила руки аристократка. — Поэтому больше я не дам ни одной своей книги. Будешь подчистую копировать их в свою тетрадь и изучать всё по собственным записям. Уж там рисуй всё, что только захочешь, хоть, не знаю, новые протезы рисуй. Может польза какая-то от этого будет. — всё не прекращалось ворчание. — Ха! Ну и ладно, многое теряете! — юрко забегая в мастерскую механика, бросила ему аристократка и, как голодное животное, ринулась в свою сумку, чтобы достать перекус. Недовольно цикнув на её невоспитанное поведение, старый сразу отметил темы, на которые хотел бы поговорить с преступницей, пока сам принялся наливать себе горячий, дешёвый кофе в кружку. Даже не глядя на то, с чем так возилась беловолосая, Пётр был погружен в свои мысли, доставая свой ланчбокс с аккуратно подготовленным там обедом. Ничего особенного, несколько ложек перловой каши, к которой он привык, тушёное мясо и квашенная капуста. Едва приступив к своей еде, едкий запах оторвал от трапезы. — Это ещё что такое? — возмущенно спросил седой, увидев на противоположной стороне стола пачку быстро завариваемой лапши. — Что? Вы тоже хотите? Лапша моя, купите свою! — Да как ты можешь есть такую дрянь! Ты же молодая! Дай сюда! — притянул полную кипятка пачку он. — Ты хоть знаешь, сколько потом проблем у тебя будет после такой еды! Ши что ли совсем тебе ничего не готовит? — Уж лучше это, чем ничего. — пожала плечами Фу. — Вы бы и сами не захотели есть то, что она готовит. Если ей вообще удаётся… И вообще, верните, я голодная! — Ну уж нет. Ты это есть не будешь. — бросая всю эту «вонючую бомбу» в мусорку, старик сделал паузу и, выдохнув, пододвинул аристократке свою еду. — Забирай. Тебе надо хорошо поесть. — А вы? — Я найду чем перекусить, меньше говори, больше ешь. — взяв с собой кружку кофе, немного напористо, потрепал светлую голову механик и отправился к своему рабочему столу, где лежал ожидавший его протез ноги. Немного нахмурившись, девочка в свою очередь принялась есть. Еда была достаточно постной на вкус, сразу чувствуется, что это было приготовлено для мужчины уже в достаточно преклонном возрасте, с его своеобразными вкусами как для молодой ученицы. Но что-то вкусное в этом было… отметила Фукоши, быстро заканчивая ланчбокс и срываясь с места, дабы вернуться к своей работе. Это был неожиданно милый жест с его стороны. Как нестранно, Шикафу заявилась на завод в заявленные, хорошо подделанным мужским голосом, шесть часов вечера. Когда она вошла в мастерскую Петра, первое, что её встретило, так это очередной жаркий спор между девочкой и её учителем. — А я говорю всё правильно! Работает же, вы даже не проверили. — Тут даже смотреть не надо. Ты посмотри, как ты припаяла контакты к микросхеме. Да такой протез даже бесплатно будет стыдно отдать! Не говоря о том, что я показывал совершенно не то. Сколько раз мне нужно повторять, чтобы ты не выдумывала ничего своего, а сначала изучила основы? — Зачем мне делать то, что я и так понимаю? Это трата времени! Я могу сделать лучше! — Кхм-кхм. Я смотрю, вы хорошо ладите и без меня. — подала знак своего присутствия преступница, положив руки на талию для деловой позы. — Ши? Я думал, ты не придёшь. — выдохнул и оставил инструменты на столе старик, направившись к гостье. — Я же сказала, что приду в шесть. — Ты думаешь, я должен сидеть разбираться в той ахинее, которую ты мне наговорила? У меня нет на это времени. — Вы позвонили мне прямо на работе. Если я скажу всем вслух, кто я, то весь план коту под хвост! Я же не могу подводить напарника. Вам стоило просто оставить мне сообщение. — вскинула одну бровь воровка. К сожалению механика, он здесь был не прав. — Хмф… — что-то невнятное проворчал он, задумчиво отведя взгляд. — Куда я по-твоему должен тебе писать? Мне некогда разбираться в этих ваших современных штучках. — Вы не умеете пользоваться месенджерами? — спросила в свою очередь Фу. — Да, по вам видно, что вы тот ещё бумер… — Ладно, давайте перейдём к делу. Вы ведь хотели поговорить со мной. — быстро перевела тему Ши. — Для начала давай выйдем на улицу. Я хочу покурить. А ты, девчонка, сиди здесь и переделывай свой партак! — Да не партак это! Я же вам сказала! — Ничего не хочу знать. Чтобы я вернулся и всё было как я сказал! — махнул рукой седой, после чего захватил пачку сигарет и направился к выходу из цеха вместе с блондинкой. — Так о чём вы хотели поговорить? Она что-то натворила? — Хм… с чего бы мне начать… Начнём с того, что это касается не только Фу. Во-первых, тебе нужно заплатить за мои учебники, которые девчонка испортила. Она превратила учебник по физике в позорище! — едва ли не прокричал Пётр на выходе, и вытянул одну сигарету. Между делом попросив у девушки «огоньку», она ловко зажгла ему кончик. — Сколько? — повторяя за ним, достала свою сигарету воровка. — Если нужно, я могу для вас достать новый. — Ни в коем случае. Я не собираюсь поддерживать твою деятельность. — Как скажете. — пожала плечами она и выдохнула дым. — Так сколько вам заплатить? Тысячу? Две? — … Полторы хватит. — немного подумав, ответил старик. — В любом случае, это не единственная тема, ради которой я попросил тебя прийти. — Попросили? Это скорее было похоже на указание. — прокомментировала Ши с сигаретой в зубах. — Я обратил внимание, что ты абсолютно не следишь за Фу. Неудивительно, что она растёт такой несобранной, невоспитанной девочкой. Ты даже не контролируешь то, что она ест, балуешь её и потакаешь всем её хотелкам. Дети так не воспитываются! Ей нужно внимание, причём не только твоя забота, но и дополнительная строгость! Ши? Ты слушаешь меня? — сердито вопросил старик. — Да слежу я за ней. — с занятым видом пересчитывая свои купюры, сказала Шикафу, после чего протянула нужную сумму механику. В ответ она получила оценивающе-осуждающий взгляд. — Что? — Совсем незаметно. — эти слова задели её. — Послушайте, Пётр Николаевич, я понимаю, что с высоты вашего опыта вам гораздо виднее, как правильнее обращаться с Фу, но оглянитесь вокруг. Мы живём в Подземье. Я в первую очередь должна дать ей крышу над головой, безопасность и еду. Не говоря о том, что я даю ей обучаться всему, что она захочет. Вы сами знаете, какой у неё трудный характер. — Простых детей не бывает, Ши. Есть только ленивые, безответственные родители. Крышу ты может ей и дала, но вот касательно всего остального я сомневаюсь. О какой еде ты говоришь? Ты не потрудилась даже научиться готовить для неё сбалансированную еду. Для безопасности ты дала ребенку в руки пушку, вместо того, чтобы научить её постоять за себя. Она даже не умеет взаимодействовать с окружающими. Дай угадаю, может ты не занималась её социализацией? Ты могла бы найти работу в оружейной Жанна, и уделять её жизни больше времени, вместо того, чтобы заниматься своими играми в преступность, которые, к тому же, тоже подвергают её опасности. — Пётр Николаевич, вы перегибаете палку. — Да? Тогда назови хоть что-то, в чём я был не прав. Я открыт к критике. — Если бы не моя работа, у меня не было бы столько денег, чтобы содержать её. Я плачу за еду Жанна, чтобы он кормил её. Я плачу за дом, в котором она живёт. Я приношу ей учебники, которые она бы не смогла найти здесь при всём моём желании. Я защищаю её от тех, кто посмеет обидеть её. Я огородила её от мира, в котором живу. — Но даёшь ли ты то, что ей действительно нужно? Ши, я знаю, что она здесь изгой и что она из аристократической семьи. Наташа рассказала мне достаточно. Я не хочу слушать твои оправдания. Я лишь стараюсь дать тебе совет и улучшить жизнь Фу. Ты взяла на себя ответственность, тебе нужно за неё отвечать. — Так я отвечаю! Вы не даёте мне советов, а только стоите и обвиняете! — гневно прокричала Ши, не выдержав прилив злости. А от чего злость? От того, что она чувствует, что оказывается по итогу этого спора неправа. Что кто-то подтверждает её страх – она во всём неправа. Она плохая опекунша, которая ведёт себя слишком эгоистично, выплёскивая старые обиды на семью. Она совсем, как свои родители. — Не повышай на меня голос. — хладнокровно прохрипел Пётр, смотря в её красные, пылкие глаза. — Не повышаю я! — не меняя своего тона, отвела взгляд блондинка. — Тц. Она не знала, что ответить. Как показать насколько она старается сделать хорошего для Фу как можно больше? Она осталась с чувством, что все её действия были обесценены словами «недостаточно». В её голове не укладывалась мысль, что всё сделанное – неправильно. Это её страшно расстраивало. Чувства не давали принять, что ей стоит измениться, если она действительно хочет дать Фукоши лучшую жизнь. — Можешь думать, что угодно, и пререкаться сколько угодно. Но факт остаётся фактом. И потерянного времени уже не вернуть, Ши. Задумайся, пока не поздно. — стряхнув пепел с сигареты, механик затушил бычок и бросил его в мусор. Не добавив ничего более, он вернулся обратно в цех, оставив преступницу наедине с мыслями. Её всё ещё разрывали страхи и сомнения. Выбросив свою докуренную сигарету, она решила не возвращаться с мастерскую. Ей там не было сейчас места, да и ей не хотелось видеть ни старика, ни Фу. Печаль и злость перетекли в страх. Какое облегчение, что сегодня она договорилась ночевать у Сампо Коски, а Фу проведет время со своими друзьями. Сунув телефон в карман, она сорвалась в сторону его дома, стараясь не думать обо всех противоречащих сомнениях, старых обидах, желаниях сделать как лучше, причинах, почему она не справляется должным образом. Но как бы она не сопротивлялась себе же, «неправильные» мысли заполняли голову. Конечно, Пётр просто стар, он рассуждает со стороны со своего опыта, он просто не представляет в какой ситуации находится Ши. Так она старалась себя успокоить. Но все эти попытки ничего не стоили, перед открывшейся раной страхов. Оказавшись перед долгожданной входной дверью в дом, она нетерпеливо нажала на звонок. Как же ей хочется поскорее отвлечься от того, что заставляет её переживать, чувствовать себя неприятно. — Милая~ ты раньше, чем я думал. — радостно поприветствовал её брюнет, со своей прижившейся ухмылкой. — Освободилась раньше. — выдавила из себя улыбку та, входя внутрь как к себе. Она привыкла, что может пожаловать домой к контрабандисту в любой момент. Рядом с ним её мир становится таким простым и таким весёлым, каким не был до их знакомства. Очаровательный молодой человек, любящий отпускать шутки в своей дурашливой манере говора – казалось, вот они, две родственные души, нашедшие друг друга. Рядом с ним Ши может всегда развеяться, забыть о своих проблемах, почувствовать, что всё схвачено и под её контролем. — Так, куда ты ходила? Это из-за того звонка? — поинтересовался партнёр, следующий за возлюбленной в гостиную. — Да, но как оказалось, ничего серьёзного. Пётр позвал меня поговорить, у них случился небольшой… казус с Фу. — Меньше всего ей сейчас хотелось вдаваться в подробности своего визита к механику, поэтому она пересказывала как можно менее подробно. — Снова с ним поссорилась? Хах, и почему я не удивлён. С этой девочкой не каждый найдёт общий язык. — Посмеялся Коски, словно даже рад, что он не один такой. Хотя он никогда не настаивал на дружбе, ему никогда не было интересно поладить с приёмной дочерью девушки. — Но ты всё-таки в этом рекордсмен. ~ — Соблазнительно проведя пальцем по вырезу груди парня, ответила преступница, когда пара уже расположилась на диване. Такой жест сразу же привлёк его внимание, заставляя сразу поймать намёк на то, какое у неё сейчас настроение. — Мы с ней птицы разного полёта, ты же знаешь, детка~ — ласково прощебетал он, взяв руку любимой в свою. Смотря в её притягательные глаза, в голове Сампо крутилась мысль, которую он хотел произнести уже долгое время. Ему не хотелось разрушать атмосферу такими серьёзными темами, более того, поднимать такое вовсе не в духе преступника, привыкшего не задумываться ни о чём, кроме собственного веселья. Однако всё, что было связано с Ши, это немного другое. Видя, как она нарочито приставуче себя ведёт сегодня, прижимаясь всем телом, ласково играясь с волосами и щекотливо дразня движениями, до него сразу доходило – что-то вновь произошло не так с Фу. Именно с ней. Это повторяется без остановки, будто бы девушка просто не может совладать с ребенком и Сампо огорчают её тщетные попытки сделать вид, что всё в порядке. С ней всегда ничего не в порядке, она лишь научилась искусно скрывать это. Это становится похоже на нескончаемые мучения, которым та подвергает не одну себя из раза в раз, неспособная принять факт того, что она не справляется. Она слишком ведома собственной бурей эмоций и старых обид. Эта задача не для неё. — Знаю. Но я всё ещё была бы рада, если бы вы поладили. — поворачивая лицо к себе одним манящим касанием к линии подбородка, блондинка вдруг притянулась и прижалась к нежным губам контрабандиста, надеясь отвлечь его внимание. — Всё-таки я люблю тебя тоже. Очень сильно. — И я тебя. — Последовал ещё один поцелуй, более долгий, более глубокий. Пользуясь случаем, преступница тут же напористо прижала парня к сидению, позволяя ему обвить руки на её плечах и поддаться пылкому влиянию. Может, он и хотел бы поговорить на щепетильную тему, но он слишком безответственный, чтобы не подчиниться возлюбленной в чем-то более заманчивом. Давно привыкнув к телам друг друга и зная вкусы каждого, они без излишних прелюдий перешли к очевидному. Шикафу ещё с первого их знакомства отметила, насколько очаровательный вор и льстец подходит её вкусам, провоцирует её воображение на развратные фантазии, двигает на наглые, излишне своенравные действия. Он был её первым и пока остаётся единственным, с кем она позволяет себя так вести, ведь ему нравится её горячий, неподвластный, непредсказуемый нрав, ровно также, как ей нравится то, как он заигрывает, дразнит и добровольно принимает её выходки, наоборот, подставляясь под них ещё более охотно. Что он сейчас и делает. Подставляет своё тело под её металлические, крепкие руки, возжелавшие схватить его и втянуть в водоворот из чувственных поцелуев. Сампо замечает за собой, как отчасти любит, когда Ши грустно, ведь она наиболее страстно пытается подавить грусть с его помощью. Они долгое время просто лежат и целуются на диване, неспешно расстёгивая застёжки и оголяя друг друга. Языками они не стесняются облизываться, сплетаться ими, наслаждаться вкусами. Губы брюнета ассоциировались у неё всегда с чем-то сладким, а дыхание отдавало освежающей мятой. Он всегда следил за собой даже в таких мелочах, и преступница упивалась всеми этими привлекательными ароматами, вовлекаясь в его ублажение. Постепенно спустившись чуть ниже, когда она наконец оторвалась от одних поцелуев, грудь Коски окружили другие, затем окатила волна жара от её дыхания, соски принимали на себя дерзкие укусы, внизу стало нестерпимо тесно, ведь изворотливая ладонь быстро перешла к делу, принимаясь доводить партнёра до возбуждения поглаживанием или наоборот, стискиванием пальцев. Парень выгнулся. Ему тут же стало жарко, щеки заливались краской, он не стеснялся открыто стонать, показывать весь спектр удовольствия, желая в той же мере возбудить любимую одним своим видом. — Неужели ты пришла ко мне так рано, потому что сильно хотела меня? — игриво подразнил её юноша, на что его кисти сжали и придавили к ручке дивана над головой. — Не льсти себе настолько, сладкий. — Ши сделала небольшую паузу, обводя его тело высокомерным взглядом, пока на самом деле пыталась придумать наименее правдоподобную ложь. — Просто я решила похвалить тебя за хороший куш. У нас всё-таки уже давно ничего не было. — Получается, я всё равно прав. Признай, тебе не хватало своего послушного Сампо~ — Аргх, просто заткнись. — Впившись в губы парня, она грубо прикусила их, вынуждая издать приглушенный стон. Отстранившись, воровка увидела перед собой довольное лицо, прикусывавшее нижнюю губу, что, либо раздражало её сильнее, либо побуждало на продолжение, она не могла решить. Тем не менее, победило второе, когда она вспомнила о презервативе. — Идиот. — пробурчала проигравшая своим желаниям Ши, и слезла с хозяина дома, однако не отпуская его руки́, за которую потянула с собой в сторону спальни. — Может быть — дурашливо хихикая в своей собственной манере, отвечал он и, остановив возлюбленную в дверном проёме, скользнул пальцами к её пышной груди, отвлекая тем, как тесно прижался губами к мочке уха со спины. Ей не хотелось сопротивляться такому жесту, поэтому она просто пустила ладонь в его волосы, прижимая лицом к себе. — Но ты не можешь скрыть своё дурное настроение от меня. Я не буду великолепным Сампо Коски, если не польщу себе фактом, что лжи ты училась у меня. ~ — Тц. Перестань… Я не хочу. — сжимая руку, за которую она его вела, нехотя произнесла блондинка. — Я всего лишь хочу забыться сегодня. — И что же ты со мной сделаешь, милая? — Ничего хорошего, если ты так и продолжишь меня провоцировать. Я знаю, тебе это приносит удовольствие. — Так к чему томить, милая? Я лишь делаю тебе одолжение. ~ Потянув за сжатую руку, Ши ловко развернула контрабандиста, чтобы тот оказался наконец перед ней, лицом к лицу. Вместо лишних слов, она бросила на него раздражённый взгляд и толкнула в стоящую впереди кровать, в которую брюнет охотно упал, томясь в нетерпении. Он остался в одних штанах и белье, а стоило девушке отыскать в прикроватной тумбочке презерватив, самостоятельно снял уже последнее, разглядывая пассию, её уверенные движения, напряжение мышц, эмоции на красивом, овальном лице, с тонким, изящным подбородком, небольшими, но выразительными губами, большими глазами, с припущенными веками и пышными, накрашенными ресницами. Сампо даже не замечал, как она цепляла его внимание. Его дух захватывало, когда грубоватой кожей, пиротехница соприкасалась с ним, прижималась, обхватывала бедра ногами, давила весом своего тела. Он был её, лишь её на всём белом свете, ведь она соответствовала каждому его пункту, фетишу, романтичной фантазии. Когда последняя одежда была снята, а презерватив раскрыт и надет, по телу Коски пробежались приятные мурашки, а мышцы невольно напряглись, оказавшись внутри возлюбленной. Её движения были хоть и осторожными, но однозначно нетерпеливыми, то вздымаясь, то опускаясь. Помогая движениями бедер, он сжал руками её ягодицы, ощущая, насколько они были упруги и также напряжены. Дыхание ускорялось, как и биение сердца. Наконец, послышались стоны девушки, которая грубо схватила его за кисть, чтобы подставить пальцы руки к своему клитору, тем самым требуя дополнительных ласк. Ей нравилось гораздо больше, когда это делает он, прикасаясь нежной, тёплой кожей, массируя вокруг и слегка надавливая большим пальцем. Он точно понимал, каким образом продолжать движение, замечая, как всё становилось мокрым и скользким. Когда темп участился, а стоны исходили от обоих, они наконец содрогнулись, тела вытянулись, получая долгожданный оргазм. — Какая же ты красивая… — улыбнулся брюнет, пытаясь восстановить дыхание. — Хочу ещё… — с выдохом, полушепотом произнесла та, нависнув над возлюбленным. — Мне тебя мало… Почувствовав, как член вышел из её влагалища, мокрыми пальцами Сампо скользнул дальше клитора, трогая и водя там, где тело так и просило. — Возьми в рот. — с ухмылкой, вдруг приказала Ши. У него не было права не послушаться. Подставив влажные фаланги, возлюбленный положил их в рот, изящно облизывая и показывая это всем видом, чтобы она как можно лучше насладилась зрелищем. — Хах… блять, какие же мы извращенцы, Сампо… — не выдержав, выпалила преступница и в доказательство своих слов, вытянула его пальцы и прильнула к губам. — Я думал, для тебя это давно не секрет. — стоило отстраниться, добавил он. — Просто я в очередной раз убедилась. Спустя ещё какое-то время плотских утех, пара отдыхала под одеялом. На их шеях и плечах красовались редкие пятна от засосов, но их будто бы это не слишком волновало. Прижавшись к блондинке, Сампо обнял её и положил голову на плечо, вдруг заметив сигарету в руке. — Какая за день? — поинтересовался он. — Не знаю… Пятая? Или… шестая? Ладно тебе, пожалуйста. — захныкала пассия. — Нет, запрещаю. Это вредит твоему здоровью. В старости будешь сморщенная и страшная. — В старости мы все будем сморщенные и страшные, Сампо. Если я до неё вообще доживу. — хмыкнула та. — В таком случае, ты же не хочешь подавать детям дурной пример? Взять того мальчишку, Луку. Уж слишком он на тебя засматривается. Не думаю, что оружейнику это понравится. ~ — Жанну? Нет, Лука, может, и любит за мной повторять, но курить он точно не станет. Он признался мне, что хочет стать чемпионом ринга, поэтому ему нужно следить за здоровьем. — крутя в руке табачную закрутку, с улыбкой вспоминала преступница, а затем всё равно зажгла её, вопреки грустным стонам любимого. — А если ты и про Фу, то это не в её характере. У нас с ней даже вкусы разные. Возьмём, например, вкус в напитках. Я люблю кофе, а она чай. Или привычки в быту. Она жуткая неряха, понятия не имею почему, ведь я терпеть не могу, когда дома грязно. Почерк у неё кривой, неразборчивый, при том, что мы обе из аристократических семей. Моим почерком можно открытки подписывать! Так можно вообще до бесконечности повторять. — Хм… — улыбнулся от её сравнений Коски, как вдруг, его лицо стало серьёзнее. — Кстати, раз ты заговорила о ней. Я иногда думаю… не будет ли лучше вернуть её на поверхность? — В Белобог? — выдыхая дым, недоумённо переспросила девушка. — Да. Просто, — он отстранился и приподнялся рукой. — послушай. Ты ведь не можешь игнорировать, что ей здесь…ммм.. не место. — старался наиболее тактично подобрать слова преступник. — Она чужая. Люди её не хотят принимать, дети её задирают, причём очень жестоко. Сама подумай, из друзей сверстников у неё лишь Зеле и Лука. — То есть ты клонишь к тому, что я не справляюсь? — с обвинением выпалила Ши. Она тут же пожалела о своих словах, но ничего не могла поделать. Осадок от критики Петра дал знать о себе. — Не злись, Ши. Я просто думаю так будет лучше для всех. В особенности для неё. — ласково взяв её за руку, он всё продолжал. — Я знаю, что у тебя плохие отношения со своими родителями и они вели себя некрасиво, но Фу не ты. Возможно, ей нужно что-то другое. Не может быть такого, что дочери аристократов некуда вернуться. — Ну конечно, теперь всему виной я. — отвела взгляд Ши. — Дело было не в том, что ей некуда возвращаться, Сампо. Она сама не хочет. Она сама сказала, что хочет остаться. — Она ребенок. Она может не понимать, чего хочет и на что идёт. А ты понимаешь и всё равно подвергаешь её опасности. Ты идёшь на поводу у своих чувств и жалеешь её, а нужно быть хладнокровней. — То есть ты считаешь, что было бы лучше оставить растерянного ребенка наедине со смертью родителей? Да что ты вообще знаешь, Сампо? Ты видел её лицо в тот день? Как она была напугана? Ты представляешь? Я просто не могла! — Я знаю, что её избивали другие дети. Что все её сторонятся и какими словами обзывают. А ещё и ты, и я знаем, что её ищут там, наверху. И что в её пропаже обвиняют именно тебя. Тебе нужно сделать правильный выбор, пока не стало поздно. — Если я так сделаю, Сампо, я предам её. Я предам её доверие. Она нужна мне! — делая паузу, Ши старалась привести мысли в порядок, не говорить лишнего. Но получалось с трудом. — Если её не будет, моей жизни не будет. Я нашла для себя смысл. Я хочу быть для неё матерью, понимаешь? Она моя семья, пусть и не кровная. Пусть мы не понимаем друг друга, но она – семья. Сдавшись, Коски вздыхает. Смотря в её полные печали и безысходности глаза, он приходит к выводу – её не переубедить. Его слова не помогут, разговор, пустая трата времени. Поэтому он смиренно ложится рядом, замолкая. Он тоже не хочет бросать Фу, но по-своему, поэтому он обязан ей как-то помочь, даже если Ши того не хочет. — Извини… что накричала. — со стыдом вдруг отрывает его от мыслей та. — Просто… всё очень сложно. — Всё в порядке. — внезапно улыбается он со всей теплотой и обнимает блондинку, вытягивая сигарету, чтобы затушить. — Ничего страшного, я понимаю. Давай просто ляжем спать, хорошо? — Конечно… Ты ведь не будешь ничего делать? — Не буду, Ши. Не волнуйся. Ложь. Наглая ложь. В которую она осмелилась поверить.