Засунь куда подальше своё эго

Чейз шёл между стеллажей со старыми картонными коробками, каждая из которых хранила истории болезней уже давно выписанных пациентов, пытался найти нужную среди тысячи одинаковых, иногда останавливаясь, чтобы проверить карточку с годом, а потом, убедившись, что задержался не на той, двигался дальше. Когда случайно перед глазами появилось очередное «2004», он не надеялся, что сможет именно там найти карточку одной пациентки, которая вновь поступила в Принстон-Плейнсборо. Что-то странное было в её показаниях, факты не сходились между собой, из-за чего Роберт решил сразу рвануть в архив и удостовериться в её словах. — Андерсон Лори, Мэри… О, Натали, — дойдя до нужной буквы, а затем и найдя нужную карточку, мужчина достал её и направился к столику, что стоял в самом конце комнаты. Он зажёг настольную лампу, достал очки из нагрудного кармана, которые сразу надел, и приступил к изучению папки. Первым в глаза бросилось то, что та была гораздо толще, чем предполагалось. Натали говорила, что посещала больницу всего пару раз в жизни, и то ей тогда ставили плановые прививки, однако когда оказалось, что совсем недавно её госпитализировали с увечиями непонятного генеза, стало ясно, что что-то здесь не так, а Чейз оказался прав, когда решил всё перепроверить. Он, так сильно погрузившись в собственные мысли, не услышал, как шаркающей походкой к нему приблизился его непосредственный начальник. — Нашёл, что искал? — раздалось в повисшей тишине, отчего блондин вздрогнул, будто очнувшись ото сна, и повернулся в сторону источника звука. — Что искал? — Роб знал, что получит нагоняй за то, что бросил рабочее место и пошёл проверять собственную теорию вместо того, чтобы заниматься имеющимися симптомами. Сейчас единственным выходом из ситуации оставалось прикинуться дурачком и сделать вид, что он не имеет понятия, о чём идёт речь. — Да и зачем мне это? — За столько времени ты врать так и не научился, — Хаус сел напротив собеседника на соседний стул, устав стоять, но теперь имея возможность смотреть парню в глаза. — Так и не избавился от того, чего набрался от меня. — Слишком много думаете о себе, Хаус, — Роберт кинул взгляд из-под очков, а затем вернулся к изучению карточки. — Да, но карточку проверять ты всё-таки пошёл, — ответил мужчина, на что Чейз закатил глаза, даже не желая вступать в бессмысленную полемику. — Кстати, что там? — Её отрицания по поводу того, что она никогда не была в больницах, безосновательны. Неоднократно была госпитализирована с разными жалобами, однако анализы не показывали чего-то отклоняющегося от нормы. Лечили симптоматично, а затем отпускали домой, — ответил тот, снимая очки, а затем прикрыл глаза, потирая их, чтобы снять напряжение. — Сейчас ещё больше вопросов вызывает анализ на токсины, там только следы бензодиазепинов, но это обуславливается тем, что она принимает Феназепам. — Концентрация в норме? — Хаус придвинул карточку к себе, быстро пробегаясь взглядом по длинным рядам чёрных букв. — Выше нормы, но она сказала, что перед тем, как приехать, приняла дозу, скорее всего её показал анализ. — То есть ты ей не поверил, когда она тебе сказала, что практически никогда здесь не была, но поверил этому? — лицо доктора выражало полнейшее недоумение, смешанное с долей разочарования. — И, судя по последней записи, Феназепам ей назначили примерно три месяца назад. Итак, что мы имеем? Женщина, которая патологически лжёт, скорее всего даже не понимая, что это делает, повышенный уровень токсинов в крови, а также раны и порезы на внутренних сторонах рук. — Расстройство личности на фоне неправильного принятия препаратов, — блондин сложил руки на груди и откинулся на спинку стула, признавая поражение, ведь именно эту версию Хаус выдал ещё в самом начале, лишь пообщавшись с пациенткой и увидев первые результаты анализов. — Расстройство личности на фоне неправильного принятия препаратов. Я был прав, — Грегори поднимается с места и смотрит сверху вниз на подчинённого, по ходящим туда-сюда желвакам которого можно было понять, что тот был зол. — Как всегда. Не выдержав этой насмешливой интонации, Чейз встаёт с места и прижимает Хауса к одному из рядом стоящих стеллажей, отчего пара коробок сотрясается, грозясь выпасть. Он гневно уставился в лицо напротив, сильно сжал в руках воротник рубашки, пуговицы которой уже неоднократно приходилось пришивать после подобных инцидентов, а затем начал говорить: — Можно хотя бы один раз в жизни засунуть своё эго в свою задницу?! Ничуть не испугавшись такой реакции парня, мужчина, с «присущим» ему чувством такта, абсолютно беспардонно отвечает, приподняв бровь: — Могу в твою? На это Чейз лишь недоуменно смотрит в ответ, а затем, наплевав на всё, впечатывается губами в ухмылку напротив, практически сразу чувствуя, как ему отвечают. Он всё так же держался за воротник, прижимая мужчину к себе всё ближе и ближе, словно пытаясь раствориться в нём, а затем переместил руки, решаясь запутаться ладонями в непослушные волосы. В ответ он почувствовал, как на талию легли холодные пальцы, которые медленно двигались к застёжке на ремне, а затем пытались выпустить рубашку из штанов. Роберт тоже решил не медлить, поэтому, оторвавшись от поглаживаний головы, провёл ладонями вниз по разгорячённому телу, положил одну на пах, явно чувствуя возбуждение, второй потянул язычок молнии вниз, расстегнул пуговицу джинсов, а затем погрузился под резинку трусов, обхватывая вставший колом ствол. В ответ послышался судорожный выдох, к которому добавился и его, когда и руки Хауса проделали с ним тот же трюк. — Просто подрочим друг другу? — спросил тот в своей саркастической манере. — Заткнись, — отрезает Чейз и вновь впивается поцелуем в этот язвительный рот, лишь бы оттуда больше никогда не вылетало что-то подобное. Он пододвигается чуть влево, обхватывая оба члена, и начинает двигать ладонью вверх и вниз, ловя судорожные всхлипы напротив, затем чуть усиливает нажатие, выдыхая сквозь зубы от этого движения на грани, и чувствует, как на него сверху ложится рука мужчины, которому он так сейчас беззаветно пытается доставить удовольствие. Блондин упирается лбом в плечо Хауса, закусывает пальцы свободной руки, лишь бы не издать лишнего звука, а затем хрипло шепчет: — Я сейчас кончу, — и изливается им на руки, а затем чувствует, как Грег финиширует за ним. На мгновение показалось, что он забыл как дышать, как моргать, как стоять на ногах. Хотелось рухнуть на землю, потому что силы разом покинули его тело, но уверенная рука его любовника держала на месте, не позволяла упасть. И как только он мог это делать после такого? — Как только, — мужчина, только отшедший от оргазма, потянулся к краю халата Роберта, а затем вытер об него их руки, — придёшь в себя — сразу к пациенту с психиатром. — О боже, мне же в этом ещё работать, — несмотря на то, что приятная нега ещё не покинула тело парня, он уже мог осознавать, что сейчас сделал Хаус, отчего ему пришлось снять несправедливо запачканный предмет одежды. — Тебе лучше без него, — ответил мужчина и направился к выходу, напоследок бросив взгляд на пятую точку блондина, уже не скрытую белой тканью. — Определённо лучше.