Солнечная тень

Суён крепко переплетает пальцы своих ладоней и выпрямляет спину. Она не имеет ни малейшего понятия о том, что здесь происходит. Но собирается во всём разобраться. — Я напоминаю, что значительный пакет акций находится в моих руках, — спокойно говорит Чон Хосок. — Вопрос сотрудничества с Израилем очень долго откладывается, господа. Голосуем ещё раз. И прошу учесть во внимание всё, что я сказал ранее. Это наша прибыль, мы можем увеличить её. Суён смотрит на голосующих «за» и голосующих «против». Подсчитывает. Несмотря на всё, что она слышала тут до прихода Чона, разница в голосах была минимальна. Эти люди готовы были поступиться своими идеями ради денег. Или ради того, чтобы остаться живыми. — Вот и отлично, — улыбается Хосок. Все как провинившиеся школьники смотрят куда-то вниз. Суён чувствует стыд за этих взрослых людей. — Госпожа Ким ещё не проголосовала. Суён поднимает глаза на мужчину, и лихорадочно бегает взглядом по его лицу, умоляя замолчать. — У Вас тридцать семь процентов акций. У господина Чона сорок один процент, — мягко улыбается он. Девушка не понимает как, но уже начинает чувствовать расположение к этому незнакомцу. Могла ли она доверять кому-то здесь? Жизнь показала, что она не могла доверять даже своему брату. — Что говорил Тэхё..? — она скоро исправляет себя. — Что говорил господин Ким Тэхён? — неуверенно продолжает девушка, на самом деле, не ожидая, что кто-то поможет ей. — Он выступал против, — заглядывая в глаза Суён, отвечает тот же незнакомец, в его глазах озорство. Он развлекается. — Тогда я тоже против, — облизывая сухие губы, говорит Ким и этот самый мужчина со счастливой улыбкой откидывается на спинку кожаного кресла, а затем радостно сообщает, не унимая своей улыбки. — Собрание окончено, друзья. Мы работаем с Японией. Суён понимает, что ей играют как пешкой на шахматной доске. Она порывисто встаёт и выходит из конференц-зала, идёт куда-то по коридорам, совсем не понимая своего направления. Просто идёт. Хотелось, чтобы Тэхён её обнял. — Ты что творишь? — крепкая рука хватает её за плечо и поворачивает к себе. Она сталкивается взглядом с Хосоком. — Я просил доверять мне. — Убери руку, — железным голосом говорит она, на самом деле еле сдерживая слёзы под рёбрами. Мужчина убирает руку, но делает шаг вперёд. От звука его дыхания по рукам бегут мурашки. — Именно поэтому ты не сказал, что являешься сыном председателя?! Ты за кого меня держишь?! — Так нужно было, — мотает головой он и ослабляет галстук. — Мы с Тэхёном не хотели тебя впутывать. — Кто убил его, Чон Хосок? Кто убил моего брата? — Ты… — он как-то по-сумасшедшему улыбается. — Ты думаешь, что это сделал я?! — Хосок крепко сжимает предплечье девушки, не контролируя себя. — Я любил его! — кричит он. — Не ты одна потеряла близкого человека! — Мне больно, — выдавливает из себя Суён и пытается понять, как ей спастись от этого мужчины. Ким опускает голову и дёргает рукой, когда кто-то появляется перед ней и отталкивает Хосока. — А тебе чего здесь надо? — его глаза снова спокойны. — Кажется, Вам лучше уйти, господин Чон, — делает поклон Чимин. Суён любуется острой линией нижней челюсти и пухлыми губами Пака, отмечая себе, какая опасность исходит от него, даже когда он ничего не делает. Пак Чимин ниже Хосока почти на голову, но не боится его нисколько. Он делает ещё полшага вперёд, девушка ловит удивление в глазах старшего. — Это не то, что ты подумал, — растерянно говорит Чон. — Я ничего не подумал, — твёрдым голосом отвечает Чимин и указывает Суён проход, направляясь следом. Девушка косится на лицо мужчины, которое спокойно как гладь воды. У Ким бегут мурашки от осознания, что Чон Хосок смотрит им вслед, Чимин же абсолютно безмятежен, и ничего не выдаёт его эмоций. — Я же просил сразу спуститься к машине, — только сейчас Суён понимает, что он ужасно раздражён. — Как часто Вы просыпаетесь и осознаёте, что чудовищно богаты? И что ваше решение может определить судьбу огромной корпорации? — Никогда, — с недоумением отвечает Пак, не сразу понимая, к чему этот разговор. — А я проснулась с этим чувством вчера. И сегодня. Вы либо помогаете мне, либо… Какой-то мужчина спешно подходит к Чимину и что-то говорит на ухо. За несколько часов вместе, Суён уже научилась считывать те редкие вспышки эмоций на его лице. — Что случилось? Что он сказал? — она не замечает, как хватает мужские пальцы своими, тот тут же отдёргивает руку. — Снова совещание, Вам надо вернуться, — мужчина меняет направление, Суён почти врезается в спину Чимина в тот момент, когда он резко останавливается и поворачивается к ней. — А затем Вы спуститесь сразу в машину. Ни с кем не разговаривайте. Даже с теми, кто выглядит дружелюбно, — говорит он, а потом добавляет, глядя прямо в глаза. — Особенно с ними. Суён уже заходит внутрь, поэтому не видит, как Чимин взволнованно смотрит на руку, которой только что касалась она. Пак подносит пальцы к лицу, пытаясь уловить аромат. На этот раз девушка чувствует себя увереннее, сразу проходит на своё место и садится. Хосок уже здесь и выглядит мрачнее тучи, не сводит тяжёлого взгляда с Ким, но она успешно игнорирует его. — Давай, Сокджин, у всех куча дел, что ты там ещё придумал? — говорит Чон устало и расстёгивает пуговицу на пиджаке. Суён смотрит на мужчину, который обратил на себя внимание всех примерно четверть часа назад, и ничего не может поделать с тем, что хочет смотреть на его прекрасное лицо бесконечно. Он как ядовитый цветок, привлекает своим ароматом и цветом, ей хочется рассмотреть каждый его лепесток. Карие глаза озорно блестят, поза расслабленная, но в то же время он, будто в прыжке, готов сорваться за своей добычей. — Всего пару минут, — он делает несколько глотков воды. — Мне, как и всем здесь собравшимся, уже надоели эти заигрывания с Израилем. Тяжело смотреть, что этот юнец делает с компанией, которой мы занимались, когда у него ещё даже не выпали все молочные зубы. Суён видит, как Хосок напрягается. Он облокачивается на стол двумя руками, пододвигаясь поближе. Чон будто знает, что сейчас будет. Он будто превращается в эту самую добычу. — Я отдаю госпоже Ким, — Сокджин кивает в сторону девушки и улыбается. — Свои восемь процентов акций, оставляя себе три. Так что, господин Чон, отзывайте договоры. Мы ещё ничего не решили с поставками. Суён слышит, как сердце гулко отдаёт где-то в пятках. Почти не дышит, когда понимает, что все взгляды обращены на неё. — У Вас самый большой пакет акций среди нас, — Сокджин поднимает стакан с питьевой водой, будто бокал шампанского и почти коснувшись губами края, добавляет. — Поздравляю.