Стать крутой училкой

      — Российская Империя! — прозвучало в зале. Девушка в красивом платье медленно поднялась со стула, помахала присутствующим рукой и села обратно. Кудрявые шоколадные локоны грациозно подпрыгнули и всячески двигались от движений хозяйки. Она руками в белых до локтей перчатках поправила юбку и выпрямила спину.       Зал наполнился аплодисментами. Российская Империя давно привыкла к таким бурным эмоциям, которые вызывала она у других стран. Не просто же так Москва хвалила её в подростковом возрасте за её манеры, женственность и изящность, коей не всякая наделена. Однако…       Какая ты лицемерная!       Немного поёжившись, девушка улыбнулась, старательно скрывая свои мысли. Она оглядела зал. Её представили самой последней, из-за её небольшого опоздания. Нужно же было карете застрять именно в такой важный день! Вот и начался бал…

***

      — Прекрасная, восхитительная, невероятная встреча! — говорил Пруссия, шагая под руку с Россией. Он был на эмоциях, и эти эмоции были явно положительными, — Какой бал! Ой, ну какой бал! Я просто в восторге. А ваше новенькое солнечное платье? Оно у меня вызывает огромный экстаз! У меня не хватит всех слов на свете, всех языков в этом мире, чтобы описать мою любовь к вам, — Пруссия остановился и осторожно коснулся рукой щеки девушки. Россия влюблённо выдохнула. По коже пробежали мурашки. Пруссия (в особенности последнее время) вызывал сильное умиление у девушки. Всё, чего она желала — так это обнимать его день и ночь. И чем ближе был Пруссия к ней и её телу — тем больше ей этого хотелось. Россия была уверена, что это чувствовала не только она, но и объект её желания и любви. Сама Империя считала себя и Пруссию идеальной парой, парой мечты. Она с трудом могла вспомнить, когда подолгу обижалась на него. Таких случаев попросту не было! Почти не было.       Они гуляли по ночному саду, устав от танцев. Да и протанцевали они, как и положено, только лишь один танец вместе. А хотелось бы не отрываться друг от друга никогда…       — Какая ванильная парочка! — фыркнул Англия, сидящий на скамье. Он выкуривал очередную сигару. Многие только диву давались — как он ещё не задохнулся от сигаретного дыма? , — Вы ещё прямо тут…       — Замолчите! — прошипел Пруссия, погрозив Англии пальцем, на что тот громко усмехнулся, — Англия, будьте воспитаннее. У вас же столько очаровательных людей, с не менее очаровательеыми манерами. Неужели вам по нраву вести себя, как последняя свинья?       Россия вздохнула. Эти двое любили друг друга задеть. Даже такими небольшими мелочами они умудрялись разрушить идиллию любого вечера, дня, аль утра — только попроси. Но ей оставалось разве что терпеть эти выходки. Россия не стала говорить Пруссии, что сейчас он выглядит отнюдь не лучше.       Англия пустил дым в сторону влюблённых, после чего довольно засмеялся, увидев, как парочка закашляла. Русские глаза стали большими от испуга.       Чёрт, идиот!       — Извольте, это переходит все границы, — взбесился Пруссия и накинулся на Англию.       Россия стала задыхаться от дыма. Мужчины не обращали на неё внимания, продолжая выяснять отношения, пусть и не без помощи кулаков.       В ушах девушки зазвенело, картина мира куда-то плавно поплыла.       Черный экран.       Шум постепенно проходит, оставляя за собой разве что неприятный писк.       Россия чувствовала, что кто-то снова водит по её щеке. Только это уже не нежное прикосновение руки Пруссии, а…       — Блин, маркер плохо пишет! Тащи свой, Якут! Ладно, в целом, видно — прозвучал чей-то голос. Чей-то незнакомый голос. Совсем незнакомый.       Россия приоткрыла глаза. Она сидела за… учительским столом?! Да, именно за учительским.       — Ой!       — Бежим!       Двое мальчишек с криками и визгами выбежали из кабинета. Остальные удивленно переглянулись.       — М-м, Пруссия? — спросила девушка, протирая сонные глаза. Она не сразу поняла, что на её руках нет перчаток. И не сразу поняла, что руки её стали гораздо грубее.       — Это ещё… что такое?!       Она огляделась. Класс. Она в классе. Да, точно в классе. Но…       Как странно он выглядит!       Маленькая чёрная коробочка, напоминающая по своим качествам зеркало (только очень затемнённое и с двумя кнопками по бокам — длинной и короткой), такая же чёрная открытка, много других странностей окружало её. Это все было лишь на столе. Позади неё белый плакат без рисунков.       Наверное не успели разукрасить!       На стенах висели другие плакаты, на которых было написано «В нашем мужском пансионате учатся только лучшие!». Девушка снова протерла глаза.       Мужской пансионат?       Она перевела взгляд на учеников. Те с удивлением смотрели и на неё.       И правда, ни одной девочки!       Новый вопрос, который, к слову, должен был быть ключевым и самым-самым главным не сразу, далеко не сразу посетил голову Империи.       А я-то тут что забыла?       Некоторые ученики весело переглянулись. Кто-то откровенно засмеялся.       — Извините, Российская Федерация, у вас на лице… что-то нарисовано, — смущённо сказал один из мальчиков.       — Какая Федерация? — спросила Россия, но сразу же закрыла рот от удивления.       Что с моим голосом?! Что происходит?!       Девушка выбежала из кабинета. Она быстро забежала в туалет. В зеркале было не её отражение. Белые волосы, голубые удивлённые глаза, очки в оправе под цвет глаз. Синяя рубашка.       Она больше не была девушкой.       Она была мужчиной.       Девушка тяжело задышала. Сердце быстро забилось. В глазах снова потемнело.              Где она?       Почему мужской пансионат?       Что с её телом?       Что, чёрт возьми, тут происходит?!       Она не знала. И, наверное, не знал никто.