Все, что было до тебя, не существенно

POV Слава Алиса была права, когда сказала, что мы поедем в, как она выразилась, бомжовский бар, где будет дешевое, отвратительное на вкус, пойло. Даже запах сативы не раздражал меня, наоборот, мне поскорее хотелось покурить, расслабиться, забыться. И я, вроде как, одержал победу, но почему же тогда не чувствовал себя победителем? Несмотря на то, что я выиграл вечного жида, мне совершенно не было весело, в отличие от моих друзей. Замай и Ваня весело смеялись, попивая «Jameson», который на вкус был как моча. И я вроде бы никогда об этом не задумывался, не задумывался о хорошей жизни, но сейчас я чувствовал себя отвратительно. Я даже словил себя на мысли, что готов выпить «Зарин», чтобы все мои мучения кончились. Возможно, такое настроение у меня было из-за того, что я встретил ее. Ту самую Алису, которая могла бы посоревноваться в красоте с самой Луизой Пойндекстер из книги «Всадник без головы». С самого первого взгляда, эта девушка, особо ничего не делая, вскружила мне голову. И сейчас, вместо того, чтобы праздновать с ребятами свою победу, я думал о ней. — Славян, давай отметим, — Фаллен попытался привести меня в чувства, понимая, что мысленно я где-то не здесь, — чего такой хмурый? Ты этого вечного жида разъебал, нужно радоваться, — и парень даже вскочил с места, поднимая стопку с дешевым виски над головой. Действительно, я разъебал вечного жида, но мне от этой новости сейчас ни горячо, ни холодно. Возможно, если бы Алиса не вышла к нам, я бы спокойно сейчас наслаждался своей победой. Сама мысль о том, что, несмотря на проигрыш Окси, с ним ушла такая красавица — злил меня. Я не считал себя страшнее, чем великий гуру. И я, честно говоря, возмущен, что не смог забрать рыжеволосую в качестве своего приза. Был бы у меня выбор, я выбрал бы ее, а не деньги. — Не говори мне, что ты думаешь об Алисе, — но Андрея не обманешь. Этот мужчина знал меня слишком хорошо, иногда мне казалось, что Замай понимал мои мысли намного лучше, чем я сам. И очевидно, что соврать я своему близкому другу не мог. Да и не хотел. Я взял стопку с крепким алкогольным напитком янтарного цвета, стараясь проигнорировать взгляд Замая. — Выпьем, — быстро пробормотал я, протягивая стопку. И парни сразу поняли, что я не хочу об этом говорить. Не хочу говорить о победе, об Окси, об Алисе. Ни о чем, что произошло сегодня, я не хотел говорить. *** Слишком много алкоголя, затем травка, но ничего из этого меня не расслабило. Наоборот, я даже словил, так называемый, «bad trip». Но и это меня не убило окончательно. Я сидел на лестнице возле какой-то парадной, закуривая крепкие сигареты, от которых становилось еще хуже. Перед глазами все плыло, а в голове вместо мыслей была каша. Каша, которая помогла мне на время забыть о своей бывшей и о той, которую встретил сегодня. Я не верил в любовь с первого взгляда, о которой было рассказано, например, в романе «Отверженные» Виктора Гюго. Там герои встретились в саду и не смогли друг друга забыть. Вряд ли Алиса сейчас сидела где-то в одиночестве, вспоминая о таком парне как я. Наверняка, она все это время успокаивала бедного Мирошу, который злился из-за такого, казалось бы, глупого проигрыша. Она, наверное, говорила ему различные слова поддержки, подливая ему «Каберне Совиньон». И почему я все еще чувствовал себя неудачником? Почему мне все еще хотелось что-то доказать и себе, и окружающим? Почему я чувствовал себя так одиноко? Я привык к тому, что никогда не показывал то, что чувствую по-настоящему. Даже взять в пример наши отношения с Сашей. Я никогда не говорил девушке, что люблю ее. Вместо спокойных отношений, у нас был вечный цунами. Мы оба не слышали друг друга, а я всегда считал, что во всех конфликтных ситуациях прав я, а не она. Я никогда перед ней не отчитывался, жили бедно, но тогда нам двоим казалось, что это лучшее, что могло с нами случиться. У меня и до нее были отношения, но один общий интерес достаточно связал нас вместе. А нашим общим интересом было юзать. Мы жрали таблетки, нюхали порошки, курили траву и считали, что это делает нас счастливыми. Но эйфория всегда проходила, а на ее место приходили жесткие отхода, которые заставляли меня взглянуть на все это под другим углом. И в такие моменты мне становилось тошно от себя, от наших отношений, от того, чем я занимался. Возможно, я убегал сам от себя, говоря всем о том, что со мной все в порядке. Но вряд ли я был в порядке. Не скажу, что я гнался за популярностью и успехом. Мне не хотелось выступать на одной сцене с Бастой, Оксимироном и подобными сомнительными личностями. Единственная искренняя любовь, которая у меня была — к музыке. И я знал, что это взаимно. Я не гнался за «хайпом», делая лишь то, что мне нравилось. Моя музыка всегда была для особенной аудитории, которая находила себя в моих треках. Я давно бы мог продаться, делать что-то другое, но я знал, что когда-то и меня признают. Обшарпанные старые парадные. Хаты, больше похожие на притон. Но ведь когда-то меня устраивало это, но не сейчас. Я никогда не был популярен среди девушек, потому что казался им каким-то «не таким». И глупым я никогда себя не считал, беспорядочные связи мне не были интересны. В большинстве случаев те, с кем я знакомился, казались мне пустыми и неинтересными. Чаще всего, таких волновали лишь деньги, а у меня их никогда не водилось. Поэтому, как пелось в одном из треков ЛСП и Мироши, моя милая девочка Саша стала для меня первой, кто смог меня заинтересовать в этом, вечно холодном и грустном, Питере. Но она ушла, а боли я не чувствовал. Я даже испугался того, что ничего не испытал при ее уходе от меня. Казалось, что только музыка поистине вызывала у меня какие-либо эмоции, но не девушки. — Заходи, братан, — из парадной вышел знакомый парень с красными глазами. Пьяная улыбочка на губах, старая футболка и мятая клетчатая рубашка. Я даже не помнил, как зовут его. Не помнил, как оказался здесь. Отрывки прошедшего вечера мелькали у меня в голове. Кажется, я пил с Андреем и Ваней в каком-то отвратительном баре. Парни отмечали мою победу, радуясь этому событию сильнее, чем я. И пил я так, будто это мой последний день на этой земле. Потом мы вышли покурить сигареты, а нам предложили кое-что другое. Замай отказался, он никогда не был падок на запрещенные вещества, выбирая алкоголь вместо сативы. А Фаллен вместе со мной согласился раскуриться, потому что нам хотелось расслабиться. И это последнее, что я мог вспомнить, сидя в неизвестном месте на окраине Санкт-Петербурга. — Ты же хотел раскуриться? — спросил вновь незнакомец, когда я поднял на него свой затуманенный взор. А я правда хотел раскуриться? — Видимо, — заплетающимся языком ответил я, вставая с холодной лестницы, — пошли. *** После моей победы, все начало стремительно меняться в лучшую сторону. Кажется, что Славу Карелина теперь знали больше людей, чем раньше. Не скажу, что это была слава, о которой я мечтал, но все же. Денег становилось больше, и я это ощущал. Теперь мне хватало их на то, чего раньше я, к примеру, не мог себе позволить. Новая хорошая квартира, которая совсем недавно казалась мне не по карману. Я больше не жил в маленькой квартире-студии, где едва можно было найти место даже для себя. Я мог выбрать себе жилье со всеми удобствами, но страх потерять все в один день, не покидал меня, поэтому я старался больше экономить. Да, переезд мне определенно был нужен. Ведь в той бедненькой квартире мы жили с Сашей, а мне хотелось поскорее избавиться от этих воспоминаний о ней. О ней, о своем прошлом. И новый мой дом стал мне по душе. Теперь у меня не было стойкого ощущения того, что я прихожу не к себе домой, а к кому-то в гости. В прошлом «доме» все для меня казалось таким мрачным и серым, что лишний раз я предпочитал проводить время где угодно, но не в своей «крепости». Одиночество шло за мной по пятам. Я все чаще чувствовал себя брошенным всеми, хоть и рабочие дела явно стремились вверх. Теперь на улице ко мне чаще подходили с просьбой сфоткаться. Меня начали узнавать больше людей, будто бы я какая-то звезда. Но для многих я лишь оставался тем самым Гнойным, который смог победить вечного жида. И многие ожидали от меня чего-то нового, какой-то интересной музыки, но я делал лишь то, что приносило мне удовольствие. Мне было плевать на мнение окружающих. Я не хотел делать то, что обязательно «схавают». Я и не ждал от победы чего-то удивительного. Прекрасно понимал, что лишние надежды возлагать на это бессмысленно, но меня позвали на телевидение, а такой шанс я упускать, естественно, не хотел. Свободного времени с каждым днем становилось все меньше. На меня взошло вдохновение, которое так долго не хотело ко мне возвращаться. И у моей, так называемой, музы были рыжие волосы и синие, как сапфир, глаза. Девушка, которую я видел один раз в своей жизни приходила ко мне во снах, когда мне было чертовски грустно. И удивительно то, что я до сих пор помнил ее имя, хотя хотелось бы забыть. Было очевидно, что мы больше никогда не встретимся. Она подружка моего врага, которая появилась на баттле и, подобно богине Аматерасу, осветила этот концертный зал своим присутствием. И мы толком-то не говорили, но меня, по неизвестной причине, к ней тянуло. Я мог бы попробовать с кем-нибудь познакомиться, но мне этого не хотелось. Я не хотел распыляться на других женщин. Да и всегда считал, что количество половых партнеров еще ничего не решает. И нет, я любил секс, но для меня это было не самой главной вещью в жизни, да и в отношениях тоже. Пока все вокруг прыгали из койки в койку, я читал Макиавелли Никколо, Платона и Иммануила Канта. И мне этого вполне хватало, чтобы быть счастливым. *** Сегодня я, как и последние пару дней, сидел на студии. Никого не хотел видеть, ни с кем не хотел разговаривать. Было стойкое ощущение, что я мог сделать больше. Мне нужно было во что-то погружаться с головой. Вдохновение не испарялось, поэтому я продолжал «творить». Но когда дверь в студию открылась и я увидел довольного Замая, тут же отложил все дела на потом. Андрюха кивнул мне головой в знак приветствия, важно шагая в мою сторону. Он, как и всегда, был бодр и энергичен, что не скажешь обо мне. — Ты когда последний раз спал? — спросил у меня друг, вглядываясь в мое лицо. — Сегодня, — отмахнулся я от мужчины, выдохнув, — что за хитрое лицо? Банк ограбил? — Я знаю, как ты занят в последние дни, — Замай многозначительно посмотрел на меня, — но хочу тебя обрадовать. — Мы стали богатыми? — и даже мои шутки больше не казались такими смешными, как раньше. — Ты стал, — тут же кивнул он головой. Мужчина сел рядом со мной, взглянув в старый ноутбук, который, кажется, скоро умрет окончательно, — Славян, у тебя есть деньги, пора бы прикупить новую технику, — и в этом Андрюха был прав. Мне, и правда, пора было сменить старый ноутбук на новый, ведь это я мог себе позволить. — Я знаю. И чем же ты хочешь меня порадовать? Оксимирон умер? — Не будь таким уебком, — тут же пихнул меня парень в бок, покачав головой, — мы через неделю идем на баттл. — Зачем? — после моей победы, мне все меньше хотелось крутиться в тех кругах. Я хотел отдохнуть от того, чем раньше жил, поэтому не обрадовался такой затее. — Как «зачем»? — нахмурился Андрей, — пора выдохнуть, Славян, — и он похлопал меня по плечу, — ты же любил это. — Любил, — согласился я, вздохнув. И я понимал, что если откажусь, то мой друг от меня просто так не отстанет. Да и мне, если честно, пора было выйти в свет, хоть я этого и не особо хотел. — Пойдём я, ты, Ванек и Федя. Отдохнем, бухнем, может с кем познакомимся, — и я всегда удивлялся тому, что у Андрея не было девушек. Он был умным, начитанным мужчиной. И он никогда не называл девушек «суками», считая, что их нужно уважать в тысячу раз больше, чем мужчин. И Замай всегда хотел с кем-то познакомиться, но из этого никогда ничего путного не выходило. — Ладно, — согласился я, — один хуй, лучше моих панчей уже не будет, — и мы оба засмеялись. *** Я зашел в этот душный и отвратительный бар «1703» расслабленным. Перед тем, как поехать сюда, я скурил на пару с Фалленом пару жирных плюшек. Сейчас же мне хотелось пить. Да я готов был оставить все деньги в этом чертовом баре. Меня не особо волновало то, кто сегодня будет выступать. Не особо волновало то, кто решил прийти сюда для того, чтобы посмотреть на баттл двух MC. В любом случае, такой исторической хуйни, как у нас с Мирошей, уже не будет. Я чувствовал взгляды на себе, но мне было поебать. Возможно, кому-то не нравилось то, что человек, который представлял «SLOVOSPB», явился на «Versus». Но я и ребята заранее знали, что такое вполне возможно. Я ждал, что мне кто-нибудь скажет что-то неприятное и колкое, но все молчали. Все шептались за моей спиной, а меня это лишь веселило. Федя шел с одной стороны, Замай с другой, а Фаллен был сзади. Ваня, в отличие от меня, знал многих ребят, и со всеми у него были отличные отношения. Я же чаще всего отказывался от новых знакомств, потому что не любил подпускать к себе кого-то близко. Мне хватало пару-тройку друзей, в которых я был уверен так же, как в себе. Запах алкоголя, громкие разговоры, ненапряжная музыка на заднем фоне. «Главные герои» даже не приехали еще в бар, поэтому все заливали крепкими напитками свою скуку. — Пошли к бару, — сразу предложил Федя, повернув голову в мою сторону. Букер был самым молодым пареньком в нашей компании. Двадцати двух летний худощавый мальчик, которого мы забрали под свое крыло. Он был умным, равнялся на нас, и из него могло получиться что-то стоящее. — Сразу к делу? — засмеялся Замай, покачав головой, — растешь на глазах, малой, — мы все считали Федю нашим младшим братом. И пока я проходил к бару, я думал, что мне придется пробираться сквозь злобную толпу, которая будет игнорировать мое присутствие здесь. Но… Все ребята расступались передо мной, словно боялись, что я вызову на баттл кого-нибудь из них. — Славян, — Фаллен, который затерялся в сборище этих зевак, появился передо мной, расплываясь в самой счастливой улыбке, — кажется, мы пришли сюда не просто так. — Ну да, — я остановился перед Ваней, который продолжал ехидно улыбаться, а его выражение лица очень напоминало «Мистера Бина», — мы приехали, как оказалось, поддержать Витю, — я заранее не знал, кто и как будет выступать, и мы с СД были в нормальных отношениях. Поэтому я не жалею, что появился в баре «1703». — Ты не видишь его улыбку? — спросил у меня Букер, подозрительно нахмурившись, — давай выкладывай. — Кажется, подружка вечного жида здесь, — и когда Фаллен сказал об этом, я почувствовал, как сердце екнуло. Эта новость огорошила меня, ведь я все еще периодами вспоминал о рыжеволосой принцессе. — Мироша тоже здесь? — задал я вопрос, который сильно интересовал меня. Я бы не хотел видеть их двоих здесь. Несмотря на то, что Витя являлся хорошим знакомым, я поймал себя на мысли, что готов был уйти отсюда. Лишь бы не видеть «оксюморона» и Алису вместе. Странно, да? — Нет, — закачал головой Ваня, — она пришла с подругой. С красивой подругой, — и я тут же мысленно выдохнул. — Пойдём к ним? — предложил Андрей, улыбнувшись, — раз они без своего вечного жида, то можно с ними спокойно пообщаться. — Эти «цацы» вряд ли захотят общаться с нами, — подметил Федя, не особо довольный предложенным вариантом, — а я не хочу чувствовать себя еще большим уебищем. — Расслабься, малой, — я похлопал Букера по плечу, натягивая хитрую улыбочку, — я просто хочу поздороваться, — Замай подавил усмешку, когда я открыто сказал об этом. Возможно, мой друг уже понял, что я заинтересован в этой девушке. Но я не мог точно сказать что именно меня в ней пленило. Внешность ли? Или то, что «atala» была подружкой моего врага? Но, в любом случае, мне очень хотелось ее увидеть. Я обошел Ваню, двигаясь дальше. Я искал эту «дикарку» своими глазами. И я увидел ее. Я замер на месте, не в силах пошевелиться. Я смотрел на нее, пожирал взглядом. Она, как и в нашу первую встречу, была очень красива. Ее длинные, практически огненные, волосы тут же бросались в глаза. Сегодня atala выделялась в этом простеньком месте не только внешними данными, но и одеждой. Она была во всем белом, что так странно для такого места. Белая блузка, заправленная в такого же цвета джинсы. Ее спокойно можно было сравнить с невестой, и я бы хотел это сделать красиво, но на ум пришел лишь мультик «Труп невесты», а это совсем не то. — Че встал? — появился рядом Ваня, толкая меня вперед, — пошли. Какие-то пару шагов отделяли нас друг от друга. Рядом с Алисой стояла другая, незнакомая мне девушка, с золотистыми волосами. Я сразу понял, что они сестры. Стоило взглянуть на них, я заметил эти веснушки на их лицах. Они, казалось, никого не замечали, переговариваясь между собой. — Красивая, — выдохнул Андрей рядом, и я нахмурился, кинув на него взгляд. Мне не хотелось, чтобы он смотрел на Алису. И пусть я ее особо не знал, но мне казалось, что она уже «моя собственность». — Алиса? — неохотно поинтересовался я, а после сжал губы в тонкую линию. Мой лучший друг кинул на меня удивлённый взгляд, покачав головой. — При чем тут она? — спросил он, — я про ее подругу. Посмотри, какая она красивая, — и я улыбнулся уголками губ Замаю. Я никак не мог заставить себя подойти к ним ближе. Они выглядели хорошо и, я бы даже сказал, дорого. Их плавные движения, прямые спины, они были грациозными леди. А мы же с Замаем казались бродягами. Даже можно вспомнить о мультике «Леди и Бродяга», как смешно. — Ой, блять, — махнул на нас рукой Федя, — стоите и пускаете слюни. Я пошел, — и Букер двинулся в их сторону. Мы переглянулись с Андреем, поняв, что, и правда, со стороны выглядим глупо. Я натянул привычную неприятную улыбочку на лицо, Замай принял серьезный вид, но мысленно я радовался такой неожиданной встрече.