Все, что было до тебя, не существенно

POV Алиса Я была нервной из-за того, что совсем забыла о встрече с Мироном. Я была уверена в том, что мой близкий друг не обидится на меня, но меня все равно волновало то, что я так глупо могла забыть о нашей договоренности. Я хотела порядком насладиться встречей со Славой, ведь и сама ждала нашего «свидания», а теперь все мои мысли возвращались к мужчине, о котором я так нагло посмела забыть. Не сказала бы, что жалею о том, что нахожусь с другим человеком в данную секунду. Но я излишне была привязана к Мирону Яновичу и мне бы не хотелось, чтобы наши отношения могли хоть как-то испортиться. «Прости, Мирон, я забыла о нашей встрече!» — написала я, пока Слава не смотрел на меня. Внутри меня все сжалось от напряжения. Конечно же я не готова была рассказывать своему другу о том, с кем сейчас нахожусь. Я знала заранее, что этой новости Окси вряд ли бы обрадовался. Я уже представляла в голове, как мужчина скривит свое лицо, недобро глянет на меня, качнет головой. Я боялась осуждения, но ничего не могла с собой сделать. «И как это понимать, Алиса?» — пришел вскоре мне ответ. Я украдкой смотрела на Славу, надеясь, что он не заметил то, как изменилось мое настроение. Я не готова была Карелину раскрывать все карты, но знала, что обманывать его, в случае чего, не буду. Мне было достаточно того, что я не собиралась говорить правду Мирону Яновичу, хотя раньше у меня практически никогда не было от него секретов. «У меня сейчас важная встреча, поэтому я не смогу поужинать с тобой» — бегло ответила я, когда Слава в скором времени пошел заказывать напитки. Я знала, что потом у нас будет серьезный разговор, но я надеялась свалить все на то, что у меня была важная встреча, связанная с моей работой. Мне даже не нужно было видеть своего друга, чтобы знать, как он отреагирует на это сообщение. Уверена, что его задел тот факт, что я не предупредила его заранее. Раньше я бы никогда так не поступила, но и таких ситуаций прежде не было. Все то, что происходило со мной, было для меня в новинку. Я хотела наслаждаться мгновениями в компании его врага, и до чего же это все казалось мне абсурдным. Но не стоило недооценивать Славу. Он понял, что я думаю о чем-то другом, и меня это удивило. Обычно, мужчинам было все равно на то, как я чувствую себя во время свидания. Они готовы были долгое время говорить о себе и своих заслугах, думая, что именно так смогут произвести на меня впечатление. Но, к сожалению или к счастью, со мной такое не работало. Богатства и успех мужчины меня редко волновал, потому что и сама была достаточно интересной личностью, у которой водились деньги. Поэтому то, что Слава спросил у меня про художников, заставило меня посмотреть на него по-другому. Я и до этого видела в нем «другого» человека. Ни один из тех, с кем мне доводилось общаться, не были похожи на него. Меня тянуло к нему, тянуло к его душе, к его мыслям, к темноте, которую он так охотно скрывал. Но и я была не глупа, прекрасно понимала, что в нем есть что-то «плохое», но меня это мало волновало. С ним мне было интересно. Меня не волновал тот факт, что мы сидели в дешевом баре, где играл рок, а мужчины были с длинными волосами. Я не замечала взглядов, не замечала и то, насколько у картошки фри был отвратительный вкус. Я знала, что если пожалуюсь на подобное, то Слава громко рассмеется прямо мне в лицо. Он наблюдал за мной, ему было интересно, как я буду вести себя в месте, к которому не привыкла. И я хотела показать ему, что меня мало волнует то, что нас окружает, меня интересовал только он. Но до чего же вкус немецкого ликера мне понравился в этом странном и сомнительном заведении. Такого я, пожалуй, точно не ожидала. С уверенностью могла сказать о том, что я бы еще пришла сюда, чтобы выпить свой любимый напиток в такой компании. Я пила, практически не закусывая, потому что вкус еды мне казался отвратительным. Но позже я поняла, что мне здесь очень даже нравится. Здесь было гораздо комфортнее, нежели в дорогом итальянском ресторане. Мне больше нравилось пить этот напиток, нежели какое-нибудь дорогое шампанское «Дом Периньон». Смешно было осознавать, что Мирон, с которым мы так долго общаемся, не знал о моих предпочтениях. Он все это время думал, что я люблю дорогое шампанское и классическую музыку. Но когда я говорила ему о том, что хочу выпить «Jägermeister», он лишь хмурился, покачивая головой. В его понимание, девушка не должна пить такие напитки, а мне лишь приходилось молчать. Мирон Янович старался часто показывать мне новые дорогие рестораны, думая, что мне должно в них нравиться, но как же он ошибался. Я с детства ходила в подобные роскошные заведения, но мне никогда не нравилась атмосфера, которая царила в таких местах. А сейчас, сидя в баре на окраине культурной столицы России, я чувствовала себя гораздо лучше, хоть и с самого начала не ожидала, что мне здесь понравится. Но, возможно, все дело в компании, с которой я сюда пришла. — Ты же рисуешь, насколько мне известно, — из раздумий меня вывел голос Славы. Он внимательно смотрел на меня с легким прищуром. В темном помещении его глаза сверкали как два бриллианта. За это время мы выпили половину бутылки прекрасного напитка. Я была уверена в том, что мы оба ощущали легкое опьянение, но это нам не могло помешать общаться обо всем на свете. Я немного засмущалась, когда он завел эту тему разговора. Да, я могла выставить и свои картины на различных выставках, но мне почему-то было некомфортно говорить об этом вживую. — Рисую, — призналась я. В голове сразу же всплыла картина, на которой были изображены глаза Карелина. Я надеялась, что он об этом никогда не узнает. Была у меня уверенность в том, что его подобное лишь рассмешит. — Ты когда-нибудь рисовала своих знакомых? — он еще сильнее прищурил глаза, заглядывая прямиком в мою душу. Мои щеки тут же покраснели от такого пристального взгляда. И я бы с большим удовольствием сказала «нет», но понимала, что врать в разговоре с ним бессмысленно. Я была уверена, что он легко раскусит мою ложь, поэтому и не хотела нагло обманывать мужчину, который меня интересовал. — Рисовала, — я постаралась скрыть свое смущение, с вызовом посмотрев в глаза Карелину. Он потянулся к бутылке и налил в наши рюмки еще моего любимого ликера. Я увидела на его губах легкую улыбку, которая меня смутила еще сильнее. Он вел себя так, словно уже давно знал о том, что я нарисовала его глаза по памяти. Но я была уверена в том, что он не мог узнать об этом, не побывав на той выставке. — Я бы хотел посмотреть на то, как ты рисуешь меня, — эти откровенные слова вызвали во мне бурю эмоций. Сердце забилось слишком быстро, когда он подвинул рюмку ко мне. Его рука была рядом с моей, Слава с легкостью мог бы коснуться моей тыльной стороны руки своими длинными пальцами. И я понимала, что очень хочу этого. Мы оба посмотрели сначала друг другу в глаза, а потом на его руку, которая замерла над моей. — А с чего ты решил, что я хочу нарисовать тебя? — спросила я, пытаясь угомонить свое сердце, которое так и хотело вырваться из грудной клетки. Оно настолько сильно билось, что мне казалось, что все вокруг слышали биение моего сердца. Карелин усмехнулся, услышав этот вопрос. Его пальцы аккуратно коснулись моей руки, а у меня внутри все уже перевернулось. Его пальцы нежно погладили тыльную сторону моей руки, он посмотрел на меня, задумавшись на пару секунд над моим вопросом. — Неужели ты бы не хотела запечатлить молодого гения на бумаге? — голос парня был тихим, а мне от его тона вдруг стало дурно. В хорошем смысле стало дурно. Во мне было столько странных эмоций, которые я до этого никогда не испытывала, и они все рвались наружу. — А ты бы разрешил выставить картину с твоим изображением на моих выставках? — поинтересовалась следом я, продолжая смотреть на то, как его пальцы касались моей руки. Он погладил каждый мой палец, а потом убрал руку, громко кашлянув. Его лицо тут же отвернулось, Слава посмотрел в другую сторону, скрывая свои эмоции. И мне было интересно, о чем же думал мужчина в этот момент. Я смотрела на его лицо и прекрасно понимала, что хочу нарисовать его, потому что он был безумно красив. Мне всегда нравилось творчество Тициана*, а его картина «Портрет мужчины с перчатками» всегда вызывал во мне бурю странных эмоций. И я хотела нарисовать Славу, потому что в моменте мне показалось, что я готова сделать в тысячу раз лучше, чем любые знаменитые художники. — Не думаю, что мою внешность оценили бы, — задумчиво произнес он, качнув головой. Он просто не понимал, каким его вижу я. Для меня он был гораздо красивее разных актеров и моделей. Для меня он был произведением искусства. — А что бы ты сделал с картиной, которую я бы нарисовала для тебя? — даже громкая музыка не могла помешать нам говорить. Если честно, то я не слышала возгласы других посетителей, не слышала громкую музыку. Парень, услышав этот вопрос, вновь посмотрел на меня. Его глаза блестели из-за количества выпитого алкоголя, а может они так блестели, потому что он смотрел на меня, этого я не знала. — Я бы повесил ее на стену, — губы Славы расплылись в широкой улыбке. И мое сердце вновь пропустило удар. Я закусила губу, опустив взгляд на рюмку с напитком. Наверняка он заметил, как я смутилась. Прежде я не рисовала чьи-то портреты, если этого не хотела. Даже когда Мирон меня просил об этом, я отказывала своему другу, потому что его внешность мне не казалась безумно красивой. Хоть я и знала, что у него множество фанатов женского пола, но я никогда не понимала, что они могли в нем найти. Нет, Мирон Янович был умным и интересным собеседником, с ним и правда можно было о многом поговорить, но иногда он вел себя чересчур самоуверенно. Иногда мой друг говорил открыто о том, что он особенный, всегда хвалил свою музыку и хвастался разными своими заслугами. И хоть я всегда поддерживала его, иногда такие заявления меня раздражали. — Ты смущаешь меня, — призналась наконец-то я, хватая рюмку со стола. Парень тихо засмеялся, внимательно наблюдая за мной. Мне нравилась его улыбка, когда она была искренней. В такие моменты я еще раз могла убедиться в том, что он безумно красив. — Поэтому ты запиваешь свое смущение алкоголем, атала? — он следом взял рюмку со стола, — тебе стоит привыкнуть к этому, бабочка, теперь я часто буду смущать тебя своими словами, — на этих словах Слава выпил, а я последовала его примеру. Мой телефон, который все это время лежал на столе, завибрировал. Я знала, что мне пишет Мирон, но я не хотела портить свое настроение. Я была уверена, что он пытался перенести нашу встречу на другое время, либо на другой день, но мне и правда не хотелось думать об этом сейчас. — Какие у тебя дальше планы? — сменила я тему разговора, не желая больше показывать свое смущение. Мы отставили пустые рюмки подальше от себя. — Что именно тебя интересует? — Карелин положил картошку фри себе в рот, кинув на меня вопросительный взгляд. — Все, — пожала я плечами, тихо выдыхая, — меня интересует все, что связано с тобой, — то ли алкоголь делал свое дело, то ли я окончательно осмелела, раз сказала подобные слова, которые вызвали улыбку у Славы. — Скоро начнутся съемки шоу, — расслабленно ответил парень, — будешь смотреть? — он опять прищурился, уложив локти на стол. — Конечно, — хоть это и не входило в мои планы, но я тут же согласилась, кивнув головой в знак согласия, — я посмотрю любое шоу с твоим участием. — Нет, атала, — он легонько качнул головой, — я хочу, чтобы ты наблюдала за этим не через экран ноутбука или телевизора. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной, пока я буду сниматься в шоу, — я удивленно вскинула брови, не ожидая подобного «приглашения» от Карелина. Сначала я подумала о том, что он пошутил, но когда увидела, что он вполне серьезно смотрит на меня, вновь смутилась. Только сейчас я поняла, что рано или поздно слухи о наших встречах дойдут и до Мирона. Я знала, что Кира вряд ли расскажет об этом нашему общему другу, но Славу наверняка могут узнать и в этом баре. Впервые за это время я огляделась по сторонам, и только сейчас я поняла, что на нас действительно обращают внимание. Слава, кажется, заметил мое смятение, но ничего не сказал. Он продолжал смотреть на меня своими голубыми глазами, в которых плескалось море. Парень не обращал внимание на то, что на нас смотрят, он не обращал внимание на то, что в этом баре появилось слишком много людей, его это не особо волновало. — Неожиданное предложение, — лишь смогла сказать я, вновь вернув взгляд ему. Действительно, подобного я совершенно не ожидала на нашем первом свидании. Я не могла сказать, что мне это не нравилось, Слава показывал, что настроен серьезно по отношению ко мне. Он не пускал пошлых шуток, не говорил только о себе, ему было интересно узнать обо мне и моих увлечениях. Разговаривая с ним, я понимала, что он и не думал о том, чтобы попользоваться мной. — Но это предложение тебе не понравилось? — он склонил голову вбок, даже не моргая. Его пронзительный взгляд заставлял меня каждый раз трепетать. Его челка то и дело падала на глаза, но он и на это не обращал никакого внимания. — Понравилось, — выдохнула я, улыбнувшись уголками губ, — просто… — Все слишком быстро? Тебя пугает моя серьезность? — нетерпеливо перебил меня Карелин. И у меня в этот момент сложилось впечатление, что он умеет читать мысли. Я неопределенно пожала плечами, не желая соглашаться с ним вслух. Мужчина налил нам еще крепкого напитка, вздохнув, — у тебя еще есть время подумать об этом, — добавил он чуть погодя, — нас тянет друг к другу, нам интересно проводить время вместе. Поправь меня, если я не прав, — он откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. И он был абсолютно прав, но не могла же я ему признаться в том, что боюсь осуждения со стороны Мирона? — Ты прав, — я натянула улыбку на лицо, — но я еще не думала о том, что будет дальше. — Ты боишься, что оксюморон об этом узнает? — и меня уже не задевает то, как называет Слава моего друга. Я понимала, что у них взаимная ненависть друг к другу и лезть в это я не собиралась. Но тяжело понимать, что я буду меж двух огней. Мне и не нужно было отвечать на этот вопрос, потому что ответ был очевиден для нас двоих. Парень нервно постучал пальцами по столу, внимательно вглядываясь в мое лицо, — но мне плевать, что подумает твой дружок, — я и не была удивлена услышать от него эти слова. Меня бы удивило, если бы он сказал, что ему не все равно на то, что подумает Мирон Янович. *** Не допив до конца бутылку, мы решили, что нам пора уходить из душного бара, где стало слишком много народу. Выйдя на темную улицу, я выдохнула. На душе было спокойно, я хорошо провела время. Глянув на телефон, я застыла на мгновение, заметив несколько сообщений от своего друга: «Алиса, так не делается. Я отложил все дела, чтобы поужинать с тобой». «Я готовился к нашей встрече, ты прекрасно знаешь, как меня злит, когда планы резко меняются». «Что у тебя за дела, что ты даже ответить не можешь своему близкому человеку?». «Алиса, почему ты не отвечаешь на сообщения? Я вынужден пить вино один в этом ресторане». На мгновение мне стало стыдно за то, что я не отвечала Мирону. Он умело играл на моих чувствах, прекрасно зная, как я не люблю кого-то разочаровывать. Сначала я хотела ответить ему и извиниться, но когда я почувствовала мужскую руку на своем плече, тут же выкинула эти мысли из головы, убрав телефон в сумку. — Я провожу тебя до дома, бабочка, — лицо Славы оказалось слишком близко к моему. Я чувствовала запах алкоголя и мятной жвачки. Он заглянул в мои глаза, не скрывая того, что наслаждается нашей близостью. — А я думала, что ты позовешь меня к себе, — глупо пошутила я, вспоминая, сколько раз мужчины предлагали мне подобное после первой встречи наедине. Мужчина нахмурился, сделал шаг назад, убрав свою руку с моего плеча. — Атала, я не из тех, кто после первого свидания зовёт девушку к себе ради секса, — честно ответил мне Карелин, закуривая сигарету, — секс у меня стоит не на первом вместе во взаимоотношениях с девушкой, — он закурил, его волосы развивались на ветру, а я замерла, когда услышала эти слова. — Для тебя важнее душа? — с усмешкой спросила я, обхватывая себя руками. Мы смотрели друг на друга пару секунд, каждый из нас думал о своем. — Совру, если скажу, что не смотрю на внешность. Но если девушка красивая, но тупая, тогда она меня не заинтересует, — Слава улыбнулся, обнажая свои зубы, — не сравнивай меня с остальными парнями, которым важно сунуть свой хуй во влагалище, — эти слова резали слух, но я прекрасно понимала, что он имел ввиду, — ты красивая, с тобой есть о чем поговорить, ты не глупая. И я бы хотел вновь встретиться с тобой. — Как насчет моей выставки, которую я скоро буду организовывать? — я с интересом посмотрела на Карелина, ожидая, что он откажется от такого предложения. Но его глаза весело блеснули в темноте. — Я с удовольствием найду время, чтобы посетить твою выставку, — согласился он. *** Мы подошли к моей парадной, но я, если быть честной, не хотела прощаться с ним. я глянула на Славу, который задумчиво обвел взглядом улицу. Как и всегда, в моей районе было слишком оживленно, люди постоянно прогуливались мимо ярких вывесок. — Надеюсь тебя не смутит мой комплимент, бабочка, но я считаю, что ты намного красивее Мэрилин Монро**, — он оглядел меня с ног до головы, оценивая. Я улыбнулась, потому что Карелин говорил об этом искренне. — А ты умеешь делать комплименты девушкам, — заметила я, сцепив руки в замок. Прохладный ветер развивал мои волосы, но мне совершенно не было холодно. Рядом со Славой мне было очень жарко, под его взглядом я пылала. Рядом с ним я и правда ощущала себя самой красивой женщиной во всем мире. — Такие комплименты, атала, я говорю далеко не каждой, — подметил парень, — и я был рад встретиться с тобой. Да, мне приходилось контролировать себя, чтобы не напиться, но оно того стоило. — Зачем же ты контролировал себя? — поинтересовалась я следом. — Когда я сильно выпиваю, бабочка, я становлюсь самой настоящей мразью, — эти слова вызвали во мне бурю странных эмоций. Я недоверчиво посмотрела в глаза Славе, глупо хлопая ресницами. Да, я знала, что у него есть некие проблемы, но я пока не столкнулась с этим. — Неужели? — переспросила я, замирая на месте. Мне сложно было представить этого человека «мразью», которая сможет меня обидеть. Почему-то я верила в то, что он не сможет задеть меня специально. Я видела в нем другого человека, но он так скривил лицо, когда сказал те слова, что по моей спине побежали мурашки. — Не волнуйся, эта мразь не вырвется наружу, пока я с тобой, — поспешил заверить меня Карелин. Его руки оказались на моих плечах, он смотрел мне в глаза и все то, что говорил Слава до этого, уже не имело смысла. Сейчас он ассоциировался у меня с картиной «Зимний вечер» Потапова. Он был тем садящимся солнцем, которое озаряло небо теплыми красками. Я не хотела видеть в нем что-то плохое, я хотела верить в то, что он лучше, чем говорит о себе. — Алиса! — услышала я знакомый недовольный голос, который заставил меня вздрогнуть. Я повернулась в сторону и увидела Мирона Яновича, который быстрым шагом шел в нашу сторону. Увидев рядом со мной своего врага, мой друг опешил. Он остановился в паре метрах от нас, недоверчиво осматривая с ног до головы то меня, то Славу, — что ты здесь делаешь? — грубо спросил Окси у моего знакомого.