Все, что было до тебя, не существенно

POV Слава Бесконечные разговоры, которые мне интересны, мой любимый бар, шум вокруг. Алиса — такая красивая и яркая, сидящая напротив меня. Она улыбалась, разговаривая со мной, иногда показывала, как мне казалось, свой характер, а меня лишь сильнее тянуло к ней. Я следил за тем, сколько пью, мне нельзя было напиться, иначе я мог бы совершить ошибки, о которых на трезвую голову стал бы жалеть. Время текло слишком быстро, когда я находился с ней. Я вообще не смотрел в телефон, не отвечал на сообщения и звонки. Сегодня я был занят этой рыжеволосой бабочкой. Мне было вполне комфортно, хоть я и не мог окончательно расслабиться. Я часто ловил себя на мысли, что наглым образом ее рассматриваю, не веря в то, что она сидит здесь со мной. Мне постоянно хотелось коснуться ее рук, ее волос, почувствовать ее запах. Я не стал бы целовать ее на первом свидании, хоть и на меня, возможно, это не совсем похоже. Но чем больше алкоголя было в моей крови, тем тяжелее мне было держать себя в руках. Возможно, я был эгоистом, который думал только о себе. Меня не волновало то, что подумает оксюморон, когда узнает о нашей встрече. Естественно, мне бы хотелось, чтобы они друг от друга отдалились. Я хотел, чтобы все внимание аталы было приковано ко мне, но прекрасно понимал, что я слишком много хочу. Я наслаждался ее голосом и смехом. Наслаждался, когда смотрел в ее кошачьи голубые глаза. Даже в тусклом свете бара, волосы Алисы казались яркими. Она приковывала взгляды к себе, хоть и не замечала этого сама. Или привыкла к такому вниманию, кто знает. Умел бы я рисовать, сам бы с удовольствием запечатлел ее на листе. Но я, своего рода, поэт, поэтому могу только посвятить ей пару строчек в своих треках. Возможно, когда-нибудь я напишу о ней целый трек. Интересно, было бы ей приятно? Обрадовалась бы она? Как она вообще отреагировала бы на такое? Ведь, как мне кажется, Мирон написал о ней песню. Но я знал, что могу в тысячу раз лучше сделать, потому что у меня есть талант и я не бегу за бабками. Чем мне нравился еще Питер — его можно пройти, в отличие от той же самой Москвы. И гулять по ночному Санкт-Петербургу с аталой мне тоже безумно нравилось. Я и раньше любил ходить пешком по этому городу, но, когда у тебя есть компания, которая тебе по душе, это становится чем-то волшебным. У парадной Алисы, я не спешил с ней прощаться. Я смотрел в ее глаза, которые по цвету мне напоминали Лунный камень*, и не мог налюбоваться. Увидели бы меня мои пацаны, наверняка, засмеяли бы. Хотя, я до последнего был уверен, что Андрюха меня понимает. В этом и есть отличие от малолетних парней, которые стеснялись подобных чувств. Только с возрастом понимаешь, что в «любви» нет ничего постыдного. Наоборот это сила, самая настоящая. «Славян, даже не думай ее целовать!» — крутилось у меня в голове. И я вряд ли бы послушал свой внутренний голос, если бы не одно «но». И это «но» никак меня не устраивало в данную секунду. Да и кого вообще мог устраивать этот карлик с большим носом? Под конец нашего свидания с аталой, я точно не хотел встретиться с ним лицом к лицу. Когда он подошел к нам, свирепо глянув на меня, я не испугался. Что мне этот «репер» мог сделать? Абсолютно ничего. Это ему лучше держаться от меня подальше, ведь я такой большой и страшный. На моем лице появилась усмешка, больше похожая на звериный оскал. Меня явно разозлил тот факт, что этот вечный жид появился в такое неудобное время. Я стоял на месте, не желая уступать «территорию». А наша встреча больше походила на борьбу самцов. Меня от этой мысли передернуло, но я не подал виду. Я понимал, что мне надо уйти, лишь бы у бабочки не было проблем, но ничего не мог с собой поделать. Если уйду — признаю поражение, а я не любил проигрывать. Эта борьба взглядов могла бы продолжаться вечно. Мы оба не акцентировали внимание на Алисе, а мои руки продолжали лежать на ее хрупких плечах. Сам того не осознавая, я надавил на плечи девушки, чтобы она не смогла сделать шаг назад. Вечный жид на меня смотрел с неприязнью, пока я глядел на него с усмешкой на губах. Он был меньше меня и по росту, и по телосложению, и мне всегда хотелось из-за этого громко смеяться. Сам оксюморон, судя по всему, чувствовал себя большой немецкой овчаркой, хотя на деле был чихуахуа. Этот вечный жид толкнул меня в грудь, хмуря свои брови. Из моей груди вырвался смешок, но я всё-таки убрал свои руки с плеч Алисы. Я мог бы разозлиться или толкнуть его в ответ, но не стал этого делать. На самом деле, как бы там не казалось, я был достаточно спокойным человеком, не таким вспыльчивым, как может показаться на первый взгляд. — Карлик Нос**, аккуратнее со своими руками, — я продолжал усмехаться, обращаясь к оксимирону. Я кинул беглый взгляд на бабочку, заметив сразу, как сильно она побледнела. Девушка явно была в ступоре и не знала, что ей делать в такой ситуации. — Я еще раз спрашиваю, — грубо начал Мирошка, ему осталось топнуть ножкой, чтобы все вокруг его «испугались», — что ты здесь делаешь? — я лениво обвел взглядом мужчину, который больше походил сейчас на недовольного ребенка, который вот-вот расплачется. — А ты не видишь? — лишь задал я встречный вопрос, не желая с ним лишний раз вести какой-либо диалог. Я не из тех людей, кто начнет выяснять отношения вне рэп баттла. В обычной жизни я на конфликты лишний раз не шел, мог только стебаться, считая это уместным. Но карлику мои ответы не были интересны, он хотел лишь плеваться ядом и толкать меня в грудь. В следующую секунду он опять толкнул меня, и я сделал шаг назад. — Мирон Янович, прекрати, — подала голос бабочка, на которую мы не обращали никакого внимания. Если бы ее друг волновался за нее, он бы, первым делом, поинтересовался как у нее дела, но его разозлило то, что он встретил меня вместе с ней. Ну и какой, скажите мне, он ей товарищ? Тот даже ухом не повел, продолжая «грозно» смотреть на меня. И я уже даже подумал о том, что ему нужен намордник. Не дай бог он укусит меня, я же и бешенством могу заразиться. — Почему ты рядом с Алисой? — вновь спросил Мирошка, а я лишь хотел закатить глаза из-за его глупых вопросов. Вот вроде учился в другой стране, в хорошем институте, но мне его трудно назвать умным человеком. Не имел бы я уважения к атале, я бы ответил правду, но сейчас забеспокоился о ней. Не хотел я, чтобы этот агрессивный карлик потом выносил ей мозг за то, что она общается с «плохими дядечками», которые «плохо» на нее влияют. — У нас была встреча, — вновь подала свой голос Алиса. Она шагнула в нашу сторону, вставая между нами. Эта ситуация казалась мне до жути абсурдной, мне хотелось громко смеяться, но я себя сдерживал. Яд, который выходил изо рта Мирона, меня никак не задевал. Спустя пару секунд «дружок» бабочки посмотрел на нее, еще сильнее нахмурившись. — Встреча? — переспросил он озадаченно, словно не услышал с первого раза. Я тяжело вздохнул, качнув головой. И он разве может быть кумиром молодежи? Боюсь представить, какими вырастут дети, которые слушают его. — Именно, — сказал я, хоть Мироша задавал вопрос не мне, — или мне уже нельзя общаться с людьми, которые дружат с тобой? — я специально сделал акцент на слове «дружат», как бы подчеркивая, что он всегда будет во «френдзоне». Но Алисе не понравилось то, что я решил ответить ее другу. Она кинула на меня хмурый взгляд, и я тут же замолк. И не потому, что я подкаблучник, а потому, что мне и правда стоило помолчать, чтобы не усугублять ситуацию. — И какая же, можно узнать, у вас была встреча? — он скрепил руки в замок за спиной, недоверчиво поглядывая на свою подругу. Даже не зная о чувствах Мироши, сразу можно догадаться, что он питает явно не дружеские чувства к Алисе. И я, наверное, должен был заревновать, но меня это вновь рассмешило. Я прикусил язык, чтобы не засмеяться вслух. Я видел, как бабочка судорожно придумывала причину для нашей встречи, а мне было интересно, что же она такое придумает. Я внимательно на нее смотрел с явной насмешкой, но атала это игнорировала. — У нас была деловая встреча, Мирон, — выдала она спустя пару секунд. И со стороны вся эта ситуация казалась комичной. Мы с вечным жидом синхронно приподняли брови, но хорошо, что моего выражения лица этот карлик не заметил. Я быстро стер с лица удивление, стараясь сделать серьезное выражение лица. — Не ври мне, Лиса, — парниша был недоволен. Он ходил взад-вперед перед нами, словно мы были провинившимися школьниками, которые курили в туалете, а нас спалил сам завуч. — Она не врет, — решил вставить свои «пять копеек» я, пожав плечами, — я знаю, что твоя подруга — отличный художник, — я начал помогать Алисе, хотя пару секунд назад не хотел вообще говорить. Когда они оба повернулись ко мне, я увидел во взгляде бабочки что-то похожее на благодарность. — Да, — хмуро согласился Мироша, — но что тебе нужно от моего художника? — слово «моего» резануло слух. Вот теперь внутри меня просыпалось легкое раздражение, которое могло перерасти во что-то «плохое». Я мог бы спокойно послать вечного жида, но не мог это сделать при Алисе, зная, как она относится к этому мерзкому типу. — Я нарисую ему обложку для альбома, — Алиса положила руку на плечо своего друга. И я вновь готов был вскинуть брови, но оксюморон продолжал сверлить меня взглядом, поэтому мне пришлось оставаться серьезным. — Ты в своем уме, Алиса? — вечного жида, кажется, это начало возмущать еще сильнее. Я прям видел, как этот карлик начинал краснеть от злости. Если бы я дотронулся до его лица, то наверняка обжегся бы. Я мысленно хмыкнул, похвалив себя за то, как подшучиваю над ним в своей голове, — какая обложка?! Ты забыла, кто он такой? — если бы парнишка был менее вежлив, то тут же бы тыкнул в меня пальцем. Его голос становился громче, а люди, проходящие мимо, покосились в нашу сторону. — Не обращайте внимание, мы роли репетируем, — глупо пошутил я, когда женщина среднего возраста посмотрела на меня. Та сразу же фыркнула и отвернулась, а меня это обрадовало. — Не забыла, но давай мы не будем выяснять отношения на улице? — устало спросила Алиса, тяжело вздохнув. Мне хотелось ее пожалеть, убить злого дракона и спасти из этой высокой башни, — на нас уже люди косятся. — Я не хочу участвовать в вашей семейной драме, — я посмотрел на этих двоих скучающим взглядом. На самом деле, не будь секретом то, для чего мы встречались с Алисой, я бы повел себя по-другому. Но было ожидаемо, что бабочка захотела скрыть правду от своего нервного дружка. Если бы у него были волосы, он бы тут же поседел. — Ну так почему ты, Гнойный, до сих пор здесь стоишь? — он таким злым даже на баттле не был. Я неоднозначно пожал плечами на его вопрос. Я и сам не знал, почему продолжал находиться в его обществе. Я глянул на аталу, мысленно спрашивая: «могу я уйти?». Если некоторое время назад я чувствовал себя слегка подвыпившим и радостным, то сейчас все это мне порядком начало надоедать. Это не значит, что Алиса мне не нравилась. Напротив, она мне очень нравилась, поэтому я не лез в их разговор. — Слав, иди домой, тебе не стоит слушать нашу ссору, — рыжеволосая улыбнулась мне уголками губ, игнорируя недовольный взгляд лысого черта. И в этот момент мне захотелось забрать эту злую чихуахуа с собой, лишь бы он не «покусал» девушку. — Иди, — фыркнул в мою сторону Мироша, отвернувшись к атале. Я раздраженно закатил глаза, желая сказать что-то едкое, но вновь поймал взгляд Алисы. Она «молилась», чтобы я не реагировал на реакцию ее дружка. И, опять же, если бы эта бабочка мне не нравилась, я бы точно сказал бы что-нибудь гадкое. — Спишемся, атала, — но я всё-таки кинул ей на прощание эту фразу, зная, что оксюморона это наверняка разозлит. Девушка кивнула мне головой в знак согласия и вновь вернула внимание вечно в жиду. — Нет, Гнойный, вы не спишетесь. Удали ее номер, не пиши ей в социальных сетях. Я прекрасно знаю, какой ты человек и почему общаешься с ней, — я только собирался уходить, но наш «король» удостоил меня своим вниманием. Мне осталось поклониться ему в ноги за то, что решился со мной «поболтать». — Слав, не слушай моего друга, — Алиса покачала отрицательно головой, ее голубые глаза стали большими. Судя по всему, ей было стыдно за Мирошу. Да простит меня бабочка, но он действительно задел меня. Я остановился, полностью повернулся в их сторону и нахмурился впервые за это время. — И какой же я человек, Мирончик? Почему же я с ней, по твоему мнению, общаюсь? Мне очень интересно послушать тебя, — мой голос не был агрессивным. Наоборот он был чересчур спокойным, легко можно было догадаться, что я насмехаюсь над великим гуру, — извини, бабочка, но я не могу проигнорировать этот выпад твоего уважаемого друга, — я посмотрел на Алису, надеясь, что она простит мне это. Девушка поморщилась, но ничего мне не сказала. — Бабочка? — складывалось ощущение, что у нашего «реперка» проблемы со слухом, ведь он постоянно переспрашивал. — Ответь мне на вопросы и я пойду домой. Время — деньги, — я наигранно зевнул, прикрыв рот ладонью. — Гнойный, — меня забавлял тот факт, что он не обращался ко мне по имени, — не трогай Лису. Я же знаю, что ты это делаешь для того, чтобы позлить меня, — абсолютно не был удивлен этим словам. Такой же страх был и у Алисы, и у Киры. Даже сам Замай, наверняка, думал, что я общаюсь с аталой только из-за того, что она близка с Мирошей. И меня эти мысли и страхи других людей порядком начали раздражать. Я не мог доказывать каждому, что, на самом-то деле, не являюсь злодеем. — Причем тут ты? — устало спросил я, пытаясь скрыть тот факт, что его слова немного выводили меня из себя. Внешне я был спокоен как удав, — я уже выиграл тебя. А то, что я обратился к Алисе, никак с тобой не связано, — девушка молча слушала нас, нервно покусывая свои красивые губи. Из-за того, что она их кусала, губы покраснели и теперь казалось, что она их накрасила красной помадой. — Не надо мне пиздеть, — ого, наш лондонский интеллигент умеет материться? Он не был доволен моим ответом, но и это было ожидаемо. Казалось, даже если я докажу, что наше общение с Алисой никак с ним не связано, он все равно в это не поверит. — Что за эгоцентризм? — я наигранно удивился, заставляя парнишку еще сильнее нахмуриться, — я не буду тебе ничего доказывать, потому что ты этого, вечный жид, не достоин. Я уже все сказал тебе. То, что я обратился к Алисе, не значит, что я хочу поднасрать тебе. Как уже было сказано раннее, она нарисует мне обложку к новому альбому, — я все-таки вернул себе самообладание. Мысленно похвалил сам себя за то, что не плевался ядом, как делал это оксюморон. — Все, — не сдержалась Алиса, схватив своего друга за локоть, — прекращайте этот цирк! — она даже повысила свой голос, показывая всем своим видом, что не особо довольна, — Мирон Янович, пошли ко мне, — рыжеволосая потянула вечного жида на себя. И будь я каким-нибудь глупым мальчишкой, я бы, опять же, заревновал. Но я спокойно отнесся к тому, что атала звала этого карлика к себе домой. Она не хотела, чтобы разрастался конфликт. Я понимал, что ей, вероятно, некомфортно, потому что тут ее друг и парень, который ей симпатичен. — Ну куда ты меня тянешь? — великий гуру обратил внимание на девушку, чуть улыбнувшись. Ладно, я напиздел, эту улыбку мне захотелось стереть с его уродского лица. Но я прикусил язык, чтобы не сказать очередную мерзкую вещь. — Пошли, Мирон, я серьезно, — со своим другом Алиса вела себя по-другому. Она показывала другую сторону себя, о которой я ничего не знал. Бабочка смотрела на своего друга, осуждая его. Она не боялась схватить его за руку. Со мной же у нее все было иначе. Я видел, как рыжеволосая замирала, когда я был слишком близко к ней. Помимо желания, у нее был страх неизведанных чувств, но я старался ее понять, — я все тебе объясню дома, — чуть тверже сказала атала, заметив, что Мироша начал смягчаться еще сильнее. Интересно, а меня она когда-нибудь будет зазывать к себе домой? Будет ли она хватать меня за локоть? Тянуть на себя? — Ладно, — сдался первый я, вдруг осознав, что мне здесь совсем не место, — теперь я точно пошел, — я отсалютовал и быстрым шагом пошел прочь, ощущая внутри странные эмоции. Я никогда не мог назвать себя ревнивым мужчиной. Всегда нормально относился к друзьям своих «подружек». Я прекрасно понимал, что Алисе не был интересен Мирошка, но, заметив, как она к нему относится, внутри меня что-то неприятно укололо. И если изначально я не хотел пить, не хотел юзать после нашего свидания, то сейчас мне хотелось сбежать от настоящего. К сожалению, я почти всегда был именно таким. Если мне не нравилось то, что происходило наяву, я всегда старался сбежать от этого, используя запрещенные вещества или алкашку. Я шел по ночному городу, не замечая никого вокруг. Все мои мысли возвращались к Алисе и ее другу. Я и сам не ожидал, что меня будет злить тот факт, что они так близки. Казалось, что я был готов к этому с самого начала. Мне было интересно, о чем же они говорили у нее в квартире. Сидели на ее просторной кухне, пили вино и по-дружески ругались? А после ссоры они извиняются друг перед другом, а потом обнимаются, будто ничего и не было? Я достал телефон из кармана, а потом заметил, что мне писал мой близкий друг, который, видимо, волновался за наше свидание. Я улыбнулся уголками губ, набирая его. — Славян, — услышал я взволнованный голос Андрея на том конце трубки, — я почувствовал себя твоей матерью, которая не знает, где ее сын, — попытался пошутить мой друг следом. И это вновь вызвало у меня улыбку, — как все прошло? Я, знаете ли, переживал. — В целом, — начал я, зажимая телефон между плечом и ухом. Руками я нащупал пачку сигарет и зажигалку, — всё было хорошо, — и хоть у меня теперь не было прежнего энтузиазма, но я понимал, что само свидание было отличным, — за исключением одного «но». — Дай угадаю, — перебил меня Замай, — ты начал шутить про Окси и всё испортил, да? — вот такого мнения был обо мне мой лучший друг, которого я считал братом. Я закурил сигарету, а потом вновь обхватил телефон рукой. — Не угадал, братан, — с усмешкой ответил я, ощущая, как легкие наполняются никотином. — Да? — Замай наигранно удивился, — и как ты накосячил? — А с чего ты вообще, Андрюх, решил, что я накосячил? — Потому что я достаточно знаю тебя. — Тогда ты будешь удивлен, когда я скажу, что с моей стороны не было никаких косяков? — Не может такого быть. Неужели Алиса всё-таки тебе не понравилась? — я слышал, как Андрей поудобнее сел, пододвинув стул. — Понравилась. — Тогда какое, блять, «но»? — Я проводил бабочку до парадной, — усмехнулся я. — И ты попытался ее поцеловать на первом свидании? Какой же ты идиот. — Нет, снова не угадал, — хохотнул я, — мы стояли у парадной, и всю романтическую атмосферу кое-кто испортил. — Кто? — я представил, как Андрей нахмурился, — блять, не томи, Славян. — Нас «застукал» оксюморон, — после этих слов на том конце Замай поперхнулся, а потом громко закашлял. Настолько громко, что я даже убрал от уха телефон, ожидая, когда он прокашляется. — В смысле? Каким образом? — я подогрел интерес своего близкого друга. — У Алисы была назначена встреча с этим карликом сегодня, но она о ней забыла и пошла со мной на свиданку. Видать, этому великому гуру было так обидно, что он решил приехать к ее дому, а там я, — внутри вновь что-то кольнуло, и хорошо, что Андрюха не видел моего состояния. Мысленно я уже искал «выходы», чтобы накуриться или нажраться каких-нибудь колес. Я знал, что атала об этом никогда не узнает, потому что я ей об этом явно не расскажу. — Драка была? — я слышал, как Замая вся эта ситуация забавляла. Вряд ли он понимал, что я к этому теперь не относился с такой насмешкой. Я почувствовал себя уязвленным, потому что Алиса мне нравилась гораздо больше, чем я предполагал. — Он потолкал меня, а я не стал на это реагировать, — на том конце послышался хохот. — Надо было разочек ему нос сломать, чтобы не выебывался, братан, — и опять шутки, которые сейчас вызвали у меня лишь легкую улыбку. — Честно говоря, я хочу объебаться, — признался я, тяжело вздохнув.