***
На дворе стояло чудесное теплое летнее утро. Часы показывали восемь утра. На безоблачном небе вот-вот должно было полностью взойти солнышко, радуя своих жителей своими лучезарными лучами. Погода обычно прекрасно поднимала настроение особенно, когда оно было ни к черту. Когда было хреново на душе, дождливый день будто бы это чувствовал и подстраивался под этот переменчивый диссонанс. А солнечный день, напротив, свидетельствовал о хорошем настроении, когда и море по колено и горы по плечу. К сожалению, не каждый чувствовал себя подобным образом. Некоторым хотелось напиться до чертиков и временно забыться. Или же впасть в зимнюю спячку до той поры, когда наступят хоть какие-то просветления. В одной из Московских квартир утро начиналось не совсем обычно. Яркий лучик солнца, умудрившись пробраться сквозь плотно задернутые шторы, пощекотал лицо одной из спящих на кровати. Этим человеком оказалась красивая блондинка лет сорока, а то и моложе. Её голова покоилась на мягкой подушке, рукой она касалась подбородка и слегка улыбалась во сне. Стало быть, ей снилось что-то приятное. Её бездонные глаза были закрыты, а лицо выглядело полностью расслабленным. Пробравшийся в спальню лучик, пощекотав её прекрасное лицо, заставил её веки задрожать, а следом — небесно-голубые глаза распахнулись и сонно попытались сконцентрироваться на окружающей обстановке. Первое, что Маша заметила — находилась она явно не у себя дома, а в совершенно другом месте, второе, — заглянув под простыню, доселе обволакивающей её тело, она поняла, что обнажена. Это ещё что. Голова раскалывалась так, будто бы по ней прошлись кувалдой парой тройкой раз. Но то, что шокировало её больше всего — мужчина, спящий на боку на другой стороне кровати. С этого ракурса было сложно разглядеть его идентичность. Но когда приподнявшись на кровати, она, подперев рукой подбородок, разглядела его во всей красе, то была ошарашена. Повторно изучив данный интерьер, Машу будто бы осенило и она поняла, что находится в квартире Максима, который жил в центре города недалеко от съемочного павильона их богадельни.Интересное кино.
Толчок кулачком в плечо в надежде разбудить и узнать подробности её присутствия здесь, не принес желаемого результата. Сонно промямлив что-то вроде: — Дайте поспать, у меня сегодня выходной, — что совершенно не совпадало с реальностью, он перевернулся на другой бок и снова мирно засопел. Машу снова осенило, она моментально соскочила с кровати, и как ошпаренная, на цыпочках отправилась в душ. Голова была будто бы чугунной, а память была наполнена пробелами. Всё было как в тумане. Маша пыталась вспомнить что к чему, но это ни к чему не привело. Голова только ещё больше разболелась. Приняв горячий душ, она быстренько взяла себя в руки и, выйдя из ванной, подобрала свою одежду, валяющуюся на полу. Облачившись в неё, она тихо покинула пределы спальни. В прихожей ловко взяла в руки сумку, вынула оттуда телефон, чтобы вызвать себе такси и, запив нашедшую в сумке таблетку аспирина водой, тихо покинула пределы квартиры. Легче от принятой таблетки не стало, голова все также раскалывалась, что могло означать одно — употребление алкоголя. Такси вскоре подъехало к подъезду, приглашая её сесть в салон. Удобно разместившись на заднем сидении, она назвала таксисту адрес места назначения и, прислонившись лбом к окну в надежде облегчить свою головную боль, устремила взгляд на дорогу. В памяти начали мелькать фрагменты произошедшего вчерашней ночью, да и дня в целом, постепенно превращаясь в полноценную картинку. Ах да, день выдался не из легких, она бы сказала морально тяжелым. Огромный рекламный шит, обрушившийся на одного из них в силу созданного Катей сценария, хоть и не был настоящим, всё это выглядело подлинным. Операторы постарались на славу. Воспоминания вдруг ясно всплыли в архивах памяти и Маша ахнула.Флэшбэк
За день до этого
***
Господи, ну и денек выдался сегодня. Они конечно же актеры, и им свойственны такого рода сцены, порождающие эмоциональное выгорание, но в тоже время — они простые люди и им не чужды глубокие чувства и переживания, относящиеся к той или иной сцене. Так уж совпало, что операцию Олега Брагина в связи с отслойкой сетчатки, и смерть Салама снимали почти ж то параллельно. Не стоит говорить, что после этого, актеры чувствовали себя как выжатый лимон. Осознание того, что это последняя смена Антона и после, он больше не будет фигурировать в кадре, навеяла на всех грусть, тоску и невыносимую печаль. Конечно же они попрощались с ним как подобает, с небольшим банкетом в честь его ухода, но этого было не достаточно. У него на горизонте намечался новый проект, но прощание с тем, с кем проработал с ним бок-о бок пять лет — не легко. Ох, как не легко. Очень трудно. Слез было не избежать, особенно при пересмотре той самой эмоциональной и печальной сцены. Маша думала, что выплакала все слёзы во время больничной сцены, когда Марина, промокшая от дождя, рыдала у одра своего непутёвого мужа, с которым недавно порывалась развестись. Только ничего не вышло — любила она его дурака, а с этим уже ничего не поделаешь. Ошибалась. Прощание с Саламом, как с персонажем, а потом и с самим Антоном, далось ей нелегко. Хоть она и присоединилась к проекту во втором сезоне, у неё было достаточно времени, чтобы поближе узнать Антона и даже с ним подружиться. Помнится, он поначалу даже оказывал ей знаки внимания, но видя её безразличие к этому, прекратил попытки добиться её личного расположения. Не сказать, что они были уж такими близкими друзьями, как например, она и Максим, но всё же — их дружба существовала и они приятно общались между дублями. А вот самому Максиму пришлось непросто. Проститься с другом, — задача не из простых, а для человека, который очень глубоко чувствовал потерю, тонкой душевной организации — неимоверно тяжело. После съёмок и когда все прощания были позади, а тосты на удачу всё ещё впереди, Маша краем глаза заметила, как Максим незаметно выскользнул из помещения, в котором банкет был в полном разгаре. Она удивилась ещё больше, заметив, что у того глаза были явно на мокром месте. Если посудить, то это вполне закономерно. Сперва отыграть эмоциональную сцену, в которой его главный герой боится остаться слепым, с собственным монологом впридачу. А если ещё учесть статус его брака, окутанного полной неопределенностью, то вообще пиши пропало. В общем, она его прекрасно понимала и даже сочувствовала. Не каждый смог бы справиться со столь сильными эмоциями — всё навалилось в один день. Подождав, когда присутствующие переключат свое внимание на Антона, на песни и танцы в его честь, Маша, так же как и Максим, незаметно выскользнула из помещения и направилась в сторону его гримерки. На душе было как-то неспокойно. Он очень редко показывал свою уязвимость, опираясь на свой профессионализм. С ней он не боялся быть самим собой, но на людях — отлично себя сдерживал. А здесь наверное нахлынуло, и он решил уединиться. Возможно, он хотел побыть наедине с собой, но она пообещала себе, что как только убедится, что с ним всё в порядке, сразу же оставит его в покое. Она сама любила побыть в тишине — от всей этой рабочей суеты и людей, ежедневно окружающих её.***
Добравшись до его гримерки, дверь оказалась не заперта. Расценив это как знак, Маша аккуратно отворила её и заглянула во внутрь. Максим сидел на диване с потерянным видом, крутил сигарету между пальцами, уставившись в одну точку. Снова начал курить, что ли? Собирался ведь бросить. Не успела она об этом подумать, как его печальные кофейные глаза встретились с её голубыми, и он слегка улыбнулся. Ну хоть что-то. — Мань, а ты почему здесь, а не на банкете? — он окинул её вопросительным взглядом, продолжая крутить сигарету между пальцами. Курить или не курить? Вот в чём вопрос. — Я переживала, — она окинула его взволнованным взглядом, а затем добавила — за тебя, между прочим. Ты так резко исчез, я даже не успела толком ничего сообразить, — она растерянно развела руки в сторону мол, — Что я должна была думать? Сама не знала, почему его благополучие для неё сейчас было превыше всего, но факт оставался фактом. — Я уже большой мальчик и сам могу о себе позаботиться, — возразил он, пытаясь убедить её в этом. В действительности, ему хотелось, чтобы она присела рядом, и они просто помолчали. Вместе. Но он не имел права её ограничивать или портить ей настроение. — Возвращайся на банкет. Я в порядке. — Угу, я вижу, — отметила она с долей сарказма, а затем недовольно нахмурив брови, взглядом указала на его сигарету между пальцев. — Я думала, ты бросил? — Да бросил я, — воскликнул Максим в свое оправдание, а затем решил пояснить, — Просто день сегодня очень хреновый, только и всего. Я не собираюсь снова впадать в зависимость от никотина. Но знаешь, в те времена всё было намного проще. Никто не уходил, — он явно подразумевал под этим Антона. — Никто не умирал. Все были живы и здоровы. — последнее изречение навело Машу на мысль, и она решила уточнить. — Ты ведь прекрасно знаешь, что я никуда не уйду, пока ты не поделишься со мной всем, что тебя гложет, — Маша твёрдо стояла на своем. Пройдя вглубь гримерки, она закрыла дверь и присела напротив него. Ишь чего удумал? Избавиться от нее решил. Ага, ему так не повезёт. — Скажи честно, у тебя кто-то умер? — Да друг детства недавно попал в аварию и разбился на смерть. Молодой ещё, жить да жить, а видишь — не повезло, — он томно выдохнул и закрыл лицо руками. — Знаешь, я просто устал от одиночества. Устал. Работа работой, но она не согреет холодными вечерами. — Ну чего ты? — Маша, присев с ним рядом, дотронулась рукой до его плеча в знак моральной поддержки. — Ты не один, между прочим. Тебя окружают коллеги и близкие друзья. — Маша и глазом не успела моргнуть, как Максим положил ей голову на колени с просьбой: — Посидишь со мной? — иронично, что эту самую фразу произнес его герой, но на данный момент он был на него совсем не похож. Какой-то слишком потерянный и грустный. Хотелось обнять и пожалеть. Этот импульс возник у неё инстинктивно. Даже задней мысли не возникло — почему. — Посижу конечно, — её руки автоматически коснулись его макушки и нежно провели в круговом и успокаивающем жесте. — Машунь, а давай сегодня вечером напьемся, а? — хотелось, чтобы этот чертов день уже оказался позади. А напиться в её теплой компании — само то. — Ну если у тебя нет других планов, конечно. — Я не думаю, что это самая лучшая идея, — Маша попыталась воззвать к его здравому смыслу, хотя у неё самой появилось аналогичное желание. Этот день должен ведь когда-нибудь закончиться. — А я так не считаю, — возразил он, пытаясь доказать обратное. — Составишь мне компанию? Ну, пожалуйста, — его, полный мольбы взгляд, просил её поменять мнение.***
В конечном итоге Максиму всё таки удалось её уговорить, и уже через час они сидели на диване в его уютной городской квартире с двумя бокалами вина и пили на брудершафт. Где-то после второго бокала Машу знатно разморило, и начала кружиться голова. Она уже пожалела, что вообще согласилась на эту авантюру. Где-то там, глубоко в душе. Хорошо, что Ваня сейчас гостил у Дениса, а возвращаться в пустой дом — перспектива так себе. Сидя на диване они разговорились о том да о сем, Максим в который раз поблагодарил Машу за то что приняла его предложение. В процессе разговора, их тела по инерции настолько сблизились, что колени слегка соприкоснулись, а по телу моментально пробежал разряд тока. Маша сперва не врубилась что это было, но когда Максим с особым трепетом прошептал: — «Ты такая красивая», а затем мягко коснулся её губ своими, она забыла обо всём на свете. Как говорится, земля тотчас ушла из под ног, и она увидела звезды. Она понимала, что это неправильно и они, возможно, совершают ошибку, но вино, видимо, сделало своё дело. — Не надо этого делать, — вот совсем сейчас не время включать Нарочинскую. Не тогда, когда их губы находились в пару миллиметрах друг от друга. Не тогда, когда её тело трепетало от предвкушения его нежных прикосновений. — Мы не должны… — её последующие возражения затерялись где-то в пространстве, когда его пальцы прошлись сперва вдоль верхней, а затем нижней губы, нежно скользя вдоль и поперёк. — Тшш, давай мы сейчас не будем ничего говорить, только чувствовать, — жарко шептал он, попутно покрывая её лицо, а затем и верхние участки тела рваными и прерывистыми поцелуями. От них у неё окончательно снесло крышу, и в следующее мгновение она ловко оказалась у него на коленях. Они и оглянуться на успели, как очутились в спальне, по дороге срывая с друг друга одежду. Ураган страсти захватил их свой плен и не желал отпускать. А ведь они даже не сопротивлялись этому напору и возникшему сильнейшему притяжению. Их разгоряченные и распаленные тела сразу же перешли к главной части — без всяких страстных прелюдий. Наверное им стоило бы задуматься над своими действиями, но точка невозврата, видимо, была достигнута после того самого второго бокала вина. Пока их губы соприкасались вновь и вновь, разжигая пламя страсти всё сильнее, руки жили своей собственной жизнью, путешествуя и изучая каждый изгиб и уголок тела. Им не понадобилось много времени, чтобы найти нужный ритм. Не смотря на то, что это был их первый любовный опыт. Руки продолжали скользить, языки искусно сплелись вместе, побуждая мягкие стоны вырваться наружу. Вскоре спальня наполнилась тихими стонами, вздохами и учащенными дыханиями. Оргазма они достигли одновременно, а после того как вернулись с небес на землю, просто крепко уснули. Ночью они поменяли свои спящие позиции. Именно поэтому, утром оказались на противоположной стороне кровати.***
Конец флэшбэка
— Девушка, мы прибыли, — оповестил таксист, вернув Машу в реальность, рукой указывая на место парковки их съемочного павильона. Её уже лет сто как никто девушкой не называл. Мелочь, а приятно. За своими многочисленными воспоминаниями, которые водопадом обрушились на неё, Маша и не заметила, как ещё одна черная иномарка въехала на парковку и остановилась на одном из положенных мест. — Извините, я задумалась, — господи что теперь со всем этим делать, она ума не прилагала. Как теперь работать с Максимом бок-о бок после всего случившегося? Что самое ужасное — она не жалела о случившемся. Щёки зарделись легким румянцем, а тело затрепетало, будто бы вспомнив о всех бурных событиях прошлой ночи. Как один вечер мог всё так круто изменить, она не понимала. — Огромное вам спасибо, — Маша улыбнулась и протянула водителю деньги за проезд. — Удачного вам дня, — таксист улыбнулся, оценивающе на неё посмотрел, а затем ретировался. Маша, собравшись с мыслями, хотела уже было отправиться вовнутрь съемочного павильона, как знакомый и слегка хрипловатый голос, донесшийся до ушей, заставил её застыть на месте: — Ну и зачем ты сбежала, скажи мне?