— Арвин, это уже слишком! — Латте с ужасом смотрит на изувеченные лица и тела волшебников, проживающих в Магической башне, после чего переводит взгляд на своего мужа, на красивом лице которого отчетливо рисуется желание убивать. — Прекрати немедленно!
— Почему ты меня останавливаешь? — в его алых глазах сверкает плохо скрываемый гнев, от чего по коже девушки бегут мурашки.
— Потому что ты переходишь все границы! — хозяйка Магической башни указывает пальцем на еле живых людей, валяющихся в ногах молодого человека и пытающихся хрипеть и булькать извинения. — Ты же сам потом говоришь, что в башне текучка кадров и тебе вечно не хватает людей! А потом превращаешь их в фарш!?
— Текучка… Чего? — сбитый с толку Арвин складывает руки на груди и внимательно смотрит на мигом спрятавшую глаза в пол Латте. Уже не первый раз он замечает за ней какие-то странные фразы, чуждые этому миру.
— … Неважно! — быстро уводит к нужному руслу разговор блондинка и хлопает своими круглыми глазами в обрамлении светлых ресниц. — Нельзя так поступать с людьми, Арвин. На них теперь живого места нет!
— Они получили свое наказание за дело, — хозяин и мастер Магической башни внимательно смотрит в янтарные глаза своей жены, в которых горит сочувствие к отбросам под его ногами, и старается унять свою вновь вспыхнувшую злость, — сколько раз я их предупреждал о том, чтобы они укоротили свои языки и даже мысли? Слишком много.
Латте шире открывает и без того большие глаза, понимая, из-за чего её муженек взбесился. Волшебники снова говорили о ней в не самом лестном ключе, а он стал свидетелем этого разговора и закономерно решил их наказать.
Арвин всегда бесился и бесится со всего, что связано с его женой, и его обрушивающийся гнев порой доходит до абсурда. Как-то он закинул какого-то новичка-волшебника высоко в облака, лишив возможности использовать магию, и вспомнил о нем только спустя два дня, и то, потому что кто-то из более старых волшебников аккуратно ему намекнул об этой ситуации. Тогда остальным пришлось целую неделю растапливать огромную ледяную глыбу, в которой оказался этот парнишка из-за разницы температур в небе и на земле, и одному местному богу известно, как тот не откинулся. Из-за того случая Латте очень серьезно поругалась с Арвином и даже уехала из Магической башни к родителям. Правда, всего на ночь. Едва первые лучи рассветного солнца проникли в комнату, а Арвин уже сидел в кресле у её постели в старой комнате, готовый слезно умолять вернуться супругу домой. По крайней мере, весь его вид тогда говорил Латте об этом.
Да, такие вспышки жестокости стали возникать в Башне и из-за неё в том числе. Девушка была наслышана о том, что её, на тот момент ещё будущий муж, не особо отличается терпением и снисходительностью, и даже с некоей опаской переезжала в свой новый дом. Было забавно поначалу наблюдать, как мастер Магической башни, по-видимому, боясь её спугнуть, прятал свою настоящую личину (ха-ха, как будто до этого она не догадывалась), притворяясь в её компании влюбленным ангелочком, у которого, разве что, нимб затерялся где-то в груде магического барахла. Блондинке этот спектакль быстро надоел, поэтому однажды она сказала ему, что пусть он будет собой, а не жалким актером, ведь полюбила она именно его, Арвина Хебрима, жестокого и сильного хозяина Магической башни, а не кого-то другого, кто прикрывается его лицом. И с тех пор… Её жизнь стала идти совсем
по-другому. Пришлось привыкать к тому, что стены башни могут быть окрашены чьей-то кровью, а под ногами могут попадаться чьи-то выбитые зубы. И кстати, периодически из-за того, что кто-то из не самых умных магов бросался в её адрес оскорблениями по типу «ходячая метла», «парик из собачьей шерсти», или же «живая солома». Фактически, эти придурки подписывали сами себе смертный приговор.
Латте давно привыкла к таким эпитетам в свой адрес, ведь изначально не родилась главной героиней в этом мире и быстро приспособилась к его достаточно жестоким правилам, потому даже мало-мальскую обиду душила в зародыше. А вот её муж, Арвин, оказался не из таких. Терпеть такое в своем доме он не собирался, поэтому быстро находил тех, у кого язык не мог спрятаться за зубами, и учил их уму-разуму. Периодами даже с летальным исходом. Хорошо, что это происходило и происходит не прямо у нее перед глазами, а где-то далеко за закрытыми дверьми. За это Арвину Хебриму,
конечно, спасибо.
Когда Ароброк с радостью сообщил ей о том, что под её влиянием Хозяин Магической башни подобрел, то девушке захотелось ему протереть глаза, а себе прочистить уши. То, что теперь появился пункт «избить до полусмерти», в её понимании, мало тянуло на то, что можно было бы назвать глаголом «подобреть». Возможно, Хебрим просто заметил, что его женушка пугается следов крови, кишок, мяса и раскрошенных костей, потому просто перешел на более щадящий режим. Щадящий для её психики, но не для остальных волшебников.
— Это не повод избивать людей до полусмерти, — вздыхает девушка, — они же потом даже с помощью магии не могут себя восстановить.
— Зато они прекрасно усваивают урок, — отрезает парень, после чего опускает руки по швам и отворачивается от неё, — если я не буду преподавать им такие уроки жизни, то в башне совсем потеряется дисциплина. И это связано не только с тобой.
— Так наказывай их по другим поводам! — Латте хватает свои кудрявые пряди руками и сжимает их, надувая губы из-за того, что ей приходится смотреть лишь на спину мужа. — Я прекрасно знаю, как выглядят мои волосы! Между прочим, ты также часто акцентировал на них внимание! Или уже забыл?
Арвин замирает, видимо, припоминая все свои слова, когда-то сказанные своей жене, после чего виновато поворачивает в её сторону голову, краем рубинового глаза скользя по её лицу. Девушка же продолжает сверлить его упрямым взглядом, решив высказать то многое, что успело в ней скопиться и теперь плещется уже через край.
— Благодаря тебе и многим в этом мире я обросла таким панцирем, что любая, даже самая старая и повидавшая жизнь морская черепаха, мне позавидует! Меня уже давно не трогают все замечания и оскорбления по поводу меня, моей внешности, моего поведения! В конце концов, если бы я держала на все обиды, то ни за что бы не вышла за тебя замуж!
Воу, их ругань приняла довольно серьезный поворот событий. Молодой человек отшатывается от неё, будто бы она нанесла ему физический удар, и подносит к лицу свою изящную длинную руку, прикрывая ей свое смятение. Он молчит, потому что вспоминает всё то, что происходило, и понимает, что тогда сильно перегибал палку, пользуясь тем, что Латте боялась его и потому даже слово поперек сказать не могла. А ведь он... Ни разу не извинился.
— Ещё раз тебе говорю: перестань так издеваться над людьми из-за неосторожно брошенных слов! — Латте делает к нему шаг, сокращая расстояние, и заглядывает в рубиновые красивые глаза. — Они все равно будут говорить, обо мне ли, о тебе, да о ком угодно! Ты не сможешь искоренить это, как бы ты ни пытался, понимаешь?
Девушка замолкает и наконец-то отпускает свои волосы. Она смотрит прямо в эти любимые глаза, в которых вихрем крутятся эмоции, от злости до обиды, от отчаяния до просьбы простить. Да уж, она задала своему муженьку целый мозговой штурм и теперь очень надеется, что маг сделает правильные выводы.
— А что… Если я устою публичные наказания?
— Что? — теперь уже блондинка делает шаг назад и недоверчиво глядит на него. Внутри неё начинает зарождаться отчаяние, грозясь слететь в громкий вздох.
— Если я буду наказывать провинившихся перед всеми, — рука парня скользит по подбородку, — то все, даже новички, гораздо быстрее усвоят правила и запреты Магической башни!
— Ха-а… — горький вздох, все же, слетает с губ Хозяйки Магической башни. — Хорошо. Делай что хочешь,
дорогой.
— М? — он хочет сделать в её сторону шаг и обхватить своими руками её маленькие и прелестные ручки, чтобы поднести их к своим губам и поцеловать, успокаивая, но теперь уже Латте отворачивается от него и направляется к выходу из комнаты.
— Говорю, что ты можешь делать все, что хочешь. Всё равно мое мнение, как второстепенного персонажа, никому и никогда не было интересно, — эти слова до него долетают уже обрывками, ведь девушка выходит из комнаты, оставляя его одного.
— Х-хозяин… — слышится откуда-то снизу, и Арвин щелкает пальцами, отправляя месиво из людей подальше от себя.
Он продолжает смотреть в проход, в котором скрылась его дорогая и любимая жена, и думает над её словами. Второстепенный персонаж? Она? Королева этого мира и его сердца? Который раз за ней он замечает странные словечки, несвойственные больше никому. И над этим Арвину Хебриму тоже нужно подумать.
Внутри что-то ухает странной пустотой, и молодой человек решает телепортироваться в свой кабинет, чтобы обмозговать всё, что только что произошло, в одиночестве. Дверь по щелчку пальцев закрывается, а комната моментально изолируется от звуков, чтобы никакой посторонний шум не сбил его с мысли. А подумать предстоит о многом. Хотя бы о том, что его весёлая, вечно улыбчивая хохотушка Латте, как оказалось, слишком много держит в себе. Слишком много того, о чем им нужно друг с другом поговорить.
***
— Я ни капельки не сомневалась, — девушка прижимает к себе мисс Криаоглазик и смотрит на часы, короткая стрелка которых медленно ползет к девяти вечера, — на что я надеялась, когда ему высказала это всё? К тому же, и при других персонажах… Естественно, никто ничего не понял.
В этот мире, который она окончательно приняла как свой реальный после охотничий угодий три года назад, она остаётся второстепенным персонажем даже после того, как вышла замуж за одного из главных героев. Да, её социальный статус поменялся, но мировой остался тем же. Придется смириться с тем, что, похоже, она так и умрет Латте Эктри, ой нет, уже Латте Хебрим, так и не рассказав даже самому близкому человеку — своему любимому и мужу, Арвину, свои секреты. Которые с каждым годом давят на неё все больше и больше.
— Ну, по крайней мере, мне стало легче, — говорит девушка скорее сама себе, — интересно, он и правда сделает в Башне публичные наказания? Процент роста работников тогда вообще упадёт до нуля, хе-хе.
Похоже, Арвин не собирается сегодня ложиться рано, потому, переодевшись самостоятельно в ночную рубашку, блондинка забирается на кровать, после чего ныряет под теплое одеяло. Мисс Кривоглазик плюхается рядом, на соседнюю подушку, и будто бы пристально смотрит на неё, однако, она всего лишь кукла, пусть и напичканная разными заклинаниями с легкой руки её мужа.
Интересно, понял ли маг хоть что-то из того, что она ему сегодня сказала? Или так, Латте была для него лишь фоновым шумом? Кажется, он услышал её слова про то, что говорил ей раньше, судя по его реакции. Но молодой человек так резко поменялся в лице и сменил тему, что теперь ей кажется, будто все это привиделось, так, её воображение там что-то за неё надумало и преподнесло ей на блюдечке с голубой каемочкой.
Латте укладывается на бок и закрывает глаза, а рукой находит свою куклу и прижимает к груди. Она уже отвыкла спать одна, потому в те редкие дни, когда Арвин отсутствует дома, либо же задерживается в своем кабинете, блондинка берёт мисс Кривоглазик и крепко её обнимает, чтобы уснуть. Все равно, если её муж придет сегодня в комнату, то вытянет из её рук игрушку, чтобы заменить собой. Интересно, утром они обсудят их сегодняшний разговор?.. Что-то Латте начинает жалеть, что сегодня так много серьезных вещей наговорила. Мир этого романа слишком прост и легок для столь серьёзных тем, не сломает ли она течение жизни в нём?
Постепенно, мысли начинают покидать кудрявую голову девушки, и на замену им приходит сладкий и на удивление крепкий сон. Даже удивительно, что Хозяйка Магической башни совсем не проснулась от того, с какой силой распахнулось окно в их с Арвином спальне. Она не проснулась и тогда, когда бирюзовое свечение проникло в комнату и скользнуло по полу, чтобы в итоге добраться да неё и полностью окутать. Нет, к счастью или сожалению, Латте мило посапывает, прижимая к себе свою дорогую куклу, мисс Кривоглазик.
***
— М-м-м, — глаза оказывается открыть сложнее, чем она могла бы подумать, — да что такое? Ощущение, будто я спала всего каких-то полчаса!
Латте жмурится и тянется в кровати, но с криком вскакивает, когда её руки стукаются о полку над кроватью. Положите, полку?.. Да и кровать какая-то жесткая и будто бы плоская, где её мягчайшая перина, на которой лежать одно удовольствие? Через силу продрав глаза, Латте обводит взглядом комнату и впадает в ступор. Где-то этот интерьер она уже видела.
Подождите! Девушка с небывалой для неё скоростью опускает босые ноги на холодный пол, после чего пытается встать, но терпит неудачу и падает, больно ударяясь локтями. Вокруг неё какой-то беспорядок, образованный из валяющихся на полу вещей, книг и журналов… Подождите, журналов? Латте моментально садится на полу и хватает первый попавшийся глянец, после чего начинает быстро перелистывать страницы и бегать глазами по картинкам, щурясь из-за плохого зрения, чтобы рассмотреть. Модная одежда, машины, телефоны и интервью звёзд. Это всё… Это все из её того, старого мира!
Она встает с пола и отряхивает шорты, от которых совсем отвыкла в другом мире, после чего неуверенно подходит к двери в ванную. Малюсенькая комната встречает её белоснежной холодной плиткой, душем почти у самого потолка, унитазом и небольшой раковиной, над которой висит зеркало, все грязное и в разводах. Именно к нему Латте направляется, чтобы посмотреть на себя.
Длинные темные волосы, острый подбородок, высокие скулы и раскосые карие глаза, под которыми залегли глубокие тени. Высокий рост и худощавое телосложение. Старая футболка и домашние шорты. Определено, это была она, Ким Хьюджин, двадцатипятилетняя учительница старших классов и холостячка, обожающая пиво, хрустящую курочку и бульварные романчики. Никак не Латте Эктри, никак не Латте Хебрим. Совсем не Латте с её непослушными золотистыми волосами, янтарными глазами и задорной улыбкой на губах.
Девушка хватается рукам за раковину, не веря в происходящее. На всякий случай щипает себя за руку и ойкает от того, насколько реальны эти ощущения. Снова смотрит на себя и понимает, что не видит вокруг копны кудрявых волос, похожих на солому, только сальные темные пакли, собранные в тугой низкий хвост. Ей хочется взвыть, но она лишь садится на корточки и обнимает свои худые и острые колени руками.
Что это было?
Подождите, пожалуйста, подождите! Ей это всё снилось? Но ощущения были слишком реальными для сна! Тогда куда делась та реальность? Почему она снова здесь, в своем другом теле? Почему вернулась в Южную Корею, в Сеул, а не осталась счастливо жить свои лучшие годы с со своим мужем?
Точно, кольцо! Теперь уже Хьюджин смотрит на свою руку совсем отвыкшим от этого тела взглядом. Длинные пальцы, явно худее, чем у Латте, с обкусанной кожей вокруг ногтей из-за постоянных нервов. И никакого намёка на кольцо. Никакого намёка на её веселую и счастливую супружескую жизнь с красавчиком-магом. Ни-че-го.
На глаза сами собой наворачиваются слезы, и брюнетка дает им волю, хотя раньше отругала бы себя за такую слабость. Солёная влага тут же стекает к самому подбородку, а после капает на коленки. Нос закладывает моментально, а в горле встает ком, который она не в силах проглотить. Что же это было? Её больное воображение? Или реальность? Приятный сон? Или целая жизнь? И… Кто она такая теперь? Латте или Хьюджин?
Брюнетка касается пальцами своей переносицы, пытаясь вспомнить больше событий перед тем, как она стала «Латте». Это оказалось весьма сложно, ведь в том мире новая «она» прожила больше десяти лет. Хм, что же происходило с ней до того, как девушка открыла глаза и обнаружила себя в теле Латте?
— Точно! — вскочив и почти приложившись головой о раковину, Хьюджин выскакивает из ванной и несётся к своей кровати. — Да-да, именно так!
Её старенький ноутбук издает писк, оповещая о своем включении, и ей пришлось поломать голову ещё минут десять, пытаясь вспомнить пароль. Благо, везде он был один и тот же, потому пароль для телефона ей уже не пришлось вспоминать. Техника, находившаяся в спящем режиме, тут же открывает ей последнюю вкладку в интернете, а именно роман, который Ким читала до своего магического перенесения на сами страницы этого же романа.
— Как… Статус «завершено»? — она поправляет на переносице очки, параллельно вспоминая о том, какое же хорошее зрение было у Латте, и начинает бегать глазами по оглавлению. — Подождите, но когда я читала, то только-только вышла глава про охотничьи угодья!
Порхая пальцами над клавишами (все же, мышечную память не пропьешь), девушка открывает последнюю главу, чтобы ознакомиться с концом. Итак, Ибелин вышла замуж за принца, все правильно. Герцог Кеннет начал встречаться с младшей сестрой своего погибшего товарища, это она тоже знает. Про леди Перидот в последней главе ни слова, странно. О, абзац про Латте Эктри! Хьюджин впивается глазами в экран, как губка впитывая строчки. Вышла замуж за Хозяина Магической башни… Взяла его фамилию и стала Латте Хебрим… И жили с Арвином они долго и счастливо… Конец. Как конец?!
Девушка переключается на предыдущую главу и снова находит текст про Латте, то есть себя, и про Арвина, то бишь её мужа. Предложение руки и сердца, ссора с Ибелин, свадьба… Всё то, что она прекрасно помнит, прописано здесь так, будто бы брюнетка всего лишь прочитала эти пару абзацем, которые подарили ей, как второстепенной героине.
— Что же это такое… — девушка откладывает ноутбук и опирается на подушки, после чего чувствует, что ей что-то давит в бок.
Она немного двигает рукой и достает куклу, после чего круглыми глазами смотрит на неё. Золотые кудрявые волосы, криво пришитые пуговицы и улыбка, красное платье… Это же Мисс Кривоглазик! Ни секунды не колеблясь, Ким Хьюджин с нежностью, будто собственного ребенка, прижимает к себе игрушку.
И начинает думать, что же ей делать дальше.
