Лето на кончиках пальцев

      Чужой пустой дом пугал. Я чувствовала себя потерянно, оставшись один на один с незнакомой мне обстановкой. Было что-то до неправильного пугающее в незнакомой мебели. Да и вообще, после квартиры, больше похожей на коробку от холодильника, дом отчима казался дворцом.              Дворец, правда, оказался не без изъяна. Связь здесь ловила просто ужасно. Маленькая статья на дзене грузилась семь минут, а о просмотре видео-роликов речи вообще не шло. Местная связь не давала такой роскоши. Впервые за долгое время я решила не написать, а позвонить. Хорошо, что для этого не пришлось выходить из комнаты.              Голова от похмелья всё ещё неприятно гудела, но после ухода Артура мне стало ужасно одиноко. Захотелось выговлриться и пожаловаться кому-нибудь на жизнь.              Кристина, моя лучшая подруга, взяла трубку с третьего гудка.              - Алло? - Спросила она немного недоверчиво.              Я не видела её лица, но представляла, что в этот самый момент моя подруга оторвалась от очередной глупой книжки. Как же хорошо, что сегодня выходной и я не сильно отвлекаю её от дел.              - Говорить можешь?              Но мы обе знали ответ.              - Маш, что случилось? - Она устало выдохнула. Сквозь мелкие помехи раздался шелест страниц.              Да, я угадала. Она читала.              В телефоне снова затрещало и я поспешила встать ближе к окну. Унылый дачный пейзаж раскинулся перед глазами. Старая дорога, частично разбитая лезшей травой, несколько косых заброшенных домиков и силуэт города, выросший у кромки горизонта. Какая же это все скука.              - Мне нужно поговорить.              Кристина недолго промолчала. На заднем плане раздался гомон, но подруга никак на это не отреагировала.              - Срочно?              - Угу.              - Подожди. Я выйду на балкон.              Раздался щелчок, крик и угроза оторвать уши, если кое-кто сейчас же не заткнется. Я судорожно вздохнула. Сто лет не была у Кристины в гостях.              - Я тут. Ну, ты как?              - Словно не знаешь. - Я вздохнула опять. Меня мучали противоречивые чувства. С одной стороны мне хотелось забыть всё то, что случилось за последнюю неделю, а с другой - перебрать в голове всё. От случайного наклона головы и беглого взгляда до ситуаций, более серьезных. - Я разбита.              Кристина закашлялась, а я пальцем нарисовала на окне сердечко. Потом стёрла его ладонью. И нарисовала опять.              - Да, это как-то некрасиво вышло.              - Некрасиво? Родная, меня выгнали с работы, выставили из дома и, да, любовь всей моей жизни мне изменила. Это не некрасиво. Это ужасно!              Кристина на том конце шумно выдохнула, а я протёрла уголки глаз, которые начали щипать. Похороненная истерика проснулась. Сотня, тысяча "почему?!" заметалась в голове. Что я сделала не так?              - Я в этом не очень хороша. Ты знаешь.              - Знаю. - Чем больше слез я вытирала, тем сильнее глаза продолжали слезиться. - Но это... Это правда ужасно. Мне кажется, что меня уничтожили. Сломали. Вытерли ноги.              - Вообще-то так оно и есть.              Поэтому я её и люблю. Она всегда встаёт на мою сторону. Подавив всхлип, я попыталась немного отвлечься. Например, я посмотрела на солнце. От него тоже хочется плакать.              - Знаешь, он сказал, что я... - Горло славило. Я многое не рассказала маме. Ещё больше я умолчала для других подруг, но Кристина.... Кристина особенная. Я проглотила невидимый ком. - Он сказал, что я скучная. Сказал, что ему со мной неинтересно. Сказал, что...              Будто в живот ударили. Я всхлипнула. Самая важная, самая страшная вещь всё ещё звенела в моей голове и я не могла просто взять и озвучить её вслух. Это так стыдно. Это так мерзко.              Но Кристина ждала и молчала.              - Он сказал, что со мной ему не о чем говорить.              Морально меня вывернуло. Прижав сильнее телефон к уху, я затаила дыхание.              - Кристин, я…. Я не знаю, что делать.              Подруга тяжело вздохнула, а я приложилась лбом к стеклу и прикрыла глаза. В темноте стало немного легче. Глухой голос Эдика продолжал греметь в недрах черепа. Лицо бывшего парня неторопливо проступило в темноте со всеми своими изъянами и достоинствами.              Никогда бы не подумала, что смогу услышать что-то в этом роде. Мы вместе росли, у нас были кое-какие общие увлечения, даже некоторое время мы вертелись с одними и теми же людьми. А тут такое… Я попыталась вспомнить хотя бы один вечер, когда мы молчали, не зная что друг другу сказать. Не получилось. Он рассказывал мне о своих делах на работе, я рассказывала о своих. Он жаловался на начальство, я ворчала на коллег. Он рассказывал что-то милое, а я старалась глупо шутить. Мы не молчали.              Правда, иногда засыпали сразу же, рухнув на кровать, но разве это не было нормально? Собственные страхи сделали голос Эдика жестче и неприятней.              - Радуйся. Мусор вынес себя сам.              Но я не могла. Снова глухое раздражение закопошилось внутри. Она хотела как лучше, но я так привыкла к тому, что я и Эдик – это одно целое, что слушать такое было просто…больно.              - Ведь ничего не предвещало. – Сдерживая себя от шпильки в сторону подруги, я потёрла переносицу. – То есть, буквально. Всё было хорошо. Как обычно. А потом я просто пришла, а там он… На ней.              Живот скрутило опять. Перед глазами живо предстала та самая картина: чужая пара обуви, разбросанная по спальне одежда и Эдик, голый, сверху другой девушки. В тот момент земля ушла из-под ног, и я даже ничего сказала. Эдик, впрочем, сам не стал оправдываться. Даже идиотского «милая, ты все не так поняла! Я всё могу объяснить!» не последовало.              Он даже не извинился.              - Ты ведь знаешь, что не у всех «как обычно» - это «хорошо»?              Задело. И задело глубоко.              Я снова мысленно отмотала время назад, чтобы найти следы грядущей измены. Даже вспомнила все те моменты, когда Лика и Эдик пересекались. Их было немного. У официантов практически не было свободного времени. Даже графики наших обедов не совпадали с людьми из бухгалтерии. Можно даже сказать, что я не видела Эдика, хотя мы работали в одном здании.              - А что было плохого? Я всегда готовила. Когда он возвращался или просыпался – еда была в холодильнике. Дома тоже порядок. Черт, я даже недосыпала, но чистая и глаженая одежда всегда была в шкафу! А ты знаешь Как тяжело взять утюг в руки, когда ты отработала двенадцать часов в ночь и не сумела выспаться, потому что мерзкая соседская собачонка захотела погулять, а её пустоголовые хозяева не хотели?! Я была хорошей девушкой! Чего ему вообще не хватало?!              Эдик дал на это ответ, но мне всё же было интереснее узнать мнение Кристины.              - Не кричи так. – Взмолилась подруга. – А вообще, знаешь, может это действительно к лучшему? Хорошо, что вы разбежались сейчас, а не после свадьбы с двумя детьми и ипотекой.              «Маш, ты такая скучная! С тобой даже поговорить не о чем! Только и знаешь, что о своих борщах трындеть и на Лильку жаловаться. Что с тобой вообще стало? Куда пропала та Маша, которую я любил?»              - Слушай, Кристин, со мной совсем не о чем говорить? Только честно.              Вот и всё. Приехали.              Пришло страшное понимание : Эдик прав. Со мной, видимо, действительно не о чем говорить.              - Маш, если ему что-то не нравилось, стоило сказать это прямо и порвать, а не кувыркаться с другой бабой у тебя за спиной.              Значит, да. Я скучная.              - Ма-а-а-аш, не знаю, что ты там думаешь, но послушай-ка меня: перед тобой открывается целая жизнь. Расслабься. Если тебе негде остановиться, я попытаюсь выделить тебе диван.              - Нет-нет-нет. Я сейчас у маминого мужа. Все хорошо. Мне есть где ночевать.              - Но если что…              Проситься к Кристине сейчас – это то же самое, что просить милостыню, имея в кармане деньги. Плюс, живи подруга одна, я бы ещё подумала над её предложением, но вместе с ней в трёшке живут ещё её родители, два младших брата и одна старшая сестра.              - Спасибо, дорогая, но не стоит. Я справлюсь.              Тоска по городу гложила душу. Жаль, что под окнами не горела вывеска очередной «Четверочки». Страшно захотелось выпить ликёра.              - Слушай, ты ведь теперь и без работы?              Она вообще меня слушала? Я угрюмо кивнула, делая в голове ещё одну пометку: полистать пару тематических форумов. Сначала нужно было найти работу, а потом браться за поиск жилья в городской черте. Собственных сбережений осталось ничтожно мало. Знала бы, что наша любовная история окончилась так вот, не стала бы раскошеливаться на обои и новую кофеварку.              - Ну типа.              - Может, тогда встретимся? – Кристина забарабанила пальцами по чем-то. – Ты, я. Нельку подтащим. Наташку позовём. Мы вчетвером давно не виделись. Кажется, с самого марта?              Я угрюмо кивнула, хотя Кристина этого не видела.              - Думаю, это будет трудно.              - Трудно – тебя вытянуть. – Кристина негромко засмеялась. - С ними – всё проще. Они, кстати, знают?              По привычке хотелось соскочить с темы, но теперь оправдания для собственного затворничества не было. И да, я действительно изголодалась по людям, которые стали моими друзьями не из-за места работы.              - В общих чертах. Мы списывались.              - Вот, потом расскажешь им всё лично со всеми мерзкими подробностями, а потом мы решим, что можно сделать, чтобы отомстить. Так, Маш, завтра ты как?              Я выдохнула. Что ж, впервые за долгое время появилась возможность отдохнуть. Может быть, этого мне и не хватало?              - Планов нет. Тогда вечером едем в город?              - Да.              Потом мы ещё немного поговорили, но уже о Кристине. Время побежало быстро. Я и не заметила как гости, поехавшие на речку, вернулись назад. Когда щелкнула дверь, я сбросила вызов и потянулась.              После этого разговора захотелось сделать две вещи: покрасить ногти и начать жить.              Лак для ногтей был недалеко.