Лето на кончиках пальцев

      — Хочешь встретится с Кристиной?              Я кивнула. Первый ужин в исключительно семейной компании шёл неспешно, пусть и немного неловко. Взгляд дяди Давида так часто упирался в меня, что и без того слабый аппетит совсем исчез.              Чудесная сказка о семейных отношениях очень быстро разрушилась, стоило последнему гостю оказаться за порогом. Сейчас, как никогда, я понимала — моё присутствие что-то изменило. Что-то пошатнуло в устоявшемся мире. Наверняка Дядя Давид смотрел вперёд и видел совершенную чужачку, которая оказалась здесь совершенно случайно. К его чести — я чувствовала тоже самое.              — Да, мы давно не виделись. — Я усмехнулась. — Пока работы нет, стоит воспользоваться возможностью.              Мама быстро закивала.              — И правильно. Я вообще тебя узнать не могу! Ты такая уставшая и измученная!              — Да… — Дядя Давид задумчиво почесал щетину. — В нашу прошлую встречу ты была здоровее.              — Папа!              Артур тут же закашлялся, но дядя Давид намёка не понял. Его темно-карие глаза всё ещё пристально смотрели на меня. Мне захотелось упасть под землю и больше никогда не вылазить на свет.              — Осунулась, похудела. — На последнем слове он скривился так, будто этот факт — нечто отвратительное. — Тебя этот Эдик-Пед… Тебя этот Эдик вообще кормил?              Я ожидала чего угодно, но только не этого. Кривой смешок вырвался из глотки.              — Вот, а улыбка тебе, Машка, идёт. — И дядя Давид подложил мне в тарелку кусок разогретого мяса. — На, ешь. Тебе надо многое нарастить, чтобы…              — Пап, имей манеры. — И Артур подложил к мясу овощи. — Нельзя быть таким беспардонным! Мам, тебе салата подкинуть?              Как-то так, просто и ненавязчиво ужин в склепе превратился в рыночный балаган в самом лучшем смысле этого слова. Мы ели, говорили, пили какие-то абхазские чаи. Даже кошки на душе скребли не так сильно. Не помню, чтобы дядя Давид увлеченно расспрашивал меня о моей жизни, но мама, видимо, здорово восполнила этот пробел. Например, новоиспеченный отчим знал, что я собиралась в этом году с Эдиком на Чёрное море и клятвенно пообещал, что он сам меня туда свозит. А если море окажется вне зоны моей досягаемости, то тогда будет бассейн, речка или аквапарк. Тронуло, что почти незнакомец проявлял столько внимания. Сердце, правда, немного заныло.              Я не винила маму, что та после папиной смерти посмотрела на другого мужчину. Это было почти понятно. Но вот представить себя, говорящей что-то вроде «спасибо, папочка» чужаку не могла.              — А когда выдвигаетесь? — Спросила мама с интересом.              — Договорились на четыре завтра. — Я пожала плечами.              — Удачно. — Дядя Давид причмокнул губами. — Завтра я буду на смене, поэтому с машиной тебе не повезло. Придётся пройти пешком. Артур, ты завтра сможешь сестру проводить?              Мясо встало поперёк глотки. Я удивленно вытаращила глаза.              — Зачем?              — Ну, тебе ведь нужно будет дойти до остановки. — Звучно затрещали хрящи, но дядя Давид сделал вид, что он этого не замечает. — И вернуться домой.              Настроения для спора не было, да и Артур энергично закивал. Я решила просто принять правила игры. Новый день встретил солнышком, бьющими силами и планами на будущее. Окрылённая, я вскочила на крыльцо, готовая встретить подруг. Артур уже поджидал у дороги. Молча кивнув, сводный брат пошёл к дороге и я направилась следом.              Какое-то время мы молчали, прежде чем Артур сказал:              — Ты классная.              Я растерялась. Комментарий Артура прозвучал так неожиданно, что я дёрнулась. Щеки мгновенно налились жаром, а самооценка немного поднялась.              — И чем я это заслужила?              Солнце продолжало изо всех сил жарить землю. Асфальт вдалеке влажно поблескивал, но я не обманывалась. Знала, что всё это мираж и иллюзия. Лодыжки противно чесались под юбкой платья. Трава, растущая поперек дороги, явно служила раздражителем. Не знаю, что именно вызвало зуд, но чувство вышло не из приятных. Ежесекундно мелькала неприятная идея — сунуть руку под ткань и хорошо, от всей души, почесать бедро, сдирая кожу недавно выкрашенными ногтями.              — Просто знай, что ты классная. Ты этого заслуживаешь.              Артур повернулся и подмигнул. Улыбка сама напросилась на лицо и я даже не стала отрицать обратного, хотя смутно догадывалась — это жалость. Но жалость скрываемая.              — Ты тоже ничего.              Он глухо засмеялся и я захихикала в ответ. Воздух чувствовался странно: густо, пряно и душно. Земля отчаянно напрашивалась на дождь.              — А если серьезно, то что будешь делать дальше?              Я пожала плечами. План в голове вырисовывался очень грубо и относительно: найти новую работу, снять новую квартиру и начать новую жизнь.              — Не знаю, но я точно не буду стричь волосы под каре.              Шутка вышла смазано, но Артур ухмыльнулся. Не сговариваясь, мы ускорили шаг. За зелёным покрывалом местной недо-степи начали яснее вырисовываться крыши дачных домиков. Я глубоко задышала, но особой разницы между воздухом здесь и в городе не ощутила. Да и вообще, сердце все ещё молчало на открывшуюся дачную благодать.              — Последний автобус уходит в десять. Предлагаю встретиться на Островской за десять минут. — Артур задумчиво посмотрел в противоположную мне сторону. — А то придется пилить пешком практически час.              На мгновение мне захотелось возмутиться таким детским временем, а потом я снова вспомнила — сейчас я живу за чертой города и особо выбора в вопросах передвижения не имею.              — Не переживай. В случае чего я могу остаться у Кристины. — Сказала я внутренне рыдая от перспективы проснуться ранним утром от гомона ноутбука со включенным «Щенячьим патрулём». — Если не приду на остановку — значит я у неё.              Артур мгновенно помрачнел и страшно вытащил глаза. Я нервно усмехнулась. Зрелище получилось очень странным.              — Ты чего?! Отец же сам сказал, что я за тебя головой отвечаю! Смерти моей хочешь?!              — Да брось, я — большая девочка.              — С большими девочками тоже случаются неприятности.              Теперь нервозность сменилась весельем. Знал бы Артур, как сильно он напоминал мне Кристину в этот момент. У той в голове тоже были одни маньяки и насильники. Невольно я скользнула по Артур взглядом. Одежда на нём всё ещё сжирала возраст. Я, в туфлях на танкетке и единственном праздничном платье, выглядела солиднее. Уверена, с точки зрения постороннего человека это мне стоило играть роль сестрицы-наседки.              — Расслабься. Всё будет отлично.              — Всё будет отлично, если ты вернёшься домой со мной, иначе отец спустит шкуру и постелет её у самого порога.              Чьей шкуре валяться на ступеньках — история умалчивала. Неприятный, опасный холодок скользнул по спине. Я снова вспомнила, что живу в чужом монастыре с неизвестным для меня уставом. Артур неопределенно хмыкнул, то ли подтверждая неожиданно пришедшую мне в голову догадку, то ли просто поддакивая каким-то своим размышлениям.              Снова пузырь неловко молчания разросся между нами. Я глубоко задышала. Стоило только вообразить себя свободной птицей, как в тот же миг над головой возникла новая клетка и самое страшное, что я не была в этом виновата. Чтобы отвлечься от безрадостных мыслей пришлось вспомнить подруг — всё та же Кристина, Наташа, Неля. Мы так давно не виделись! Сколько всего надо было рассказать и обсудить!              — А потом, пока ты не уехала, можно будет вместе потусовать.              Предложение Артура вытолкнуло меня из мира собственных фантазий, и я недоверчиво покосилась в его сторону.              — Зачем тебе это?              Слова Эдика эхом пронеслись в моей голове: «Маш, ты ведь такая скучная!». Полагаю, что это заметно. Видно если не по лицу, то хотя бы по разговору. Невольно мысли вернулись ко всем прошедшим семейным и не семейным застольям, где основными темами для разговора были только: будущее, работа, Эдик. Если везло и сил оставалось не только на восполнение базовых потребностей, я могла ещё упомянуть какой-нибудь недавно просмотренный фильм. Теперь же, когда работы не стало, привычный механизм обсуждений немного изменился. Эдика стало в два раза больше, следовательно, и моя скучность усилилась.              Артур ведь не мог не заметить этого. Я немного сощурилась, бесплодно стараясь выявить истинную причину этой просьбы. Его нужно куда-то провести? Но он уже совершеннолетний. У него есть нормальный паспорт. Вариант с покупкой выпивки полетел мимо по той же причине. Может, ему надо дать какой-нибудь совет по части отношений? Но какие можно получить советы от той, кто сам разрушил личную жизнь! Вариантов нашего соприкосновения становилось всё меньше и меньше.              Артур занервничал.              — Я просто хочу узнать тебя лучше. Так-то мы вроде как год… Ну… Типо родственники, а виделись всего пару раз.              Славный ты ребёнок, Артур. Я криво усмехнулась и потрепала собеседника по плечу. Даже стало стыдно, что я проигнорировала его два прошлых Дня рождения. В свою защиту хотелось сказать, что праздники были проигнорированы из-за работы и я вроде как отправила поздравления в соцсетях. Тем не менее, стыд полностью не ушёл.              — Ладно, если молодежь хочет перенять опыт старших…              — Хватит говорить о себе как о старухе!              Я не ответила, лишь рассмеялась. Настроение тут же подпрыгнуло вверх. Этого было недостаточно, чтобы залатать сердечные раны до основания, но всё же немного мысли об Эдике начали отступать прочь. Неожиданно захотелось удивительного: узнать что-то новое. Или кого-то. Я покосилась на Артура. Разница между нами, если подумать, была совсем небольшой, так почему бы мне не попробовать что-нибудь из его увлечений?              — А давай реально завтра-послезавтра чем-нибудь займемся! — Подхваченная воодушевлением, я посмотрела на Артура. Мой энтузиазм его не испугал. — Что предложишь?              Он рвано выдохнул.              — Всё что угодно, Маш. Для тебя — всё что угодно.              Артур сказал это так проникновенно, что на мгновение я растерялась. Невидимый колокольчик зазвонил над ухом, но звон этот быстро оборвался, стоило Артуру широко улыбнуться. Ямочки прорезались на его щеках. В какой-то момент стало даже обидно, что мы не встретились раньше и при других обстоятельствах.              Это могло как стать чем-то интересным, так и остаться вечным планом. В любом случае, я ничего не теряла. Болтая о пустяках, мы дошли до остановки. Людей здесь оказалось немного, всего человек восемь. Тем не менее, это число оказалось больше, чем я вообще ожидала. Автобус пришел через десять минут и Артур, как истинный джентльмен, уступил мне место.              До города мы добрались быстро и расстались у памятника Ленину. Он пошёл к своим друзьям, а я поспешила к подругам. Двух дней в доме отчима оказалось достаточно, чтобы заново полюбить этот маленький спальный городок. Никогда не думала, что сердце будет бешено стучать при виде знакомых торговых вывесок и пустых скамеек. С другой стороны, это был первый раз за последние несколько лет, когда в четыре часа дня я спешила не на смену, а к друзьям. Летние дни тянулись восхитительно долго и отпущенные мне шесть часов вызывали внутри приятное покалывание.              Эйфория быстро спала, когда я пришла на место встречи. Подруги уже сидели за столом и весело болтали друг с другом, время от времени хихикая. Неприятная, нехорошая сторона моей души насторожилась. Они говорят обо мне? Смеются надо мной? Желание подходить к столику, да и вообще показываться им на глаза как-то резко уменьшилось. Какое-то время я простояла на месте, думая, что же стоит делать и как себя вести. Улыбаться во весь рот, делая вид, что все хорошо? Броситься в слёзы, напрашиваясь на жалость? Или развернуться и уйти, сославшись на занятость?              — О, а вот и Машка! — Наташа весело закивала рукой. — Подруга, го сюда!              И я пошла, чувствуя себя приговорённой к смертной казни.              С марта мало что изменилось. Никто внешность кардинально не менял, а в остальном же… Я не знала. Просто села на пустующее место и вежливо улыбнулась. Шесть пар глаз тут же уставились на меня. До этого бушевавший разговор оборвался, а я и не знала что сказать, кроме:              — Как дела?              Они заговорили, а после официант принес бутылку шампанского. После этого жить стало легче. Конечно, это было не то чудесное сладкое вино с празднования первой годовщины, но я всё равно с удовольствием выпила два бокала. Язык развязало и стало даже как-то смешно. Несколько лет наших отношений с Эдиком без особого труда вместились в двадцать минут моего монолога. Я не могла припомнить всего, но рассказала о главных вехах наших отношений. Как не странно, их оказалось всего три: знакомство, предложение встречаться и начало совместного проживания.              — Опять двадцать пять… — Простонала Неля, прикрыв лицо руками.              Я, немного хмельная и разговорчивая, болезненно сморщилась. Вот она никогда не понимала всего, что лежало у меня на душе. Кристина и Наташа занервничали.              -И что ты хочешь этим сказать?              Кристина попыталась закрыть Неле рот, но та отпихнула от себя руку и серьёзно уставилась на меня.              — Маш, только без обид, — после этих слов всегда шла какая-то обидная чушь. Я приготовилась к помоям на голову. — Но в последнее время мне казалось, что я встречаюсь с Эдиком, а не тобой. Эдик то, Эдик сё. Достало уже.              Кровь забурлила в венах. Я смотрела в зеленовато-карие глаза подруги и чувствовала нехорошее желание вцепиться ей в волосы. Кристина и Наташа зароптали.              — Это неправда.              — Да? — Не слушая чужого предупреждающего шёпота, Неля смотрела мне в глаза. Впервые за долгое время я увидела морщины, резко проступившие на серьёзном лице. — Эдик гулять меня не пускает, Эдик видеться с вами не разрешает, а вот у Эдика на работе завал, а вот Эдик говорит, это я есть не буду, ведь Эдику не нравится запах морковки по-корейски, а, кстати, девчат как вам галстук? Я его как увидела так и об Эдике подумала.              Эта пародия вышла настолько неприятной, что я с заскрежетала челюстью. Чего-чего, а такого гадства я не ожидала. Кристина осуждающе шикнула, но Неля это проигнорировала и откинулась на спинку стула.              — Я это сказала не потому, что не люблю или хочу сделать тебе больно. — Неля снова заговорила обычным, нормальным голосом. Морщины разгладились и зеленовато-карие глаза начали смотреть на меня с жалостью. — Я это сказала, потому что он тебя не ценил, а ты в нём растворилась. Маш, ты хорошая девушка. Ты заслуживаешь большего.              Но это не сгладило те раны, которые прямо сейчас проступили на душе. Снова я подумала об Эдике и о том, что он мне сказал, когда я собирала вещи. Скучная и неинтересная. И теперь слова Нели добавили деталей к безрадостной картине. Девушка, всецело погруженная в чужую жизнь. Правда больно заколола глаза и Неля, чтобы добить, продолжила:              — Просто вспомни какой ты была раньше! Сколько у тебя было хобби! Ты и рисовала, и играла на фортепиано, и участвовала везде, где можно и где нельзя!              А ещё я собирала наклейки в седьмом классе с лошадьми, коллекционировала прыгающие жетоны с Шреком из чипсов и смотрела индийские мелодрамы, получая истинное удовольствие. Тем не менее, исчезновение этих «хобби» не сделали меня несчастнее.              — Тогда мне было шестнадцать или семнадцать лет, и я сидела на родительской шее. Сейчас же мне уже двадцать три, мне нужно заново строить карьеру и думать о том, где бы снять квартиру.              Неля закатила глаза.              — Тебе всего лишь двадцать три и родственники позволяют сидеть на своих шеях. Воспользуйся этим! Позволь себе отдохнуть! Заведи, например, новый роман.              Неля «стрельнула» взглядом за соседний столик, где сидела компания парней.              — У кого-нибудь из них, например, можно будет остаться на ночь.              — Никаких ночей. — Я категорично закивала. Никто мне там не понравился, да и не было гарантии, что я тоже понравлюсь кому-нибудь в ответ. — Мне домой с Артуром идти.              — О… А что за Артур? — Наташка ехидно улыбнулась и многозначительно подмигнула удивлённой Неле.              — Сводный брат. — Мигом обрубила я формировавшиеся сплетни. — Поэтому дамы, не сегодня. Лучше уж расскажите, что у вас происходит.