***
Две пары извиняющихся глаз были последним, что видел Антон перед тем, как дверь закрылась. – Так вот, дальше мне хотелось бы рассказать вам о том, что же вас ожидает. На данный момент вы совершенно неподготовленные, не знаете какие у нас тут правила и порядки. Именно по этой причине первый месяц я буду вас усиленно подготавливать. А после вы все пройдëте Священное Распределение. – с завороженными глазами преподаватель хлопнул два раза в ладоши, после чего в воздухе какая-то странная материя начала вырисовываться в незатейливые фигурки. – Во времена Великого Переворота, то есть, не так давно по нашим меркам, все души, бывшие ангелами - поднялись на одну ступень, а те, что были архангелами - стали серафимами. И так каждая душа поднялась на ступень вверх, а люди получили честь стать ангелами. – в это время причудливая жидкость золотого цвета показывала рисунок в виде лестницы и ангелов, которые поднимаются на одну ступеньку. А после человек без крыльев залез на самую низшую площадку и поднял руки вверх, радуясь. Выглядело это довольно комично, учитывая то, сколько перед ним ещë ступенек. По своему опыту Антон складывал такую картину, будто выше этой первой ступеньки человеку не подняться. – Все вы хорошо ознакомлены с жизнью на людской земле и прекрасно знаете как много там людей. Оказалось, что достойных стать ангелами довольно большое количество, по этой причине все бывшие души людей начали делить на отрасли. Отрасль именуется Лигой Великого Серафима. Всего Лиг шесть: Лига общения, Лига здоровья, Лига самопознания, Лига творчества, Лига роста и… Лига бизнеса. – к моменту перечисления третьей Лиги Антон перестал запоминать названия и пожалел, что не взял с собой бумажку. Хотя, сразу же после этого в голову пришла мысль, что он всегда не записывал, но запоминал. Разве сейчас он хуже? Когда понадобится – вспомнит. Наверное… А волшебная золотая водица в это время болталась в воздухе не просто так, с названием каждой Лиги она показывала определëнный предмет: письмо, бутылка, зеркало, кисть, книга и молот. Зачем показывалось именно это - Шаст не знал, но решил не париться. Школьная жизнь прекрасна тем, что можно плыть по течению, учить минимум и прийти к максимально хорошему для всех исходу. По крайней мере, так ему говорило подсознание. - Священное Распределение пройдëт через месяц, вас поделят на Лиги в зависимости от склонности вашей души к определëнному ремеслу. Антон посмотрел на Диму, который в это время всех внимательно слушал с таким заинтересованным видом, будто ему за это платят. И парень всë никак не он понять, это его друг проявил свою натуру ботана или же просто решил получше слушать учителя и поменьше задумываться обо всëм происходящем. Если вчера вечером во время мыслей о том, что они остались одни, рядом больше никогда не будет ни родных, ни друзей, ни домашних животных, ни привычной атмосферы, каждого человека спасало осознание того, что рядом ещё три таких же человека, которые, между прочим, очень даже близкие друзья и коллеги. Сейчас же вся эта ненадëжная опора рушилась, Серëжу и Арсения выгонят из этой школы и с ними тоже больше встретиться не получится. И вот, остался только один человек. С ним и в огонь, и в воду, и через медные трубы – в общем, Диме Шаст всецело доверял. И было на самом деле за что. Позов не раз менял жизнь парня. И Антон уверен, что ещё многое поменяет. «Хочу домой. Завалиться в кровать, проспать до двенадцати утра, а потом открыть глаза от того, что тебе лижут нос и с кухни кричат, что завтрак готов.» - эти мысли были настолько материальными и прекрасными, что Антон начал валиться в сон. Ему хотелось домой. – «На самом деле я же так много не сделал. Всë же, наверное, плохо, что я не понял, что это за чувство такое, когда тебе говорят «папа». И родителям я не успел сказать, как их люблю. И не только родителям… Давно, на самом деле, я не гулял ни с кем. Всё работа и работа. В итоге на работе так и…» - мысли сами привели парня ко вчерашнему сну. А от него, единственное, что могло появиться: мурашки по всему телу. – «Может, если бы я не застрял между теми креслами, мы бы тут не сидели? Были бы живы? Ну, вот правда, такое же могло произойти, я же мог всех спасти. И себя, и других. Но не спас.» - в мозг врезаются те взгляды, просьбы о помощи, прикосновения холодными пальцами… Пробуждение, тишина, одиночество, холод. И вот, чай, мягкий свет, спокойствие. – «Всë хуëво, но я же не один, да?..» Дальнейшие рассказы преподавателя о том, как эта школа крута, какой тут замечательный состав учителей и тому подобное - Антон не слушал. Во-первых, эти все слова похожи скорее на истинный фанатизм, от которого не по себе. Во-вторых, голова придумывала всë новые вещи, которые он так и не успел сделать. С каждым новым пунктом в списке - Шаст начинал впадать в апатию всë больше. И уже ничего не хотелось. Только обратно. Нет, на самом деле в этой школе и в правду не так уж и плохо. Есть своë пространство, одежда, довольно много свободного времени (как минимум, это пока). Проблема в том, что это не его жизнь. Антон не чувствует, что тут ему самое место. И он уверен, другие ощущают то же самое. Вот, например, Дима, сидящий справа от Шастуна. Есть любимая работа, любимая жена и дети, родители и друзья, деньги и много ещë планов. Поз двигался в правильном направлении, работал над собой и поднимался всë выше и выше, достигая новых для себя высот. Вдруг, раз! Всë рушится. Подчистую. Если честно, Антон не представляет как его другу сейчас тяжело. Нет, им всем непросто, но, по сути, Дима же один из немногих, у кого было вообще всë: от детей до популярности. Очевидно, парню сейчас сложно. Но, как обычно, он держится, показывая только малую часть своих переживаний. – На этом сегодня следует прекратить. А также, ученики мои, хотелось бы предоставить вам личную карту школы нашей. Размер еë многих новичков заставляет путаться. – перед каждым учеником появилась карта. На пожухлой бумаге были расписаны абсолютно все комнаты каждого этажа, обведены основные места лично каждого ученика, а также написано какие достопримечательности школы надо посмотреть. – Я советую вам рассмотреть каждую песчинку коридора, по которому мы сегодня двигались в Главную Залу. Статуи великих архангелов, серафимов, Господств, и даже более могучих ступеней позволят вам определить ради какого общества вы несëте в мир свет. Антон постепенно вставал, скорее двигаясь вслед за обществом, чем из-за своего собственного желания. Позова пришлось немного растолкать, он настолько погрузился в свои мысли, что смотрел в одну точку. «Кажись, его тоже в какой-то момент переклинило, и он перестал слушать.» - выявил свой «диагноз» Шастун, смотря в спину уже выходящему из класса другу. – Молодые ангелы! Как бы сильно меня это ни огорчало, но я попрошу вас остаться. – окрикнул учитель с непробиваемым выражением лица. Антон развернулся и понял, что речь обращена к нему и к Диме, поэтому, взяв уходящего друга за локоть, пошëл к преподавателю. – К сожалению, я обязан передать вам ещë две карты и предостеречь. – пока Шаст брал протянутое в руки с немым вопросом, ведь не понял в самом начале зачем ему ещё две карты, «предостеречь» резко превратилось в «угрожать». Антон сам не знает, как он пропустил такое глобальное изменение в словарях Вселенной. - Многое пройдя за свою жизнь, я прекрасно знаю таких, как вы. Если ваши друзья в чëм-то отличились, то вы тоже когда-нибудь покажете себя со стороны грешной. Я не советую вам сворачивать на колкую дорожку. Как бы у ваших друзей ни получилось совершить невозможное, второй раз Дьявол не встанет вам на помощь, а значит вам уж точно ничего не удастся. Антон стоял молча и хотел уйти, не особо он любит спорить, особенно в таком состоянии, как сейчас. Только вот Позов, до этого идущий за другом просто по инерции, на моменте выдачи карт вышел из подобия транса. Сначала он порадовался, осознав, что Серëга и Арс всë же смогли выбраться из ситуации сухими, но после, послушав преподавателя и заглянув в его гнусные, полные непонятно откуда взявшейся ненависти глаза, парень и сам разозлился. – О, спасибо, вы считаете нас настолько привилегированными и высокими личностями, что нам даже сам Дьявол помогает. – благодарно поклонившись, сказал Дима, сам даже не зная почему настолько разозлился. – Мне, конечно, не хочется вас огорчать, но мы в этом мире полтора дня. Единственное, что мне известно на данный момент это то, что я слышу от вас. Если подобный инцидент и повториться с нашим участием, то мозга тогда будет уже четыре. Я вас уверяю, вчетвером мы сумеем додуматься сделать так, чтобы вы ничего не увидели и не услышали. А то… Ох! Не дай… Вы сами знаете кто. – сначала закрыв рот в идеально отыгранном удивлении, он после показал наверх. – Ваши «прекрасные» ангельские ушки, крылья и тело повредятся от одного слова. Учитель в шоке. Антон тоже. Нет, он не в первый раз видел, как Позов использует сарказм во время гнева, но это точно единственный на его памяти случай, когда Дима вышел из себя настолько сильно и не сдержался. Очевидно, у человека накопилось. Ну, уже не человека... Поз вообще такая личность, которая может высказать всё, наплевав на любые законы и правила, а также риски. Обычно он быстро затыкался, а в этот раз говорит больше и больше, хоть на камеру снимай. – Шаст, пойдëм. – в этот раз уже взяв Антона за локоть, Дима вышел из кабинета, где, пройдя ещë пару метров в сторону Главной Залы и их комнаты, он остановился и тихо посмеялся. Непонятно только, от лица учителя, которое скоро станет уже баяном, или же от накопившихся эмоций. – Пора найти ребят и запереться в нашей комнате. Ты же заметил, что эти чудики разговаривают между собой каким-то странным способом? – Эм… Я только думал над тем, как это он добывает инфу. У них мысленный инет или мессенджер… - ответил Антон, который как раз над этим и задумался в момент выдачи дополнительных карт. – Вот и я про то. Если они также могут записывать видосы или что-то типа того, то нас сняли и через время о том какая наша четвëрка «ужасная» будет знать вся школа. Ты сам прекрасно знаешь, как надо бороться с хейтом. – Дима продолжил своë движение, а Шастун пошëл прямо за ним, размышляя. «Слова Поза вполне можно порезать на части и сделать из этого идеальный приговор к ссылке. Или что тут у них вообще? Обычно на хейт либо отвечают, либо игнорят, в любом случае, в какой-то момент он уляжется сам, если не подливать масло в огонь. По такой логике получается, что Поз предлагает пересидеть и переждать в комнате. Но как мы можем пересидеть и переждать, если нам нужно ходить на занятия? Быть как серое общество из нас никто не умеет. Хотя, по сути, можно просто прогулять… Но где здесь прогуливать я понятия не имею. Да и, может, это как раз и будет маслом в огонь?» - на этом моменте своих мыслей парень решил открыть карту, выданную именно ему. Понять это возможно благодаря подписи в левом нижнем углу. На карте Антона было каллиграфическим почерком написано «Антонио». Шаст, с такого изменения его имени на более старый формат - только улыбнулся. Понятное дело, лучше, чтобы его звали по его имени, которое ему дали родители, но ведь, по сути, их учитель сам недавно сказал, что имена тут будут никому не нужны. А значит и этим странным именем звать его никто не будет. На карте первого этажа (карта каждого этажа располагалась в отдельном прямоугольнике, прямоугольников всего было шесть) прямо напротив заднего входа в школу располагался Запретный Сад. Конечно же, такое название привлекло подростковый мозг парня. – Дим. – М? – он в это время усиленно думал, что же ему делать, сидеть в комнате без дела было ужасной идеей. – Слышал от кого-нибудь про Запретный Сад? – Нет. – парень остановился и повернулся лицом к другу. – И слышать ничего не хочу. А также тебе не советую. – «О нет…» - и тут только Антон понял, что спрашивать такое у Димы было ошибкой, тот его, вообще-то, какое-то время воспитывал. Да и занудствовать Поз любит. – Сам же понимаешь, нужно сидеть тихо. А тут в самом названии даже сказано, что он запретный. Ты хочешь как Адам и Ева? Или, может, хочешь, чтобы тебя гнобили в школе учителя? Мы сюда только прибыли, давай хотя бы в этот раз ты будешь учиться спокойно. Нельзя же так просто во второй день пребывания думать о том, чтобы что-то на- – О, пацаны. А я-то думал, где вы. – крикнул Серëжа, подбегая с таким радостным, но при этом озадаченным видом, что вся его физиономия ещë больше напоминала детскую, радующуюся тому, о чëм не знаешь. – А нас отпустили, представляете? Сказали только, что мне нужно работать на побегушках у учителей, а Арсу - в библиотеке в знак наказания. Но это намного лучше, чем ничего. – Вот тебе, реальный пример того, почему нельзя нарушать правила в первые же дни. – Дима, испытывающе, смотрел на на бедного Шаста. – Ребят, что вы встали посреди коридора? – Арсений, заметив, как Антон смотрит с беспомощным взглядом на Поза, понял, что надо спасать бедолагу. – Мы расскажем вам всë в квартире, давайте? – Ах да, мы же торопились. Хорошо, что мы вас встретили так быстро, надо уходить. – Дима повернул голову в сторону Антона. – Надеюсь, ты меня понял. Шаст только кивнул, а после благодарно улыбнулся Арсу.***
По просьбе Димы зайдя последним, Арсений закрыл дверь на замок. В принципе он понимал от чего пытаются спрятаться Шаст с Позом, всем так спокойнее. – Кофе… - только и сказал Попов. – Да, прямо сейчас, обязательно. – Дима уже зашëл в гостиную, включил чайник и начал заниматься кофемашиной. – Так что у вас там произошло? Нам только выдали ваши карты школы и начали угрожать. Ну, или предупреждать, тут кто как хочет. – Антон, улыбнувшись, выложил названные предметы на стол, садясь рядом с ними. – Наш надзиратель увидел мою скрепку, рассвирепел, телепортнул нас в эту вашу Залу, поднëс ко мне какие-то странные весы с камнями и начал с ними разговаривать. – Серëжа сел напротив Шаста и усмехнулся. – В принципе, всë как обычно. – Что за весы? – Он назвал их аж тремя словами. Сейчас… - Арсений, шагая по комнате, начал вспоминать. – Судьбоносные Весы? Нет… Великие Весы? А! Великие Весы Судьбы. С названиями, очевидно, на Небе проблемка. – Полностью с тобой солидарен. – подошëл Дима с кружкой кофе. – Там, кстати, чайник скипел. – А энер… – Энергетиков тут нет, Серëг. – сразу ответил Арсений, уже делающий с горящими глазами кофе. Давненько он его не пил, уже почти целый день! После минутки заваривания чая/кофе, других мелких дел, как поиск чего-то перекусить, хотелось уже пожевать во время их минутки диалога, ведь даже учитывая то, что есть они не хотят, для вкуса поесть что-то очень даже прикольно, ребята расселись за стол, посмотрели друг на друга, следом начали пить, вернув в комнату привычное молчание. Им нужно немного тишины, многое переварить, отдохнуть, просто попить чай или кофе, почувствовать вкус и улыбнуться. Яркое солнце уже уходило в закат, рыжеватый свет заполнил комнату целиком, покрыв ребят такими красивыми лучами, что Арсений обязательно бы сфотографировался, если бы у него был с собой телефон. Попову вообще стало жутко неуютно в стенах школы из-за невозможности сфотографировать и выложить хотя бы что-то. Хотя вряд ли кому-то было здесь уютно, привычного стиля жизни как будто и не было, а к этому нужно добавить ненависть уже двух учителей. – Из-за совершëнных нами двух грехов мы получаем слишком мало. И, по диалогу того громадного мужика с самим с собой можно было понять несколько вещей. – Арсений сделал глоток кофе, осмотрел всех друзей и продолжил излагать свои догадки. – Он каким-то образом общался с Весами, которые лежали в Главной Зале за ширмой. Весы такие золотые, старые, с одной стороны белый камень, а с другой чëрный. Когда наш надзиратель высказал Весам грехи Серëги, то каждый камень засветился. По свету я подумал, что чëрный, скорее всего, из ада, а белый из рая. – Да, там чëрный камень тëмным пламенем горел, через него ничего видно не было. А светлый прямо как лампочка был. Я чуть не ослеп… - подал звуки Серëжа, до этого отдав Арсению роль рассказчика. – Кстати, походу татушки не остаются после смерти. Он так рассвирепел, потому что подумал, что я скрепку в школе набил. – Тогда почему скрепка осталась с тобой? – спросил Дима, взяв со стола печеньку из с трудом найденной упаковки. – Я что, ебу? – Серëжа ответил на автомате, а когда понял, что проматерился, то оглянулся по сторонам, за ним повторили и остальные. Опасность есть, ребята включили режим опознавания знаков друг от друга без слов. В комнате была мëртвая тишина, только ветер из окна немного разряжал еë. Антон находился ближе всего к окну, поняв, что это его задача, он подошëл, посмотрел на улицу и сел на место, показал головой в знак того, что никого нет. – Зато мы сразу поняли, что за нами никто не следил, раз к нам не ворвались в комнату и не забрали его… - на выдохе сказал Арсений. – Извините… – Да, не вовремя ты, конечно, решил начать как обычно тупить. – вздохнул Дима. – Но Арс прав, в этом есть и плюс, мы можем говорить теперь, вообще ничего не опасаясь. – Так что дальше то было? – Антон уже выпил чай, потому решил занять позицию тихого слушателя. – Свет становился ярче, а после, в один миг его просто не стало, белый камень упал вниз, а надзиратель начал говорить с Весами. Через время нас просто отпустили, выдвинув в приговор мне следить за библиотекой, а Серëге помогать учителям. – ответил Арсений. – Как я понимаю, Весы с приставкой Судьбы, потому что они решают чужую судьбу. Хотя, может, у них ещë какая-то функция, слишком уж им доверяют. – Точно, есть ещë что-то, наш надзиратель перед ними - как перед президентом. Раскланялся такой, чуть головой об эти самые Весы не ударился. А потом, короче, вообще делал вид, что ничего не было и мы тут не на суде, сказал кому из нас и когда надо приходить и чуть ли не пинком отправил прочь из Залы. Наступило молчание, Антон первый встал и пошëл за новой кружкой чая. Очень хочется спать, но так как сейчас не время, он бодрит себя с помощью кофеина. За ним последовали и остальные, одним глотком допив свои напитки. В этот раз мыслей уже не было. Даже если совсем недавно все четверо ребят сидели молча и просто размышляли в компании друзей, сейчас уже не было на это сил. Слишком много приходится думать в последнее время, это довольно сильно выматывает. К тому же они все так себе спали, что добавляет ещë усталости. – А Поз, пока вас не было, наговорил говна нашему учителю, потому что тот нам начал угрожать. – Антон нарушил тишину, ведь заварил чай самый первый. – И предлагает теперь всем нам сидеть тише воды, ниже травы. – Не так уж много я и сказал, не преувеличивай. – Ну вообще, как по мне, многовато. – он улыбнулся другу. – Но мне не это сказать больше всего хотелось. Мы тут с Позом заметили кое-что. Учителя, походу, имеют свою какую-то ментальную связь, они разговаривают друг с другом и узнают инфу слишком быстро. Так, наш учитель позвал вашего надзирателя и потом узнал, что вы оправданы. Как по мне, это плохо. – Согласен. - Арсений сел напротив и, хихикнув, добавил. – Как с такими головными мессенджерами нарушать правила? – А давайте мы больше не будем ничего нарушать? Фиг знает, что будет в следующий раз, если вы попадëтесь. Да и вообще, вы же взрослые люди, хватит вести себя как мелкая гопота. – Дима сел рядом, попивая своë кофе и говоря со всей серьëзностью. – Ну По-оз… - только и протянули трое ребят. – Что вы так говорите? По-вашему, я не прав что ли? – Ну, физически мы снова подростки. – последним сел Серëжа, который всë ещë не потерял надежду найти энергетик. – А ты хочешь психологически остаться пубертатным чмом без намëка на какое-либо общение с противоположным полом? – Дима повернул голову к нему с таким видом, что стало понятно, этот человек останется при своëм мнении. – Может, было что-то ещë? – «мастерски» перевëл тему Арсений, других решений этой ситуации он не нашёл. Антон посмотрел на друга, немного улыбнулся и решил подхватить: – А, ещë он что-то говорил про распределение. Если честно, там было так много слов, что я решил пропустить половину. – А зря. Это было важно. – Дима поставил свой кофе на стол. – Помните я говорил, что тут всех делят на группы? Так вот, их шесть. Эти группы зовут Лигами. Почему-то их полное название связано как-то с Серафимами, понятия не имею почему. Так вот, Лиг шесть: Творчества, Здоровья, Самопознания, Роста, Общения, Бизнеса. Как вы понимаете, в названии заложен смысл существования каждой Лиги. Помогать людям с тем, что сказано в названии. Иногда Лиги взаимодействуют, когда ситуация человека это обязывает. Хм… Что ещë про Лигу? А. Лигу занимают только бывшие люди, то есть нынешние ангелы. Наверное, это всë… - слова о том, что остальное он не слушал – Позов решил не говорить. – Можно я скажу своë предположение? - зачем-то спросил Шаст, осмотрев всех. – Люди, наверное, выше, чем ангелом быть не могут, ни архангелами, ни серафимами. – А кто там... – только хотел спросить Серëжа, как ему ответили: – Архангелы как наши учителя, Серафим выше них, а дальше, вроде бы, Господства. На самом деле, дальше Серафимов по какой-то причине он вообще не стал упоминать. – после этого ответа Антон снова допил весь чай самый первый. В третий раз молчание казалось уже привычным, Арсений смотрел в окно, где Солнце уже почти зашло за горизонт. Привычный к Питерской погоде, он некомфортно ощущал себя в компании яркого Солнца весь день. Но яркую ночь парень полюбил сразу, очень уж его меланхоличному чувству она понравилась. Кроме слишком яркого окружения и многого другого, Арс ощущал себя вяло благодаря тому, что не побегал с утра. Привычка эта выработалась у него давно, и теперь его организм без пробежки чувствует себя максимально устало весь день. Даже сейчас парню с трудом помогает кофе. Проблема начать бегать в школе только в том, что в раю нет часов, Арсений просто не понимает, когда их всех будят и как ему встать раньше. Отсутствие времени на самом деле жутко неудобная штука, к счастью, то, что все тут в нëм не нуждаются, позволяет забыть парню об этом. «Кстати…» – Ребят, кто-нибудь что-то придумал по поводу одежды? Ходить в одной и той же я не могу, а надевать простынь, думаю, никто из нас не готов. – Арсений повернул голову к остальным. – Я честно посмотрел как там одеваются ученики, которые иногда появлялись в коридорах школы, но все они ходят в выданной одежде. – И что, никто об этом даже не задумывался? - спросил Серëжа, с каждой секундой всë больше и больше впадая в то самое состояние, когда единственная мысль: «это конец». Энергетиков нет, одежды нет… – Как ты там говорил… - с саркастичной усмешкой. - Я что, ебу? – Может, мы сможем попасть на Землю к людям и купить что-то? – в надежде спросил Антон. – Мы же ангелы-хранители, по сути, мы должны находиться на земле, правильно? – Мы как минимум месяц учим исключительно правила поведения на Небе. Может тут и можно попасть на Землю, но не сейчас. – на выдохе ответил Дима. – К тому же, нам надо справиться с тем, что учителя исключительно о нас плохого мнения. А значит, пытаться попасть к людям для нас сейчас очень плохая затея. – Эх… Ладно… - немного помолчав, Шаст сказал. – Я тогда пойду. Хочется выспаться. К тому же, фиг знает, что завтра будет, хотелось бы накопить силы… - он встал со стула и направился в свою комнату. – Надо посидеть тише воды как хотел Поз, но думаю, что всë опять пойдет по пизде. В итоге, постепенно все разошлись. Только Арсений сидел на своëм месте и смотрел уже на вышедшую на небо Луну. В гостиной с появлением еë света стало намного уютнее. Парень не знал, на него так влияет вчерашняя ночь или же этот свет и в правду был уютным, но факт остался фактом, ночью становилось комфортно. «Вообще, слишком много всего произошло за один день. Наверное, я просто не смог насладиться дневным временем в этом мире, поэтому и не понимаю его прелести.» - он поставил пустую кружку, которую зачем-то держал в руках, на стол, встал и немного размялся. В его теле прохрустело абсолютно всë. Вообще-то, он теперь подросток, а звуки хруста как от старика. - «Нет, ну, так не пойдет, мне нужна пробежка. Может, мне просто постараться собираться пораньше? Или засыпать раньше остальных?» Раздумывая обо всех возможных вариантах встать раньше отвратительного будильника со звуком колоколов, Арсений направился в свою комнату, захватив последнюю на сегодня печеньку со стола. Когда же он лёг на кровать, то почувствовал дикую усталость. Она была настолько ярковыражена, что Арс решил заснуть прямо в одежде, сил вставать уже не было. Мысли были тихие, звучали просто как воспоминания о сегодняшнем дне. И только когда голубые глаза закрылись окончательно, а сам Арсений почти полностью погрузился в мир Морфея, в его голове прозвучала только одна мысль: «Настолько много всего произошло, что думать о собственной смерти нет времени». И ведь в правду, по сравнению с началом дня или со вчерашним днëм, с каждой секундой ребята больше задумывались о другом: как же тут обустроится, как спасти своих друзей из сложной ситуации. Но проанализировать всë это Арсений сможет только на утро, а пока он просто будет видеть сон, который совсем не отпечатается в памяти после пробуждения.