Напарники

Сторона обвинения вышла из здания, где проводился суд на улицу. Они были на небольшом холме, откуда открывался вид на дорогу. Ева со всей силой пнула камень в сторону и ещё долго причитала себе под нос. Ульяна села на скамейку и задумалась. Она опять ошиблась. И опять из-за нее все может пойти насмарку. Только в этот раз все куда хуже и масштабнее, чем до этого. Психолог злиться не меньше Евы. Обвинитель успокаивает его как может. Конечно же, он злиться. Его сферу деятельности считают неточной. Да, психологических портретов может быть недостаточно, но это не повод делать такие широкие выводы. Но и психолог зря обижается, это ведь просто адвокат. Он и не такое может сказать. Может и Ульяна зря беспокоится. Она хочет в это верить, но все равно волнуется. Вновь и вновь, и так до бесконечности. — Эй, Ульяна, ты слышишь? — достал ее из мыслей севший рядом Йоши. — А? — она повернулась к нему. — Ты не виновата. Адвокат просто нашел, к чему придраться. Ты не знала, что так будет, — успокоил ее Йоши. — Должна была. Он ведь тоже прав, — возразила Ульяна. — Как много зависит от моих показаний? — Немного, но достаточно. Мы выкрутимся. Главное, что все живы. — Только вот если их оправдают, то последуют дальнейшие смерти, изнасилования и все по новой... Это ужасно. — Не оправдают. У нас есть достаточно улик, чтобы они получили срок, а также взялись на карандаш. Остаётся только бороться за больший срок. Даже если на усмотрение не возьмутся твои показания. Ульяна кивнула и посмотрела на Еву. Та сидела на краю холма и смотрела вниз на проезжую часть. Йоши тоже смотрел в ту сторону. — Я поговорю с ней, — сказала тогда Ульяна и подошла к Еве. Она села рядом со старшей и посмотрела туда же – на дорогу. Машины проносились мимо глаз в разные стороны и исчезали из поля зрения. Что-то в этом определенно есть, и это что-то успокаивает. Потому Ева могла сидеть со спокойным и даже немного пустым взглядом. — Ты не виновата, просто... Я так злюсь. Злюсь на эти чёртовы законы, на адвоката, на Рыкова, на судью! — завелась Ева. — Потому что я не могу не злиться, и это так странно. Надо ведь отстраняться, да? — Это не значит не злиться, — ответила Ульяна. Ева кивнула, сжав губы. Она посмотрела прямо. На мост, на отдаленные многоэтажные серые здания. — Я хочу поехать к семье. Но мне страшно. Как я им объясню, что я жива? С другой же стороны, стоит ли скрывать все это? — Я могу поехать с тобой. Они меня знают. Может так и тебе, и им будет спокойнее, — предложила Ульяна. — Правда? — Ева сразу же повернулась к Ульяне. — Ну да, — коротко ответила та, когда Ева уже обняла ее. «Так они всё-таки помирились», — понял наблюдающий за ними Йоши и улыбнулся. Это не может не радовать. — Сторона обвинения, пройдите в зал суда! — вновь позвали их. Все тут же ринулись внутрь. Ульяна помогла встать Еве и они пошли за всеми. *** Вновь этот же зал суда. Все встали и ждали судью. Тот тоже встал, поправил очки на сморщенном носе с горбинкой и зачитал: — Судом и присяжными было принято решение не брать в расчет показания свидетельницы, так как она находится в непосредственно близких отношениях со стороной обвинения, что может сделать их неточными. Суд продолжится с вопросов стороны защиты, — объявил судья. Все сели, а адвокат со стороны защиты остался стоять. — Спасибо, уважаемый суд, — произнес он в приторно вежливой манере. — Итак, каким же образом можно определить, кто на самом деле выстрелил в похитителей? Ева поморщилась и внезапно встала, взяв свои бумаги. — Таким же, как было установлено при экспертизе, кто последним держал пистолет. По отпечаткам пальцев, — Ева протянула бумагу секретарю судьи, а та отнесла ее судье. Он прищурился, присмотрелся, а затем кивнул. — Суд принимает эту улику, — сказал судья, вернув лист. — Ещё вопросы к стороне обвинения? — Нет, уважаемый суд, — очевидно, адвокат был выведен из себя. Показания Ульяны давали лишь общую картину о произошедшем, но никак не влияли на все это другим образом. — Тогда я даю слово Вам, — он обратился к стороне защиты. Адвокат решил не садиться, а произнести уже подготовленную речь. — Что ж, начнем с того, что многие жертвы были убиты вовсе не из пистолета. Например, Александра Донован была убита надрезом сонной артерии, первая жертва умерла от удушья, сестры-близнецы истекли кровью от ударов ножом. Но орудие убийства не было найдено. Соответственно я, как представитель стороны защиты, требую снятия обвинений по этим делам с подозреваемых из-за недостатка доказательств. — Что ж, доказательства есть, — встал Йоши. — Все жертвы пропали в баре "Четверная Шесть", где работал третий из банды – Стив ***. Свое прямое отношение к этому человеку они не отрицают, как и он в свое время показал, что является убийцей, напав на свидетельницу. — Но показания свидетельницы не берутся в расчет, — возразил адвокат. — Протестую! — Ева встала. — показания были даны до суда, я была свидетельницей нападения. И я могу пригласить ещё одного свидетеля, если потребуется. — Принято, — тут же сказал судья. — Тогда, уважаемый суд, позвольте мне задать вопросы стороне защиты, — попросил по прежнему стоящий Йоши. — Принято, — согласился судья. — Орудие убийства не найдено во многих раскрытых делах, однако это не помешало другим уликам существовать. Таким как: кто, по-вашему мнению, если не они, смог бы проникнуть в дом и убить всех тех жертв? Также, ещё со времён первых расследований было установлено, что физиологические портреты убийц, а их двое, как было установлено по делу об убийстве сестер-близнецов, идеально подходят подозреваемым. Однако на тот момент улик для задержания было недостаточно, а сейчас они были найдены вместе со свидетельницей, что свидетельствует о их прямой причастности к делу. Ваших возражений недостаточно. Судья внимательно выслушал Йоши, адвокат тоже. — Все ещё нет орудия убийства! — припомнил адвокат. Видимо, больше ему было нечего сказать. — В нем нет необходимости, — спокойно ответил Йоши. — У кого-то из сторон есть ещё вопросы? — спросил тогда судья. Ответа не последовало, лишь враждебные взгляды. — Подытожьте. — сказал тогда он. Сторона обвинения, — он посмотрел на обвинителя. Тот встал и занял место Йоши. — Итак, по скольку сторона защиты не смогла предоставить более веских аргументов, а также учитывая все улики, ход расследования и слова другой свидетельницы, можно прийти к выводу, что подозреваемые виновны по вынесенным им обвинениям. — Сторона защиты, — он посмотрел на адвоката. — Учитывая сложившуюся ситуацию с отсутствием свидетелей, по скольку показания, которые были даны, не берутся в расчет, а также отсутствие орудия убийства остальных жертв и конкретных улик, доказывающих вину подозреваемых, я считаю, что с подозреваемых необходимо снять обвинения. Судья стукнул молоточком и объявил: — Суд приостановлен для принятия решения. *** И вот все пятеро вновь стоят на улице и дышат воздухом, лишь бы хоть как-то унять внутреннее волнение. Психолог с обвинителем ходят туда-сюда, Йоши сидит на скамейке с Ульяной, Ева снова смотрит на машины. Стук сердца заглушает посторонние звуки. И это не лучшее ощущение. — Мы же были достаточно убедительными? — озвучила мысли Ульяна. — Я считаю, что да. Ты видела того адвоката? Он ничего предъявить не смог! — ответил обвинитель, агрессивно жестикулируя. — Да, он был предельно неуверенным, — согласился психолог. — Но и у нас не то чтобы было что предъявить. С показаниями Ульяны все было легче, — задумчиво сказала Ева. — Они не выиграют суд, — уверенно сказал Йоши. — Был бы я судьей, я бы им не поверил. — Ха! — посмеялся обвинитель. — Был бы я судьей, я бы сам себя на это заседании не слушал! Глупо все это. — А я бы просто не был судьей. Это нерационально для моего психического состояния, — вмешался психолог. — Да лучше уже просто подождать, чем рассуждать, что было бы если, — отрезала Ульяна. — Справедливо, — согласился психолог. — Давайте выпьем после всего этого, — предложила Ева. — Мы, как минимум, уложились в одно заседание. — Это точно, — согласился Йоши. — Только где-то в городе, в хорошем районе, — посмеялся он. — Да, — в один голос согласились Ева с Ульяной. — Сторона обвинения, пройдите в зал суда! — вновь этот голос. Быстро они, однако. Но может оно и к лучшему. И вот они в зале суда. Стоят и ждут судью. Тот поднимается на свое место, откашливается, берет в руки бумаги. Обводит взглядом зал. — Марк Городский и Ян Рыков, обвиненные по статье сто пять пункту второму части "а" и статье сто тридцать первой пункту второму части "а" с последующей смертью потерпевших, учитывая предоставленные стороной обвинения улики, а также ход расследования и решение присяжных, считаются виновными. Где-то внутри что-то ликовало. Оно хотело вырваться наружу и просто закричать "Ура! Наконец-то они получили по заслугам!", но судья продолжил: — И присуждаются к пожизненному лишению свободы, — закончил судья. Это победа. И не маленькая победа в одной из сотен битв, а окончательная победа. Они окажутся за решеткой. Неужели нужно что-то ещё для счастья? *** Бар, громкая музыка, где все пьют сколько могут и веселятся без повода. Некоторые танцуют с прямо с напитками в руках, держа их сверху, чтобы наверняка. Не приходится никого просить проследить за ними, да и так спокойнее, в конце-концов. Организм получает дозе алкоголя, все внутри ликует, в неоновом свете бара Йоши с Ульяной смотрят друг на друга и чувствуют себя наконец свободными от всего этого кошмара.