Тайга и Шуты

      Вернувшись домой брат с сестрой решили не рассказывать о случившемся, примут за сумасшедших же. Молча разойдясь по комнатам они принялись за уроки.       Голова не варила совсем. Темнело рано, поэтому тянуло послать всё в пень. Миха отбросил учебники с тетрадями и, с мыслью "Завтра всё на переменах сделаю", взял кассету с записью флейты, той, которая играла из тайги. Но ни на первой секунде, ни на тридцать первой, ни даже в самом конце записи, он не услышал ни-че-го. "Не уж то глюки?" — подумал Миха, и вдруг снова услышал флейту. Парень подошёл к окну. Он отодвинул занавеску и офигел: на подоконнике лежала маска. Обычная, из листов газеты, с острым носом. Своим видом она напоминала мордочку ежа. Но дело было не в маске, нет, не в ней, а в том, что маски такой не было ни в подвале дома, ни в чердаке, она просто появилась из ниоткуда. Руки парня сами потянулись к этой штуковине. И в тот же миг раздался крик. Схватив дубину поспешил на зав старик в комнату вбежала Маша. — Миш! Там на окне... Там... Короче, я покажу. — затараторила сестра. — Ну что? Что такое? — спросил брат, отойдя от окна и закрыв занавеску. — Я нашла на окне маску... Но там её не было раньше... — без лишних слов Миха пошёл смотреть, что за фигня.       В комнате сестры окно было распахнуто настежь. Шторы развевались на сквозняке. — Ты так пол-дома заморозишь... — Миха подошёл к окну чтобы закрыть форточку, через которую белыми пчёлами в комнату залетали снежинки. На подоконнике был уже целый сугроб! Или не сугроб? Белая маска из папье-маше, скорее всего она изображала мордочку норки. — Странная штука... — Я и говорю... Не видела я её раньше. — Пошли, выкинем. Я свою захвачу. — Пошли. Осторожно ступая по лестнице, брат с сестрой пошли на первый этаж. Затаив дыхание, они боялись наступить не туда. Будить родителей не хотелось. Скрип-скрип, скип-скрип... Хракс!! Доска первой ступени проломилась с диким скрежетом. Миха забыл, что лестница местами прогнила, и лучше было бы ступать по краю. Грохот, поднятый им, наверняка разбудиший родителей, не так сильно волновал, как огромная щепка, впившаяся в ногу. — Ай! Бл-!! — последнее Миха недокричал, Маша успела ему рот закрыть. — Побежали, Мих. — шикнула она, помогая ему выбраться из ловушки. — Занозу вытащим. Брат с сестрой быстро прошмыгнули за дверь и прыгнули на диван. Только отдышавшись после пробежки, Миха понял, как сильно впилась деревяшка в ногу: занозища длиной в пол длины ступени вошла на половину под кожу. Болело адски. Кровь не текла, но кожа местами разорвалась. Миха попробовал вытащить деревяшку, но не получалось. — Помочь? — Да, не помешает...       И Маша со всей силы дёрнула занозу. Деревяшка вышла, но полилась кровь. Маша выбежала в коридор. Рядом с входной дверью была аптечка. Наскоро нащупав бинты и спирт, Маша забежала в комнату с тем, что удалось взять. В четыре руки они как-то забинтовали рану.       Как только Миха ощутил, что нога "почти не болит", он сказал, что нужно починить ступень. — Может утром уже? — предложила Маша, знавшая, что это "почти не болит" значит. — А если кто ещё кувыркается через голову? Нет уж, пошли. — сказал упрямый Миха и пошёл к кладовке за домом, гвоздями, молотком и доской (запасная ступенька в доме водилась). ***       Закончив починку ступеньки брат с сестрой со спокойной совестью разошлись по комнатам спать. Про маски они забыли, да и сами "мордочки" куда-то исчезли.