Ко мне или к тебе?

      — Ух ты, давай еще раз! — воскликнула Гермиона, восхищенно наблюдая за действиями Драко.       Парень держал в правой руке сковородку, на которую только что приземлился пропекшийся блинчик.       Сидя за своим кухонным столом, Грейнджер размешивала венчиком тесто в глубокой миске, а Малфой возился у плиты. Как всегда парень надел только пижамные штаны. Правда, сегодня на нем был еще один очень-очень непривычный элемент гардероба: кружевной передник, повязанный на узкой мужской талии пышным бантом.       — Я понял: это весьма неплохая тренировка координации! — со смехом заявил парень, ловко подкидывая блинчик вверх и ловя его горячей поверхностью.       Он непроизвольно потер лицо свободной кистью, не замечая оставшегося мучного следа на спинке носа.        — А ты виртуоз, мой дорогой! — уважительно качнула головой Гермиона.       — Ну, я же обещал тебе, что научусь готовить, — подмигнул ей парень, но тут же отвернулся, возвращаясь к огню.       Делая вид, что она по-прежнему занята тестом, Гермиона наблюдала за сильными руками мужчины — возобновившиеся тренировки сделали их еще рельефнее и притягательнее. Она смотрела, как взбухают стальные мышцы; как натягиваются сухожилия. Следила за длинными пальцами, покрепче перехватывающими ручку сковороды…       — Йогурт или варенье? — этот вопрос застал Грейнджер врасплох.       — Что?       — Я спросил, с чем ты будешь есть мои потрясающие блинчики? — Драко кивком указал на внушительную стопку свежей сдобы — и когда только успел?       — Ни то и ни другое, — проговорила Гермиона, подходя к Малфою и, с улыбкой стерев с его носа муку, поцеловала тот в самый кончик: — Драко, я хотела тебе сказать…       — М?       — Я… я… — Грейнджер столько сейчас нужно было ему сказать, но девушка никак не решалась, хотя уже много дней вынашивала в сердце горячее, искренне признание — то, которое он долго и с таким трепетом от нее ждал.       Но именно тут утреннюю безмятежность квартирки в магловском районе Лондона прорезал неприятный звук дверного звонка.       — Я открою, — интонация получилась странной — Гермиона не то спрашивала, не то констатировала факт.       Не получив ответа, но обратив внимание на обеспокоенный взгляд парня, Грейнджер направилась в коридор, краем глаза подмечая, что Драко остался стоять на месте, пристально глядя ей вслед — она чувствовал его взгляд каждой клеточкой.       Не посмотрев в глазок, Гермиона распахнула дверь, и… с недоумением уставилась на человека по ту сторону квартиры.       За прошедший год он практически не изменился. Все те же рыжие волосы — возможно только немного отросли и завились на концах, придавая мужчине схожесть с тем подростком на четвертом курсе, в которого она была без памяти влюблена, но… который в то время предпочитал француженку. Все та же россыпь веснушек, которые она раньше так любила целовать в нежном, страстном порыве. Все та же легкая небритость — неловкая попытка казаться взрослее и брутальнее… Все те же голубые глаза… Вот только теперь в них была очень непривычная эмоция. Раскаяние.       — Привет, — так и не дождавшись от девушки какой-то реакции, проговорил Рон.       — Привет, — вышколенная с пеленок воспитанность, не позволила девушке захлопнуть дверь перед носом бывшего мужа.       — Не пригласишь зайти? — в голубых глазах сверкнула надежда.       — Зачем ты пришёл? — Гермиона вышла на лестницу и прикрыла за собой дверь — как назло, с собой не было волшебной палочки, чтобы поставить защитный полог от прослушивания.       — Решил узнать, как твои дела. Как ты справляешься… да и вообще… — промямлил парень.       — Очень мило, — лучше бы Уизли молчал. — То есть, год спустя ты решил проверить, не наложила ли я на себя руки?!       — Дела не отпускали, — неуверенно промямлил Уизли.       — Какие? — на лице девушки проступила непривычная жестокость.       — Ну… тренировки, игры… — Рон нервно взъерошил рыжие волосы.       — … и эффектная брюнетка?       Бледные щеки покраснели, а глаза растерянно забегали:       — Гермиона, я был идиотом. И готов это признать. Мне очень жаль, что я не ценил того, что имел. Правда, я очень раскаиваюсь…       Гермиона продолжала сверлить взглядом бывшего мужа, пытаясь понять, что она сейчас чувствует. Ведь когда-то ей казалось, что этот человек — весь ее мир. А сейчас… сейчас она не могла найти внутри ничего, кроме легкого безразличия и… капельки благодарности.       — Гермиона, прости меня…       Она так задумалась, что не заметила, как Рон сократил расстояние и обхватил ее локти своими ладонями. Только тогда Грейнджер подняла на него взгляд и…выпалила:       — Я хочу сказать тебе спасибо, — такой реакции Уизли точно не ожидал.       Гермиона обхватила его пальцы, отталкивая от себя, и они с легкостью поддались.       Скинув одну руку, девушка продолжила:       — Спасибо за то, что ты изменил мне, а потом так легко и быстро дал развод, — она скинула с себя и вторую руку, — А теперь тоже прошу меня извинить: я очень занята, — Грейнджер нащупала ручку двери, надавила на нее и, ввалившись спиной в квартиру, с удовольствием захлопнула дверь перед вытянувшейся от изумления физиономией бывшего супруга.       Целую минуту Гермиона просто стояла, осознавая, ЧТО она только что сделала и…чувствовала, как по венам разливается удовлетворение. Кажется, только сейчас Грейнджер поставила ту недостающую точку, после которой она наконец-то готова была написать новую историю. По всем правилам и канонам.       Развернувшись, девушка чуть было не ойкнула — в дверном проеме стоял Драко. Скрестив руки на обнаженной груди и опершись о косяк спиной, он молча и пристально смотрел на нее. Парень казался очень спокойным. И только он знал, каких усилий стоило это гребаное видимое спокойствие.       Внутри все натягивалось от чувства, что еще немного — и она уйдет. А ведь утром Малфою показалось, что Гермиона вот-вот признается ему и самой себе, что она готова двигаться дальше и больше не бояться вспыхнувших и окрепших за долгие месяцы чувств.       И вот зачем, зачем Черт, Дьявол или кто-то там еще принес с утра пораньше этого гребаного Уизли?!       Без лишних слов девушка подошла к Драко и…обняла его, утыкаясь носом в широкую грудь, крепко-крепко прижимаясь к своему… да-да, именно сейчас она готова была это наконец-то признать… к своему мужчине.       — Неужели тебе не хочется к нему вернуться? — хрипло поинтересовался Драко: ревность ослепляла.       — Нет, — глухо ответила Грейнджер, по-прежнему упираясь носом в его грудь.       — Гермиона, ты…к нему еще что-то испытываешь?       — Конечно, — девушка уперлась подбородком в рвано вздымающуюся грудь и подняла глаза. — Я испытываю к нему очень светлое и доброе чувство…       Драко будто окаменел, и Гермиона поняла: пора заканчивать играть на его нервах:       — И имя ему «благодарность». Ведь благодаря его измене, у меня теперь есть ты. Я люблю тебя, Драко Малфой.       Кажется, ее слова еще не успели раствориться в воздухе, а Драко уже накрыл пухлые губы страстным, облегченным… счастливым поцелуем. Именно сегодня, именно в эту минуту Малфой мог с уверенностью сказать: таким счастливым он себя не чувствовал очень давно. За спиной будто появилось два крыла — еще немного, и он взлетит вверх от облегчения и радости, которыми наполнялась его душа.       — Останемся у меня или отправимся к тебе? — хмыкнула девушка ему в раскрытые губы.       — Запомни этот момент Грейнджер, — прошептал Малфой, окончательно разрывая их поцелуй, и слегка выпрямляясь, — потому что ты в последний раз задаешь такой вопрос. Вглядываясь в карие глаза, на дне которых отчетливо читалась удивление, он пояснил: — Сейчас я тебя ненадолго отпущу, но только для того, чтобы ты собрала вещи. Сегодня последний день, когда я готов мириться с тем, что мы живем по отдельности. Но с завтрашнего дня твои вещи будут лежать аккуратными стопочками в шкафах моего поместья — я давно освободил там полки. И заметь, — парень даже приподнял вверх указательный палец, — не принудил к тому делу ни одного домовика.       — Я согласна, — счастливо улыбнулась девушка, — но при одном условии.       — Удиви меня… — шепнул Драко, задорно сверкая глазами.       — Можно я самолично развяжу этот шикарный бант на твоей пояснице? — женские ладошки скользнули ниже, накрывая ладонями крепкие, накачанные мужские ягодицы. — Я сегодня все утро смотрела на него и мечтала, как сделаю это.       — А штаны ты стащишь с меня до или после? — похабно ухмыльнулся Драко, подмечая в шоколадных глазах ответный огонек возбуждения и страсти.       — Ну, тут уж как разгуляется моя фантазия… — женские ладошки крепче стиснулись на стальной плоти.       — Думаю в наших планах только что произошли изменения, — прохрипел Малфой, — вещи ты соберешь чуточку позже…