* — Юй Цинсинь, пик Цзуйсянь
О, и хорошенькая ученица Ци-шимэй, притаившаяся в стороне. Разве это не младшая сестра Лю-шиди? — Лю-шиди, Ци-шимэй, — позвал Юэ-чжанмень. — Не отходите далеко. Мы должны держаться вместе. По крайней мере, пока не выясним, что происходит. — Страшно, ой как страшно… — пробормотал Шан-шиди себе под нос. — Я здесь, а бухгалтерские книги там… Что же теперь делать, ой-ей. Вэй Цинвэй покачал головой. У Шан-шиди всегда были проблемы с приоритетами. Маленькая ученица Шэнь-шисюна вдруг обнаружила, что с плотным туманом можно играть и принялась носиться вокруг, весело смеясь. — Инъин, — подал голос Шэнь-шисюн и принялся строго её отчитывать. — Не веди себя так беспечно. Где твоё достоинство? Что на счёт осторожности? Это все зверёныш, который плохо на тебя влияет… — Извини, шицзунь, — надула щёки девочка. Вэй Цинвэй улыбнулся, наблюдая, как она прильнула к руке Шэнь-шисюна. Да уж, эти младшие ученицы всегда такие милые, прямо как стайка очаровательных дочурок, которых сложно не баловать. — Какое бесстыдство, — тут же вставила свои пять копеек Ци-шимэй. — Шэнь Цинцю, тебе что, нечем заняться? Шэнь-шисюн оскалился, готовясь дать какой-нибудь язвительный ответ; должно быть, об этом и волновалось предыдущее поколение пиковых лордов. Способны ли братья и сёстры Цин работать сообща? Да орден ещё не развалился, только потому что упорно шатался на плечах Шан-шиди, не иначе. Вэй Цинвэй был готов в любой момент вклиниться в конфликт шисюна и шимэй, чтобы они, того гляди, лица друг другу не расцарапали, но тут их перебил голос: громкий, отвратительно скрежещущий и рвано произносящий слова. От него хотелось только сморщиться и заткнуть уши, но Вэй Цинвэй лишь спокойно притворился, что это его не беспокоит. В конце концов, Хунцзин пока молчал, а, значит, ни одной демонической или призрачной сущности в округе не было. Это очень расслабляло; по крайней мере, Вэй Цинвэй не был взвинчен, как вся остальная его боевая семья. Ложь. Лучше всех себя чувствовал Юй-шиди, но он, кажется, и вовсе был навеселе.Убедительная просьба, заткнитесь.
Юэ-чжанмэнь удивлённо дёрнулся. Как по команде, все затихли, но ненадолго: Ци шимэй вытащила кнут и ударила им в пустоту. — Какой мерзкий демон посмел так разговаривать с этой леди?! — взревела она. Лю-шиди принялся крутить головой в поисках злоумышленника, и даже Юэ-чжанмэнь опустил руку на рукоять меча. Маленькая ученица Шэнь-шисюна пискнула от страха, ученик постарше, Мин-шичжи, встал перед ней, неумело притворяясь, будто у него не трясутся поджилки. — Это точно не демон, — подал голос Вэй Цинвэй. — Хунцзин ничего не чувствует. — Разве это значит, что мы должны это игнорировать?! — возмутился Лю-шиди. — Если с нами хотят поговорить, мы должны дать этому… существу шанс высказать всё, что оно хочет, — дипломатично высказался Юэ-чжанмэнь. — Тогда мы и решим, что делать.Верное решение.
Дорогие лорды и леди ордена Цанцюн, вы не в опасности.
Более того, там, где вы находитесь, вам не страшны травмы, голод и обезвоживание.
Это пространство, называемое проходом; оно используется системами наподобие меня для самых разных нужд.
Шан-шиди пискнул. Вэй Цинвэй неловко позволил ему продолжать прятаться сзади. Бедный впечатлительный шиди. Наверное, он уже так напуган, что вот-вот испустит дух. — Что, во имя всего святого, значит система? — наконец подал голос Му-шиди. — Не могли бы вы представиться?Я система 1313026.
Вам не обязательно как-то меня называть. Наше взаимодействие будет недолгим.
Вы были выбраны для проведения события с кодом 5518.
Особый ивент будет проведен независимо от вашего желания, после чего вы будете отпущены туда, откуда пришли.
— Да как ты смеешь?! — снова рассердилась Ци-шимэй. — Спокойнее, спокойнее, шимэй, — попытался угомонить её Юэ Цинъюань. Это было не так уж легко с воротником рвущегося на свободу и в бой Лю-шиди в руке. Вэй Цинвэй мог только посочувствовать. — Шицзунь, — позвала ученица Шэнь-шисюна где-то сзади. Голосок у неё был звонкий и мелодичный, как нежные колокольчики. — Нас не отпустят? — Всё будет хорошо, Инъин, — пообещал Шэнь-шисюн. И зло зыркнул на учеников мальчиков, чтобы и слова не вставили. — Этот мастер будет рядом с тобой. Где-то рядом цыкнула Ци-шимэй. — Прошу прощения, система миллион триста тринадцать тысяч… — заговорил Юэ-чжанмэнь, но его быстро прервали.Что вас интересует?
— Мы могли бы пойти навстречу, если бы только знали, что вы от нас хотите, и сколько времени это займет. — Давайте я просто убью эту штуку! — прокричал Лю Цингэ, но одна лишь рука Юэ Цинъюаня была крепче, чем все его мышцы вместе взятые.В вашем мире не пройдет и минуты.
Событие 5518 заключается в эксперименте. Как ключевые личности в будущем своего мира, вы узнаете будущее и сформируете о нём своё мнение.
Воспринимайте это как волю небожителей, наблюдающих за вашим миром.
— Если это мой вознёсшийся шицзунь, я его убью, — не выдержав, Шэнь-шисюн закатил глаза. Вэй Цинвей хмыкнул. Да, Цянь-шишу был такой, тот ещё затейник. — Бред какой-то, — нахмурилась Ци Цинци. — Я в это не верю. Мы должны отсюда выбраться!Не поймите неправильно, вашего мнения никто не спрашивал. Вас выпустят, когда событие будет завершено, и ни секундой раньше.
Голос был зловещий, заставивший даже Вэй Цинвэя вздрогнуть от его мрачного тона. Шан-шиди и вовсе чуть не грохнулся в обморок. Не этом свете его удерживала только забота Му Цинфана. Раздался хлопок. Вмиг посреди серого пространства развернулся большой прямоугольный стол с одиннадцатью стульями. Пара маленьких чайников, набор чашек и немного закусок указывали на смутную заботу о гостях, но Вэй Цинвэй знал, что это попытка заставить их принять ситуацию и не протестовать. Один стул был местом для того, кто сядет во главе стола. На нём же, прямо на сидушке, была припрятана книга с невероятного качества блестящей обложкой с нежным рисунком в виде бамбуковых стеблей. Надписей на обложке не было; Юэ-чжанмэнь опасливо взял книгу в руки и осмотрел, но всё было и так ясно: из кричащего и выдающегося в этой книге лишь очевидное отсутствие схожести с любыми книгами цанцюнских библиотек. — Похоже, нам не оставили выбора, — резюмировал Юэ-чжанмэнь. — Тогда мы воспримем это испытание с достоинством. — Ты хотел сказать, склоним головы и позволим собой помыкать? — щёлкнул веером Шэнь-шисюн. — Нам больше нечего делать. Мы можем не воспринимать это серьёзно, а просто потерпеть, пока нас не отпустят, — предложил Му Цинфан. Вот поэтому этого шиди Вэй Цинвэй любил больше всех. — Книга не настолько большая, верно? — Ой, да ладно вам! — воскликнул Юй Цинсинь, самым непочтительным образом отобрал у Юэ Цинъюаня книгу и плюхнулся на стул. — Ну-ка, сейчас вас обожаемый шиди вам почитает! Переглянувшись, пиковые лорды застыли. В конце концов, Юэ Цинъюань сел во главе стола, заставляя остальных последовать его примеру. Если бороться с волей какой-то сущности лордам хотелось, то энтузиазм Юй-шиди был непобедимым врагом. Ученица Шэнь-шисюна была единственной, кто этот энтузиазм оценил по достоинству. Она тут же подтянула к себе какие-то конфеты; видимо, эта девочка была из тех, кто никогда ни о чём не беспокоится и наслаждается жизнью всегда, когда это только возможно. — Ни-ка-ко-го названия! — громко объявил Юй-шиди. — Давайте-ка посмотрим, первая глава… «Путь Гордого Бессмертного Демона» — популярная новелла в жанре гарема. Шан-шиди икнул и достал из рукава платок, чтобы тут же начать вытирать лоб от несуществующего пота. Му Цинфан глянул на него с явным беспокойством, будто бы боясь, что его хватит искажение ци. — Да причём тут вообще новелла? — закатила глаза Ци Цинци. Шэнь Цинцю будто бы был с ней согласен, но признавать этого вслух ни за что не собирался. Если обобщить, «Путь Гордого Бессмертного Демона» был великолепен: роман того самого рода, который будет полон духовных практик и сражений с чудовищами, и в центре его находился главный герой, обладающий исключительными и неповторимыми силами, а также гаремом, дотягивающим до трехзначного числа, и любовью всех женских персонажей. Странная улыбка Юэ-чжанмэня нервировала. Шэнь-шисюн выразительно дёрнул бровью, в то время как Ци Цинци скривилась. Юные ученицы же выглядели безразлично, будто их это совсем не задело. В каком-то смысле Вэй Цинвэя это радовало: рано им ещё задумываться о таких вещах, как чьи-то гипотетические трёхзначные гаремы. Главный герой произведения, Ло Бинхэ, не начал свой путь сверхсильным, снискавшим милость небес гордецом, но и не был слабым, никчемным отбросом, и сумел покорить тысячи читателей по всей сети. Он стал популярным образом, оказавшим влияние на множество романов, вышедших позже. Дочитав этот абзац, Юй-шиди вдруг спросил: — И кто такой этот Ло Бинхэ? Воцарилась молчание, которое было прервано громким треском сломанного веера Шэнь Цинцю. — Это! — он ткнул в своего ученика помладше, повесившего голову. — Это, чёрт его дери, Ло Бинхэ! — Твой мелкий пацан? — с сомнением спросил Лю Цингэ. — Какая глупость! — Главный герой с гаремом невообразимых размеров? Поглядите-ка на это! — фыркнула Ци-шимэй. — Д-да ладно, вы же н-не будете верить этому н-на слово… — пропищал Шан Цинхуа, и Вэй Цинвэй незамедлительно его поддержал. — Верно, то, что тут его имя, вообще не значит, что это правда. Может быть, нам пудрят мозги. Разве не будет позором устраивать балаган из-за такой глупости? Ци Цинци сжала губы и замолчала. Шэнь Цинцю лишь кивнул Вэй Цинвэю, признавая его правоту и пытаясь восстановить потерянное достоинство. — Читай дальше, Юй-шиди, — попросил Юэ-чжанмэнь. Он следовал по беспросветно темному пути. Но прежде, чем его душу настигла тьма, ему пришлось пройти через мучения. — Никакой оригинальности, — прошептала сестра Лю Цингэ. — Какой такой беспросветно темный путь? — зашипел Шэнь-шисюн и дёрнул Ло Бинхэ за ухо. — Только попробуй, маленькое животное! Сейчас, с вашего позволения, литературный ветеран, читатель Шэнь Юань, отложит в сторону подробности, описывающие бойню, резню и бесчисленные смерти, и превратит великое произведение в десять миллионов слов в краткое экспертное резюме. — Сколько слов? — присвистнула Ци Цинци. — Удивительно, — согласился Юэ-чжанмэнь. — Мы игнорируем слона в комнате? Что ещё за Шэнь? — громко спросил Лю-шиди, заставив Шэнь Цинцю ударить рукой по столу. — Неужели все Шэни в мире вдруг стали моими родственниками?! — Пожалуйста, успокойтесь, — призвал к разуму глава ордена и в кои-то веки не был проигнорирован. Ло Бинхэ, едва появившись на свет, был оставлен своими родителями. Обернутого в белую ткань, его положили в деревянный таз, который затем спустили на воду. Стояло самое холодное время года; и только благодаря рыбакам, что выудили малыша из реки, тот не замерз и не погиб в столь раннем возрасте. Поскольку он плыл по реке Ло, тогда уже затягивающейся тонким льдом, ему и дали такое имя. В юности он бродил по улицам, голодая и нигде не встречая тепла и участия. То было безрадостное детство. Однажды женщина, прачка богатой семьи, увидела этого неприкаянного ребенка и, не имея своих детей, взяла его на воспитание. Мать и сын влачили жалкое существование, мирясь с бесконечными унижениями со стороны господ, полагаясь на их милость ради выживания. — Как грустно, — протянула Инъин и похлопала Ло Бинхэ по плечу. — Твоя мама такая добрая женщина, А-Ло… Шэнь Цинцю скривился, но промолчал, решив никак это не комментировать. Он решительно отвернулся от Ло Бинхэ, полностью его игнорируя. — Кто оставляет младенца в реке зимой? — ужаснулся Му Цинфан. Лицо Юэ Цинъюаня после этих слов стало таким скорбным, будто бы только что кто-то умер у него на глазах. Юй Цинсинь, ожидавший чего-то весёлого, прочистил горло и спешно продолжил читать, чтобы не затягивать это неловкий момент. Подобная исключительно нездоровая, тяжелая атмосфера стала причиной, заронившей семя беды, которое проросло, обратившись с годами в изощренную натуру Ло Бинхэ: потемнев душой, он яростно бросался в бой из за любой мелочи, стремясь отомстить даже за малую обиду, и прятал в рукаве тысячи лезвий, намереваясь убить, хотя его лицо не покидали улыбка и участливое выражение. — Весь в своего шицзуня, — Лю Цингэ незамедлительно обронил грубый комментарий. — Лю-шиди! — шикнул Вэй Цинвэй. И ведь ни грамма раскаяния на лице! Только ради миски с теплой мясной кашей он терпел взбучку, затеянную хозяйскими сынками, и только для того, чтобы, в конечном итоге, все-таки опоздать — и не успеть дать своей приемной матери сделать и глотка прежде, чем она умерла. — О нет, — всхлипнула Нин Инъин. — А-Ло, А-Ло… Даже старший ученик Шэнь-шисюна побледнел и сжал рукава своей мантии, глядя в пол. Позже, по счастливому стечению обстоятельств, Ло Бинхэ был приглашен одной из четырех великих организаций того времени, горной школой Цанцюн, и поступил на обучение к Шэнь Цинцю, Мечу Сюя. Он полагал, что теперь, наконец, сумеет встать на правильный путь. Но неожиданно выяснилось, что Шэнь Цинцю, столь светлый и благородный внешне, оказался обладателем грязной и гнилой натуры; наихудшим из всех существующих людей. Он завидовал Ло Бинхэ, его раскрывшемуся исключительному, поистине непревзойденному, таланту. Его сердце сжималось от страха при мысли об этом ученике, чье духовное развитие переходило все мыслимые и немыслимые границы изо дня в день. Шэнь Цинцю стал изводить его злыми упреками, насмешками и всевозможными унижениями, подстрекая к этому других адептов школы. Ло Бинхэ обучался на протяжении нескольких лет, полных молчаливого страдания. То была очередная душещипательная история, переполненная кровью и слезами. — Шэнь Цинцю! — взревел Лю Цингэ, вскочив и опрокинув стул. — Я так и знал, что ты грязный ублюдок! Как ты смеешь издеваться над учениками?! — Это воспитание, — сквозь зубы произнёс Шэнь Цинцю, с вызовом глядя на своего шиди. — Но это абсолютно неприемлемо! — Ци Цинци, почуявшая возможность напасть на ненавистного шисюна, тут же вступилась за Ло-шичжи. — Разве так бессмертные обращаются со своими учениками? Како право после этого ты имеешь на титул лорда Цинцзин?! — Да, ведь наказания намного хуже, чем появляться раз в месяц, избивать мерзких животных, растущих, как сорняки без присмотру, до кровавых соплей, а потом сваливать в закат! Верно, Лю-шиди? Я должен брать пример с тебя?! Шан Цинхуа, кажется, утёк под стол. Юэ-чжанмэнь же не знал, куда метнуться, прежде чем Му Цинфан, быстрый, как молния, сделал свой ход. Иглы, заряженные ци, разлетелись в разные стороны и воткнулись троим крикунам во лбы, заставив их осесть на свои стулья едва ли в состоянии двигаться. — Попрошу вас не вести себя, как пьяные дебоширы, — тихо, но уверенно заявил Му-шиди. — Многие ордена вроде храма Чжаохуа практикуют жёсткие наказания для учеников, и если таков стиль обучения Шэнь-шисюна, мы не можем его осуждать. Другой вопрос, если Ло-шичжи заявит об издевательствах. Твои ученики, бесконтрольное приносящие проблемы, волнуют меня не меньше, Лю-шисюн. И твои, Ци-шимэй. Думаю, на самом деле никто из нас не идеален, как учитель. Лю Цингэ дёрнулся, но не смог встать. Ци Цинци и Шэнь Цинцю же синхронно закатили глаза, но больше ничего не сказали. — Ло-шичжи? — позвал Юэ-чжанмэнь. — Твой шицзунь, по-твоему, чрезмерно жесток с тобой? Ло Бинхэ, покрасневший до кончиков волос, мотнул головой. Может он лгал; в конце концов, это не имело значения, пока он сам не хотел перейти на другую вершину с лёгкой руки Юэ Цинъюаня. «Если что-то будет не так, я поговорю с ним, когда мы вернёмся в Цанцюн, — подумал Вэй Цинвэй. — В конце концов, нельзя решать проблемы за секунду». К тому моменту, как Ло Бинхэ с большим трудом дожил до своих семнадцати лет, наступило время для нового Собрания Союза Бессмертных, проводимого в мире заклинателей раз в три года. Во время этого мероприятия Ло Бинхэ был атакован по злому умыслу Шэнь Цинцю и упал в разлом на самой границе между Царством Демонов и Царством Людей — в Бесконечную Бездну. — Ты сделал что, — удивлённо выпалила Ци-шимэй. Вэй Цинвэй покачал головой. Его шисюн не самый добрый человек, но стал бы он так поступать с ребёнком? Вдруг Юй Цинсинь хохотнул. — Ну вы только послушайте! Да, именно эта сцена и стала настоящим началом истории! Ло Бинхэ не только не погиб, но и отыскал в Бесконечной Бездне свой уникальный меч — Синьмо. И, кроме того, узнал о событиях, предшествующих его появлению на свет. Выяснилось, что он родился от союза Повелителя Демонов, или Священного Императора, и женщины из Царства Людей. Кровь древних существ, низвергнутых с Небес, и человеческая, смешавшись, текла в его жилах. Его родной отец, Тяньлан Цзюнь, был обречен остаться в вечном заключении под горами; его родная мать была праведным адептом именитой школы заклинателей. Вероятнее всего, ее отослали из-за тайных связей с демонами. Едва подарив жизнь Ло Бинхэ, она скончалась от послеродового кровотечения. Незадолго до смерти она сумела вытащить сына из одинокой лодки, на которой произвела его на свет, дав, таким образом, своему ребенку шанс выжить. Ло Бинхэ использовал Синьмо, чтобы сорвать печать с демонической части собственной крови. В Бесконечной Бездне он упорно постигал и оттачивал духовные техники, противоестественные для людей, и готовился к возвращению в Цанцюн. — Да не может этого быть, — плечи Юэ-чжанмэня опустились. — Он — демоническое отродье? — удивлённо выпалил Лю Цингэ и вылупил глаза на пару с Ци Цинци. Ничего большего они сделать и не могли, потому что Му Цинфан их не жалел и жалеть не собирался. — Какого дьявола? — спросил Шэнь Цинцю, будто бы и не ожидая ответа, пока его маленькая ученица разрывалась между тем, чтобы утешающе гладить его по плечу и обнимать своего несчастного, совсем сжавшегося А-Ло. — Сын Тьянлань-цзюня?! Мин Фань с бегающими глазами вдруг отодвинул стул подальше от Ло Бинхэ. Ученица Ци Цинци же наоборот заинтересованно подняла голову. Да уж, на Сяньшу все страстные любительницы сплетен. — Демон прямо у нас под носом! — взорвалась Ци Цинци. — Небесный! Мы должны убить его, как только отсюда выйдем! — Мы не знаем, правда ли это. Это может быть частью одного большого обмана сущности, которая нас сюда привела. Даже если он наполовину демон, другая половина у него, всё-таки, человеческая, — задумавшись, пробормотал Му Цинфан. — Шэнь-шисюн такой предусмотрительный… — И в каком это месте? — возмутилась Ци Цинци. — Но ведь на Собрании Союза Бессмертных Ло-шичжи точно казнили бы без суда и следствия, — ответил Му Цинфан. — И правда, — подхватил его мысль Вэй Цинвэй. — Небесные демоны чрезвычайно сильно, и если у кого-то и был шанс выбраться из Бесконечной Бездны, то это только Ло-шичжи. — П-правда, истинная п-правда! — поддакнул Шан-шиди откуда-то из-под стола. Шэнь шисюн состроил такое выражение лица, будто понятия не имел, о чём все говорят, но не смел это опровергнуть. Нин Инъин и Ло Бинхэ же, будто пара маленьких щенков, уставились на учителя большими сияющими глазами, будто он был милосердной Гуанъинь. — Шицзунь… — всхлипнул Ло Бинхэ. — Шицзунь! — Нин Инъин бросилась к Шэнь Цинцю и крепко обвилась вокруг него, как маленькая, но цепкая обезьянка. — Я знала, что на самом деле ты заботишься от А-Ло! Ты такой замечательный, шицзунь! Шэнь-шисюн неловко погладил ученицу по голове. С того момента Ло Бинхэ окончательно свернул на темный путь, без колебаний ступая по нему шаг за шагом. Все прежние враги трагически погибали от его рук, проходя перед этим через всевозможные, приводящие в ужас, страдания и муки. Ло Бинхэ, используя искусство маскировки и интриг, в котором беспрерывно совершенствовался, ловко втирался в доверие, каждое мгновение ожидая возможности вонзить нож в спину. Постепенно завоевывая доверие обманом, он захватил власть и возвысился. Он стал океанской волной, обрушившейся с Небес, и привел за собой воцарившуюся всюду разруху. Чем больше развивался сюжет, тем сильнее погружалась во мрак душа Ло Бинхэ. Он вернулся в Царство Демонов и стал новым Священным Императором. Но, не удовлетворившись и этим, он затеял истребление всех Великих школ заклинателей Царства Людей. Все те, кто отважились выступить против него, были вырезаны до последнего! И, в конечном итоге, следующие поколения и небожителей, и демонов превратили Ло Бинхэ в легенду. Объединение Трех Царств, гарем из бесчисленных женщин и необъятное количество потомков! Только голос Юй Цинсиня стих, как Ло Бинхэ снова заплакал пуще прежнего, стыдливо вытирая лицо рукавами. — Я бы не стал! — вырвалось у него. — Я не хочу, не хочу такого! Шицзу-у-унь… — Что я могу сделать? — повысил голос Шэнь Цинцю, едва приходящий в себя после недавних откровений. — Это глупая книга! Честное слово, все вы, как настоящая кучка идиотов, слишком много о ней думаете! Просто сказка для доверчивых придурков, пораскиньте же своими единственными извилинами! — И правда, — согласился Юй Цинсинь. — Ну, дайте вашему милому шиди дочитать. «Глупый автор, глупый роман!» Это были последние слова, которыми Шэнь Юань успел выругаться за миг до того, как умер. — Я уже о нём и забыл, — брякнул Вэй Цинвэй, осознавая, что все остальные тоже уже и не помнили ни о каком Шэнь Юане. — Но если кто-то придумал такой роман, он и правда глупый до невозможности! — громко согласилась с этим совершенно не настоящим человеком Ци Цинци. — Д-да ладно вам, — снова раздалось из-под стола. Юэ-чжанмэнь с вымученной улыбкой покачал головой. — Всё же, наша жизнь не может быть каким-то романом. Кто бы мог подумать, что столь благовоспитанный юноша, как он, последовав правилам и потратив деньги на приобретение онлайн-валюты ради лицензионной версии книги, проявит недюжинное упорство и прочтет ее до конца, но столкнется с новеллой о гареме и жульничестве, которая доводит людей до смерти от приступа безмолвной ярости? Как он мог не сыпать проклятиями? — Что такое онлайн валюта? — робко спросила Лю-шичжи, непонятно к кому обращаясь. Но ни её брат, ни шицзунь не могли ответить на этот вопрос. — Но упорство и правда удивительное, — покачал головой Вэй Цинвэй. — Жалко парня. «Путь Гордого Бессмертного Демона», автор: Сян Тянь Да Фэйцзи. Едва взглянув на этот айди, вы можете ощутить, как тень аморальности падает на ваше лицо. Стиль письма — как у ученика начальных классов, а несвязанные между собой сюжетные события мелькают то здесь, то там, словно вспышки молнии. Даже Шэнь Юань ощущал себя сконфуженным, когда пытался назвать эту хаотичную, бестолковую задумку, сотворенную автором, выстроенным миром о боевых искусствах. Вы встречали мир духовных практик, где герои дни напролет катаются верхом или путешествуют в повозках? Вы видели мир боевых искусств, в котором есть и спать требовалось даже после медитации? Вы читали о мире самосовершенствования, в котором автор способен смешать Пути Духовного Зарождения и Возвышения? — Нелепо! — прервал Юй-шиди Лю Цингэ. — Я хотела согласиться, но что этот глупец несёт? Он совершенно ничего не понимает в заклинательской рутине, но смеет её критиковать? — возмутилась Ци-шимэй. — Немыслимо! — Неуважение, — кивнул Юэ-чжанмэнь. — Но, должно быть, это лишь невежество смертного. Вкупе с совершенно ужасным романом, не мудрено, что реакция столь негативна. — Вдруг он не такой ужасный, — растрёпанная макушка Шан Цинхуа всё-таки показалась на виду. — В этом я сомневаюсь, — припечатал Шэнь Цинцю, заставив Шан-шиди снова спрятаться где-то под ногами у Му Цинфана. Он явно научен ежемесячными собраниями, когда над столом начинает летать всё, начиная от свитков и стульев и заканчивая мечами. Мир, созданный вокруг главного героя, словно состоял из людей, разум которых разбивался моральным уродством. В этом лидировал наставник Ло Бинхэ, Шэнь Цинцю. Он с остервенением, опережая всех других идиотов, рвался к уничтожению главного героя и, определенно, являлся предводителем отбросов. Он словно существовал только ради того, чтобы пытаться догнать свою смерть. В конечном счете, просто бегать за ней для него оказалось недостаточно, и потому он был стерт с лица земли главным героем. — Ты совсем не такой, шицзунь! — убеждённо заявила Нин Инъин. Лю Цингэ чуть не лопнул от ярости, но встать всё-таки не смог. Но, в таком случае, в чем же причина, по которой Шэнь Юань стал читать этот роман, и даже прочел до конца? Не поймите превратно, Шэнь Юань вовсе не был мазохистом. Причина несла чрезвычайную боль даже такому энтузиасту, как он: Эта новелла вызывала непроходящее ощущение сюжетных дыр, тайна шла за тайной, один слой уловок сменялся другим, а история в целом утопала в количестве ложных следов. В конечном итоге, после прочтения новеллы не удалось найти ответ ни на один из вопросов! Почему необыкновенные и редчайшие растения, чудодейственные способы исцеления и женщины дивной красоты встречались повсюду, будто не представляли собой какую либо ценность? Почему все возникающие в сюжете злодеи были позерами самоубийцами, соревнующимися в повторении стереотипов? Откуда возникли все те изящные красавицы, которые, как было упомянуто, в конце концов оказались в гареме… ?.. Ну хорошо, эти подробности можно отложить на потом… Кто был убийцей, устраивавшим все эти чудовищные зверства? В чем именно состояло предназначение этого огромного вороха персонажей, сделавших себе громкую славу, описанных такими крутыми и несравненными? Почему вплоть до самого конца их так и не вытащили, чтобы продемонстрировать? «Сян Тянь, черт тебя дери, Да Фэйцзи, видит бог, нам нужно поговорить об этом. Заполни! Сюжетные! Дыры! Как следует!» Не сдержавшись, Вэй Цинвэй прыснул от смеха. — Ну и ну, как кто-то вообще написал настолько длинный и глупый роман? — Очевидно, идиот, — мрачно отозвался Шэнь-шисюн. Шэнь Юань почувствовал, что он достаточно взбешен для того, чтобы восстать из мертвых. В бескрайней темноте раздался механический шум, возникший прямо у него над ухом: [Код активации: [Глупый автор, глупый роман]. Автоматический запуск системы]. — Как мне к вам обращаться? — интонация голоса напоминала Google Translate. — Что вообще такое гугл..? Неважно, — Му Цинфан помассировал виски. — То ли на китайском, то ли вообще не пойми на каком языке! — Разве это описание не напоминает сущность, которая нас сюда привела? — заметил Юэ-чжанмэнь, за что получил недовольный взгляд Шэнь-шисюна. — Очевидно, это она и есть. Тут даже думать не надо! Шэнь Юань озирался по сторонам. Он словно плыл в виртуальном пространстве, заполненном непроглядной тьмой. Теперь этот голос звучал со всех сторон: [Мы приветствуем вас на входе в систему. Она основана на продвинутой концепции [Возвысить себя, не прибегнув к обману]. Мы рассчитываем предоставить вам наилучшие впечатления. Выражаем искреннюю надежду на достижение вами желанных целей по мере продвижения событий. Превращение куска глупой писанины в высококачественное, производящее неизгладимое впечатление классическое произведение, согласно вашим требованиям. Желаем успехов]. — Значит… наш мир это глупый роман, который должен сделать лучше какой-то недовольный мальчишка? Правильно ли я понял? — переспросил Вэй Цинвэй. — Так и написано, Вэй-шисюн, — отозвался Юй Цинсинь, бегающий глазами по тексту. — Та же сущность, что решила устроить над нами эксперимент, явно делает то же самое с кем-то другим. Можно сказать, это Шэнь Юань подопытный, как и мы, — нахмурился Шэнь Цинцю. — Это пугающим образом перестаёт походить на выдумку… — добавил Му-шиди и поёжился. — Давайте просто посмотрим, что будет дальше, — предложил Юэ-чжанмэнь. — Нет смысла это обсуждать, пока у нас так мало информации. — В-верно! — нервно и как-то чересчур резко выпалил Шан Цинхуа. В этот момент он опасливо взбирался обратно на свой стул; боялся своих боевых братьев и сестру он как-то чересчур сильно, но этот же страх перед всем, что его окружало, не раз спасал Шан Цинхуа жизнь. Вэй Цинвэй просто не мог осудить своего шиди; откровенно говоря, никто в Цанцюне вообще не знал, что с ним делать. В приступе головокружения он вдруг услышал мужской голос, с осторожностью произнесший совсем рядом: —… Шиди? Шиди, ты слышишь меня? Шэнь Юань с силой содрогнулся, пытаясь привести сознание в порядок, и с трудом поднял веки. Происходящее перед его глазами напоминало тысячу цветов и десять тысяч листьев, кружащихся одновременно, и потребовалось достаточно много времени, прежде чем весь круговорот собрался в одно ясное изображение. — Шицзунь, я думала он умер, — в недоумении произнесла Нин Иъин. — Сущность отправила куда-то его душу, — отозвался Шэнь Цинцю. Сестра Лю Цингэ придвинулась к брату и поёжилась. — Вот так вырвать кого-то из цикла реинкарнаций… Он лежал в постели. Подняв взгляд к потолку, он уставился на балдахин, представлявший собой широкое ниспадающее покрывало из белого муслина, и саше, подвешенные с четырех сторон и овевающие тонким, восхитительным благоуханием. Опустив взгляд вниз, он заметил, что облачен в одеяния белого цвета, которые и своим видом, и своим ароматом источали древность. Бумажный веер лежал возле подушки. При взгляде налево обнаружился статный молодой мужчина, одетый в стиле сюаньдуань, сидящий возле кровати и обеспокоенно смотрящий на него. Шэнь Цинцю напрягся. Почему-то ему казалось, что что-то не так. Чтобы успокоиться, он вытащил из рукава запасной веер и принялся обмахиваться им, концентрируясь на хрусте конфет Инъин. Шэнь Юань прикрыл глаза, а затем резко вскинул руку и схватился за веер. С треском распахнув его, слегка качнул, смахивая холодный пот, катящийся по лицу. Счастье вспыхнуло во взгляде мужчины, и он с теплотой произнес: — Шиди наконец очнулся! Что-нибудь болит? Как ты себя чувствуешь? Шэнь Юань осторожно ответил: — Нет, все в порядке. — Ну и актёр, — впечатлилась Ци Цинци. Му Цинфан кивнул. — Похоже, какой-то прирождённый лжец. Кто вообще может так легко сориентироваться? Он даже не знает, где он. И кто он, если на то пошло. Информационная нагрузка оказалась великовата для него. Пребывая в растерянности, он попытался сесть. Заметив это, мужчина поспешно протянул руку и придержал его со спины, помогая опереться на изголовье кровати. Прочитав немало книг о переселении душ, Шэнь Юань принял решение еще давно: если однажды он проснется и обнаружит, что оказался в абсолютно незнакомом месте, прежде, чем он разберется в обстоятельствах, он ни за что не станет хихикать со счастливым видом, говоря нечто вроде: «Вы снимаете телешоу? Реквизит очень правдоподобен. Ваш актерский состав и участники съемочной группы очень круты!» и другие сомнительные глупости, стремясь вернуть себе уверенность. Погрузившись в свои мысли и выглядя так, будто и в самом деле только что проснулся, он с рассеянностью спросил: — Я… Что это за место? Вэй Цинвэй нахмурился. — Кто-нибудь понял все эти его мысли? — Он несёт сплошную тарабарщину, — согласился Лю Цингэ. — Ну… Это… — Шан Цинхуа шумно сглотнул. — Я думаю, то есть, я предполагаю, что телешоу это, вроде как, может быть, похоже на спектакль? Я имею в виду, он упомянул актёров и реквизит… — Ты прав, Шан-шиди, — поспешно успокоил его Юэ-чжанмэнь. Если весь орден и боялся, что однажды с Шан-шиди случится остановка сердца от испуга, то они должны хотя бы этого не допустить. Или попытаться. — Тут что-то странное! — позвал Юй-шиди и зачитал: Мужчина ошеломленно замер на мгновение, затем произнес: — Твои мысли спутаны после столь продолжительного сна? Ты на своей горе, Цинцзин. После пары секунд ошеломлённого молчания Шэнь Цинцю обнаружил, что ему в руку впиваются деревянные кусочки веера, который треснул от напряжения. — Кто это «на своей горе»? — опасно прошипел он, уставившись на Юй Цинсиня немигающим взглядом. Сердце Шэнь Юаня пропустило удар, но он прикинулся, что все еще сбит с толку: — Я… Почему я спал так долго? Мужчина ответил: — Это я хотел бы спросить у тебя. Где ты умудрился подхватить лихорадку? Мне известно, что впереди маячит Собрание Союза Бессмертных, и ты натаскиваешь учеников, не покладая рук. Но с историей и репутацией нашей школы Цанцюн, даже если мы не отправим кого-то в качестве представителей, никто не осмелится задавать вопросы. Тебе нет нужды беспокоиться о лживых домыслах. Чем больше Шэнь Юань слушал, тем больше ему казалось, что здесь что-то не так. Почему эти речи звучат так знакомо? Нет, почему вся эта ситуация кажется такой знакомой? Следующая фраза этого человека, говорившего столь искренне и серьезно, развеяла его сомнения: — Младший брат Цинцю, ты слушаешь своего старшего брата? Шэнь Цинцю глубоко вдохнул. Затем вдруг собрался с силами и чудом выдернул из своего лба иглу Му-шиди, прежде чем мрачно произнести: — Что же это значит — если этот Шэнь Юань там, на моём месте, то я и вовсе мертв?! — Сяо Цзю, — не выдержал Юэ-чжанмэнь и хотел было вскочить и схватить Шэнь Цинцю за плечи, но тот рявкнул: — Молчи! — Шэнь-шисюн, ещё не известно, что случилось. И это может быть даже не правдой. Пожалуйста, сядь и постарайся привести себя в душевное равновесие, — Му Цинфан спешно выпустил заряд ци, чтобы притянуть к себе откинутую иглу. — Равновесие… — Шэнь Цинцю схватился за голову. — Почему я должен принять, что весь мой тяжёлый труд был ради кого-то ещё? — Я уверена, что такого никогда не будет, шицзунь! — поспешила воскликнуть Нин Инъин, прежде чем развеселившаяся Ци Цинци успела вставить хоть слово о том, что она думает о чужом "труде". Мальчики тут же принялись повторять за ней: — Ничего не случится, шицзунь! — Это всё бред, шицзунь! Шэнь Цинцю прикрыл глаза и мазнул рукой, чтобы они замолчали. — Юй-шиди, — позвал он. В этот миг раздался мелодичный «дзинь» и механически звучащий голос Google Translate из его сна заговорил снова: [Система активирована успешно! Вы были привязаны к роли: мастер Ло Бинхэ, горная школа Цанцюн, гора Цинцзин, Горный Лорд Шэнь Цинцю. Оружие: Меч Сюя. Стартовое количество баллов: 100]. «Черт, черт, черт, что за вздор? Почему у меня такое ощущение, будто эта штука разговаривает прямо в моем мозгу? Знает ли Сян Тянь Да Фэйцзи об этом содранном с «Пути Гордого Бессмертного Демона» сюжете?» Шэнь Юань, разумеется, не произносил этого вслух, но тот же голос быстро отозвался: [Вы активировали команду для запуска системы и уже привязаны к учетной записи «Шэнь Цинцю»]. [В процессе развития сюжета будет открываться множество миссий, за которые вы можете получить баллы. Пожалуйста, убедитесь, что количество баллов, предназначенных для выполнения каждой миссии, не равняется 0. В противном случае, система назначит штраф]. — Какой же бред, — выдохнул Шэнь Цицю. — По крайней мере, я не один страдаю — этого мальчишку загнали в кабалу и ещё долго не отпустят! — Разве мы могли просто не заметить, что Шэнь-шисюна заменил кто-то другой? — Вэй Цинвэй задумчиво скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула, задрав голову. Размышлять, глядя на серый туман, а не нервные лица боевых братьев и сестры, было куда сподручнее. — Как это может не быть одержимостью? — Эта сущность явно может многое, — отозвался Му Цинфан. — И Шэнь Юань поразительно легко начал вести себя так, будто с ним ничего не случилось. Всё странно. Стоп. Хватит. Теперь Шэнь Юань убедился. Он вытащил счастливый билет. Он и в самом деле переместился! Он переместился в роман, который дочитал совсем недавно, и, более того, это был тот самый роман с гаремом, который ему так не пришелся по душе. И в дополнение ко всему, он обзавелся странной системой в собственной голове. Как старый и почетный читатель литературного сайта в 21 веке, прошедший крещение произведениями о всех видах попаданцев и переселенцев, которые публиковались на сайте круглый год, он был способен с самого начала быстро и с жизнерадостностью принять сей факт. К несчастью, занятое им тело принадлежало главной сволочи и негодяю, Учителю Шэнь Цинцю. Это… Ох, эта ситуация действительно складывалась не лучшим образом. — Он сказал, что это счастливый билет, но не очень-то рад стать Шэнь-шисюном, — хмыкнула Ци Цинци. Лю Цингэ только пробурчал: — Как вы разбираете, что он там думает, когда он постоянно несёт чепуху? — Если бы Лю-шиди занимался со своими учениками, у него бы не было таких вопросов, — съязвил Шэнь Цинцю. — Всё дети всегда несут чепуху. Мужчина, находящийся сейчас рядом с ним и выглядящий как добродушный и заботливый старший брат, был действующим главой школы Цанцюн и шисюном Шэнь Цинцю. Его звали Юэ Цинъюань, Меч Сюаньсу. Черт. Вэй Цинвэй позабавился от того, как дрогнула улыбка Юэ-чжанмэня. В самом деле, чёрт? У него были серьезные основания ругаться в сторону Юэ Цинъюаня. В оригинальном романе смерть этого человека произошла по вине его «хорошего младшего брата», Шэнь Цинцю! — Что? — выдохнул Шэнь-шисюн; Юэ-чжанмэнь побледнел, а Лю Цингэ, всё ещё застрявший в своём отчаянном почти недвижимом положении, уже открыл рот, чтобы разразиться гневной тирадой, но тут Шан-шиди подал голос. — Р-ребята, давайте сначала узнаем, п-правда это или нет! Н-не надо рубить с п-плеча! — всё ещё заикаясь, произнёс он. И когда это пройдёт? Должно быть, с тех пор, как появилась эта «система», Шан-шиди так и не отошёл от испуга. Ах, если бы он не погиб столь трагически… Десятки тысяч стрел пробили его тело, и в подобном положении оно осталось до тех пор, пока даже кости не обратились прахом. И вот теперь лицо этой несчастной жертвы находилось в непосредственной близости от его собственного, лица убийцы, и справлялось о его самочувствии. Давление оказалось невероятным. Несколько человек охнули. Шэнь Цинцю совсем отвернулся от Юэ Цинъюаня, чтобы не видеть ни его лица, ни края одежд. — Разве это было не подтверждение? — не выдержала Ци Цинци. — Его назвали убийцей! Му-шиди, убери иглу, я хочу ему всечь! — Никто никому не всекает, — хрипло перебил женщину Юэ-чжанмэнь. — Я не верю в это. Юй-шиди, продолжай. Но все же, если взглянуть на нынешнюю ситуацию, становится очевидно, что история еще не дошла до тех роковых событий. Юэ Цинъюань жив-здоров и прекрасно к нему относится, что указывало на то, что в этом времени Шэнь Цинцю еще не раскрыл свою лицемерную сущность и сохранил репутацию. Шэнь Юань не видел ни единой причины опасаться Юэ Цинъюаня, человека, положительного абсолютно во всем. Хотя Юэ Цинъюань перенес немало, Шэнь Юань искренне симпатизировал этому герою во время чтения. Он немного расслабился, но в тот же миг перед его мысленным взором всплыли странные строки: [… … В мрачной комнате с давящей атмосферой с потолочной балки свисал металлический трос с закрепленным на конце обручем. Обруч плотно обхватывал человеческую талию. В висящем все еще угадывались очертания того, что можно было бы назвать «человеком», с грязными спутанными волосами и чумазым лицом безумца. Самым ужасающим в представшей картине являлись отсутствующие конечности — все четыре были отсечены. На плечах и бедрах в плоти виднелись срезы. От каждого движения пленник мучительно хрипел: «А-а-а…». Он не сумел бы произнести ничего внятного, поскольку язык его, вырезанный кем-то, отсутствовал]. Нин Инъин, избалованная и защищённая от всего, вцепилась в Шэнь Цинцю и задрожала. — Какой ужас… Ло Бинхэ и Мин Фань почти одновременно вздрогнули, но не собирались в этом признаваться. Му Цинфан же почувствовал жалость к неизвестному, с которым так зверски поступили. Иной раз люди были куда хуже, чем монстры. «Путь Гордого Бессмертного Демона». Выдержка из финала, настигшего Шэнь Цинцю. — Всё лучше и лучше, — выдавил настоящий Шэнь Цинцю, успокаивая Инъин. — Даже я бы тебе этого не пожелала, — лицо Ци Цинци потемнело. — Что за бесчеловечность… Шэнь Юань, нет, подождите, Шэнь Цинцю склонил голову, придерживая ее рукой. Как он мог скорбеть о трагической гибели других людей? Единственный, кто погиб по-настоящему трагично, — он сам! Он совершенно точно не должен допустить такой огромной ошибки! Нужно загасить первые же признаки погрешности, пока они не привели к тому, что может случиться! С этого момента он должен изо всех сил цепляться за главного героя. — По крайней мере, у него есть инстинкт выживания, — фыркнул Шэнь Цинцю. Ло Бинхэ, лицо которого было скрыто ниспадающими кудрями, уже не знал, куда спрятаться. И что нёс этот человек? Как кто-то может быть доволен, когда его обхаживают из страха? Он должен быть хорошим учителем, пылким, старательным и нежным в своих наставлениях, всячески балующим ученика. Едва он подумал о подобном плане, как протяжный звук, похожий на сработавшую сигнализацию, взорвался в сознании Шэнь Цинцю. Он напоминал звучание сотни полицейских машин, со включенными сиренами проносящихся мимо и заполненных громко визжащими невиданными тварями. Шум в мозгу стоял такой, что все его тело затряслось, и он мучительно схватился за голову. Юэ Цинъюань встревоженно спросил: — Младший брат, твоя голова все еще болит? Шэнь Цинцю, не отзываясь, стиснул зубы. Система хлестко выбросила предупреждение: [Внимание. Ваш план сейчас представляет большую угрозу. Пожалуйста, не предпринимайте попыток нарушения вашей модели поведения. В противном случае, система назначит штраф]. «Да в каком месте это было нарушением?» [Сейчас вы находитесь на начальном этапе, и функция ООС заморожена. Вам необходимо завершить миссию начального этапа, чтобы разблокировать эту функцию. Если до разморозки вы будете совершать действия, нарушающие исходные настройки персонажа «Шэнь Цинцю», у вас будет вычтено определенное количество баллов]. — Звучало… как угроза, — неуверенно произнесла Ци Цинци. — Какого чёрта? — Это и была угроза. Как ещё этой сущности контролировать человека? Кто угодно хоть с каплей разума думал бы только о выживании! — с насмешкой ответил Шэнь Цинцю. — Сяо Цзю, — позвал Юэ-чжанмэнь. — Тебя не задевает… — Не называй меня так! Я не хочу обсуждать эту кучу бреда, — сплюнул Шэнь Цинцю. Будучи нердом в своей прошлой жизни, Шэнь Цинцю, как вы уже поняли, читал самые разные книги. Конечно же, он прекрасно знал, что такое ООС. «Вне характера» — вот как это расшифровывалось. В буквальном смысле это подразумевало разрушение образа из-за несоответствия персонажа своей сути. «… … Хочешь сказать, до тех пор, пока я не разморожу эту функцию, мои манеры и образ действий не должны разниться с тем, что сделал бы Шэнь Цинцю?» [Верно]. Ему уже позволили занять оболочку Шэнь Цинцю и заменить его, и все равно волновались о таких вещах, как ООС? — Эта система так высоко его оценивает… — выпалил Шан Цинхуа, но Вэй Цинвэй лишь качнул головой. — Дело не в умениях этого несчастного, а в уверенности, что если его запугать, он сделает что угодно. Но мне не совсем понятны эти баллы… Шэнь Цинцю вновь задал вопрос: «Прежде ты упоминала… Баллы не могут быть меньше 0. А что произойдет, если они перейдут эту отметку?» [Вы будете автоматически отосланы обратно в ваш прежний мир]. Прежний мир? Но в прежнем мире тело Шэнь Юаня уже было мертво. Говоря иными словами, отсутствие баллов означает, что его ждет только одно: смерть. — Кто бы сомневался, — закатил глаза Шэнь Цинцю. — Бедный, — выдохнула Нин Инъин. Никто никогда ей не угрожал, и лишь одна мысль, что с кем-то такое случилось, выводила её из себя и пугала одновременно. — Не хотела бы я, чтобы со мной так поступали… — Не бойся, я буду тебя от всего защищать! Ни одна сущность тебя не тронет! — тут же принялся обещать Мин Фань под невпечатлённым взглядом своего шицзуня. — И все-таки, это шантаж, — заявил Му Цинфан. — Да как так можно? Лю Цингэ, как бы он ни относился к Шэнь Цинцю, мог только согласиться. Этот парень, Шэнь Юань, был ни в чём не виноват и не заслуживал такого обращения! В таком случае, если оставаться безучастным, полностью игнорируя главного героя, все будет в порядке? Он поднял голову и окинул свое окружение внимательным взглядом. Он не видел никого, кто соответствовал бы описанию Ло Бинхэ среди учеников, находящихся в стороне и ожидающих возможности позаботиться о нем. С притворным равнодушием он произнес: Шэнь Цинцю закатил глаза. Маленькие лебезящие зверьки как обычно хотят выслужиться. — Где Ло Бинхэ? Юэ Цинъюань помедлил с ответом, а его взгляд стал странным. Шэнь Цинцю не издал ни звука и не пошевелился, однако внутренне он ликовал. Возможно ли, что время, когда главный герой вошел в Цанцюн и поступил к нему в обучение, еще даже не наступило? — Ему бы не позволили так обойти желания "системы", — голос Шэнь-шисюна был ровным, а выражение лица бесстрастным, будто его уже ничего не волновало. Странным образом Шан-шиди ему поддакнул. Юэ Цинъюань сказал: — Младший брат, не огорчайся. В сердце Шэнь Цинцю закралось нехорошее подозрение. Юэ Цинъюань вздохнул и продолжил: — Я понимаю, что ты от него не в восторге. Но этот ребенок уже истратил много сил и не совершил огромных и грубых ошибок. Нет необходимости вновь его наказывать. Губы Шэнь Цинцю пересохли, пока он слушал. Он облизнул их и опять спросил: —… В чем дело? Где он? Юэ Цинъюань замолчал на миг, а потом отозвался: — После того, как ты подвесил его и побил, разве ты не запер его, как обычно, в дровяном сарае? Глаза Шэнь Цинцю потемнели. Юй Цинсинь облизал губы. — И глава кончилась! — Разве это твой метод обучения? — тут же пророкотала Ци Цинци. — Побить, подвесить, запереть? Не мудрено, что тебя заменили кем-то получше! — Хочешь сказать, незнакомец предпочтительнее меня?! — Шэнь Цинцю выглядел, как кошка, готовая к нападению. — То, что я делаю с учениками, вообще не твоё дело! — Со мной правда всё в порядке! Шицзунь строг, потому что я плохо справляюсь! — почти плача, выпалил Ло Бинхэ, но его уже никто и не слушал. — Готов поспорить, кто угодно будет лучше, чем ты, — вставил свои пять копеект Лю Цингэ. — Успокойтесь… — Уймитесь! — там, где Юэ-чжанмэнь избегал конфликтов, Вэй Цинвэй был готов накричать и вправлять братьям и сестрам мозги всеми доступными способами. — Что вы устроили? Мы уже несколько раз решали воспринимать книгу, как выдумку, почему всегда всё по новой?! — Ай, хороши лорды, — хихикнул Юй Цинсинь. — Держите себя в руках. Да, Шэнь шисюн не мягок с учениками, но разве это повод говорить такие вещи? Не похоже, чтобы Юэ-чжанмэнь его ругал. С другой стороны, почему бы Шэнь-шисюну не смягчить наказания? Это бы всех устроило. Мы на Цзуйсяне отправляем провинившихся к главе дисциплины Цюндин. — Как будто я не могу справиться сам, — задрал нос Шэнь Цинцю. — Не лезьте не в своё дело! Как будто если вы узнали из какой-то книжонки пару вещей, то вы можете менять мои порядки по своему усмотрению. Читайте дальше! Чем раньше мы разойдёмся, тем лучше.