Тьма родных душ

Копье. Дурацкое, неэффективное оружие. Что оно может? Только наносить колющие удары, да и то лишь на определенной дистанции – если враг приблизился к тебе вплотную, то эта палка становится совершенно бесполезной. Нанести рубящий удар, порезать противника, заблокировать чужое лезвие – нет, для всего этого копье не подходит. Воистину, это короткое лезвие на длинном древке не годится ни на что, кроме того, чтоб стоять за массивным щитом и пытаться затыкать неприятеля до смерти! Вот только что мешает врагу обойти тебя сбоку…? Нет, он совершенно не понимает смысла этого оружия! Не зря в его родном мире никто не использовал подобную бесполезность, о нем знали лишь из учебников истории, где рассказывали о войнах гражданских, что проходили без участия настоящих воинов. Без настоящих шиноби, которые бы в первые же секунды поломали бы эти тонкие палочки, словно спички. Не видел он смысла в копьях и в этом мире. Ну серьезно, что можно с ним сделать из того, что невозможно с мечом? Пожалуй, единственное преимущество – это дистанция атаки, которая позволяет, при определенной сноровке, не подпускать к себе врага. Правда, если подпустишь, то тебе крышка… Хотя, есть и еще одно достоинство. Острие копья может войти в тело очень глубоко… Гораздо глубже, чем его пусть и острый, но коротенький нож. А значит, эта штука сможет достать до мозга Демона, или что там у него в голове. Сможет убить того быстро и наверняка. За один удар, нанесенный в нужное место, где защита ослаблена, где толстая шкура не защищает от лезвий… Вот на это копье сгодится! Даже такое, какое оказалось в его распоряжении. Пожалуй, можно назвать удачным то, что прямо перед встречей с Демоном ему попалась именно такая группа полых, где у одного из них было именно такое оружие. И сейчас он осматривал эту пику, пытаясь понять, способна ли эта рухлядь пережить хоть один удар? Да, мертвецы не заботятся о своем снаряжении… Тем страннее, что луки в их руках оказываются в рабочем состоянии, хотя гораздо более привередливы к уходу! Но факт есть факт: тетива оказывается целой, дерево – упругим, в то время как мечи нещадно ржавеют, а древки копий едва ли не сгнивают, покрываясь налетом из лишайника. Даже непонятно, стоит ли рассчитывать на этот хлам? Может, попробовать расстрелять чудовище из лука…? Нет, не получится. Маловато стрел, да и, честно говоря, Саске сомневался, что те смогут нанести хоть какой-то вред Демону. Только если он сможет бить тому по глазам, но у него нет опыта обращения с таким оружием, он вряд ли попадет… По крайней мере, с первого раза. А монстр его заметит, и пиши пропало… Нет, стоит, все же, использовать копье! Раз оно не сломалось в руках полого, что пытался насадить на него его самого, то не должно сломаться и у него! Хотя бы не сразу… Он поудобнее перехватил древко и направился обратно к проему. Вновь осторожно, контролируя каждый шаг, каждое движение, каждое покачивание доспехов. Арка, балкон, каменная ограда, и Демон внизу… Никакого волнения, лишь азарт от предстоящей схватки. Никакого страха, лишь понимание того, что даже если он не справится сейчас, у него будут еще попытки. Никаких шальных мыслей, у него есть четкий план, как победить, и он исполнит его в точности… Как там говорил Орочимару? «Эмоции – зло, они лишь отвлекают. Ты всегда должен знать свой следующий шаг, следующее свое движение, равно как и следующее движение противника. Холодный расчет и ничего более, ты – охотник, а твой враг – жертва. Хищник и добыча…» Голова чудовища была украшена… нет, скорее, изуродована изломанными рогами, что словно не могли определиться, в какую сторону им расти. Они послужат неплохой опорой, за них можно ухватиться. Монстр стоял к нему спиной, и он не мог видеть алого блеска его глаз, но знал: они там, неотрывно следят за воротами в противоположном конце. Он знает, где они, и его рука знает, куда бить… Шаг в пропасть… Четкое приземление прямо на макушку демона. Ха, тому наверняка не понравилось, что ему на голову грохнулось тело в металлических доспехах! Пальцы левой руки крепко обхватили один из роговых отростков, и даже пошатнувшийся от внезапного удара монстр не нарушил его равновесия. Взмах копья… Прежде, чем чудовище успело хоть как-то среагировать, длинная пика вошла ему точно в правую глазницу. Поначалу сопротивления не было, но затем оружие уперлось во что-то твердое… Череп, поднажать! Он должен поддаться, слишком уж тонка кость в этом месте! Он отпустил рог и обеими руками навалился на древко… Хрусть! Гигант взревел от боли и резко мотнул головой, сбросив Саске с себя, но было уже поздно. Копье легко вошло вглубь головы и крепко там засело, позволив держащемуся за него Учихе повиснуть на нем. По древку полилась густая кровь демона, обильно стекая по его рукам и капая прямо на лицо, заставляя отплевываться и недовольно морщиться… Сдохни, тварь…! Краем глаза он уловил какое-то движение, а дальше работали лишь инстинкты. Разжать пальцы. Полет вниз, в то время как лапа монстра ударяет по тому месту, где он висел, вгоняя копье еще глубже и дробя на части рукоять. Выхватить из-за пояса нож и вонзить его в шкуру чудовища, замедлив падение. Лезвие легко прорезает грубую кожу, оставляя после себя фонтанирующую кровью рану, заодно тормозя его… Удар о землю все равно вышел жестким, кажется, в очередной раз сломав ему ногу. Нет, не время обращать на это внимание, демон еще может быть жив… Перекат в сторону, подняться и встать в стойку, крепко сжав в руке нож, готовясь к продолжению схватки. Как эта тварь не подохла от копья, пронзившего мозг? Потом, все вопросы потом… Исполин стоял на месте, слегка покачиваясь и продолжая удерживать свою лапу поверх пробитого глаза, заливая все вокруг темной, почти черной вязкой жижей, что текла у него по венам. Не падает, сволочь… Рывок вперед, к ноге гиганта, и лезвие разрезает то, что должно было бы быть сухожилиями. Пожалуй, стоило больше прислушиваться к Орочимару с его лекциями по анатомии, так бы он смог определить наверняка… Но кто же знал, что его врагами будут не нормальные люди, строение которых он и так знает, а монстры? Так или иначе, его удар сделал свое дело: короткая нога демона подогнулась, и он мешком завалился набок, заставив землю ходить ходуном. Многотонная туша раздробила каменные плиты пола, подняв столб пыли, что скрыл ту от глаз Саске, заставив напряженно всматриваться в серую пелену. Вылетит ли сейчас оттуда черный молот, засияет ли алым единственный оставшийся глаз, или же… Или же тварь мертва? Все может быть… Пока он не убедится, что с чудовищем покончено, все может быть… Но из клубов пыли никто не поднимался, сквозь завесу не пробивался красный огонек, и в постепенно оседающей пыли все четче проступали очертания неподвижной фигуры исполина. И из его ноздрей не вырывались потоки воздуха, крошечные крылья безжизненно висели на спине, и лишь вытекающая кровь доказывала, что время не остановилось. Все? Он аккуратно приблизился к гиганту и полоснул его лезвием, тут же отпрыгнув в сторону. Никакой реакции. Был бы демон жив, он наверняка бы дернулся от боли, попытался бы ударить нападающего, но нет, ничего… Он обошел тушу, дабы осмотреть голову. На месте правого глаза осталась лишь кровавая каша, из которой торчали обломки древка, и в глубине которой должна была остаться часть копья. А левый… Левый глаз стал темным, пустым, стеклянным. Безжизненным. Он победил… Саске поднял голову и хрипло рассмеялся. Да! Он поверг демона! Не проиграл, не отступил, не сбежал, а одолел! Тварь, которая одним только своим видом внушала ужас, которая убила его, мертва! Чудовищный страж тюрьмы больше его не остановит, не удержит в этих стенах…! Убитьразорватьрастерзатьуничтожитьсжечьразрушитьраздавитьразмазатьсмятьискалечитьсломатьсмертьсмертьубитьубиватьуничтожатьнизвергатьдушитьдавитьразрушатьразрушатьразрушатьхаосразрушатьхаосхаосвсёестьхаосхаосразрушать… Нет, нет, только не это! Только не оно, только не это Пламя! Только не хаосубитьубиватьрватьтерзатьначастикровьслезыошметкияростьбольогоньсжечьубиватьуничтожатьсмертьхаосхаосхаос… Ар-ргх! Он упал на колени, поглощенный невероятной болью, что растекалась по всему телу, беря начало где-то возле сердца. В голове гремели безумные слова, перед глазами проносились жуткие образы, уши рвали крики и вопли… Страдания, что невыносимы ни для кого, даже для богов. Он видел, слышал, чувствовал, проживал словно наяву. Они поглощали его, добираясь до самых отдаленных уголков его души, извращали его, пожирали, уничтожали… Как с этим бороться? Как противиться подобным мучениям? Подобной боли? Разве он способен ее вынести…? Он должен… Должен? Зачем? Кому? Себе… Себе и своей семье… Своему Клану… Клану… Да, точно! Клан Учиха, он же Учиха, последний из Учих… Брат… Убить Итачи… Вот оно! Он должен убить Итачи. У него есть Цель, есть миссия, которую он должен выполнить. И он не позволит какой-то ничтожной сущности поглотить себя! Нет уж, он – Саске Учиха, у него есть его месть, и вы ее не уничтожите! Прочь, боль, видения, иллюзии! Это – не он! Это – не часть него, не то, чему он позволит заменить себя! Он не позволит никому и ничему заменить себя...! Не позволит изменить себя! Боль стихала, вновь собираясь где-то в груди и уходя в небытие. У него получилось… Кажется, у него получилось, он выстоял… Он сорвал с себя шлем и попытался вытереть пот со лба. Вот только влаги не было… Ах да, он же обладает телом живого мертвеца. Оно, похоже, не потеет… Ну и к лучшему! Надо будет отучиться от этой привычки, раз уж она теперь бессмысленна… Но что это было? Что за дрянь пыталась в него вселиться? Что за мерзость едва не лишила его собственного разума, стремилась внушить чужие чувства и воспоминания? Безумные, чудовищные картины, адские боль и страдания, извращенные, демонические помыслы… Демон… Неужели…? Неужели это – воспоминания монстра, что сейчас лежит перед ним мертвым? Его память, его мысли, его дьявольские фантазии и стремления? Он что, увидел, что у того было в голове, на душе? Но как…? Потому, что он его убил? Видения… То, что случилось с ним сейчас, было похоже на те видения, что уже приходили ему в этом мире. Тоже чужие воспоминания, только теперь гораздо более сильные и реальные, гораздо более четкие и свежие, настолько, что за ними он едва не позабыл себя… Что общего у всех этих видений? Смерти. Будь то гибель жалких полых, или же кости мертвецов в костре, или же окончание пути этого Оскара… И падший демон, сраженный его рукой. Видения всегда приходили тогда, когда он сталкивался с чьей-то смертью, чьим-то концом. Словно частички душ умерших вместо того, чтобы отправиться в Чистый Мир, вселялись в него самого, принося с собой кусочки их знаний и чувств… Ничтожные, слабые души людей, и могучая душа монстра, которая чуть не победила его. Ха, забавно! Безумный Демон оказался гораздо сильнее духом, чем все встреченные им люди! Тупоголовое чудовище, чьи мысли состояли лишь из обрывков слов, цеплялось за жизнь в разы отчаяннее, чем эти жалкие слабаки! Убожество… Но он не такой, он сильный. Гораздо сильнее, чем осколки душ тех, кто погибает от его руки. Кто уже погиб, и кому еще только предстоит пасть его жертвой… Поэтому монстр сейчас мертв, а он жив. Огромная туша лежит без движения, заливая каменный пол кровью, а ее жуткий черный молот валяется рядом. Молот, что больше не убьет его, не раздробит кости, не отправит в полет. Гигантское оружие потеряло своего владельца и больше никому не причинит вреда, только если его не найдет еще какой-нибудь исполин… Интересно, а защищен ли он так же, как меч Оскара? Скорее всего нет: зачем высшим силам оберегать орудие Демона, которым, к тому же, никто кроме него и так не сможет пользоваться? Да для того, чтобы хотя бы поднять эту махину, понадобится нечеловеческая сила, которой вряд ли обладает кто-то помимо подобных монстров! Но, тем не менее, он подошел к рукояти из черного железа и аккуратно прикоснулся к ней. Ничего… Пальцы обхватили металл, крепко сжав, словно он пытался заявить свои права на молот. И снова ничего… Он схватился за него обеими руками и изо всех сил потянул, попытавшись хотя бы сдвинуть гигантское орудие, ему даже удалось его немного пошевелить… И ничего. Нет, видимо, далеко не все оружие обжигает тебе руки при попытке забрать его, лишь некоторые, редко встречающиеся экземпляры… Неприятно. Значит, с тем мечом ему просто не повезло, тот был одним из немногих исключений. Не повезло, что единственный достойный клинок, что ему встретился, оказался с неожиданным подвохом… Раздражает! Он скрипнул зубами и перевел взгляд на ворота в конце дворика. Двери, ведущие на свободу… Плевать на меч, он найдет себе получше! Стоит лишь выбраться из тюрьмы на волю, в большой мир, что уже его ждет… Он сделал шаг и едва не упал, оперевшись на поврежденную ногу. Дерьмо, он уже и забыл про нее! Оно и немудрено: где это видано, чтобы свежий перелом почти не болел, оставаясь где-то на периферии сознания лишь тихим зудом? Шиноби не обращают внимания и на более сильную боль, не теряя способности сражаться и на грани смерти, за счет чакры и силы воли. А если организм посылает лишь столь слабые сигналы, то значит, повреждения незначительны… Вот только сейчас у него не организм ниндзя, а тело мертвеца, почти не чувствующее ничего. И старые привычки здесь не работают. Его нога все еще сломана и мешает ему. Нужен костер, нужно восстановиться, благо, поблизости имеется парочка… Но путь к самому первому преграждают ворота, те самые, через которые он однажды зашел в этот двор, и сейчас они были закрыты. И никаких ручек на них не было, ничего, чтобы потянуть за створки и распахнуть их. Только толчок с другой стороны сможет их открыть… А значит, вновь в темный боковой проход, ведущий вниз, туда, откуда начался его путь по верхнему уровню тюрьмы. Уже знакомый спуск с лужей воды в конце, знакомые тлеющие кости, знакомое алое пламя, что отгонит холод в груди… И знакомый грохот железной решетки за спиной. Да твою ж…!

***

– … Значит, Нагой Сит раскрыл Гвину тайну неуязвимости драконов. Поведал, что молния способна разбить их чешую и сделать смертными…, – Итачи тихонько хмыкнул. Да, молния сильнее земли, превосходящая стихия, все точно так же, как и в их мире…, – И что же, Повелитель создал соответствующее дзюцу? Или как вы здесь называете техники…? – Верно, он решил сотворить оружие, что способно было бы низвергнуть на его врагов силу бурь и гроз. Нечто, что вобрало бы в себя силу грома и молний, что смогло бы поразить великих драконов… Это было очень нелегко, подобного мир еще не видел! Ему нужно было обуздать таинственную силу, разрушающую все на своем пути, подчинить себе невероятную мощь, что не желала быть подчиненной. И кто знает, справился бы он с этим в одиночку…? Но он был не один. Повелитель Гвин был не только военачальником и правителем, нет, он был еще и отцом! И у самого могущественного бога не могли родиться слабые дети… Первое дитя, его старший и любимый сын. Великий Бог Войны, что был лишь немногим слабее самого Повелителя, его гордость, его наследник. Озаренный Светом, одаренный самими небесами, он был тем, кто стоял лишь на полшага позади своего отца, и кто должен был стать следующим правителем, если бы однажды Гвин пожелал уйти на покой… Второе дитя, прекрасная Гвиневер. Принцесса Света, покровительница щедрости и изобилия, оплот доброты и сострадания. Она не была воительницей, хотя сил ей было не занимать. Но вместо сражений она выбрала путь исцеления и помощи другим, даря выздоровление и спасение тем, кто в этом отчаянно нуждался… И третье дитя, родившееся сыном, но воспитанное как дочь. Гвиндолин Темное Солнце, он не унаследовал силы Света, но взамен получил благословление Луны, став тенью, что стояла на страже величия и благополучия их рода. И пускай его способности не подходили для сражений, его могущество заключалось в другом. Ведь кто знает, что скрывается в тени, куда не заглядывает Солнце…? Великие Боги, и Повелитель Света Гвин, отец их… Воистину, для них не было ничего невозможного! И если они возжелали укротить молнию, то успех был вопросом времени… Гвиндолин стал тем, кто выделил саму суть этой разрушающей стихии. Гвиневер смогла ее успокоить, направить в нужное русло. Старший сын придал ей силу, сконцентрировал мощь, что способна крушить скалы. А затем Гвин дал ей форму, сотворил из нее настоящее чудо, что было уже не слепой стихией, а подчиненным его воле оружием… Великое Копье Света… Первое из многих чудес, что были сотворены богами, что стали олицетворением их могущества. Но именно оно стало самым совершенным их творением, самым сильным, самым страшным, самым разрушительным. Уничтожающий все на своем пути луч из молний, нематериальный сгусток чистой мощи, что метался, подобно копью. Это заклинание ознаменовало перелом в той великой Войне… – Заклинание? – уточнил Итачи, – Это что-то вроде дзюцу? Нечто, созданное из внутренней энергии, воздействие собственной воли на реальность? – Эмм-м…, – смешался посланник, – Ну, наверное, можно и так сказать… Хотя заклинания нашего мира значительно отличаются от ваших техник, но да, они черпают силу из самой души человека, дабы сотворить нечто, не подчиняющееся простым законам. Они весьма разнообразны, есть разные направления, использующие разные силы… – Земля, вода, огонь, воздух и молния? – Не совсем, мой юный друг, хотя сходства есть. Наши заклинания различаются по тому, какой школе принадлежат и из чего черпают свою силу. Магия, чудеса, пиромантия – их природа совершенно различна, они непохожи друг на друга, и все из-за того, что разнятся источники их мощи... – Хм, любопытно…, – Учиха задумался, – Чудеса… Их источник, я так понимаю, сила богов? – Почти верно. Боги – их создатели, боги и последователи богов... Но само чудо способны использовать не только они, но и простые люди. Все зависит лишь от того, готов ли ты к этому, достаточно ли силен. Достаточно ли сильна твоя Вера…