***
С помощью некоего летучего пороха, мы пробрались в крипту быстрее, чем, если бы, ковыляли до нее весь путь. Это было странное, новое ощущение. Из-за болей в теле, я не смогла прочувствовать момент волшебства в полной мере. Даже наоборот, внутренности предательски сжались от рвотного позыва. Было очень обидно познавать все прелести магического мира через страдания… — Сейчас-сейчас. Потерпи еще немного. — взволнованно проговорил Оминис, аккуратно опуская меня на мягкий диван. Рюкзак положил рядом. Стоило телу коснуться мягкой обивки, я тут же осознала, что встану отсюда только к следующему утру. Мышцы полностью расслабились, давая боли выход. Конечности словно налились свинцом, не позволяя даже пошевелиться. Краем уха я слышала, как Мракс копошился где-то поблизости. — Оминис, — я хрипло позвала его, не в силах двигаться. — В рюкзаке… мазь. Послышался ритмичный стук каблуков, обращенный в мою сторону. — Это позже, Эва, сейчас надо поставить тебя на ноги. — строго отозвался блондин, склоняясь надо мной. Заботливые руки придержали мне голову перед тем, как поднести ко рту зелёную жидкость. — Не бойся, это Рябиновый отвар. Выпей, тебе сразу полегчает. Я послушно расслабила губы, так как не могла сомкнуть или разомкнуть челюсть. Слизеринец аккуратно наклонил бутылёк, и лекарство, наконец, достигло моих внутренностей. Разлилось по жилам, словно горячее вино. Колени рефлекторно дёрнулись, благодаря затёкшим мышцам. Я еле удержала себя, чтобы не провалиться в сон. Боль медленно начала отступать… — Как себя чувствуешь? — после некоторого молчания, поинтересовался парень. Его ладонь всё еще держала мою голову, пока тело предавалось процессу исцеления. Приятным теплом покалывало на кончиках пальцев. Не то, что у нас в Лондоне. Попадёшь к врачу, и останешься там, в лучшем случае, на пол месяца. А здесь…магия в чистом виде! Мне казалось, что я так и продолжу дивиться этому удивительному миру. Родители ни за что бы не поверили моим рассказам о Хогвартсе. — О, прекрасно. — скривилась я, облизывая пересохшие губы. — Не утратила чувство юмора, значит и правда лучше. — удовлетворённо улыбнулся Мракс, слегка хмурясь. Он поднёс ко мне свою волшебную палочку, напрягая слух. Затем сходил до столика, на котором покоились какие-то склянки. И вернулся ко мне. — Агуаменти. У тебя обезвоживание, попей. Оминис приложил к моим губам стакан с водой, которую добыл магией. Холодное стекло коснулось кожи, а жидкость прохладой растекалась по внутренностям. Я сразу же ощутила облегчение. Силы стали возвращаться ко мне. — Спасибо. — благодарно ответила я, не уставая поражаться чутью слизеринца. Блондин придвинул ближайшее кресло к дивану, устало опускаясь недалеко от меня. Его невозмутимый вид не давал никакой возможности понять, что творится у него в голове. Тело размякло, вжимаясь в мягкую обивку, кисти расслабленно обвили подлокотники. Казалось, будто напряжение покинуло Мракса. Надеюсь, он не жалеет, что помог мне. Оминис пошарился в моём рюкзаке, извлекая оттуда баночку гематомарастворителя. Несколько секунд он покрутил в руках лекарство, слегка хмурясь при этом. Я всё это время завороженно наблюдала за его действиями, силясь понять, в чём же причина такой благосклонности. Во мне нет ничего такого, что могло бы интересовать парня. Мой род не чистокровный, в мир магии я попала совсем недавно, и с первого же дня приношу обитателям замка одни проблемы. По этой причине я не желала ни с кем сближаться. Не хотела доставлять людям неприятности, а так же, считала совершенно лишним привязываться здесь к кому-то. Мне осталось учиться в Хогвартсе 2 года. С учётом навёрстывания упущенного, времени заводить близких людей не оставалось совсем. Первоочерёдная задача состояла в том, чтобы обучиться школьной программе в короткие сроки, чтобы впоследствии успешно сдать экзамены. Увы, к данной цели добавилась еще одна проблема с треклятой Древней магией. Завтра вечером профессор Фиг будет ждать меня в своём кабинете для обсуждения наших дальнейших действий. Мне нужно будет рассказать ему всё, что я узнала о Хранителях в Зале картографии и некой Исидоре Морганак. Девушке, чьи способности проснулись в том же возрасте, что и у меня. К сожалению, профессора на портретах не спешат делиться со мной всей информацией. Они хотят понять, достойна ли я знать то, с чем они столкнулись в своё время, при изучении моей силы. Пока мысли заполняли невовремя нагрянувшие вопросы, слизеринец уже потянулся к моему лбу, вопросительно вскинув брови. — Помочь? — Что? — Я говорю, помочь тебе с обработкой ран? Наверно, он решил, что меня неплохо приложило, раз я столь отстраненно отвечаю. Возможно даже, что так и есть. Потому что, невообразимо для себя, я ответила согласием. Почему-то, мне захотелось почувствовать разницу прикосновения Себастьяна и Оминиса к себе. Оба относились ко мне, вроде бы, хорошо. Однако, их действия ощущались совершенно по-разному. Мракс зачерпнул небольшое количество лекарства из баночки, и еле касаясь холодными пальцами, принялся растирать его по синяку. Кожа приятно отозвалась на столь близкий контакт. Руки блондина двигались плавно, но чётко. Столь выверенные движения, будто он проделывал подобное множество раз. Если прикосновения Сэллоу обжигало кожу огнём, то касания Оминиса покалывали кусочками мелких льдинок. Такая странная ассоциация пронеслась в голове. С Себастьяном я чувствовала себя, как на пороховой бочке. Могла позволить себе болтать с ним развязно, и не понимать, что он выкинет в ответ на этот раз. Это разжигало азарт, поэтому мне хотелось продолжать дразнить его. С Мраксом же, я обрела долгожданное спокойствие. Казалось, что на него можно положиться. И хочется. Он был непробиваемой скалой. При нём я старалась фильтровать свою речь, чтобы не сболтнуть лишнего. Парня не хотелось задирать так, как его друга. С ним было уютно, и с другой стороны, очень таинственно. Может ли быть такое, что одновременно могут нравиться два парня? Чушь какая-то. Просто они одни из немногих, кто принял меня в этой школе. Такие же, как Имельда или Натти. Вот я и расплылась. Что, Эва, доброты никогда не видела? Завязывай думать гормонами, и начинай, непосредственно, мозгом! Ладно, это моя проблема. Когда кто-то относился ко мне лучше обычного, я начинала испытывать некоторую симпатию к этому человеку. Это вовсе не означало, что я запала на него. Просто, стала относиться лучше. Бывало конечно, и такое, что влюблялась. Но с недавнего времени, я пресекаю такие недоразумения. В Хогвартсе мне тоже не хотелось размениваться на подобные глупости последние 2 года обучения. И если бы это были мои единственные проблемы. Нужно заниматься совсем другим… Только вот, есть одна загвоздка. Эти парни спасли мне жизнь. Каждый по-своему. Зачем? Неужели им мало проблем на свою голову? — Дальше я сама. — вдруг очнулась я, замечая, как Оминис уже переместился к щекам. — Спасибо. Мракс послушно вручил мне баночку с лекарством, возвращаясь в кресло возле дивана. Он стал выглядеть более расслабленно, наколдовав себе стакан воды и махом осушив его. Я зачерпнула приличное количество мази, плавными движениями втирая её в кожу. Раны слегка обжигало, но вскоре это ощущение быстро проходило, вызывая эффект охлаждения. Оминис смотрел куда-то в сторону, а мне надоело сидеть в молчании. Свои мыли съедали не хуже типичного нытья. — Я благодарна тебе, за то, что ты вступился за меня. Но, почему? У тебя ведь тоже теперь могут быть неприятности. — начала я, намекая на состоятельность семей своих обидчиков. Блондин повернул голову ко мне, прокручивая волшебную палочку в руках. Я заметила, что он наставлял на меня красный огонёк все реже и реже. Наверное, кое-что уже изучил. И теперь пытается это делать, как обычный человек, без помощи магии. Интересно… — Не мог же я бросить леди в беде. — пожал плечами слизеринец. — К тому же, после твоих слов о принципах и справедливости… Я просто не смог поступить по-другому. Я потупила взгляд вниз, разглядывая свои ботинки. Парень улыбнулся, заметив моё смущение. За всю свою жизнь, за меня мало кто заступался, что я и забыла — каково это. Поэтому трудности я привыкла проживать самостоятельно, не надеясь на чью-либо помощь. Само только ощущение, что мне пришлось стать кому-то обязанной, создавало подвешенное состояние. До тех пор, пока долг не будет уплачен. О да. Поэтому я всегда считала помощь чем-то явно небескорыстным. И до сих пор, никто не мог меня убедить в обратном. Однако… Оминису мне почему-то хотелось верить. — Не волнуйся, Эва. Проблемы мне не грозят. Мой род гораздо влиятельнее любого из этих хмырей. А вот им может не поздоровиться, если они продолжат вести себя не подобающе. — Они боятся тебя. — безапелляционно заключила я, осторожно втирая лекарство в место солнечного сплетения. Пришлось расстегнуть рубашку. Черт. Как же прекрасно, что парень этого не видит. Иначе пришлось бы так же наглаживать мазью его синяк. Под глазом. Даже несмотря на это, щёки предательски обдало легким румянцем. Мракс нахмурился, вцепившись в подлокотники ногтями. Будто чувствуя моё настроение. — Ты тоже? — после недолгой паузы, осведомился он. — Нет. — не задумываясь, ответила я. — Но мне хочется узнать, почему другие люди тебя сторонятся. Почувствовав себя лучше, я оделась и присела на диване. Меня всё еще мотало, но терпимо. Вспоминая кое-что, я опустила руку в свой раскрытый рюкзак. Пошарив там недолго, пальцы нащупали небольшую коробочку. Она была слегка помятая после моих приключений. Надо же, и почему я вспомнила об этом только сейчас? Выудив нетронутую пачку Winston, я аккуратно разодрала защитный слой. Крохотные убийцы поглядывали на меня из коробка, маня поскорее выбрать одну из них. Я вытащила сигарету и прислонила ко рту. Спички покоились рядом, поэтому найти их было так же не трудно. Соорудив огонёк магловским способом, поднесла его к сигарете, зажатой между губами. Вообще, удивительно, как я не просрала всё это добро по пути в Хогвартс. Пламя коснулось кончика сигареты, и наконец позволило сделать первый, со дня переезда в школу, едкий вдох. Всё это время я не сводила глаз с Оминиса, пытаясь предугадать его реакцию. А тот, в свою очередь, как мог, наблюдал за мной. Шумный выдох расползся по крипте клубом серого дыма. Мракс поморщился, когда до него дошел жжёный запах. — Зачем ты это делаешь? — полюбопытствовал он, махая рукой перед носом. — Что? — Убиваешь себя этим. Я раскатисто засмеялась, заставляя парня удивиться еще больше. — Какая ересь. Ты что, никогда не курил? — издёвка в моем голосе выдавала нервное напряжение. Слизеринец громко цокнул. Было очень забавно осознавать, что он до сих пор не знает вкуса табака. В моей школе парни баловались никотином чуть ли не с 13 лет. — Нет. — Хочешь попробовать? Блондин поперхнулся, повернув голову в мою сторону. Не дожидаясь ответа, я осторожно встала на ноги, всё еще опасаясь упасть. Решительно подошла к Оминису, и вынула сигарету изо рта, стряхивая пепел на каменный пол. Тот, почувствовав мою близость, поддался навстречу. — Хочу. Я усмехнулась и осторожно передала свою сигарету в протянутую ладонь Мракса. Он неумело обхватил косяк тремя пальцами, поднося его к губам. — Сделай небольшой вдох, прокати дым по языку, коснись им горла. Затем медленно выдохни, чтобы насладиться вкусом сигары. — скомандовала я, с интересом наблюдая за другом. Парень аккуратно затянулся, следуя моим наставлениям, посмаковал немного содержимое во рту. Но видимо передержал, потому что сразу же закашлялся. Как ни странно, от моих глаз не укрылся тот факт, что маленькая оплошность образ слизеринца ничуть не попортила. Выглядел он все так же аристократично. Привлекательно. — Поздно выдохнул. — констатировала я, бесцеремонно возвращая сигарету себе. Оминис не возражал, продолжая откашливать остатки едкого дыма. — Зачем вы это делаете? Мало того, что само по себе противно. Еще и медленно убивает. — сетовал он, отмахиваясь от запаха. — Душнила. — я закатила глаза, делая еще затяжку, прежде чем перейти к главному. Вернувшись на диван, уселась поудобнее. Всё же, меня интересовал заданный блондину ранее вопрос. Но он успешно проигнорировал его, потому что, скорее всего, не имел желания отвечать. Поэтому я решила подойти с другого ракурса. — Оминис. — Да? — Что за Круциатус? Слизеринец заметно напрягся. Было видно, что данная тема его не привлекает. Обсуждать ее, тем более со мной, ему едва ли хотелось. Возможно, я лезла не в свое дело, но любопытство никогда не давало мне покоя. Тем более, Мракс такая вся из себя таинственная фигура. Во мне все больше возрастало желание узнать его. Почему такой симпатичный, обеспеченный парень всегда тусуется один? Если не брать в расчёт Себастьяна. За что его так боятся остальные студенты? В конце концов, почему у него нет подружки? А если даже и есть, нафига так скрываться? Другое дело Сэллоу. Его опасаются, но уважают. Оминиса же — просто избегают. Судя по всему, неспроста. Лучше сразу узнавать такие вещи. Вдруг мне тоже стоит быть настороже? — Это одно из трёх «непростительных заклятий». Применение его к человеку карается пожизненным заключением в Азкабане. Круциатус — заклинание, причиняющее ужасные, нестерпимые мучения. Мой спаситель рассказывал мягко, и одновременно серьезно. Ровная интонация в голосе заставила меня поёжиться от удивления. Он так спокойно говорит о…запрещёнке? За это еще и в тюрьму сажают, без возможности выбраться! Последовал закономерный вопрос: — И ты… Его накладывал? Мракс прыснул, закатывая глаза. — Нет. Я бы никогда не хотел столкнуться с его использованием. Неловко поелозив на диване, я продолжала, не намереваясь отступать. — Тогда, почему все считают, что ты его применял? — Полагаю, из-за «интересного прошлого» моей семьи. Родители пытали Круциатусом маглов, развлечения ради. Разумеется, слухи об этом разрослись еще с моего детства, и прочно устоялись по сей день. Отец с матерью заставляли и меня заниматься подобным безобразием, но я отказался. Оминис закончил предложение холодным тоном, не терпящим последующих вопросов. Однако, на его бледном лице, усыпанном родинками, я уловила желание поделиться чем-то личным. Оно показалось всего на мгновение, и тут же пропало. — Что ж. Я рада, что тебе удалось избежать этого кошмара. Но… Как же твоих родных не загребли под суд? Насколько я поняла, такое не прощается. Парень выдавил болезненную улыбку, опуская взгляд в пол. Он привстал с кресла, и принялся прибирать медикаменты по местам, включая мой рюкзак. — Связи. Как ты помнишь, мой род берет свое начало у истоков Салазара Слизерина. Богатство и власть сделали свое дело. По крайней мере, я рад, что они больше этим не занимаются. Нас окутала звенящая тишина, пока я пыталась осмыслить слова друга. Столько всего еще хотелось спросить, но стало понятно, что он не готов продолжать эту тему. Ну, хотя бы теперь я в курсе событий. — Остальным не стоит знать о том, что ты не практикуешь запрещёнку, подобно своей семье. — заключила я, понимая, почему Оминис припугнул моих обидчиков именно этим. — Определенно, не стоит. — усмехнулся тот, заметно расслабившись. — Докурила? Мой взгляд опустился на дымящуюся сигарету в руке. Она почти дотлела, пока мы разговаривали. Я и думать про нее забыла, услышав столь занятную историю. Сделав последнюю затяжку до фильтра, бросила окурок на пол, притаптывая подошвой ботинка. — Я уберу. — Не стоит. — заверил блондин, направляя красный огонек точно на место затушенной сигареты. — Эванеско! Голубое свечение из кончика палочки обволокло безжизненный бычок, заставив его исчезнуть из поля зрения. Надо же, какое удобное заклинание. Надо запомнить его. Пригодилось бы дома, когда мусор лень выносить. — Оминис, как ты все видишь? — подозрительно поинтересовалась я, тут же исправляя себя. — В смысле, ощущаешь? Парень медленно повернулся ко мне, вскинув бровь. Похоже, мой вопрос застал его врасплох. Я подошла ближе, заинтригованная его предстоящим ответом. — Все дело в моей волшебной палочке. Мой отец оформил особый заказ в лавке Олливандера перед поступлением в Хогвартс, учитывая мои…особенности. — Мракс нервно поправил манжеты на рукавах рубашки. — Особый красный огонёк помогает мне ориентироваться в пространстве и видеть размытые силуэты. — То есть, как мы выглядим, ты все равно не знаешь? — Нет, могу понимать только очертания. Азарт во мне возрос и достиг пика. Нестерпимо захотелось проверить кое-что. Сократив небольшое расстояние между нами, я приблизилась к парню почти вплотную. Возможно, во мне взыграла некая опьянённость большим количеством лекарств и заботой друга. — А как ты «видишь» меня? — коварный вопрос вырвался из уст быстрее, чем мозг осознал мысли. Блондин слегка стушевался, ощутив мое присутствие совсем рядом. Он несмело навел палочку в мою сторону, хмурясь. Пытается сосредоточиться? — Ну, — послышалось неуверенное мычание. — Ты невысокого роста, определенно ниже меня. Имеешь длинные волосы. Юбка на тебе короче, чем на остальных студентках. Слизеринец запнулся, вероятно решив, что сморозил что-то неприличное. Эта реакция невероятно позабавила, из-за чего я отпустила смешок. Моя ладонь мягко накрыла его, опуская палочку вниз. Отчаянное любопытство требовало узнать, что Оминис скажет без помощи магии. Надеюсь, это не спугнет его. Мракс поднял на меня стеклянные глаза в немом вопросе. Показалось даже, что они округлились. — Когда ты к кому-то прикасаешься, это помогает увидеть больше? — я сощурилась, стараясь уловить каждую эмоцию на бледном, усыпанным родинками, лице. — Не думаю. По крайней мере, не замечал этого раньше. — в привычном холодном тоне засквозили нотки смущения. — Благодаря моей слепоте, все остальные чувства обострены. Я могу ярче ощутить тактильный контакт, всего-навсего. Звучит интригующе… — Тебе интересно, как выглядят другие люди? — склонив голову на бок, не отступала я. — Разумеется, я хотел бы видеть… — начал говорить блондин, коротко кашлянув в кулак, но я его перебила. — А я? — Ты…тоже человек. — уклончиво произнес он, вновь прочистив горло. Удовлетворительная улыбка коснулась моих губ. Расценив ответ, как положительный, рука сама потянулась к его свободной, прислоняя мужскую ладонь к своей щеке. — Может, это поможет дать какое-то представление обо мне. Парень не шелохнулся, стоял на месте, как вкопанный. Вытянутый в струну, готовый в любой момент порваться от напряжения. Тонкие холодные пальцы коснулись моей горячей плоти, вызывая волну мурашек по всей коже. Уверена, он это почувствовал. Потому что после этого нервно сглотнул. Атмосфера приняла вовсе не тот оборот, на который я рассчитывала изначально. Не зря говорят, что любопытство до добра не доводит. Воздух вокруг нас стал тяжелым.***
Оминис
Тело покрылось гусиной кожей, стоило Эве опустить мою ладонь себе на щеку. Прикосновение обожгло ледяные пальцы. Ощущение было непередаваемым… Я соврал девушке, что видел лишь силуэты. У меня была способность наблюдать некие формы, или ауру, как я это называл. У слизеринки она была черная, как тень. Правда, стоило ей коснуться меня, цвет ее очертания сменился на красный. Стало неловко, ведь так близко с девушкой я давно не был. Никто ранее не подпускал меня к себе на такое интимное расстояние. За исключением одной девочки на начальных курсах, что мне нравилась. С которой удалось разделить свой первый поцелуй. Это было…странно, но довольно приятно. Я не имел понятия, как она выглядела. Однако, ее аура тоже имела кровавый цвет в момент, когда мы настолько сблизились. Дежавю? — Видишь что-то еще? — девичий голос раздался напротив моего лица. Щекотные покалывания пробежались по коже, заставляя вздрогнуть. Но я удержался от этого лишнего действия. Застыл на месте, анализируя свою непривычную реакцию. Горячая щека Стоун вынудила мою ладонь вспотеть. Внезапно в крипте стало слишком тихо. Настолько, что я был готов поклясться, что слышу мерное дыхание девушки. Ее запах вперемешку с цветочным парфюмом заполнил все пространство вокруг меня. В голову невольно стали закрадываться мысли о том, что я нахожу этот аромат привлекательным. Пребывая в своих размышлениях, и не заметил, как наши головы оказались слишком близко друг к другу. Мне вдруг нестерпимо захотелось потрогать всё лицо Эвы. Понять, какое оно на ощуп. Я поддался вперед, неизбежно сталкиваясь с ней губами. Невесомое, едва уловимое касание. Пробудившее внутри волну теплоты и электрических мурашек по коже. Будто огонь встретился со льдом, разрушая все на своем пути. Настолько неожиданно это случилось. Мягкие девичьи губы кольнули своим пламенем мои изледеневшие. Неосознанно тосковавшие по теплоте все это время.***
Эванджелина
Я настолько засмотрелась на лицо Оминиса, что едва заметила, как мы оказались на неприлично близком расстоянии. Замерла в ожидании ответа от друга, который, казалось, был поглощен изучением моей кожи. Его рука с нажимом водила по моей щеке, несмело спускаясь к подбородку. Холодное прикосновение заставило волоски на теле наэлектризоваться. Это было для меня ново и достаточно приятно… Обмякнув под ладонью Мракса, я прикрыла глаза. Забывшись на какое-то время. Наслаждаясь столь необычным моментом. Подобное действие даже не казалось мне чем-то не правильным. Наоборот, я почувствовала спокойствие и уют. Будто я дома. Мне была так необходима эта нежность и забота сейчас… Всё, чего желала, это чтобы кто-то укрыл меня в своих сильных объятиях. И спрятал от всех этих Грейс, гоблинов, Руквудов и Хранителей. Внезапно я ощутила прохладное прикосновение к своим губам. И это были вовсе не пальцы Оминиса. Потому что следом я почуяла горячее дыхание вокруг своего носа. Блять, неееет! Только не это! Сиюминутно открыла глаза, замечая мутно-голубые глаза слизеринца прямо напротив своих. Он что, поцеловал меня?! Запоздалая реакция обуяла мозг, требуя ответов прямо сейчас. В то время, как прохладные губы парня все еще покоились на, возмущенных от гнева, моих. Какого хуя Оминис…ты ведь мой друг. Или теперь нет?***
Оминис
Девушка замерла на долю секунды, а затем резко отпрянула. Теперь ее дыхание участилось. Но она не произнесла ни единого слова. Я расценил это, как состояние ступора. В таком же находился и сам, не понимая, как теперь реагировать. Но уже зная, что этот случайный миг я вряд ли забуду. Ну же, кретин, скажи что-нибудь! — Оминис, что за нахер? Сердце упало в пятки. И ухало там громко, заставляя тело дрожать от противоречивых ощущений сложившейся ситуации. — Эва, я идиот! — хрипло промямлил я, пытаясь дышать ровно. — Это не то, что ты думаешь. Это вышло…случайно. Жаровни мерно потрескивали над нашими головами, создавая своеобразный уют в подземелье. И одновременно привнося неловкость созданной мной ситуации. Слизеринка еще мгновение держала мою руку в своей, а затем, будто придя в себя, скинула. Ее настроение изменилось, я это чувствовал. Испугалась? Браво, Мракс. Так девушек ты еще не отпугивал. Не давая ей слова, я продолжал пороть все, что приходило в голову в этот момент, чтобы Стоун не прикончила меня прямо на месте. Хотя, за что? Полноценным поцелуем это не назовешь. Просто, произошло маленькое недоразумение. — Прости. Такого больше никогда не повторится! Обещаю. — запыхавшись от своей несуразной речи, закончил я. Эва не удостоила меня ответом. Я только слышал, как она спешно подбирает свой рюкзак и удаляется из крипты, оставляя меня в одиночестве. В холодном, мрачном подземелье, которое еще мгновение назад казалось самым теплым местом на земле. Слушая ее решительные удаляющиеся шаги, я исступленно пытался понять, зачем она это сделала. Почему допустила меня так близко к себе. И случилось…то, что случилось. Этого невозможно было предугадать. Всё произошло так быстро! Я все еще ощущал мимолетное прикосновение ее губ к своим. И абсолютно не понимал, что чувствую. Но понял одно наверняка — мне понравилось. А вот что об этом думает сама Стоун на самом деле? Мерлин, зачем я поддался? О чем только думал? Мысли спутались в огромный клубок, без возможности на хоть какое-то объяснение. Мы лишь на миг потеряли контроль, и все порушилось. А ведь начало было таким хорошим… Выслушав историю моей семьи, девушка не отвернулась, а приняла меня. Привычка быть для всех пустым местом настолько въелась в кожу, что стала инстинктом сторониться людей в ответ. Эва же вела себя вполне дружелюбно, в отличие от остальных. Возможно, потому что сама была такой же белой вороной в школе. Неужели я взялся помогать ей только из-за того, что она столь добра ко мне? Или эта девушка мне просто нравилась? Хотелось бы поделиться с ней большим, но почему-то было страшно услышать осуждение или жалость. Я привык доверять крохотному кругу лиц, в который входили близнецы Сэллоу. Стоун была новенькой в нашей компании, поэтому находилась на стадии присмотра. Кто знает, как та отреагирует на определенные вещи? Губы, все еще хранившие на себе остатки тепла слизеринки, медленно возвращались в свое привычное ледяное состояние.