***
Эверлин
Поездка в Лондон выдалась спокойной. Путешествие на Хогвартс-экспрессе заставило подумать о многих насущих делах. Хотелось скорее начать готовить снадобье для мальчишек, вытащить их из тьмы и жить спокойно. И кто их вообще просил ходить в этот скрипторий, колдовать непростительное… На душе стало тяжело. Я вспомнила ласкового Оминиса. Такого теплого, мягкого, со сладкими речами. Его поведение рядом со мной вызывало чистый восторг. Просто идеальное отношение к своей любимой женщине. Но в то же время, вспомнила, каким жестоким и злым он был позже. Какими грязными словами кидался, как тьма заполняла его глаза. Меня передернуло. Как в таком прекрасном человеке может сочетаться свет и чернь, нежность и злоба? Поезд замедлил ход, и пейзажи перестали мельтешить перед глазами. До полной остановки оставалось десять минут, и я с нервным волнением ожидала встречу с бабкой. Старая перечница ожидала меня на платформе, одетая в меха и шляпу с широкими полями. Ее седые волосы отливали серебром, а глаза того же цвета придирчиво окинули меня с ног до головы. Она неудовлетворенно цокнула и протянула мне руку, чтоб я придержала ее при ходьбе. — Выглядишь жалко, ты вообще чем-то питаешься? Кожа да кости, — скрипучий голос Лаверны ударил по голове молотом, заставляя сморщиться в неприязни. Бабка никогда особо не жаловала меня, подвергая вечной критике и осуждениям. Ее помешанность на красивой внешности заставляла меня чаще сбегать из дома в магазин в Лондоне, помогая матери с торговлей. — Я тоже рада тебя видеть, ба, — я раздраженно махнула волосами, откидывая пряди назад. От Лаверны не ускользнул этот жест, и она довольно хмыкнула. Единственное, что ей во мне нравилось наверняка — так это мои волосы. После смены цвета они приобрели серебристый оттенок, что удовлетворяло бабку — ведь у нее были такие же. Говорила, что подобная шевелюра бывает только у вейл, и часто относила себя к ним. Но, по правде говоря, никогда ей не была. — Я оставлю тебя ненадолго, мне нужно заглянуть в «Твилфитт и Таттинг», прикуплю несколько платьев для грядущих приемов. А ты направляйся в «Слизень и Джиггер» передавай Уолшу от меня привет. Я согласно кивнула и, высвободившись из ее цепких лап, зашагала по каменной дорожке к мистеру Джиггеру. В лавке пахло лекарствами. Пожилой мужчина стоял у прилавка и вытирал поверхность столешницы. Когда прозвенел колокольчик над входной дверью, старик поднял взгляд водянистых глаз и тепло улыбнулся, завидев меня. — Эверлин, дорогая, давно тебя здесь не видел! — мистер Джиггер оторвался от своего занятия и разложил передо мной образцы зелий, которые я иногда покупала у него, когда приезжала на лето домой. — Здравствуй, Уолш, — я внимательно оглядела предложенные настои и обратила внимание на полку за спиной хозяина лавки. — Сегодня я к тебе за кое-чем особенным. Мужчина проследил за моим взглядом и, обернувшись, снял с полки склянку. Он внимательно изучил ее содержимое и осторожно протянул мне. — Ты уверена, что хочешь использовать этот ингредиент? Он довольно опасен. Я понимала опасения торговца, ведь перуанский порошок мгновенной тьмы считался контрабандой и был запрещен на территории магического мира. Но именно он мне и необходим для зелья от черноты. — Уверена, — я достала из сумочки несколько галеонов и сложила стопочкой на прилавок. Уолш смиренно отдал мне флакон и пожелал удачи, когда я выходила на холодный воздух улицы. Лаверна уже ожидала меня у соседнего здания, готовая трансгрессировать в Хогсмид. В письме накануне она изъявила желание провести ревизию моего магазина, просмотреть все отчеты и проданные зелья. Я закатила глаза, вспоминая, как настырно она хотела держать контроль над тем, что больше ей не принадлежит. Мы переместились в деревушку в одно мгновение, и, открыв дверь, на нас налетела взволнованная Пенни. — Хозяйка, беда! — она переводила огромные глаза с меня на бабку, и я не могла понять, к кому из нас она обращается. Меня позабавила эта ситуация, и я нахально хмыкнула, отмечая, как эльфийка робеет перед Лаверной. — Успокойся и объясни, что случилось, — старая перечница властно подняла руку, пытаясь утихомирить взволнованную домовику. Я же устало опустилась на стул рядом с прилавком и прикрыла глаза. Пусть сами разбираются. — Не хватает двух флаконов любовного эликсира! Пенни, как обычно убирала лавку, зашел человек, спросил, где хозяйка, Пенни ответила, что она в отъезде! И дальше темнота! А очнувшись, поняла, что не хватает зелий! Пенни так виновата, госпожа Лаверна! — эльф тараторила, не прекращая кланяться в ноги бабки. Меня перевернуло от такого раболепия. Бабка скосила на меня глаза. В них плескалась сталь. Ну начинается… — Эверлин, ты не зачаровала магазин, когда уходила? Я вроде ясно дала понять, что если ты не будешь справляться с лавкой, она снова перейдет во владения твоей матери, — голос был ледяной, как снежная лавина. Лаверна разочарованно покачала головой и, отпустив Пенни, снова пустилась в нотации. Я слушала весь ее поток наставлений и непрошенных советов с каменным лицом, удерживая в себе желание разнести к херам эту чертову лавку. Бабка, понимая, что я ее не слушала, прикрикнула, заставляя меня взорваться. — Да хватит уже мне наседать на мозг! Это мой магазин, я сама решу все вопросы с ним! А ты, будь добра, проваливай в свой особняк! — Ты, несносная девчонка, да как ты смеешь так со мной разговаривать! — Лаверна вскипела, искажая свое молодое для своего возраста лицо. — Ты такая же, как твой папаша. Неуравновешенная. Я с размаху скинула фамильную пепельницу со стола и вылетела из магазина, обронив «катись к черту». Во мне бушевала чистая ярость, и, отойдя на достаточное расстояние от деревни, я разразилась криком, пуляя заклинания в камни. Упомянув схожесть с отцом, Лаверна довела меня до белого каления. Не знаю, сколько времени я потратила на вымещение злости на ни в чем не виноватых булыжниках, но, завидев вдалеке Эву, я прекратила свои терзания. Девушка, видимо, направлялась ко мне, и я на ходу перехватила ее. Стоун удивилась моему состоянию, но не стала расспрашивать, чему я была благодарна. Пообещала рассказать позже.***
На редкость солнечная для ноября погода радовала глаз. Такие не типичные ситуации могли означать только одно — происходит что-то ненормальное. На улице, в доме, с людьми. Себастьян возвращался с очередной вылазки с видом явно не первой свежести. Уже больше недели он выслеживал отряды гоблинов, но слишком вымотался, раздосадованный своими неудачами. Тёплая ванная для снятия напряжения была хорошей идеей, чем парень и воспользовался, переступив порог общей гостиной. Долго отмокать в горячей воде не удалось. Навязчивая мысль продолжить изучение книги из скриптория не давала покоя даже в такие моменты. Сэллоу наскоро обтерся махровым полотенцем цвета своего факультета и поспешил в место, где оставил свою драгоценную находку. Обычно он замечал нотации друга в их общей спальне, когда те оставались одни. Но теперь слизеринец слышал только звенящую тишину. Эта элитная задница тоже где-то пропадала. И в известность никого не ставила, включая своего приятеля. Что было совершенно не свойственно наследнику древнего рода. Щёлкнув нехитрый часовой механизм на двери за лестницей, Себастьян аккуратно, словно мышка, прошмыгнул внутрь. В крипте было неестественно шумно. Вдали послышались характерные причмокивания и вздохи. Брюнет моргнул пару раз и прищурился, поглядывая в тускло освещенное помещение. Оминис восседал на широком диване, обложенный подушками, а его окружали полуголые девушки. Обязательной атрибутикой каждой были синие галстуки. Рубашка Мракса была расстегнута, обнажая его фарфоровую кожу, ремень валялся где-то в стороне. Когтевранки с диким желанием целовали каждый сантиметр его тела, а некоторые не могли отлипнуть от губ. Руки Оминиса блуждали по изгибам девушек, сжимая плечи, бедра, грудь. Мои глаза меня не обманывают? Что, вашу мать, здесь происходит? Блондин, едва заметив друга, махнул ему свободной рукой и снова засосал одну из девушек. Поцелуи были грязными и влажными, что заставляло разгораться желание внутри. Длинноногая рыженькая девчонка уселась Мраксу на колени и потерлась об него, удовлетворено задышала. Оминис откинул голову на спинку дивана и тихо застонал. Картина была до чертей возбуждающая. Себастьян замер на месте, не зная, как ему поступить. Уходить теперь не хотелось, но и присоединяться к другу без его разрешения он тоже не решался. — Чего ты замер в дверях? — голос Маркса разрезал сочные звуки вздохов и причмокиваний. Он скинул девчонку с колен обратно на диван и взял палочку, чтоб лучше видеть друга. — Ты, конечно, накосячил, но я не буду против, если ты разделишь со мной этих прелестных дам. Сэллоу ещё минуту побуравил взглядом здешнее представление и деланно цокнул языком. Подобного поведения от наследника Слизерина он и представить не мог. Оминис всегда был очень скуп в выражении чувств и эмоций, а уж в отношении с дамами и подавно. Брюнет даже не был уверен, имелась ли у приятеля когда-нибудь девушка до помолвки с Эверлин — обычно они обсуждали похождения самого Себастьяна. — Празднуешь свое совершеннолетие? — он усмехнулся, оценивающе поглаживая подбородок. Увереннее подошёл ближе, чтобы полюбоваться красотой юных когтевранок. Все они были на любой вкус и цвет. Себастьян тут же смекнул, в чем тут дело, и присвистнул. — Интересно, что скажет об этом Ви… — Он принял наигранно задумчивый вид, устремив взгляд в потолок. — Ничего, ведь она не узнает, — Оминис хищно улыбнулся, притягивая к себе двух девушек сразу, и поочередно впился в их шеи. — Кстати, там… Парень не успел договорить, прерванный очередным поцелуем. Оторвавшись, наконец от рыжей бестии, Мракс кивнул на стол. — Выбери понравившихся леди и напои их этим. В углу на столике стояло два флакона с прозрачной жидкостью. Брюнет оглянулся назад и удивленно хмыкнул. Дошёл до указанного места и взял в руки один из бутыльков. — Амортенция? Играешь по-крупному, как я погляжу, — слизеринец оценивающе выгнул бровь. — Она бы мне не понадобилась, если бы ты уже их не опоил. Себастьян забрал одну колбу с зельем и вернулся к полуголой компании. Возбужденным взглядом осмотрел девушек и повернулся к Оминису. — Знаешь, я сейчас немного занят, — устало произнес он, сжимая в руке соблазнительный флакончик. — И пришёл сюда по делу. Как бы ни хотелось присоединиться к развернувшемуся разврату, в голове Сэллоу неизменно застряла идея-фикс. Анна. Поскорее помочь Анне. Парень боролся с желанием послать все к чертям и позволить себе расслабиться в кое-то веки. В конце концов, разве он этого не заслужил? Немного отдыха не повредит сумасшедшей гонке по спасению сестры. — Здесь нет никаких дел, кроме этого, — Мракс окинул рукой помещение, себя и девушек. Он что-то шепнул брюнетке, и она, согласно кивнув, медленно развернула голову к Себастьяну. Взгляд пылал и просил. Она легкой походкой дошла до парня и положила руку ему на грудь. Сэллоу хищно облизнулся и оценил внешний вид девушки. Среднего роста, стройная черноволосая красотка с неплохим формами. Соблазнительная. Одной рукой он подхватил её за талию, а второй поднес склянку к зубам и откупорил её. — Дважды о таком меня просить не надо, — залил содержимое в себя, а затем наклонился к девчонке и накрыл её губы своими. Властно размыкая их языком, влил зелье в её рот, заставляя проглотить. Оминис довольно улыбнулся, предвкушая интересное времяпровождение. Он подвинулся, освобождая для друга пространство, а сам лег на подушки. Его сразу же окружили девушки, желая угодить. Парень пользовался всеми привилегиями и без стеснения целовал и лапал их, доводя девушек до громких стонов. Сэллоу не отставал, раззадориваемый поведением змееуста и отвязных когтевранок. Они, к слову, его не так заводили, как эта темноволосая девица, вьющяяся между его ног. Себастьян поборол внутри неистовое желание поменять цвет формы на брюнетке. Но так даже было интереснее… Как бы она выглядела в когтевранских цветах? Фантазии заполонили сознание. Слизеринец понимал, что слишком устал за последнее время, а полноценный секс у него был относительно давно. Для его понятия относительности, разумеется. Юношу накрыло желание восполнить этот непростительный пробел. Он проигнорировал рядом уготованное место возле Мракса и усадил девушку на стол. Расстегнул до конца её полуоткрытую рубашку и избавился от навязчивого синего галстука, который мозолил глаза. Шикарный вид груди в черном бюстгальтере будоражил воображение. Сэллоу предвкушающе сглотнул, проводя по коже когтевранки подушечками пальцев. Та отозвалась мурашками по всему телу, что ещё больше заводило парня. Он нагнулся к ней поближе, чтобы отчётливо слышать каждый стон, который издавал этот милый ротик. Прошёлся ладонью ниже, ощупывая каждый миллиметр девичьего тела. Достиг внутренней стороны ее бедер и запустил пальцы между ног. Брюнетка с готовностью их раздвинула, вцепившись ногтями в столешницу. Сэллоу издал довольный рык, когда она содрогнулась и рвано задышала на его бесстыдные прикосновения. Слизеринец закрыл глаза и прислонился лбом к виску темноволосой красавицы, ловя нарастающие вздохи. Интересно, как бы она реагировала на все это? Извивалась бы так же откровенно? Как тогда, на вечеринке… Блять, как же это возбуждает, черт возьми! Так было нужно, чтобы погрузиться в то, что он представлял. То, что было только в его голове. И никто никогда не узнает об этом. По традиции было бы неплохо узнать хотя бы имя этой девицы, но не в этот раз. Было неважно и абсолютно не интересно. Ведь можно вообразить кого угодно на её месте. Долгое время у парня не было стремления к интимной близости, ведь он был занят более важными делами. Не обращал внимания на женский пол от слова совсем, если не считать неизбежных столкновений с одной особой. Если бы эта нахалка не начала грязно приставать в своём обалденно облегающем чёрном платье (которое, кстати, было лишним) на той вечеринке, возможно, слизеринец и забыл бы о ней. Но, черт возьми, теперь девчонка не выходила у него из головы. Как и тот безумный поцелуй после похода в скрипторий. Однако маленькая негодяйка предпочла все замять. Даже не удосужилась объясниться. Решила показать, что случившееся между ними для нее ничего не значит. Наглая стерва, никто не смеет так обращаться со мной. Раздвигая влажные складки, уже сочащиеся характерной жидкостью, Себастьян резко втянул в себя запах цветочных духов на шее когтевранки и закусил нижнюю губу. Немного не то, но сойдёт для снятия напряжения. Почему бы и нет? Какая, к черту, была разница? Раньше его это не смущало. В конце концов, эта не сопротивляется. Однако стоит признать, что было бы куда восхитительнее, если бы красотка была не столь податлива. Через мгновение аромат преобразился и стал отчетливо напоминать духи Стоун. Парфюм настолько въелся в нос, что заполнил собой все окружающее пространство. Себастьян зарылся лицом в темные волосы когтевранки и с шумом пропустил через легкие опьяняющий запах. Опытные пальцы нащупали заветный бугорок, умело надавливая на него. Сбитый шепот собственного имени был усладой для ушей, истосковавшихся по близости. Брюнет откинул голову назад и горячо задышал, когда девица с силой вцепилась в его плечо своими длинными ногтями. Сэллоу, почувствовав возбуждение в брюках, расстегнул ширинку, готовый приступить к самому сладкому. Да, похотливая сучка, сейчас я удовлетворю свое наваждение. Выбью эту стерву из своей головы с помощью твоей сочной вагины. К тому моменту его не волновало уже ничего. Что здесь еще лучший друг с полуголыми подружками, которые также собирались заняться сексом при нем. Границы безвозвратно стёрлись. Себастьян яростно схватил брюнетку за волосы и оттянул голову назад. Она издала предвкушающий стон. Впился в пухлые губы отчаянным поцелуем, продолжая водить пальцем по набухшему клитору. Крипта наполнилась влажными звуками поцелуев, вздохов, вскриков, а Оминис наслаждался представлением. На задворках сознания его здравый смысл орал о неправильности происходящего. Подобное не должно было случиться. Мракс никогда не позволял такого потребительского отношения к девушкам, тем более, когда был влюблен в одну-единственную. Но тьма внутри разжигала давно упокоенное желание близости, и пусть это будет не Монморанси, но сегодня он насладиться сполна каждой девушкой в этой комнате. И гори все синим пламенем! О последствиях он подумает позже. Дверь в подземелье громко скрипнула. За ней показались две знакомые макушки. Девушки раскрыли рот в немом вопросе, лицезрея до тошноты мерзкую картину. Парни лениво развернулись на звук. Себастьян устало цокнул, а Оминис игриво повел бровью. Гостей они не ждали. Но, возможно, были бы не против таковых. Потемневшие карие глаза встретились с ядовитыми зелёными. — Да вы, блять, издеваетесь? — вырвалось у Эвы, застывшей в проходе. Ее взгляд яростным блеском прошелся по всем присутствующим в подземелье. Задержавшись на Ви, слизеринка по одному ее виду поняла, что сейчас начнется лютый скандал. Стать свидетелем этого пиздеца она не горела желанием. Поэтому развернулась на 180 градусов и стремительно покинула крипту. Конкретно ей выяснять здесь было нечего. Правда? — Твою мать, — выругался Сэллоу, попутно натягивая на себя штаны.Эверлин
Дойдя до Хогвартса, Эва помчалась в подземелье, чтоб позвать мальчишек на разговор, но их там не оказалось. Я нахмурилась, не понимая, где эти два сорванца могут быть. Стоун неохотно поведала мне историю о загадочной крипте - убежище Маркса и показала путь до нее. Когда мы зашли внутрь, я потеряла дар речи. Оминис Мракс собственной персоной вальяжно развалился на диване в окружении пяти девушек. Его белая рубашка была расстегнута и оголяла прекрасно сложенный торс. Черные брюки были спущены, открывая взору возбужденную плоть, скрытую под нижним бельем. Девушки водили по телу блондина руками, трогая за все подряд, отчего меня перекосило. Я заметила галстуки на их шеях и обомлела. Когтевранки. Эва рядом со мной тяжело вздохнула и не могла поверить, что наблюдает эту вакханалию. Признаться, видок был горячий. Но то, как Мракс лениво поворачивал голову для очередного поцелуя девицы, вызвало во мне волну ярости. «Сукин сын, ты же, блять, мой жених!» - проорало мое сознание. Взгляд потемнел, серые глаза метали молнии. Как он мог опустится до такого? Противно. Оминис, будто только сейчас заметивший наше присутствие, растянулся в довольной улыбке. Стоун стремительно покинула крипту, заставляя Сэллоу помчаться за ней. Оставили меня наедине с этим чертом! — Эверлин, дорогая, присоединяйся! — его голос был вязкий и дурманящий. — Не хватает только тебя. — Закрой свою пасть, Мракс. Что за хуйню ты тут устроил? — я голова была пульнуть в него Авадой за столь отвратительную сцену. — И что здесь делают студентки с моего факультета? — А ты не знала? У меня слабость к Когтевранкам, — он ухмыльнулся и обнял правой рукой одну из девушек. Она прильнула к нему и подставила шею, в которую Мракс с удовольствием впился, оставляя на ней синий след. — Ты омерзителен, — внутри все заледенело. При других обстоятельствах его фраза заставила бы сердце биться быстрее. Но сейчас… оно замерло и не хотело продолжать свою работу. Вся эта картина напоминала какой-то сюр, это было неестественно. Неправильно. Грязно. Хотелось окунуться в холодную воду и выколоть себе глаза. Просто чтоб не видеть. — Как печально. А я думал, ты влюблена в меня, — Оминис подвинулся вперед, оставляя девушке за своей спиной томно вздыхать. Он не сводил с меня взгляда светлых глаз, но в них не было ни капли света. Все его нутро сочилось тьмой. — Много думаешь, — мой голос надорвался, и Маркс это заметил. Он оскалил зубы в подобии улыбки и снова откинулся на спинку дивана. Что-то шепнул девушке слева, и она, послушно кивнув, стала медленно избавлять себя от лишней одежды, танцуя перед парнем эротический танец. Внутри что-то оборвалось и в дребезги упало на камни. Живот скрутило спазмом, и мне захотелось блевать. Такое мерзкое чувство гнева, обиды и разочарования окутало меня так, что глаза стало жечь. Проморгавшись, я осознала, что мой взгляд стал влажным. Маркс не сводил с меня палочки, считывая эмоции. Затем усмехнулся, опустил древко и обратился ко мне. — Ну же, Эверлин, не нужно плакать. Меня на всех хватит. — ЗАКРОЙ СВОЙ ПОГАНЫЙ РОТ!!! — проорала я, усиленно стараясь унять болящее сердце. Мракс вальяжно поднялся с дивана, застегнул почти сползшие до колен брюки и, заметив направленную на него палочку, расхохотался. — Ты правда хочешь дуэль, дорогая? — его голос отражался от стен крипты, окутывая мое сознание, которое сопротивлялось его чарам, как только возможно. Весь вид Оминиса источал уверенность и непоколебимость. Он что, не воспринимает меня всерьез? Зря. Я окинула его тяжелым взглядом, зная, что он уловит вибрации, исходящие от меня. Это и случилось. Мракс на миг потерял бдительность. В этот момент и произошла атака. — Депульсо! — Оминис отлетел к дальней стене крипты, ударяясь спиной и затылком, и злобно оскалился. — Что ж, хочешь поиграть? Значит, поиграем, — я приготовилась защищаться, но заклинания не последовало. Изумленно наблюдала, как мое тело опутывают толстые веревки от Инкарцеро. Он владеет невербальной магией? Вот говнюк! — Связанной ты мне нравишься еще больше, — Мракс сел на корточки рядом со мной и провел ладонью по щеке, от чего я дернулась, и он убрал руку. — Вот, значит, как? Не хочешь моих прикосновений? Ну и ладно, зато другие хотят. Снова отказ? Я же сказал, что третьего не будет. Он наклонился к моему уху, и меня обдало его парфюмом. Блондин прошептал «наблюдай» и направился к дивану, на котором восседали ожидающие ласку девушки. Меня затошнило. Оминис на ходу впился в губы одной из них, не сводя с меня мутного взгляда. Палочка в его руке подрагивала. Я хотела убивать. Оминиса, всех этих блядей, гребаный Хогвартс. Всех сжечь в адском пламени. Мракс развалился на мягких подушках, поддаваясь нежным прикосновениям девушек, которые целовали по очереди его губы, шею, грудь, спускаясь ниже и ниже. Я зажмурилась, не желая наблюдать за происходящем пиздецом. Меня отвлекли звуки причмокиваний, и я невольно стала свидетелем жесткого отсоса. Одна из когтевранок сидела на полу у коленей Мракса и с жадностью поглощала его член. Внутри все умерло. Со звоном разбилось вдребезги. Расколошматило всю душу, вывернуло наизнанку. Взгляд потух, и то, что произошло дальше, удивило даже меня. Кулон на шее стал горячим, а веревки оставляли ощутимые ожоги на коже. Но я не обращала внимание на боль. Она лишь на теле, в голове же была пустота. Освободившись от пут, я поднялась на ноги. Родовая магия окутала меня, наполняя тело силой. Глаза потемнели. Твердой рукой я вырубила девушку на коленях, которая упала лицом в ноги Мракса. От неожиданности он приподнялся, направляя на меня древко, попутно застегивая ширинку на штанах, пока я одну за другой вырубала сук вокруг него. — А ты сильна, дорогая, — голос Оминиса надорвался, выдавая его смятение и нервозность. — Закрой пасть, из нее льется слишком много говна, — я не узнала свой голос. Он был как сталь, ни на секунду не дрогнул. — Зачем же так жест… — не успел он произнести фразу, как я пульнула в него Конфринго, откидывая обратно на диван. Подушки воспламенились, и он потушил их Агуаменти. Отряхнувшись от копоти и пыли, Мракс поднялся на ноги, принимая боевую стойку. Я на это только ухмыльнулась. — Зря ты это, дорогая. Я сильнее тебя, не боишься, что твое прекрасное личико пострадает? — усмешка не сходила с губ Оминиса, что заставляло меня злиться еще больше. — Мне нравится, что ты так в себе уверен, — я не стала церемонится и запустила в него Экспеллиармус, который он с легкостью отбил. Дальше было Депульсо, Акцио и Конфринго, которые Мракс так же уверенно блокировал. Он не атаковал меня, только защищался, что заставляло меня негодовать. Боишься драться с девчонкой? Оминис хитро улыбался, ходил вокруг меня, запуская легкие заклинания, зная, что их смогу отбить с закрытыми глазами. Он будто кот, который играл с загнанной в ловушку мышкой. Но я не дам ему легкой победы. Да и победы в принципе. — Тебе понравилось представление? — неожиданный вопрос застал меня врасплох, но Мракс не атаковал, наслаждаясь замешательством на моем лице. — Эта девочка, — он указал на блондинку, которая лежала на полу, — сосет просто восхитительно. Волна ненависти захлестнуло мое сознание, и я без разбора стала кидать атакующие заклинания, не понимая, попадаю я в Оминиса или нет. Он же играючи маневрировал между моими атаками, изредка выставляя Протего. — НЕНАВИЖУ! — проорала я на всю крипту, оглушая Мракса, что дало мне фору на несколько секунд. Я применила Петрификус, и парень с громким хлопком рухнул на спину. Только его глаза отражали весь ужас положения. Он понимал, что в таком состоянии я могла сделать все, что угодно. Даже убить. Я оскалилась. Не дождешься. Я превращу твою жизнь в ад, и ты будешь каждый раз гореть в нем заживо. Я стерла каждой из девушек память и отправила их отдыхать в свои комнаты. Они не вспомнят грязи, к которой склонял их «благородный» представитель семейства Мраксов. Подойдя ближе к Оминису, я не увидела в его глазах раскаяния. Он четко понимал, где я нахожусь, но его взгляд был нахальным и довольным, отчего у меня зачесались руки. Откинув палочку, я села на парня верхом и со всей дури треснула его кулаком по лицу, оставляя на бледной фарфоровой коже кровавый отпечаток. — Подойдешь ко мне хоть на метр, я вырву тебе глотку, — с этими словами я поспешила скрыться из крипты в желании поскорее отмыться от этого пиздеца. Глаза нещадно пекло, и я молилась, чтоб Мракс не понял, как горючие слезы затопили все лицо, когда я уходила.***
Эванджелина
Меня буквально отвратило от представления, которое я увидела мгновение назад. Это было просто омерзительно! Мои лучшие друзья в окружении полуголых студенток практически занялись с ними групповым сексом у нас на глазах! Сладостные охи и всхлипы до сих пор отдавались эхом на подкорке сознания. Я даже представить не могла, как отреагирует на этот пиздец Ви, учитывая, что Оминис ее жених. Страшно было подумать… Что до меня, то я не могла ничего предъявить Себастьяну. Ведь мы всего лишь друзья. Странные, непонятные, но друзья. Даже после всего, что было между нами? Тогда почему такая реакция? Сэллоу пересек дверь крипты тогда, когда я уже почти скрылась за ближайшим углом коридора. — Акцио! Меня рвануло назад и приковало спиной к парню. Серьезно?! — Ты совсем охуел? — собственный голос казался чужим, я резко оттолкнулась от Себастьяна и развернулась к нему лицом. От ярости я закусила нижнюю губу, лишь бы не соблазниться мыслью вдарить парню за подобную фамильярность. — Хотела поговорить? — как ни в чем небывало удивленно спросил он. Я держала глаза на уровне наглого веснушчатого лица, специально не глядя на вид ниже пояса. Руки, в желании врезать по нахальной морде, чесались настолько сильно, что я отчаянно сжала их в кулаки до побелевших костяшек. — Ширинку застегни сначала, потом открывай рот. Сэллоу, бессовестно глядя на меня, исполнил мою просьбу. Нарочито медленно. Мерзавец. — Так лучше? Я презрительно закатила глаза. Безумно хотелось оттолкнуть его от себя и съебаться по своим делам как можно скорее. — Мне плевать. Если это все, я пошла, — развернулась на каблуках, но слизеринец схватил меня за запястье. — Почему ты ушла? Мне плевать. — А я что, должна была смотреть на всю эту вакханалию? Ты совсем больной, да? — слова срывались на крик. — Сама ведь пришла, — как ни в чем не бывало пожал он плечами. — Могла бы остаться. И присоединиться. Не говоря ни слова, я замахнулась и влепила ему кулаком прямо в бесячую раскрасневшуюся морду. — А что ты строишь из себя недотрогу, Стоун? Как с моим лучшим другом лизаться — это ты горазда сразу же. Мне плевать! Еще одна звонкая пощечина. Но поток его гнусностей было не остановить. Сэллоу даже внимания не обратил на мои тумаки. Ему будто было мало. Темные глаза сверкнули так, словно в них бесы танцевали с бубном, призывая все нечистые силы. — Моя жизнь тебя не касается. Ты вообще полез ко мне без спроса, — я дернула рукой, но он меня не отпустил. Его пухлые губы недовольно надулись. Мне оставалось только догадываться о мыслях в этой нахальной лохматой голове. — А, значит с Мраксом тебе понравилось, да? А с Таккаром чем вы занимаетесь по ночам? Интересно, чем же я тебе так не угодил… Откуда он знает про Амита? Неужто следит за мной? Ноздри раздулись от злости, когда я всплеснула руками, поддаваясь эмоциям. Мне глубоко плевать… — А ты сосался с Ви и бесцеремонно лапал этих девиц. Ведешь себя как скотина. Я же не лезу к тебе с расспросами! От неприятных воспоминаний меня затошнило. С большим усилием подавив рвотный позыв, я сжала кулаки до побелевших костяшек. Пора заканчивать с этим спектаклем напускного небезразличия. Сэллоу задумчиво сдвинул брови, но воздержался от наверняка нелестного комментария в мою сторону. — Проваливай на свою оргию. Катись ко всем чертям! — выровняв дыхание, прошипела я. Мне плевать? Слизеринец криво ухмыльнулся на мои жалкие потуги завершить этот неприятный разговор. Его явно забавляла моя неоднозначная реакция. Будто этот змей хотел что-то выяснить, нарочно устраивая провокацию. — У-у, как недружелюбно. Ну уж нет, дорогая, мы поговорим. Хватит от меня бегать. Себастьян схватил меня за локоть, притягивая к себе. Я налетела лицом на его грудь и, как ошпаренная, оттолкнулась в противоположную сторону. — Ты так и не объяснилась за свое внезапное исчезновение в лесу, — не унимался он, намекая на поцелуй. Сукин сын. — Прямо здесь? Совсем все остатки разума потерял, — раздосадовано отозвалась я, пытаясь вывернуть свою руку из его хватки. Возле нас туда-сюда сновали толпы студентов. В коридоре стоял шумный гул. Оставалось надеяться, что никто не вслушивался в наш разговор. Правда, некоторые из проходящих мимо все же поглядывали в нашу сторону с нескрываемым любопытством. — Предпочитаешь продолжить в крипте? — показушно усмехнулся он, выгибая бровь. — Я не против. Расслабился. Я с силой вырвала локоть из его руки, как только почуяла замешательство Себастьяна. Он продолжал улыбаться своей фирменной насмешливой ухмылкой. Черный, как ночь, взгляд неотрывно сверлил мои глаза. — Да пошёл ты, — выплюнула я ему прямо в лицо. Сэллоу издал гортанный злорадный смешок. Пухлые губы искривились в самодовольной ухмылке. Негодяй. Я толкнула его в грудь, резко развернулась на каблуках и решительно ушла прочь от этого говнюка.