Мерло

Наверное, лететь за щенком в Китай было не самой лучшей идеей, но когда это Чуя принимал правильные решения? Работать исполнителем мафии означало, что у него было не так-то много выходных, вернее — не было вообще. Не то чтобы он мог подойти к Мори и попросить двухнедельный отпуск, чтобы поехать на Гавайи. Чтобы убедить Мори отпустить его на пару дней, пришлось пойти на множество уступок — например, пообещать отправиться на миссию с этим скользким типом Дазаем благодаря дурацкому перемирию с Агентством. Чуя согласился объединиться с ним в один-единственный — и непременно последний — раз только при условии, что ему разрешат отправиться в эту поездку. Мори не хотел без необходимости отпускать одного из своих исполнителей за пределы страны, но раз уж у мафии был свой частный самолёт, то почему Чуя не мог воспользоваться им для небольшого личного путешествия? Он бы полетел, независимо от того, разрешил бы это Мори или нет. Чуя верно служил ему семь лет и был вправе взять всего один день для себя самого, чтобы посетить другую страну. Месяцами Чуя планировал эту поездку, стоял в списке ожидания у одного из заводчиков, и наконец ему представился шанс первому выбрать щенка из нового помёта. Чуя видел фотографии щенков, и один ему сразу приглянулся, но сначала он хотел увидеть их вживую. Теперь щенки достаточно подросли, чтобы расстаться с матерью, и сегодня Чуя собирался забрать своего щенка. Конечно, это будет стоить кучу денег, но Чуя мог себе это позволить. Ему хорошо платили за его работу, и он с удовольствием тратил эти деньги на дорогие шляпы, дорогое вино и блядски дорогого щенка. Именно так и выглядела отличная жизнь, во всяком случае, по мнению Чуи. В конце концов, он выбрал того же щенка, что приглянулся ему на фото — маленького рыжего тибетского мастифа, которого Чуя сразу же назвал Мерло в честь своего любимого вина. (Ладно, может, это было и не самое изысканное вино, но после первого бокала Чуя всё равно забывал обо всём). Возвращение домой было тревожным и для Мерло, и для Чуи, потому что он ненавидел перелëты — не потому что ему было страшно, как говорил Дазай, а потому что его способность странно ощущалась на такой высоте. Давление кололо его кожу, и он чувствовал лёгкую тошноту. А вот щенок действительно был напуган. Он дрожал и недостаточно доверял Чуе, чтобы позволить ему себя успокоить. Сердце Чуи просто разрывалось, когда он слышал, как жалобно скулит его малыш. Он пытался успокоить Мерло, но безуспешно. Наконец щенок устал и заснул. Он не проснулся даже когда самолёт приземлился, а значит, Чуе пришлось нести его домой на руках. Идти было недалеко, взлëтно-посадочная полоса, принадлежавшая Портовой мафии, находилась рядом с пятью башнями, ставшими их домом. Мерло, однако, был довольно крупным щенком, и хотя Чуя использовал свою способность, чтобы сделать его легче, сместив центр тяжести, он был бессилен перед тем фактом, что щенок был всего втрое меньше него самого и в будущем вырастет ещё больше. — Что это? — раздался позади него резкий ледяной голос. Чуя повернул голову над облаком коричнево-рыжего меха и увидел Акутагаву. — Собака, — сказал Чуя. — Какой ужас, — отрезал Акутагава. — Извини, забыл, что тебе больше нравятся кошки, — хмыкнул Чуя. — Кстати, как там поживает оборотень? — При чëм здесь Ацуши? — Ацуши, понятно, — усмехнулся Чуя, проходя мимо своего подчинëнного. — Что это значит? — спросил Акутагава. — Чуя-сан, что это значит? — Вырастешь — поймëшь, — сказал Чуя, проходя мимо покрасневшего и задохнувшегося от ярости Акутагавы. Он зашëл домой, держа спящего Мерло на руках и одновременно пытаясь найти ключи в кармане. Чуя открыл дверь и оказался в своей квартире, точнее, апартаментах — одних из самых больших в числе тех, что Мори предлагал своим мафиози, что было несомненным преимуществом должности исполнителя. В спальне Чуя опустил спящего щенка на свою кровать. Он погладил Мерло по спине и не смог сдержать улыбку. Целых пять лет он мечтал о собаке, и наконец-то эта мечта сбылась. Чуя потрепал его маленькую морщинистую мордочку, прежде чем подняться на ноги. Ему ещё много чего нужно было подготовить. Он уже купил для Мерло огромную лежанку, и хотя сейчас она была ему слишком велика, когда он немного подрастëт, она станет ему в самый раз. Чуя приготовил для щенка миски и новый ошейник и даже купил специальный шампунь и кондиционер, которые хранились в ванной. У него была куча игрушек и лакомств, а холодильник и морозилка ломились от свежих продуктов для его малыша. Кроме того, он обзавëлся поводком и даже маленькой курткой для Мерло. Чуя пока не решил, будет ли он одевать свою собаку или нет. Чуя закончил со своими делами и вздохнул, не зная, как убить время. Он подумал, что можно зайти к Мори, узнать, не приготовил ли тот для него какое-нибудь задание, и в этот же момент услышал пронзительный лай. Чуя вернулся в спальню и увидел Мерло, стоящего на кровати. Щенок завилял хвостом, заметив Чую. — Ну привет, Мерло, — сказал Чуя, протянув руку и погладив щенка по спине. — Не можешь спуститься? Чуя поднял его с кровати и поставил на пол, не удержавшись и снова погладив Мерло, прежде чем позволить ему убежать исследовать квартиру. Поначалу щенок казался немного нервничающим, но осмелел, как только убедился, что ничто ему не угрожает. Чуя следил, как Мерло изучает свой новый дом, и обнаружил, что может наблюдать за ним часами. Наконец Мерло угомонился, подобрав плюшевого пингвина. Он принёс его Чуе, и его хвостик вилял со скоростью мили в минуту. — Понравился пингвин? — спросил Чуя. — Считаю, можем назвать его Скумбрией, как думаешь? Мерло облаял пингвина, и Чуя воспринял это как согласие.

***

— Что? Ни за что! — прорычал Чуя. — Пошлите кого-нибудь другого, я не мальчик на побегушках. — Чуя-кун, ты будешь тем, кем я скажу, — произнёс Мори, откинувшись на спинку кресла. — Почему бы вам не отправить Акутагаву? Он и так всë время рыскает рядом с Агентством, словно только и ждёт подходящего повода. Непонятно, кого он больше хочет встретить — Дазая или оборотня. — Это должен быть ты, — сказал Мори. — Почему? — Потому что Дазай сказал, что поделится информацией только с тобой, — вздохнул Мори. — С тобой, а не с Акутагавой. Чуя издал бессловесный крик ярости. — Почему? Почему вы позволяете этому вероломному ублюдку диктовать вам, как управлять мафией?! — Потому что нам нужна его помощь, — сказал Мори. — Нет, не нужна, — выпалил Чуя, скрестив руки на груди. — Да, нужна, — отрезал Мори. — Это не обсуждается. Ты пойдёшь в Агентство. — Ладно, но я возьму с собой Мерло. — Очень хорошо, — вздохнул Мори. — Это всё, босс? — Это всë, Чуя-кун. Чуя раздражала одна только мысль о том, чтобы пойти в Агентство. Меньше всего ему хотелось иметь дело с этим придурком Дазаем и его тупыми друзьями, но раз уж он мог провести день, гуляя со своей собакой, это было не так уж и плохо. Он вернулся домой и взял поводок Мерло. Щенок с порога подбежал к нему, приветственно виляя хвостиком. Прошло всего три недели с того дня, как Чуя завëл Мерло, но он чувствовал, что щенок уже привязался к нему. — Привет, bon chien, — проворковал Чуя. — Готов к прогулке? — Мерло тявкнул, приподнявшись на задние лапы, и завилял хвостом ещё сильнее. — Тогда пошли. Он пристегнул поводок к ошейнику Мерло и вышел с ним из квартиры. — Чуя, милый, ты собираешься в Агентство? Чуя обернулся и увидел приближающуюся к нему Коë. — К несчастью, да, — нахмурился Чуя. — А что? — Не мог бы ты узнать, как дела у моей Кëки? Если, конечно, встретишь её, — добавила Коë. — Я просто хочу убедиться, что она в порядке, что она… счастлива. — Да, конечно, — сказал Чуя. — Что-то ещё? — Нет, милый, на этом всё, — ответила Коë, наклонившись и погладив Мерло. — Хорошо. До встречи, анэ-сан. — Не поддавайся ему,— добавила Коë. — Ты же знаешь, что он обязательно попробует задеть тебя. — Знаю, постараюсь держать себя в руках, — ответил Чуя. — Мне нужно идти. — Увидимся позже, — сказала Коë, выпрямившись. — Веди себя хорошо, Мерло, — щенок снова тявкнул. Чуя покинул штаб-квартиру Портовой мафии, Мерло бежал рядом с ним. Он был похож на маленький пушистый шарик; сплошные складочки кожи и шерсть, потому что он всё ещё рос. Его ошейник звенел на каждом шагу. — Bon chien, Мерло, — повторял Чуя, пока они шли. Обычно Чуя не разгуливал так открыто — в конце концов, он был исполнителем мафии и представлял собой ходячую мишень, но сегодня его это даже не волновало. Погода была тëплой и не слишком жаркой, дул лёгкий ветерок. Разумеется, его хорошее настроение испортилось в ту же самую секунду, как он зашёл в Агентство. Там его уже ждали несколько детективов и Дазай. — Чуя-кун, — позвал он, и Чуя нахмурился. — Я здесь, какого хрена тебе надо? — Чиби, грубить некрасиво. — Ой, собачка! — воскликнул подбежавший к Чуе светловолосый подросток. — Можно погладить? — Нет, — сказал Чуя. Мальчик заметно огорчился, и Чуя объяснил: — Он не привык к новым людям, и я не хочу перегружать его впечатлениями. — Чиби, с какой стати ты вообще завëл собаку? — спросил Дазай. — Ты же уморишь её за неделю. — Он живёт со мной уже три недели, так что иди нахер, — бросил Чуя. — Ух ты, собака, — раздалось за спиной Чуи, и прежде чем он успел среагировать, чьи-то руки обняли Мерло и зарылись в его шерсть. — Ранпо-сан, Чуя-сан сказал, что нам нельзя гладить собачку, — предупредил Кенджи — в Портовой мафии его бы расстреляли за то, что он сделал замечание старшему. — А я вижу, что ему нравится, — заметил Ранпо. — Кенджи прав, Ранпо-сан. Я бы предпочëл, чтобы вы не трогали его. — Хорошо-хорошо, Модная шляпка. — Он же не укусит меня, правда? — спросил Ацуши. — Не знаю, Ацуши, но лучше не подходи к нему слишком близко, — предупредил Чуя. — И правда, случись что, а Чиби даже защитить тебя не сможет — эта собака же чуть ли не с него ростом, — вмешался Дазай. — Да пошëл ты, Дазай, — огрызнулся Чуя, и Мерло зарычал, вторя ему. — Чиби, почему ты никогда не зовëшь меня по имени? — заныл Дазай. — Мы ведь давно знаем друг друга, и ты зовёшь по имени всех, кроме меня. — Как хочу, так и зову, скумбрия, — сказал Чуя. — Чиби так жесток ко мне, — пожаловался Дазай, томно опустив руку на лоб, словно был ранен и собирался упасть в обморок. — Отвали, — хмуро бросил Чуя. — А как зовут пëсика? — спросил Кенджи. Чуя умолк на секунду, почти назвав Мерло по имени, но тут он взглянул на Дазая и его охватило злорадство. — Осаму, — сказал он. — Его зовут Осаму. — Чуя-кун, это нечестно! — возмутился Дазай. — Соболезную, — Чуя пожал плечами. — Ты назвал его в честь меня? — спросил Дазай. — Нет, просто подумал, что Осаму — отличное имя для собаки, — ответил Чуя, наклонившись, чтобы погладить Мерло. — И вообще, приятно наконец завести Осаму, который делает то, что я говорю. — Если бы Чуя-кун звал меня Осаму, может, я делал бы всё, что он скажет, — заявил Дазай. — Ага, конечно, — хмыкнул Чуя. — Ты откуда знаешь? — Слушай, Дазай, ты расскажешь мне наконец о нашем задании или нет? — спросил Чуя. — Назови меня Осаму, и я расскажу, — заявил Дазай. Чуя вздохнул и развернулся. — Прощай, Дазай, — бросил он, направляясь к двери. — Чуя-сан, — окликнули его сзади и Чуя остановился, взглянув на Куникиду, протянувшего ему картонную папку. — Возьмите. — Спасибо, — поблагодарил Чуя, забрав у него папку. — Хоть кто-то из вас не лишён здравого смысла. — Я провожу тебя, — вызвался Ранпо, и Чуя поморщился, но не стал возражать. — Ранпо-кун, возвращайся назад и никуда не сворачивай, — сказал Куникида. — Ладушки, — отозвался Ранпо, и вдвоём они дошли до лифта и сели в него. Они молча стояли в кабине, пока Ранпо не заговорил: — Твою собаку зовут не Осаму, — сказал он. — Уверен? — У него на ошейнике написано «Мерло», — продолжил Ранпо. — Ты обманул Дазая. — Да, именно, — Чуя пожал плечами. — Хотя Дазаю не привыкать. — Верно, — хмыкнул Ранпо. — Звучит весело. Хочу тебе помочь. — Помочь в чём? — переспросил Чуя. — Помочь обмануть Дазая, — пояснил Ранпо. — Он всё время издевается над Куникидой-куном и Ацуши-куном, и хотя это забавно, что, если однажды жертвой розыгрыша станет он сам? — Верно, — согласился Чуя. — Но как? — Просто продолжай говорить ему, что твою собаку зовут Осаму, а я сделаю всё остальное. — Хорошо, — сказал Чуя. — До встречи, Чуя-кун, — попрощался Ранпо. — Да, до встречи.

***

Драматично вздыхая, Дазай рухнул на диван, пропустив мимо ушей очередной выговор разгневанного Куникиды. Он закрыл лицо рукой и вздохнул в очередной раз. — Убери с дивана свои грязные, полные речной воды ботинки, — буркнул Куникида. — Куникида-кун, всё кончено, очередная прекрасная дева отвергла меня, — всхлипнул Дазай. — Хватит постоянно подходить к случайным женщинам и просить их умереть вместе с тобой, это жутко и просто неуместно, в конце-то концов! — закричал в ответ Куникида. — Но ведь я не заставляю их, Куникида-кун, — захныкал Дазай. — Ты никогда не спрашивал Чую-куна, не хочет ли он совершить с тобой двойное самоубийство? — вмешался Ранпо, сунув в рот леденец. — Думаешь, он согласится? — спросил Дазай. — Не-а, — сказал Ранпо. — Он даже не зовёт тебя по имени, с чего бы ему хотеть закончить свою жизнь вместе с тобой? Мне просто стало интересно, спрашивал ты или нет. — Не думаю, что хотел бы совершить двойное самоубийство с Чуей: он не особо-то симпатичный. — А мне кажется, он вполне себе симпатичный, — заметил Ранпо. — Как думаешь, Куникида-кун? — Объективно, его лицо довольно симметричное, что соответствует общепринятому стандарту красоты, — ответил Куникида. — Впрочем, я не рассматривал его с точки зрения привлекательности. — Ну, он тоже не зовёт тебя по имени, — сказал Ранпо. — Должно быть, ты ему не нравишься. — Зато вы с ним, кажется, поладили, — заметил Дазай. — Шляпы — наше общее увлечение, — Ранпо пожал плечами. — Неудивительно, — буркнул Дазай. — Этот глупый слизняк всегда был без ума от своей чëртовой шляпы. — Нормальная у него шляпа, — сказал Ранпо. — Не такая замечательная, как моя, конечно, но достаточно хорошая. — Хватит обсуждать шляпы, — вмешался Куникида. — Кстати о Чуе: тебе нужно встретиться с ним, Дазай. По всей видимости, мафия готова поделиться информацией о подрывнике, устроившем теракт на прошлой неделе. — Со мной пойдёт Ацуши-кун, — заявил Дазай, поднявшись на ноги. — Ацуши-кун уже ушёл, — сказал Куникида. — Тебе придётся пойти одному. Вперёд, Дазай. — Куда? — спросил Дазай. — В парк рядом со штаб-квартирой мафии, — ответил Куникида.

***

Дазай легко нашёл Чую в парке — ведь там было не так-то много рыжих коротышек. Чуя стоял рядом с одной из скамеек, в кои-то веки без своей дурацкой шляпы. На самом деле он выглядел совсем не так, как обычно, и Дазай подумал, что мог бы и не узнать Чую, не будь они знакомы целых семь лет. Волосы Чуя собрал в низкий хвостик, на скамейке лежал его пиджак и шляпа. Рукава его белой рубашки были закатаны, обнажая предплечья. Ладно, может, Чуя и был симпатичный, но только если бы Дазай прищурился и закрыл один глаз. — Чиби, — позвал он, и Чуя инстинктивно обернулся, молча разозлившись на себя за то, что откликнулся на это прозвище. — Дазай, — процедил он сквозь зубы. — Ну что у тебя для меня есть? Чуя закатил глаза, сунул руку в карман и достал флешку. Он протянул её Дазаю, и тот поймал её в ладонь. — Как прошёл твой день? — Просто замечательно, пока я не встретил одну тупую скумбрию, — сказал Чуя. — Ой, да ладно тебе, слизняк, это прозвище уже устарело. — Кто бы говорил, — бросил Чуя, потянувшись в другой карман и вытащив серебряный свисток. — Осаму, — позвал он, свистнув. Дазай нахмурился, когда через несколько секунд к Чуе подбежал шарик красновато-коричневого меха с теннисным мячиком в слюнявой пасти. — Bon chien, — проворковал Чуя, наклонившись. Он погладил щенка и почесал его за ушами. — Как ты справляешься с тем, что он почти такого же роста, как ты? — спросил Дазай. — Я не настолько низкий, Дазай, — нахмурился Чуя. — Кроме того, он послушный, в отличие от некоторых. — В отличие от некоторых, он всего лишь дворняжка, — сказал Дазай. — Придурок, он породистый, у него есть все родословные документы, — огрызнулся Чуя. — Ты серьёзно тратишь на это деньги? — На что, по-твоему, я должен тратить мои деньги? — На хорошую одежду? — предположил Дазай. — Кто бы говорил, — Чуя закатил глаза. — Кто вообще носит галстуки-боло? — А кто носит чокеры, за исключением пятнадцатилетних девочек? — спросил Дазай. — Хотя, думаю, ты бы мог сойти за пятнадцатилетнюю девочку. — Да пошёл ты, — пробормотал Чуя, забрав у Мерло мячик и выпрямившись. Он бросил мяч, используя свою способность, чтобы заставить его лететь дальше, и Мерло убежал за ним. — Значит, вот о чём ты мечтал? — Что? — Мечтал завести себе Осаму, который делает всё, что ты говоришь? — Уж лучше он, чем ты, — ответил Чуя. — Он ест, когда я его кормлю, спит, когда я велю, обнимается со мной, когда я хочу… — Я обниму Чую-куна, если он попросит, — сказал Дазай. — Больно нужно мне с тобой обниматься, скумбрия, — фыркнул Чуя. — Мне говорили, что я очень нежно обнимаю. — Кто говорил? — Люди, — ответил Дазай. — Держи в курсе, — буркнул Чуя: Мерло с мячиком как раз прибежал к нему. — Мне нужно идти. — У тебя какие-то дела? — Осаму пора спать. — Чуя-кун, он не маленький ребёнок, чтобы спать днëм. — Он маленький щенок, — отрезал Чуя, пристегнув поводок Мерло к его ошейнику. — До встречи, Дазай. — Ага, ещë увидимся.

***

Чуя не совсем понимал цель плана Ранпо и понятия не имел, чем он должен был закончиться, но находил его довольно забавным. Дазай нервничал каждый раз, когда Чуя произносил его имя, и как же смешно было видеть, как он впервые в жизни теряется и не знает, что делать. Его нахальная самодовольная улыбка исчезала, сменившись разочарованным взглядом, в котором блестело что-то, незнакомое Чуе. Он знал, что Дазаю не понравится Мерло, но не то чтобы Чую волновало его мнение. Конечно, он завёл собаку вовсе не для того, чтобы бесить Дазая, но знать, что его раздражает Мерло, в какой-то степени было даже приятно. Они всегда ссорились на ровном месте, обмениваясь резкими словами и оскорблениями. Чуя знал, что именно раздражает Дазая, а Дазай умел довести Чую до бешенства. Но кроме этого, за семь лет между ними возникла… ну, Чуя не очень хотел называть это дружбой. И всё же между ними было взаимное доверие и уважение — конечно, в основном они бесили друг друга, но где-то в глубине души Чуя признавал, что Дазай, эта чëртова скумбрия, был хорош во всём, что он делал, хотя и оставался вероломным ублюдком. Чуя смотрел, как Мерло прыгнул на небольшую коробку, которую он поставил рядом со своей кроватью, чтобы щенку было легче туда забираться. Мерло проковылял к нему, немножко напуганный непрочной поверхностью под своими слишком большими лапами. — А вот и ты, щеночек, — сказал Чуя, почесав Мерло по подбородку. — Кто у нас такой милашка? Ты, да, именно ты. Чуя привык злиться. Он чувствовал ярость столько, сколько вообще себя помнил. Он привык к тому, что его кровь закипала, а кожа — горела и зудела, когда он начинал рвать себя на части. Ярость сопровождала его почти всегда — за исключением тех случаев, когда рядом был Мерло. Впервые он чувствовал себя полностью спокойным и счастливым, свободным от таящегося внутри гнева. Мерло положил голову Чуе на живот. Он облизнулся и пододвинулся чуть ближе. — Что такое, bon chien? — спросил Чуя, погладив его по спинке. — Хочешь обнимашек? Он притянул к себе щенка. Мерло устроился у него на животе поудобнее, лизнув Чую в нос, и Чуя засмеялся. — Люблю тебя, — он поцеловал щенка в макушку. Его телефон загудел рядом с ним, и Мерло испуганно вскочил. Чуя успокаивающе заворковал, погладив его по спине. Он взял телефон и вздохнул, увидев, что его вызывают на совещание руководителей мафии. — Хочешь пойти со мной? — спросил Чуя. — Мори не станет возражать, если ты будешь вести себя тихо. Чуя опустил Мерло на пол и встал с кровати. Он быстро переоделся в свою обычную одежду, надел шляпу и перчатки и взял Мерло на руки. Чуя нëс его до самого кабинета Мори. Он постучал в дверь и зашёл, когда Мори отозвался, позволив ему войти. — Какого хрена он тут делает? — зарычал Чуя, увидев за столом исполнителей мафии Дазая и Ацуши. — Он — причина нашей встречи, — ответил Мори. — Присаживайся, Чуя-кун. Вижу, ты взял с собой маленького Осаму. Чуя нахмурился: он не посвящал Мори в их с Ранпо план. Скорее всего, Дазай рассказал ему. При виде Дазая Мерло зарычал. — Он не выглядит дружелюбным, — заметил Дазай. — Разумеется, ведь он проводил день с папочкой, пока ты не появился и не испортил его, — ответил Чуя. — Пожалуйста, только не говори, что ты из тех людей, которые зовут домашних животных своими детьми, — сказал Дазай. — Отвали, он мой пушистый малыш, — бросил Чуя, садясь рядом с Коë, которая нежно погладила Мерло. — Это собака. — Отстань от моего племянника, мальчишка, — сказала Коë холодным тоном, сузив глаза. — Как дела у моей маленькой Кëки? — У неё всё хорошо, — ответил Дазай. — Законопослушная жизнь подходит ей. — Какая жалость, но ничего не поделаешь, — заметила Коë. — Она будет только рада, если ты заведëшь вместо неё собаку, — сказал Дазай. — Осаму — собака Чуи, а не моя, — ответила Коë. Чуя усмехнулся, заметив, как взгляд Дазая метнулся на него и Мерло. Дазай нахмурился, и Мерло зарычал. Ацуши вздрогнул, оскалив клыки и зашипев. — Не пугай котёнка, Осаму, — сказал Чуя, погладив Мерло по голове. — Я тигр, — неловко пробормотал Ацуши. — Может, мы наконец начнëм совещание? У меня были планы на сегодня, — сказал Чуя. — Планы? Какие? Собаку мыть собрался? — насмешливо спросил Дазай. — Не угадал, — ответил Чуя. — Буду пить дорогое вино и курить дорогие сигары. — На твоём месте я бы всё-таки помыл собаку, — заметил Дазай. — Она воняет. — Ты, наверное, чувствуешь запах своего плаща, скумбрия. — Довольно! — отрезал Мори. — Боже, прямо как в старые недобрые времена. — Итак, что произошло? — вздохнул Чуя. — На территорию мафии вторглась группа одарённых. Я наблюдал за ними некоторое время, но недавно они перешли границу дозволенного, — сказал Мори. — Ну и как это касается Агентства? — спросил Чуя. — Из-за них страдают невинные люди, Чуя, естественно, это касается Агентства, — сказал Дазай, прижав руку к груди. — Как будто тебе не наплевать на других людей, — огрызнулся Чуя. — Дазай-сану не наплевать, — вмешался Ацуши. — Тише, ребёнок, не вмешивайся во взрослый разговор, — сказал Чуя. — В твоём возрасте Дазай убил больше людей, чем ты ел горячих обедов. Прости, я задел тебя? — Чиби, не надо грубить, — протянул Дазай. — Я говорю правду, — сказал Чуя. — Мы с Фукудзавой-доно считаем, что лучше всего будет отправить вас обоих быстро разобраться с этой проблемой. В конце концов, вдвоём вы почти идеально выполняете любые задания. — Почти идеально, потому что Чуя-кун вырубается каждый раз, — пробормотал Дазай. — Я бы не вырубался, не используй ты на мне свою тупую способность. — О-о-о, значит, я могу просто позволить Чиби умереть в следующий раз, да? — Всё лучше, чем быть спасённым тобой. — Так ты признаëшь, что я спасал тебя? — с ухмылкой спросил Дазай, и не держи Чуя сейчас Мерло, он бы перевернул стол и напал на Дазая. — Когда мы отправляемся? — уточнил Чуя. — Завтра, когда для вас будет готово жильё, — ответил Мори. — Жильё? — переспросил Чуя. — Как долго мы там пробудем? — Столько, сколько понадобится, — произнëс Мори. — Эта миссия требует скрытности и сдержанности. Не нужно являться туда с пушками наперевес. — Думаю, для этой миссии вы выбрали неправильных людей, — буркнул Чуя. — Именно, Чую-куна сдержанным не назовёшь. Мерло зарычал, устраиваясь на коленях Чуи поудобнее. — Я не оставлю мою собаку, — заявил Чуя. — Думаю, ты можешь взять с собой обоих Осаму, — улыбнулся Мори, и Дазай раздражëнно вздохнул. — Отлично, тогда я иду собираться, — сказал Чуя. — Нужно уложить все свои шляпы, да, Чиби? — Ты же знаешь, что у меня только две шляпы, — ответил Чуя.

***

Чуя вошёл в квартиру, Мерло бежал рядом с ним. Мафия доставила вещи Чуи ещё до его приезда, и лежанка Мерло уже ждала в углу, а миски стояли на кухне. Чуя прошëлся по квартире. Она была очень просто, даже минималистично обставлена. В ней было две спальни, на кровати в одной из них уже стояла его сумка. Вторая спальня пустовала. Ванная была чистой, кухня — довольно просторной. Словом, сойдёт, даже если им придётся остаться тут надолго. Чуя наклонился, отстегнув поводок Мерло, и щенок бросился обнюхивать комнату. Чуя улыбнулся, глядя, как Мерло виляет хвостиком. Чуя зашёл в спальню, расстегнул сумку и распаковал свои вещи, чтобы они не помялись. Он повесил рубашки и аккуратно разложил всë остальное, а затем вернулся на кухню. Ему было приятно, что Мори подготовил для них кухню и даже позаботился о свежих продуктах в холодильнике для Мерло. Чуя заварил себе чашку чая и сел читать. Мерло несколько раз обошëл всю квартиру и начал бегать кругами по гостиной. Его ошейник звенел на каждом шагу, и скоро Чуя бросил читать и стал просто наблюдать за своим щенком. Наконец Мерло резко остановился, врезавшись в кофейный столик, и развернулся ко входной двери. Низкое рычание вырвалось из его пасти. Дверь открылась, и Чуя увидел Дазая с рюкзаком за спиной. Дазай фыркнул, глядя на Мерло, который с лаем подошёл к нему ближе. — Можешь заткнуть эту крысу? — сказал Дазай. — Не хватало ещё, чтобы он лаял на меня всё время, пока мы тут. — Осаму, — позвал Чуя. — Ко мне, малыш. Чуя щëлкнул пальцами, и Мерло, повернулся и подошёл к нему, фыркнув в сторону Дазая. Чуя наклонился, поднял Мерло и посадил его себе на колени. — Не обращай внимания на этого противного человека, — сказал Чуя, почëсывая его по подбородку. — Я не противный! — запротестовал Дазай. — В конце концов, ты даже назвал его в мою честь. — Это просто совпадение, — отозвался Чуя. — Разумеется, — хмыкнул Дазай. — Может, выпьем? — Не уверен, что ты меня не отравишь, — сказал Чуя. — Нет, сейчас точно не отравлю, — сказал Дазай. — Иначе буду первым в списке подозреваемых, а мне этого не хочется. — Дазай, если меня когда-нибудь найдут убитым, ты в любом случае будешь первым в списке подозреваемых. — Да уж, ты прав, — откликнулся Дазай, поставив чайник. — Но я бы никогда тебя не убил. — Ты однажды подкинул бомбу в мою машину, — сказал Чуя. — Я бы взорвался, не услышь, как она ти́кает. — Это вряд ли: она была не такая уж и опасная. Сомневаюсь, что она бы тебя поцарапала. — Это. Была. Бомба, — отрезал Чуя. — Чëртова бомба, суицидальный ты псих! — Но ты же всё ещё жив, правда? — спросил Дазай. — Точно не по твоей милости, — проворчал Чуя, обнимая своего щенка ещё крепче. — Ты цел и невредим, — отмахнулся Дазай. — Не веди себя как ребёнок. — Ты пытался меня убить, — повторил Чуя. — В то время как я думал, что хоть что-то для тебя значу, думал, что мы друзья. — Но мы и есть друзья. — Мы не друзья, — сказал Чуя. — Может, когда-то ими и были, пока ты не предал меня. — Чуя… — начал было Дазай. — Всё в порядке, я понимаю, — вздохнул Чуя. — После смерти Одасаку тебе нужен был повод остаться в мафии, и меня было недостаточно. — Это было его последним желанием, — тихо сказал Дазай. — Он хотел, чтобы я делал добро, помогал сиротам, нашёл причину жить. — И как, нашёл? — спросил Чуя. — Как видишь, я всё ещё жив, и думаю, иногда этого достаточно. — Ясно, — кивнул Чуя. Мерло шевельнулся на его коленях, и Чуя зарылся руками в его шерсть. — Не пойми меня неправильно, я рад, что ты жив, но… — он умолк и встал, обнимая Мерло. — Ладно, я спать. — Отдыхай, Чиби, — вздохнул Дазай и ушёл в свою комнату. Чуя опустил Мерло на кровать и разделся. Он расстегнул свой чокер и положил его на столик рядом с кроватью, переоделся в мягкое худи и спортивные штаны. Чуя забрался в кровать, обнимая Мерло как плюшевого мишку. Щенок прижался к нему, вильнув хвостом. Чуя поцеловал щенка в макушку и закрыл глаза. Заснуть было нелегко — он слишком остро чувствовал, что в одной квартире с ним находился кто-то ещë, и это вызывало у него дискомфорт и тревогу. Однако это был всего лишь Дазай, раздражающий, но не представляющий никакой опасности. Наконец Чуя задремал, а вслед за ним и Мерло. Спустя короткое время он проснулся от стука в дверь. — Чуя, — голос Дазая был мягким, и поначалу Чуя не узнал его без обычной поддразнивающей нотки. — Чуя, просыпайся, я приготовил ужин. — Разве ты умеешь готовить? — спросил Чуя, со сна его голос звучал хрипло. — Разумеется, соня, — ответил Дазай, посмеиваясь. — Это краб, да? — Тебе же нравятся крабы, — заметил Дазай. — Не так сильно, как тебе, — пробормотал Чуя, и Дазай открыл дверь. — Я не разрешал тебе входить, — проворчал Чуя, уткнувшись лицом в шëрстку Мерло. — Чуя, ужин остынет, если ты так и будешь лежать, — предупредил Дазай, подходя к его кровати. Мерло немедленно зарычал и вскочил на лапы. — Тише, приятель, — сказал Чуя, погладив Мерло. — Я ему не нравлюсь, — посетовал Дазай. — Он чувствует, что это взаимно, — усмехнулся Чуя. — Ну Чиби, — протянул Дазай. Вздохнув, Чуя сел и сонно потëр глаза. — Что у нас на ужин? — Камамеши с крабом, — ответил Дазай. — Долго я спал? — Пару часов, — сказал Дазай. Чуя встал с кровати. — Бля, — Чуя зевнул. — Ты выглядишь уставшим, — заметил Дазай. — Был сильно занят в последнее время? — Ты же знаешь, что Мори заставляет меня работать без передышки, — сказал Чуя, взяв Мерло на руки и опустив его на пол. — Я даже не думал, что устал так сильно. — Тогда возьмём сегодня выходной. Нет смысла приниматься за миссию прямо сейчас — разобраться с этими парнями утром будет проще. — Ты что-нибудь о них знаешь? — спросил Чуя. — Кое-что я выяснил перед тем, как отправиться сюда, — ответил Дазай. — Они называют себя Древними Классиками. Я не в курсе, чего они хотят, и, честно говоря, не думаю, что они сами это знают. Возглавляет их парень по имени Стурлусон, в чëм состоит его способность, мне неизвестно. Сам он родом из Исландии. — Какого чëрта он забыл в Японии? — спросил Чуя. — Понятия не имею, — Дазай пожал плечами. Они сели за стол и начали есть. — Классики засели рядом с рекой, на верфи. Предполагаю, что способность кого-то из них связана с водой, но это всего лишь моя догадка. — Ясно, — заключил Чуя. — Значит, наведаемся к ним завтра утром? — Да, — сказал Дазай. — Придётся действовать осторожно, глупо будет нападать на них в открытую. — Согласен, — кивнул Чуя. — Если мы узнаем, в чём состоят их способности, нам будет легче с ними разобраться. — Угу, — пробормотал Дазай с полным ртом еды. Чуя поморщился, но промолчал. — Насколько я могу судить, среди них четверо обладателей способностей, но точно я не знаю. — Разберëмся на месте, — сказал Чуя. Они продолжили ужинать в неловком молчании. Дазай смотрел, как ест Чуя, и наконец тихо вздохнул. — Я счастлив в Агентстве, — сказал он. — Я… может, мне и всё равно на добро и зло и на то, на чьей я стороне, но… мне нравится делать добро, в каком-то смысле оно делает меня счастливее. Но, Чуя… даже если я счастлив, это не значит, что я не скучаю по тебе. Потому что я скучал по тебе и скучаю до сих пор, каждый день. — Не лги мне, — сказал Чуя. — Чиби, я говорю правду. Я скучаю по тебе. — Ты бросил меня. — Да, — кивнул Дазай. — Я потерял Одасаку, я потерял Анго, и я бросил тебя. Мне нужно было побыть одному. — А мне нужен был ты, — произнëс Чуя. — И как я уже говорил, я думал, что мы друзья. — Ода был моим другом, — сказал Дазай. — Ты — больше, чем просто друг. Ты был моим напарником. — Напарником, которого ты бросил, — отозвался Чуя. — И я всегда буду жалеть об этом, Чуя, — сказал Дазай. — Я бы хотел взять тебя с собой, но ты бы никогда не пошёл за мной. — Может, и пошёл бы, — ответил Чуя. — Твоя семья — мафия. — Моей семьёй был ты, — отрезал Чуя. — Короче, это уже не имеет значения. Всё в прошлом. Я рад, что ты счастлив. — А ты нет? — У меня есть моя собака, — сказал Чуя. — Это всё, что мне нужно. — Ты бы бросил мафию, если бы я попросил об этом? — спросил Дазай. — Не знаю, Дазай, — сказал Чуя. — Может быть. — Не думаю, что ты захотел бы уйти и стать предателем. — Я не хочу быть предателем, — согласился Чуя. — Но я был бы признателен тебе за предупреждение, и нет, бомба в моей машине им не считается. — Как же бутылка дорогого вина, которую ты открыл? — Мой лучший друг свалил неизвестно куда, и я думал, что пережил покушение на убийство. Я напился вдребезги и следующие три дня просто исчезли из моей памяти, — пробормотал Чуя. — Чуя… — начал было Дазай, но вздохнул и умолк. — Мне тоже пришлось нелегко. — Я не хочу больше об этом говорить, — сказал Чуя. — Это в прошлом. — Я всё равно плохо обошёлся с тобой. — Не в первый и не в последний раз, — отозвался Чуя. — Просто забудь. — Хорошо, — тихо согласился Дазай. Чуя встал из-за стола, чтобы покормить Мерло. — Посмотрим фильм? — С чего ты взял, что я хочу что-то смотреть? — Будешь делать вид, что мы находимся в разных квартирах? Что мы не существуем в одном и том же пространстве? — Ладно, боже, пошли смотреть твой фильм. — Прямо как в старые добрые времена. — Мы никогда не смотрели фильмы вместе. — Смотрели, — запротестовал Дазай. — Однажды мы напились и смотрели «Короля Льва». — А, ясно, — отозвался Чуя. — Вот почему я этого не помню. — Это потому что кто-то не умеет пить, — ухмыльнулся Дазай. — Отвали, — бросил Чуя. Дазай загрузил посудомоечную машину и отправился на диван. Чуя сел на другой край дивана. — Я не кусаюсь, — сказал Дазай. — Ну, если ты сам не захочешь, чтобы я тебя укусил. — Отвали, — повторил Чуя. — Со мной будет сидеть мой Осаму. Чуя наклонился, поднял Мерло и посадил его на диван. Щенок попытался обнюхать Дазая, но тот убрал руку и Мерло поджал ушки. Он прижался к Чуе и засопел. — Bon chien, — промурлыкал Чуя. — Не могу поверить, что ты назвал свою собаку моим именем, — сказал Дазай. — Хорошее имя, — отозвался Чуя. — Жалко, что твоё. — Злая маленькая вешалка для шляп, — вздохнул Дазай.

***

Чуя и Дазай подобрались к верфи, выглядывая из-за угла грузового контейнера. Двое мужчин охраняли вход в здание склада. Один сидел на верху транспортного контейнера, пока другой подметал пол. — Повтори, что? — переспросил тот, что подметал. — Фесмофории, — ответил другой. — Фесмо… Аристофан, может, назовёшь как-нибудь попроще? — Нет, — отрезал Аристофан. — Что это значит? — шёпотом спросил Дазай. — Не знаю, я же не говорю по-латыни, — зашипел в ответ Чуя. — Разве это не греческий? — Тебе виднее. — Разве ты не говоришь на других языках? — По-французски, Дазай, я говорю по-французски, — ответил Чуя, готовый ударить его. — Ну, французский же похож на латынь, — заметил Дазай. — Ты ведь сказал, что это греческий! — По-гречески я тоже не говорю, — пожал плечами Дазай. — Ненавижу тебя, — пробормотал Чуя. — Ага, знаю. Чуя вздохнул, снова выглянув из-за грузового контейнера и мгновенно спрятавшись, когда на верфи появился третий мужчина. — Аристофан, Тацит, разве вы не должны следить за пленными? — С ними сейчас беседует Снорри, — сказал Тацит. — Хорошо-хорошо, но разве у вас нет никаких заданий? — Вообще-то мы должны убираться, — ответил Тацит. — Но Аристофан не хочет мне помогать. — Я слишком хорош, чтобы делать уборку, Гомер, — протянул Аристофан. — Я испорчу мой маникюр. — Нужно было думать об этом раньше, — буркнул Гомер. — О том, чтобы устроиться на эту работу или о том, чтобы сделать маникюр? — Арис, задумайся над своими приоритетами. Босса не обрадует твоё желание бездельничать. Чуя закатил глаза. Этих парней будет несложно одолеть. Дисциплиной, свойственной Портовой мафии, тут и не пахло. Ими явно командовал мягкотелый дурак, а за плохо выполненную работу не следовало никаких наказаний. В мафии за любой ошибкой следовали переломанные кости. Чем сильнее ты облажался, тем больнее тебя накажут — возможно, даже казнят, если вина была достаточно серьëзной. А здесь, кажется, спускали с рук даже откровенную лень. — Ну, это будет проще простого, — пробормотал Дазай и, разумеется, накаркал. Неожиданно из здания склада выбежал четвёртый мужчина и бросился прямо к Аристофану, Тациту и Гомеру. Он выглядел растрëпанным и запыхавшимся, а в его волосах застряло пëрышко. — Чужие! — завопил он, указывая на тот самый грузовой контейнер, за которым притаились Дазай и Чуя. — Здесь чужие! — Что ты там сказал, Дазай? — переспросил Чуя. — Это будет проще простого, — повторил Дазай. — Неужели? — Где они, Овидий? — спросил Гомер. — К востоку отсюда, вон там, — он указал прямо на грузовый контейнер, за которым они прятались, и Чуя сердито покосился на Дазая. — Разделитесь, найдите их и приведите к боссу, — велел Гомер. — Аристофан, тебя это тоже касается. — Пошли, — бросил Дазай, схватив Чую за запястье, и потянул его вглубь рядов контейнеров. — Разобраться с ними поодиночке будет даже проще. — Ага, конечно, — пробормотал Чуя, но позволил Дазаю вести себя. — Быстрее, Чиби, — сказал Дазай. — Я прямо за тобой иду, придурок. Вдвоëм они пробирались сквозь транспортные контейнеры ярких цветов. Дазай крепко держал Чую за запястье, и это мешало бежать. Чуя безуспешно попытался вырваться, но тут Дазай неожиданно затащил его за синий контейнер. Чуя зарычал, ударившись спиной о металл. Дазай мгновенно зажал ему рот ладонью, и Чуя с трудом поборол ребяческое желание облизнуть его пальцы. С глухим стуком что-то опустилось на верх контейнера. Чуя покосился на Дазая, который поднял глаза к небу, но сам так бы ничего и не заметил, пока в воздух не взмыла фигура — человеческая, но с рыжевато-коричневыми крыльями за спиной, уносящими незнакомого мужчину прочь. Чуя замотал головой, стряхнув руку Дазая со своего рта. — Крылья, — выпалил Чуя. — Это наверняка способность. — Да, — ответил Дазай. — Как думаешь, справишься с ним? — Если ты отпустишь мою руку, возможно, — съязвил Чуя. — Не хватало ещё привлекать внимание остальных. — Да, точно, прости, — сказал Дазай, выпустив его запястье. Они следили за тем, как крылатый мужчина кружит над верфью, и когда он пролетал над ними, Чуя нагнулся, подобрал камень и бросил его в мужчину, изменив гравитацию камня в воздухе. Камень ударил мужчину в голову, и он вскрикнул, падая с высоты. Он врезался в угол грузового контейнера и рухнул на землю. Мужчина застонал, струйка крови потекла по его виску. Он прижал руку к уху, и Чуя с опозданием понял, что всё это время у с собой было какое-то устройство связи. — Икар пал, — успел прохрипеть он, прежде чем к нему подскочил Дазай. Он схватил мужчину за горло, и его рыжие с белым крылья мгновенно растаяли, оставив вместо себя лишь перья и воск. Дазай ударил мужчину о стоявший рядом контейнер, заставив его вскрикнуть. — Кто ты? — сипло спросил мужчина. — Дазай Осаму, возможно, ты слышал обо мне, — сказал Дазай. — А ты? — Пу… Пу… Публий Овидий Назон, — задыхаясь, выдавил он. — Как официально, — заметил Дазай. — Можно просто Овидий. — Так-то лучше, — улыбнулся Дазай. — Уж прости за беспокойство, но ты и твоя организация вторглась на территорию моей организации и его организации. — Я… я не в ответе за то, что делает Снорри, — прохрипел Овидий. — Но… мы уедем сразу же, как только он получит то, что хочет. — А чего он хочет, Овидий? — Не знаю. Что-то, над чем работают пленные. — Вы держите пленных? — спросил Чуя. — Да, двоих, — ответил Овидий. — Они здешние, мы прибыли сюда за ними. — Как их зовут? — Саку… Саку… вроде как-то так. — Сакутаро? — уточнил Чуя. — Да-да, — закивал Овидий. — Именно. — Другого зовут Сайсэй? — Да. — Ах вы ублюдки, — зарычал Чуя. — Ты их знаешь? — спросил Дазай. — Это наши учёные. Они работали над… впрочем, неважно. Несколько недель назад они исчезли, и Мори решил, что они покинули мафию. Он отправил по их следам Чёрных Ящериц, но их так и не нашли. — Значит, это вы их похитили? — Лично я тут не при чём, — выпалил Овидий. — Ясненько, — кивнул Дазай. — Дазай! — почти прорычал Чуя. — Знаю-знаю, — отозвался Дазай и неожиданно ударил Овидия головой о контейнер. Овидий мгновенно потерял сознание, и Дазай вынул из кармана наручники, застегнув их на его запястьях. — Предлагаю оставить его здесь, — сказал Дазай. — Скоро сюда заявятся его друзья, — откликнулся Чуя. — Возвращаемся. Нужно освободить Саку и Сая. — Над чем они работали? — спросил Дазай. — Над лекарством для Акутагавы, — на ходу бросил Чуя. — Не знал, что Мори таким интересуется. — Раньше он был врачом, — сказал Чуя. — Разумеется, его интересует медицина и лекарства. Сакутаро и Сай работали на нас несколько лет, и хотя я не то чтобы разбираюсь в том, чем они занимались, но нам нужны их исследования. — Чего от них хотят эти греки? — спросил Дазай. — Понятия не имею, — ответил Чуя. — Не знаю, насколько распространена болезнь лёгких, которой страдает Акутагава, но вдруг у кого-то из них та же проблема? — Поэтому они добрались аж до Йокогамы? — А я знаю? — отозвался Чуя. — Пошли уже, Дазай. Они пробрались между рядами контейнеров и вернулись на погрузочную площадку, где их ждал один только Аристофан, всё так и сидевший на своём контейнере. Он окинул их невозмутимым взглядом. — А вот и вы, — протянул он. — Тацит, Гомер. В тот же миг из реки поднялась волна, на её гребне стоял мускулистый блондин. Пока Дазай и Чуя пялились на него, их окружил легион центурионов, возглавляемый Тацитом. — Блять, — прошипел Чуя. — Это будет немного сложнее, чем я думал, — сказал Дазай. — Да неужели? — огрызнулся Чуя. — Как думаешь, справишься с ними? — спросил Дазай. — Я пока пойду разберусь с остальными и поищу ваших учёных. — Тебе достаётся один, а мне — сотни, понятно, — хмуро бросил Чуя. — Я вернусь через пять минут, Чиби. Ты же сможешь столько продержаться, правда? Чуя кивнул. Речная вода хлынула к ним. — Вам никогда не одолеть моих волн, ублюдки! Одиссея не уступит никому, — выкрикнул Гомер. — Пять минут, не больше, — предупредил Чуя, взглянув на Дазая, и шагнул вперёд. — Что ж, даровавшая мне тёмную немилость, не стоило снова меня будить…

***

Дазай тяжело дышал, пробегая по складу. Казалось, что даже стены дрожали от безумного, исказившегося смеха Чуи, достигавшего его слуха. Он не знал, куда именно идëт — знал лишь, что должен спешить. На самом деле он не был уверен, хватит ли ему пяти минут, но он знал, что это может быть слишком долго для Чуи; знал, что его тело вряд ли сможет выдержать Порчу так долго. — Так-так-так, не ожидал, что меня навестит сам Дазай Осаму, — раздался чей-то хриплый голос, и Дазай резко остановился. Под одной из арок стоял приземистый полный мужчина с медно-красными, жёсткими волосами. У него была густая борода и усы. — Ты знаешь моё имя, но я не уверен, что мы знакомы, — сказал Дазай. — Какая жалость, — уронил мужчина. Дазай понял, что это и был тот самый Снорри, о котором говорили остальные Классики. — Твоя способность полезна во многих случаях, но она не даёт ответы на твои вопросы. — Я нахожу нужные мне ответы, — ответил Дазай. — И что нужно тебе сейчас? — Двое пленных, которых ты держишь. — И всё же они не совсем то, чего ты ищешь, верно? — спросил Снорри, шагнув к нему. — Ты жаждешь чего-то, гораздо более простого. — Ну, ещё я хочу домой, — ответил Дазай. — Но пока я не освобожу двух учёных Портовой мафии, домой мне не попасть. — Домой, Дазай? Что же ты считаешь своим домом? — Домом? — переспросил Дазай. — Знаешь, в чём заключается моя способность? — Нет, — фыркнул Дазай. — Я слышу голоса, — сказал Снорри. — Не хочу показаться грубым, но мне кажется, что это заболевание, а не способность. — Я слышу голоса, и они отвечают на каждый мой вопрос, — продолжил Снорри. — Вот почему я знаю, что дом для тебя там, где есть Накахара Чуя, что он тот, с кем ты хочешь провести всё отпущенное тебе время. Что он — твоё самое заветное желание. — Вау, ты за две минуты выяснил то, на что моему психотерапевту понадобилось два года, молодец, — сказал Дазай. — Знаешь, из тебя получился бы классный фокусник или кто-нибудь типа того. Он направился вперёд, обойдя нервно забормотавшего Снорри: — Но ты же должен… — Должен что? Отрицать это? Притвориться потрясëнным, потому что ты знаешь, что я чувствую? — спросил Дазай. — Я и так знаю, что это правда. Я знаю, что хочу Чую или как ты там это назвал. Проблема в том, что я слишком трусливый, чтобы сказать это вслух. Дазай пошëл дальше, и Снорри поплёлся за ним. Было не так-то сложно выяснить, где он держит пленных. Дазай с лёгкостью читал язык его тела и поворачивал именно туда, куда Снорри не хотел, чтобы он шёл. Он быстро нашёл маленькую зарешечëнную камеру, в которой держали учëных Портовой мафии. Взглянув на них, Дазай припомнил Сакутаро. Он был невысоким, как, впрочем, и Сайсэй, с чёрными волосами до подбородка и нескрываемо печальным взглядом. Сайсэй был немногим выше Сакутаро, с короткими светлыми волосами. — Где ключ? — спросил Дазай. — Этого я тебе не скажу, — отрезал Снорри, но его рука машинально потянулась в карман. — Да блять, — пробормотал Дазай, внезапно развернувшись и ударив Снорри прямо в лицо, заставив его споткнуться и рухнуть наземь. Кровь хлынула из его носа, но Дазая это не остановило. Он шагнул к упавшему Снорри, и зловещая усмешка тронула его губы. — Давай, спроси, что я с тобой сделаю, — сказал он. — Посмотрим, насколько точны эти твои голоса. — Что ты со мной сделаешь? — прошептал Снорри, и Дазай улыбнулся еще шире, когда на его лице отразился ужас. — Действительно, работают.

***

Чуя запомнил не так много. Арахабаки полностью контролировал его. Всё, что слышал Чуя, было его собственными криками, и всё, что он видел, было размыто и окрашено красным, потому что его собственная кровь застилала его глаза. Боль пронизывала его повсюду, тело корчилось в агонии, и он знал, что отчаянно нуждается в помощи. Все его враги были повержены и теперь он просто рвал и метал в слепой ярости, раскидывая контейнеры один за другим. — Дазай! — услышал он крик — не то свой, не то принадлежащий Арахабаки. — Чуя! Чуя не видел, не мог найти его. Всё вокруг было размытым и причинявшим боль. Но он хотел найти Дазая, хотел, чтобы он помог ему; хотел, чтобы всё закончилось. Но даже его конечности отказывались повиноваться ему. Ему хотелось рухнуть наземь и просто ждать Дазая, но вместо этого под его ногами была пустота — он парил в воздухе. С очередным пронзительным криком Арахабаки бросил очередную гравитационную бомбу, и боль пронзила руку Чуи. Совсем скоро его кости сломаются, глазные яблоки под давлением лопнут, а органы раздавит изменившаяся гравитация. Неожиданно его окружил бамбук. Толстые стебли заключили Чую в клетку. Арахабаки зашипел и рванулся вперёд, царапая бамбук. Бамбук расступался под его пальцами, рождая всё новые и новые поросли. Арахабаки зарычал, собираясь сокрушить всё вокруг ударной волной чистейшей энергии, но тут стебли раздвинулись за его спиной. Чуя обернулся и увидел Дазая, спешащего к нему через бамбуковые заросли. — Прости, Чиби, я опоздал, — сказал Дазай. Арахабаки зарычал, метнувшись к нему. Дазай перехватил Чую за запястье, притянув его к себе. Он поймал его, как только Арахабаки исчез, оставив после себя лишь изнеможение. — Ш-ш-ш, всё хорошо, — шепнул Дазай, уложив Чую на спину и опустив его голову себе на бёдра. — Осаму, — пробормотал Чуя. — Вернëмся за твоей дурацкой собакой чуть позже, — рассмеялся Дазай, гладя его волосы. — Я не про собаку, — выдохнул Чуя. — О, так ты наконец-то вспомнил моё имя? — спросил Дазай, и тень улыбки скользнула по его губам. — Хорошее имя, — только и смог сказать Чуя, прежде чем потерял сознание.

***

Дазай улыбнулся, глядя на Чую, заснувшего у него на коленях. Звук шагов заставил его оглянуться и увидеть Сакутаро и Сайсэя, идущих к нему. — Он в порядке? — спросил Саку. — Да, спасибо за бамбук, — ответил Дазай. — Рад был помочь, — откликнулся Саку. — В конце концов, вы освободили нас. — Я позвонил Мори, он сейчас пришлёт за вами кого-нибудь, — сказал Дазай. — Спасибо, Дазай-сан, — произнёс Сай. Дазай молча кивнул. Он погладил Чую по голове, оценивая тяжесть его ран. Из носа и ушей у него текла кровь, но для Порчи это было нормально. Несколько царапин и здоровенный синяк на щеке, но в целом Чуя, кажется, был в порядке — во всяком случае, бывало и хуже. Немного отдохнув, он снова будет как новенький и станет раздражать Дазая, как обычно. А сейчас Чуя сонно посапывал на его коленях, уткнувшись носом ему в бедро. Дазай провёл рукой по его волосам, не желая вставать. — Слышите? — спросил Сайсэй, подняв глаза. — Вертолëты, — отозвался Саку. — Они здесь? — Похоже на то, — сказал Дазай. Он опустил голову Чуи на землю, прежде чем встать и поднять его на руки. Саку и Сай направились к выходу из бамбуковой клетки и спустились по лестнице, которую Сакутаро сотворил благодаря своей способности. Над ними пролетел чёрный вертолёт, а несколько чёрных внедорожников окружили верфь. Дазай вздохнул с облегчением, увидев, что Гин и Тачихара забрали находившихся без сознания Классиков. У подножия лестницы уже ждал Хироцу. Он взглянул на них и улыбнулся. — Сакутаро, Сайсэй, рад видеть вас живыми и невредимыми. Мы боялись, что вы решили покинуть Портовую мафию. — Это никогда не входило в наши намерения, Хироцу-сан, — ответил Сайсэй. — Мафия — наш дом. — Мы бы никогда не подвели так Рю, — сказал Сакутаро. — Приятно это знать, — заметил Хироцу. — Дазай-сан, в порядке ли Чуя-сан? — Выбился из сил, только и всего, — ответил Дазай. — Наши ранения не представляют ничего серьёзного. — Не хотите ли вы сейчас отправиться обратно в город? — спросил Хироцу. — Нет. Собака Чуи осталась в квартире, которую снял для нас Мори-сан, так что нам придётся вернуться туда. — Я могу послать за ней кого-нибудь, — предложил Хироцу. — Не думаю, что Чуе это понравится. Ты же знаешь, как он трясëтся над своей собаченцией, — сказал Дазай. — Вы правы, — Хироцу склонил голову. — Передай Мори-сану, что я верну вам Чую завтра, — добавил Дазай. — Думаю, он просто проспит до утра. — Хорошо, — ответил Хироцу. — Я попрошу кого-нибудь отвезти вас обратно.

***

Чуя застонал, медленно приходя в себя. Знакомая боль Порчи пронизывала его до костей. Его голова болела, горло пересохло, он ощущал себя полностью разбитым — и всё же чувствовал себя лучше, чем до того, как потерял сознание. Он медленно сел и понял, что кто-то укрыл его одеялом. На нём была только хлопковая футболка и боксеры, а вся остальная его одежда, порванная и потрëпанная, была сложена на стуле в углу. На тумбочке рядом с кроватью стоял стакан воды и протеиновый батончик. Есть не хотелось, но Чуя знал, что это побочный эффект Порчи. Он разломил батончик на маленькие кусочки и медленно проглотил их, запил водой и лишь потом выбрался из постели. Мышцы болели и ныли, но Чуя игнорировал боль — он был не из тех, кто обращает на неё внимание. Поморщившись, он вышел в гостиную, и Мерло подбежал к нему. Чуя улыбнулся, наклонившись и погладив щенка. Он нежно заговорил с ним, целуя его мордочку. — Bon chien, — сказал Чуя, потрепав его по носу, и заметил, что в его шëрстке застряли крошки. — Уже пообедал? Дазай покормил тебя? Чуя поднялся на ноги и подошёл к мискам с кормом и водой — они были почти полными. Чуя улыбнулся: его сердце потеплело при мысли о том, что Дазай позаботился о его собаке, даже несмотря на то, что Мерло ему не нравился. Он подошёл к двери в комнату Дазая и толкнул её. Чуя не знал, спит ли сейчас Дазай или нет, и не хотел будить его. Однако когда он открыл дверь, Дазай вздрогнул, инстинктивно схватив одеяло и попытавшись прикрыться им. — Извини, — сказал Чуя. — Не хотел тебя напугать. — Всё в порядке, — ответил Дазай. — Я думал, ты спишь. — Уже проснулся, — сказал Чуя. — Долго я во… — Почти час. Я ожидал, что ты проспишь дольше. Чуя пожал плечами, глядя, как Дазай прикрывается одеялом. — Дазай, я уже видел твои шрамы, тебе не обязательно их прятать, — сказал Чуя, подходя к кровати. Дазай вздохнул и уронил одеяло, обнажив своë тело. Его правую руку туго стягивали бинты, он был одет в одни боксеры и выглядел уставшим. Чуя протянул руку, взял Дазая за запястье и начал разматывать бинты. — Я собирался в душ, — сказал Дазай. — И что тебя задержало? — Гладил Мерло, — ответил Дазай. — Он волновался и всё время пытался на тебя прыгнуть, поэтому я решил оставить его в гостиной. — Теперь ты знаешь, да? — усмехнулся Чуя. — Ммм, да, взглянул на ошейник, — сказал Дазай. — Отлично сработано, я тебе даже поверил. — Расскажу тебе кое-что об этом, когда мы с тобой немного проснëмся. — Как же ты меня выбесил, — вздохнул Дазай. — Я даже начал завидовать собаке. — Завидовать? Почему? — Потому что мне нравится, как ты произносишь моё имя, — сказал Дазай, пододвинувшись к Чуе и осторожно положив руку ему на бедро. Чуя кивнул, наконец размотав бинты и стянув их с кожи Дазая. — Осаму, — мягко произнёс Чуя. — Спасибо тебе за сегодня. За то, что остановил меня, пока не стало поздно. — Я опоздал, Чуя, — сказал Дазай. — Ты пришёл вовремя, как и всегда, Осаму, — ответил Чуя. Дазай взглянул на Чую, его большие карие глаза встретились с голубыми глазами Чуи, и он скользнул взглядом к его губам. Чуя почувствовал волнение и возбуждение, холодком разлившееся по его животу. Дазай слегка наклонился к нему и нерешительно замер. Тихо выдохнув, Чуя пододвинулся к нему поближе и этого придало Дазаю уверенности. Он сократил расстояние между ними и коснулся его губ своими. Чуя закрыл глаза и поцеловал его в ответ. Дазай опустил руку на его бедро, притянув его к себе на колени. Дазай провëл языком по его губам, и Чуя приоткрыл их, впустив его язык в свой рот. Он простонал, пока Дазай вылизывал его рот. Чуя не смог бы описать всё, что испытывал в этот момент — его чувства к Дазаю никогда не были ни простыми, ни ясными, но он привык к этому. Он понял, что не может насытиться его поцелуями. Ему нравился его вкус, нравилось тепло его губ, настойчивое желание, которое он ощущал. И он хотел большего, хотел Дазая. И хотя раньше Чуя не всегда ясно понимал свои желания, прямо сейчас он знал, что хотел Дазая. Он хотел быть с ним. — Чуя, — произнëс Дазай, оборвав поцелуй, но не отстранившись. Его дыхание обжигало рот Чуи, и кожу покалывало от его тепла. Чуя лизнул его губы, обняв Дазая за шею. Дазай провёл руками по бёдрам Чуи. Дазай взглянул на него широко раскрытыми глазами, в которых блеснуло что-то, похожее на страх. Он словно боялся, что Чуя вот-вот отпрянет от него; боялся, что может нечаянно всё испортить. Чуя запустил одну руку в волосы Дазая, а другой взял его за подбородок. Он тронул нижнюю губу Дазая большим пальцем. — Осаму, — повторил он нежно. — Твой рот когда-нибудь сведёт меня с ума, — сказал Дазай. — Значит, тебе придëтся заставить меня замолчать, — усмехнулся Чуя. Дазай снова наклонился к нему, соединив их губы. Чуя тихо застонал, когда Дазай поцеловал его, вылизывая его рот. Возбуждение охватило его, когда Дазай массировал его бёдра — расслабляя и успокаивая ноющие мышцы, и в то же время дразня, пока руки Дазая поднимались всё выше. Член Чуи твердел в его боксерах, и он обхватил бëдрами талию Дазая. Он усмехнулся в его губы, почувствовав, что у него тоже стоит. Дазай подавил вздох и сжал Чую за ягодицы, стиснув их. Они целовались, и Дазай вылизывал его рот изнутри, прежде чем разорвать поцелуй и спуститься губами к его шее. Чуя сильнее вцепился в волосы Дазая, прижав его лицо к своей шее, и закрыл глаза. Язык Дазая был горячим и влажным, он лизнул его точку пульса, заставив его член отозваться на это. Шея Чуи всегда была чувствительной, и Дазай это знал. Он оставлял засосы на его коже, пробовал и слегка царапал её зубами, но не слишком сильно, чтобы не прокусить до крови. — 'Саму, пожалуйста, — выдохнул Чуя. — Чего ты сейчас хочешь, Чиби? — спросил Дазай. — Я дам тебе всё, что хочешь… бля, я всё для тебя сделаю. — Трогай меня, трахни меня, не знаю, просто сделай хоть что-нибудь, — взмолился Чуя. — Понял, — хмыкнул Дазай, проведя рукой по груди Чуи. У Чуи перехватило дыхание, когда Дазай скользнул рукой ниже, нырнув под резинку его белья. Он обхватил рукой член Чуи, слегка сжав его. — Блять, Осаму, — вскрикнул Чуя. Он потянул его за волосы, опустив другую руку на его плечо и подавшись бëдрами к Дазаю, прикусив нижнюю губу. Дазай улыбнулся, большим пальцем растерев выступившую каплю смазки по его члену, чтобы дрочить было легче. Задыхаясь, Чуя раздвинул ноги. Он выпустил волосы Дазая и стянул свою футболку через голову, бросив её в сторону. Дазай наклонился вперёд, поймав губами отвердевший сосок Чуи. Он сосал его, продолжая дрочить ему. — Бля, — повторил Чуя, снова вцепившись на волосы Дазая и толкаясь в его кулак. Пот блестел на его теле, волосы Чуи взмокли на затылке. Он зажмурился, и слёзы потекли по его щекам. Дазай замер, глядя ему в лицо. Он был заворожëн его красотой, тем, как порозовели его щëки, тем, как расцветали на коже засосы. При виде этого его член заныл, и каждый раз, когда Чуя касался его, Дазай чувствовал, что может кончить от этого. Чуя задыхался, пронзительно стонал, пытаясь трахнуть кулак Дазая ещё сильнее. Его яйца поджались, и Чуя был готов кончить, но тут Дазай убрал свою руку. — Почему? — зашипел Чуя, рухнув на Дазая, прижавшись лбом к его плечу и едва не всхлипнув. — Мой Чиби хотел кончить? — спросил Дазай. — Да, — простонал Чуя. — Разве ты не хотел, чтобы я тебя трахнул? — продолжил Дазай, проведя рукой по его спине. — Я не хочу, чтобы ты кончил так быстро. — У тебя есть смазка? — спросил Чуя. — Потому что я… — Да, есть, — ответил Дазай. — Правда, презервативов у меня нет, но в крайнем случае я могу пофингерить тебя. — Ты чистый? — Разумеется, Чуя, — ответил Дазай. — Умереть от ЗППП далеко не самый безболезненный способ покончить с собой. — Да, да, — нетерпеливо согласился Чуя. — Трахни меня, я тоже чистый. — Всё, что захочет мой Чиби, — усмехнулся Дазай. Он прижался поцелуем к его губам, прежде чем перевернуться и повалить Чую на кровать. Чуя хмыкнул, но не отстранился, ответив на его поцелуй. Дазай вылизывал его рот, стягивая с него боксеры. Чуя помогал ему как мог, и скоро они оба остались обнажëнными. Дазай стиснул их члены, и это прикосновение заставило их обоих застонать, не разрывая поцелуя. Чуя тëрся об него, чтобы их смазка смешалась. Не разрывая поцелуя, Дазай потянулся к тумбочке и переложил смазку на кровать. Он не мог поверить, что это действительно происходит: он не раз мечтал об этом и видел во влажных снах Чую, распростёртого под ним. — Давай уже, — проворчал Чуя, схватив смазку и ударив ей в грудь Дазая. — Как же Чиби любит командовать, — пробормотал Дазай, отстранившись и спускаясь поцелуями по груди Чуи. Чуя раздвинул ноги для Дазая, и Дазай едва удержался, чтобы не ущипнуть себя и проверить, не снится ли ему это. Дазай открыл смазку и брызнул ею себе на пальцы. Он придвинулся чуть ближе, проведя одним пальцем по промежности Чуи, заставив его прерывисто вздохнуть. — Холодная, — пожаловался Чуя. — Ты сам хотел быстрее, — заметил Дазай. Он обвëл вход Чуи пальцем, скользким от смазки, и надавил, не проникая внутрь, просто дразня. Чуя застонал, раздвинув ноги чуть шире и выгнув спину, пытаясь ещё глубже впустить в себя пальцы Дазая. — Ты часто этим занимаешься? — спросил Дазай, снова очертив его вход. — Занимаюсь чем? Сексом? — Бываешь снизу, — уточнил Дазай. — Когда этого хочу, — сказал Чуя. — Мне всё равно, мне нравится. — Я просто спросил, Чуя, я не осуждаю тебя за твои предпочтения. — Продолжай уже, или, клянусь богом, будешь трахать свою руку, а не меня. — Каким богом, Арахабаки? — Дазай! — Осаму нравится мне больше, — шепнул он. — Тогда трахни меня, — зарычал Чуя. Дазай протолкнул в него палец, и Чуя тихо ахнул. Дазай прикусил губу, входя пальцем глубже, по самую костяшку: Чуя был таким жарким и напряжëнным, и он застонал от одного этого ощущения. — Малыш, ты такой узкий, — шепнул Дазай. — Не называй меня малышом, — выдохнул Чуя, когда Дазай согнул внутри свой палец. — Добавь ещё, я не сломаюсь. — Я не хочу сделать тебе больно, — сказал Дазай. — У тебя был тяжëлый день, — продолжил он, вынув палец. — Вставь мне второй. — Какой властный Чиби, — промурлыкал Дазай, но послушался, и это того стоило. Чуя застонал, когда два пальца начали растягивать его. Он сжимал и комкал простыни, пока Дазай трахал его пальцами. После нескольких пробных движений Дазай нашёл простату Чуи и надавил на неё. Он раздвигал пальцы, растягивая Чую, чтобы он смог принять его. Как и думал Дазай, Чуя был громким — стонал и пытался насадиться на его пальцы как можно глубже. — 'Саму, — всхлипнул Чуя, стоило Дазаю добавить третий палец. Сердце Дазая затрепетало при виде того, каким красивым, каким нежным был его Чуя. Он так долго хотел услышать своё имя из уст Чуи, что теперь, когда он шептал и стонал его, поглощённый наслаждением, это было невыносимо хорошо. — Сможешь принять меня? — спросил Дазай, прижав три пальца к его простате. — Малыш, справишься? — Да хватит называть меня малышом! — огрызнулся Чуя. — И я же сказал, что не сломаюсь. Чуя опустил руку себе между ног и заключил в ладонь свой член. Дазай хотел было отбросить его руку, но его слишком заворожил вид того, как Чуя ласкает себя. Они знали друг друга несколько лет, за которые они иногда делили друг с другом квартиры, и однажды ночью Дазай услышал, как Чуя трогал себя. Той ночью — лучшей в жизни Дазая, не считая этой, — он слушал задыхающиеся стоны Чуи и влажные скользящие звуки. Эти стоны преследовали Дазая во снах целые годы, и сейчас, слыша их наяву, глядя, как Чуя трогает себя у него на глазах, он чувствовал, что его мечта осуществилась. Дазай вынул пальцы из Чуи, заставив его разочарованно застонать. Дазай схватил отброшенный тюбик лубриканта и выдавил его в ладонь. Он смазал себя и встал между ног Чуи, прижав головку к его входу. Он толкнулся внутрь, стараясь быть медленным. Чуя обхватил его талию ногами, притянув его к себе, и вобрал его в себя почти целиком. Чуя вскрикнул от удовольствия и боли, его грудь вздымалась, он тяжело дышал. — Идиот, ты же себя порвёшь, — выдохнул Дазай, изо всех сил пытаясь не кончить в тугом, влажном тепле, окутавшем его. — Трахни меня, ну же, — зашептал Чуя, вскидывая бëдра ему навстречу, — Давай, 'Саму. Возьми меня, выеби меня. Дазай застонал, встав на колени поудобнее, чтобы двигаться глубже. — Чиби, ты меня когда-нибудь убьëшь, — сказал он, медленно входя в него. Чуя простонал, стоило Дазаю погрузиться в него. Он прикусил губу и зажмурился. Дазай вышел, оставаясь внутри только головкой, и помедлил, прежде чем снова вставить ему. Однако он двигался слишком медленно для Чуи, поэтому тот снова обвил ноги вокруг его талии, притянув Дазая к себе и задавая ритм. — Вот так, ‘Саму, — выдохнул Чуя. — Почему мы играем по твоим правилам? — запротестовал Дазай. — Потому что играть по твоим правилам слишком долго, — откликнулся Чуя. Он протянул руку, заключив в ладони лицо Дазая: — Осаму, детка, мы повторим это, хорошо? Мы займёмся сексом, когда ты захочешь, так медленно, как ты захочешь, но в другой раз. Мы ждали этого бог знает сколько, так что трахни меня. Трахни меня так, как ты этого хотел. — Ты сказал: «В другой раз?» — переспросил Дазай. — Да, — выпалил Чуя. — Хорошо, — кивнул Дазай, поцеловав его. Именно эти слова Дазай и хотел услышать. Он хотел знать, что может не нежничать, и решил, что трахнет Чую так, что он больше не захочет никого другого. Чуя застонал, когда Дазай задел членом его простату. — Да, детка, именно так, — выдохнул Чуя, впившись ногтями в плечи Дазая, отвечая на его движения. — Блять, как же в тебе хорошо, Чиби, — простонал Дазай ему на ухо, толкаясь в него. — Продолжай, — шепнул Чуя. — Ты такой узкий, так стискиваешь мой член, сжимаешь меня, — выдохнул Дазай. — Такой горячий, тугой, такой влажный. — Это потому что ты переборщил со смазкой, — усмехнулся Чуя. — Я не хотел сделать тебе больно, — сказал Дазай, толкнувшись в него. Чуя снова намотал на пальцы его волосы, сжав в кулаке свой член и дроча себе почти грубо. Дазай застонал, наклонившись и целуя его шею, его плечи, его грудь, всё, до чего он только мог дотянуться. — Сильнее, ‘Саму, — взмолился Чуя. — Сейчас будет тебе сильнее, — пообещал Дазай. Он перехватил Чую за бёдра, заставив его вскрикнуть от того, как крепко впились его пальцы в его кожу. Дазай трахал его, задевая его простату. Он насадил Чую на свой член, зарычав и впившись ногтями в его кожу Чуи. Звуки соприкасающихся тел и задыхающихся вздохов наполнили комнату. Чуя всхлипнул, толкаясь себе в кулак ещё быстрее. — Я сейчас кончу, 'Саму, детка, дай мне кончить. — Блять, — резко выдохнул Осаму. — Чуя… — Осаму, — простонал Чуя, кончив себе на живот. Дазай не мог поверить своим глазам, не мог поверить, что это произошло по-настоящему: Чуя только что кончил на его члене, его Чуя кончил, потому что он трахал его. Дазай наклонился, снова поцеловав его — жадно, смешивая их слюну, переплетая их языки, именно так, как они оба и хотели и в чëм отчаянно нуждались. Яйца Дазая поджались, и он почувствовал, что скоро кончит. Он вспотел и устал, его мышцы ныли от каждого движения, но он не мог заставить себя остановиться. Он задыхался, но был не в силах оторваться от губ Чуи, желая целовать его снова и снова. — Давай, Осаму, — шепнул Чуя, зарывшись пальцами в его волосы. — Давай, детка, кончи. Наполни меня, как хотел. — Чуя, — простонал Дазай, когда его бёдра дрогнули, и он кончил, залив Чую своей спермой. Чуя застонал от ощущения быть наполненным, дрожь прокатилась по его телу. — Молодец, детка, — сказал Чуя, погладив его по волосам. — Я тебе не детка, — пробормотал Дазай. — Ошибаешься, детка, — усмехнулся Чуя. Дазай простонал, выйдя из Чуи и рухнув на бок. Он тяжело дышал, лёжа рядом с ним. Чуя посмотрел на него и повернулся к нему. Дазай потянулся к тумбочке, порылся в ней и достал пачку сигарет и зажигалку. Он закурил, глубоко вдохнул дым и передал сигарету Чуе. Чуя принял сигарету, затянувшись. — Откуда у тебя мои сигареты? — спросил Чуя. — Приготовил на случай, если ты захочешь курить, — сказал Дазай. — А смазка тогда была для чего? На случай, если мы вдруг потрахаемся? — С ней приятнее дрочить, — ответил Дазай. — Ты что, не используешь смазку? — Использую, но я сюда как бы не дрочить пришёл. — Пришёл, чтобы тебя тут трахнули, — усмехнулся Дазай. — Я пришёл поблагодарить тебя за то, что ты покормил мою собаку, — сказал Чуя, затянувшись в очередной раз. — Ого, ну, если это было моей наградой, то мне стоит кормить его чаще. — Угу, — протянул Чуя. — Ты говорил серьёзно? Насчёт того, что мы займёмся сексом в следующий раз? — переспросил Дазай. — Ну да, — откликнулся Чуя, передав сигарету Дазаю, и взял его свободную руку в свою. — Я… ну, ты знаешь. — Да… я понимаю тебя, — ответил Дазай. — Я не знаю, что ждёт нас впереди, но… Ты мой, Осаму. Мы принадлежали друг другу с пятнадцати лет. — А ты мой, Чуя, — сказал Дазай. — К чëрту мафию, к чëрту Агентство. Мы всегда были чем-то большим. — Я не брошу мафию, — ответил Чуя. — Я и не прошу тебя бросать мафию, — сказал Дазай, поднося сигарету к губам. — Я имею в виду, мы никогда не позволим нашим организациям определять, кто мы. — Да, — выдохнул Чуя. — Кроме того, мафия и Агентство заключили перемирие. — Временное перемирие, — уточнил Чуя, забрав у него сигарету обратно и оглядевшись, прежде чем потушить её и бросить её в пустой стакан на тумбочке со стороны Дазая. — Значит, — протянул Дазай, пододвинувшись к Чуе, — Давай пользоваться этим, пока можем. Он лизнул шею Чуи, заключив его лицо в свои ладони. Чуя выдохнул последнюю струйку сигаретного дыма, и Дазай провëл рукой по его груди. Он зажал в пальцах сосок Чуи, легонько крутя его. Член Чуи дрогнул, и он застонал, когда губы Дазая опустились ниже, пробуя его ключицу. Он скользнул рукой вниз по груди Чуи, чуть царапая ногтями его тело. Чуя тихо застонал, чувствуя, как его снова охватывает возбуждение. — Только посмотри на это, — прошептал Дазай. — Ты бросаешь вызов гравитации даже когда я трогаю тебя, — он обернул кулак вокруг члена Чуи. — Иди нахер, — выдохнул Чуя. — Если ты этого захочешь, Чиби, — промурлыкал Дазай. — Закончи то, что начал, — сказал Чуя. — А потом делай, что угодно. Дазай хмыкнул, положив руку на член Чуи. Тихие постанывания Чуи заводили его. — Хочу попробовать тебя, — выдохнул Дазай. — Чиби?.. — Что? — Чуя взглянул на него сверху вниз. — Чиби, глупый, мне повторить по слогам, чтобы до тебя дошло? — спросил Дазай. — Хочу взять тебя в рот. — Тогда чего ты ждёшь? Дазай спустился поцелуями по груди и животу Чуи, облизнул тонкую дорожку медно-красных волос, тянущуюся от его пупка. Он уткнулся носом в живот Чуи и чем ниже он опускался, тем гуще становились волосы. Он немного отстранился, поцеловав член Чуи. Чуя застонал, едва Дазай втянул губами головку. Он облизывал её, солоноватую из-за спермы. Чуя снова застонал, когда Дазай ткнулся кончиком языка в маленькую щель на головке. Он протянул руку, зарывшись пальцами и нежно помассировал голову Дазая, прежде чем схватить его за волосы. — Бля, 'Саму, — простонал Чуя, направив голову Дазая ещё ниже и заставив его вобрать его член глубже. Дазай простонал, не выпуская его член изо рта. Ему нравился вкус Чуи — горький и солоноватый, и в то же время неописуемый. Это было ново и волнующе, и в то же время, так знакомо. Дазай хотел взять в рот Чую целиком, чтобы тот забыл обо всём. Ему нравилось то, как Чуя держал его за волосы — тянул и давил крепко, почти грубо, полностью контролируя его движения. Дазай впился ногтями в бëдра Чуи, наклонив голову. — Осаму, — прохрипел Чуя, толкнувшись ему в рот. Дазай подавился, когда член Чуи скользнул ему в горло, но не остановился, продолжив сосать и глотать. — А-ах, — выдохнул Чуя, трахая его рот. Дазай отстранился, его подбородок блестел от слюны и смазки. — Нет-нет-нет, — вскрикнул Чуя, когда Дазай отстранился, оставив его твёрдым и готовым кончить. — Терпение, Чуя-кун, — усмехнулся Дазай. — Да пошёл ты нахер, — выпалил Чуя. — Сейчас туда пойдёшь ты, Чиби, — сказал Дазай. Он схватил Чую за бëдра и перевернул его на четвереньки. Чуя вскрикнул, но не сопротивлялся. Дазай положил руки на спину Чуи, между его лопаток, и потянул его вниз, уткнув лицом в кровать и приподняв его ягодицы. Дазай нашëл забытый тюбик лубриканта и смазал себя, прежде чем прижаться головкой к растянутому входу. Чуя глухо застонал, когда Дазай вошёл в него. Дазай впился пальцами в его бёдра, двигаясь быстро и жëстко. Его прежнее намерение заниматься сексом медленно и нежно уступило животному желанию показать Чуе, что он может быть идеальным для него, может дать ему всё, чего он хочет и даже больше. — 'Саму, — выстонал Чуя, его мышцы сжались вокруг члена Дазая. — Трахай меня, трахай меня сильнее, детка. — Мне нравится, — прошептал Дазай, коснувшись губами его плеча. — Нравится, когда ты зовёшь меня так. — Я знаю, детка, знаю, — выдохнул Чуя, выгнув спину и впуская член Дазая ещë глубже. — Давай, 'Саму. — Чуя, я скоро кончу. — Я тоже, — пробормотал Чуя. — Всё в порядке. Дазай припал губами к плечу Чуи, царапнув зубами ключицу. Чуя застонал, и Дазай взял в руку его член, дроча ему. Чуя сжался и снова кончил. Дазай продержался недолго, спустив почти сразу же, и рухнул на него сверху. Чуя протестующе застонал, когда Дазай повалил его на кровать, прямо на мокрое пятно на простынях, и попытался столкнуть его с себя. — Дазай, — зашипел он. — Дазай? Больше не Осаму? — Отъебись, — прорычал Чуя. — Отъебался дважды, — усмехнулся Дазай. Чуя раздражëнно фыркнул, перевернувшись на бок и стряхнув с себя Дазая. Так они и лежали, тяжело дышащие, вспотевшие и покрытые спермой друг друга. — Я пиздец какой грязный, — простонал Чуя. — Я как раз собирался в душ, хочешь со мной? — Мне нужно помыть голову, — зевнул Чуя. — Я тебе помогу, — пообещал Дазай. — Только попробуй дотронуться до моих волос, и я убью тебя, — отрезал Чуя. Обессиленные и покрытые следами поцелуев, они встали они не сразу. Наконец Дазай со стоном приподнялся и вылез из кровати, подняв Чую на руки. — Отпусти меня, — почти машинально отозвался Чуя. — Ш-ш-ш, Чиби, нужно помыться, — сказал Осаму. — Из тебя так и течëт. — И кто в этом виноват? Мерло поднял было голову, когда они прошли мимо него в ванную, но зевнул и снова лëг рядом со своим пингвином. Дазай зашёл в ванную, посадив Чую на унитаз. Он включил душ и настроил комфортную температуру. — Чиби, иди сюда, — позвал Дазай, протянув ему руку. Чуя поднялся и позволил Дазаю поставить себя под струи горячей воды. Ни один из них не мог вспомнить, кто первым потянулся за поцелуем, но их губы снова нашли друг друга, и они начали целоваться в душе. Их руки блуждали по их телам — больше с любопытством, чем с желанием. Осаму заключил лицо Чуи в свои ладони, притянув его к себе ещё ближе. Они прижались друг к другу и не могли перестать целоваться, пока мылись. — Стоило мне поцеловать тебя, как я больше не могу остановиться, — шепнул Дазай, почти не размыкая поцелуя. — У тебя всегда были плохие привычки, — ответил Чуя. — Я устал. Хочу спать. — Можем вернуться в спальню, — сказал Дазай. — В твою спальню, потому что ты испачкал мне всю кровать. — Сам виноват, — сказал Чуя. — Как всегда, виноват я, — посетовал Дазай. Вытеревшись, они вышли из душа и переоделись в чистые вещи. В гостиной к ним подбежал Мерло. Чуя сел на диван, и Мерло немедленно запрыгнул к нему, соскучившись по обнимашкам. Дазай устроился рядом, погрузив рук в шëрстку Мерло и поглаживая его по спине. — Я думал, ты не любишь собак, — заметил Чуя. — Он — исключение, — сказал Дазай. — Не могу поверить, что ты обманул меня. — Могу сказать то же самое, — рассмеялся Чуя. — Не могу поверить, что ты на это купился. — В следующий раз ты меня так просто не проведëшь, Чиби-чан, — сказал Дазай. — Ага, конечно, — хмыкнул Чуя.

***

Чуя шёл по коридорам штаб-квартиры Портовой Мафии. Он только что вернулся из кабинета Мори, доложив ему об успешном окончании миссии. Мори был доволен и дал Чуе выходной, чтобы оправиться после Порчи и всего, произошедшего вчера. Мерло бежал рядом с ним. На пороге своей квартиры Чуя замер, увидев, что входная дверь была не заперта. Он открыл её, но на всякий случай приготовился использовать Смутную Печаль. Но стоило ему зайти в гостиную, как его опасения развеялись. На диване сидела не кто иная, как Коë, потягивающая его вино. — Анэ-сан? — спросил Чуя. — Сейчас одиннадцать утра. — Не надо так громко, дорогой, — ответила Коë. — Как прошла миссия? — Успешно, — ответил Чуя, наклонившись и отстегнув поводок Мерло. От этого движения его тело пронзила боль, и Чуя поморщился: он всё ещë не совсем оправился после вчерашнего вечера. — Успешно? И это всё? — Миссия прошла успешно, мы победили, наши учёные освобождены, — Чуя пожал плечами. — Ты использовал Порчу. — Дазай предоставил мне сражаться с парнем, который сотнями творил клонов, — ответил Чуя. — Дазай, — понимающе сказала Коë, — Между вами что-то произошло. — Ничего, — отрезал Чуя. — Не ври мне: это я учила тебя лгать. — Я правда устал и хочу спать, анэ-сан, Порча вымотала меня, а ещё мне нужно покормить Мерло. — Ладно, — сказала Коë, поднимаясь на ноги, — Как-нибудь ты мне всё расскажешь. — В другой раз, — вздохнул Чуя. Коё ушла, и он сел на диван. Мерло вскочил к нему, забравшись на колени Чуи, и Чуя наклонился, поцеловав его в макушку. Щенок перевернулся на спину, разрешив Чуе потрепать его по животу. — Люблю тебя, малыш, — сказал Чуя, поцеловав его лапу. — Без тебя я бы не выдержал Осаму. Мерло тявкнул и вильнул хвостом, попытавшись лизнуть Чую в подбородок. — Я куплю тебе много вкусностей и игрушек.

***

— Ты! — выпалил Дазай, заходя в офис Агентства и обвинительно указывая на Ранпо, который лакомился сладостями, листая какую-то книгу. На краешке его стола примостился По, держа Карла на коленях. — Я? — переспросил Ранпо. — Дазай-сан, с возвращением, — сказал Ацуши. — Дазай, только попробуй начать орать прямо с порога! — рявкнул Куникида. — Ты знал, что собаку Чуи зовут вовсе не Осаму! — выкрикнул Дазай. — Его зовут Мерло, в честь вина, — сказал Ранпо. — Почему ты решил, что его назвали в честь тебя? — Но ты и Чуя… — Не помню такого, — бросил Ранпо, пожав плечами. — Ах ты… — начал было Дазай, прищурившись и сверля его недобрым взглядом. — Дазай-кун, — окликнул его Фукудзава, — Жду твой отчёт. — Да, конечно, директор, — откликнулся Дазай. — Я слежу за тобой, Ранпо-кун. — Поблагодаришь меня позже, — сказал Ранпо. — Советую выразить признательность в виде конфет. Дазай продемонстрировал ему средний палец и направился за Фукудзавой в его кабинет. — Ранпо-кун, что ты сделал? — спросил По, слегка наклонившись к нему. — Э, да ничего особенного, подшутил над ним немного, — ответил Ранпо. — Надеюсь, всё закончится хорошо. — Надеешься? — Ну, если всë закончится хорошо, это будет отлично, но если нет, то, возможно, я случайно спровоцировал конец света, — объяснил Ранпо, забросив в рот леденец и откинувшись на спинку стула. — К-конец света?.. — переспросил По. — Захватывающе, не правда ли?