Из одного теста

Хеллоуин, Большой Зал От лица Фреда - Так вот оно что, - я сдавленно выдохнул. Было неприятно слышать это от подруги. «Менее характернее некоторых». Да ты просто его не знаешь, дорогуша. Узнаешь - поймешь. Он тоже может выдать такое, что хоть стой - хоть падай. - Все, я тебе все сказала, - Долорес стала отпихивать меня от себя, пытаясь высвободиться. - Дай мне уйти, - но тут зазвучала музыка, означающая начало танцев. - Не думаю, что это хорошая идея - отказывать своему партнёру по танцу, - я посмотрел на нее сверху вниз. Это было даже забавно, что все так получилось. - Тем более, когда все заметили, что ты уже занята для первого танца, -  на моем лице появилась ухмылка, когда блондинка яростно посмотрела на меня, явно не желая мне добра и счастья, - в том числе твой смазливый братец. После упоминания о Драко, девушка стала крутить головой из стороны в сторону, пытаясь найти его. Но того уже давно не было среди танцующух. - Не старайся, - юная гриффиндорка перестала «брыкаться» и подняла на меня уже менее злой взгляд, по которому четко виднелась просьба: «Скажи, где он?». - Он стоит около стены, находящейся сзади тебя, - Долорес резко провернулась в моих руках. Получилось так, что она прижалась своей спиной к моей груди, а лицом стояла к той самой стене, около которой стоял этот поганец Драко, мило перешептываясь с какой-то девушкой, судя по-всему, тоже слизеринкой. Долорес не произнесла ни слова, но я почувствовал, что она ревновала его к этой девчонке. Как, спросите вы? Блондинка напряглась, а ее ладошки, которые случайно оказались на моих пальцах, сомкнутых в замок на ее талии, сжимали мои кисти. Она и сама не заметила того, что сильно сдавливала мои руки, пока я не зашипел от боли, ведь ко-всему прочему, у девушки были еще и остренькие ноготочки, которые не хотелось чувствовать на своей лодони всю следующую неделю из-за следов, которые теперь будут отзываться болью. Услышав звук боли, который вырвался из меня, Долорес резко расслабилась, а после повернулась ко мне лицом, которое, как мне кажется, было бордовое от злости. Но этого не было видно из-за ее «грима». - Прости, - третьекурсница молча положила свою левую руку мне на плечо, а правой взяла мою ладошку, переплетя наши пальцы. - Сейчас мы станцуем этот танец, а после иди, куда шел. Мне не понравилось, что гриффиндорка погрустнела из-за индюка, называемого ее братом. Но и ее слова по поводу: «Иди, куда шел», - меня не устраивали. Я и шел к тебе, дорогая, если ты этого еще не поняла. Ну ничего, ты еще передумаешь. Заиграла музыка, все пары, выстроившиеся в большой круг, пустились в пляс, выполняя уже давно знакомые телодвижения. Казалось бы, все идет по накатанной, но по глазам девушки, с которой я вальсирую, я бы так не сказал. Ей было неловко. Да, это странно и почти невозможно понять, так как ее цвет кожи перекрыт белой пеленой, за которой ничего не видно. Но не зря же говорят - глаза - зеркало души. В ее глазах было все видно. Гриффиндорку можно было прочитать от начала до конца. Но так было бы неинтересно. Когда в танце должен был быть момент с поворотом партнерши, - я решил, что пора заинтересовать ее в беседе. - Поговори со мной, Долорес, - я старался смотреть ей в глаза по мере возможностей. Но девушка вошла в поворот, и потому зрительный контакт поддержать было трудно. - Зачем, Фред? - выйдя из элемента танца, блондинка уставилась на меня уставшими глазами. - Что от этого поменяется? - я не знал, что ответить. - Мы уже говорили с тобой, - снова прокрут, - тогда, в госпитале. Я знаю, но не думал же я, что ты так обидишься. - И что поменялось с тех пор? - голос Малфой стал холоднее и отрешеннее. - Правильно, - финальное движение в танце, наши тела плотно примыкают друг к другу, а после девушка слегка откланяется назад, - ничего. - Долорес, вернувшись в свое исходное положение, сразу же вырвалась из моих «объятий». - Ничего не поменялось, Фред. Вот и иди своей дорогой. Ее слова, будто огромный, но тупой нож, стали больно царапать меня и мое сердце. Это все не может так закончиться. На душе становилось все холоднее и холоднее, когда блондинка стала отдаляться от меня, так и оставшегося стоять на том самом месте. Нет, сегодня она поговорит со мной, чего бы мне это не стоило. - Долорес, - я пошел в ту сторону, куда она ушла пару секунд назад, - пожалуйста, выслушай меня! - я поймал ее руку, но старался не причинить ей боли этим действием. - Пожалуйста, - мне кажется, мое «пожалуйста» не слышала ни одна моя девушка, ни то что подруга. Видимо, блондинка действительно увидела что-то такое в моих глазах, что аж изменилась в лице. Ее взгляд смягчился, а тело расслабилось. Выглядело это странно. Но на моей душе появилась проталина надежды, что сегодня меня все-таки выслушают. Мы стояли так пару минут. Я держал ее за левое запястье, но не «удерживал». Я бы даже сказал, что мне было страшно сделать ей больно, поэтому ее рука почти болталась в моей ладони. Но и девушка не пыталась как-то высвободиться. Она смотрела мне в глаза и ничего не говорила. Не знаю, что такого она увидела там, но мне уже становилось очень неуютно. Мне кажется, что щеки начали покрываться румянцем. Но будем надеяться, что мне просто показалось. - Пошли, - одно слово, такое тихое, но такое громкое одновременно. И такое важное. С плеч упал камень, державший меня в напряжении все это время. Я не отпустил ее запястья, а поэтому мы так и пошли на выход из Зала. Я уже знал, куда нам надо будет пойти, чтобы нас никто не заметил и не помешал. Это будет лестница, о существовании которой знало лишь пару человек из всего Хогвартса. Эти данные хранились в секрете. Я бы не назвал это великой тайной, но все старались не распространяться о ее местоположении, чтобы оно так и оставалось «тайным». Малфой шла за мной и за все это время не произнесла больше ни слова. Лишь одно. Там, в Большом Зале. - Тут никто не подслушает и не увидет нас, - заведя Долорес за стену, которая как бы разделяла коридор школы и небольшой уголочек около самой лестницы, я встал рядом. - Ну давай, рассказывай. Девушка спрятала руки за спину и облокотилась на стену. По ее выражению лица было непонятно, как теперь с ней общаться, если оно по сути не отражает ее эмоций. Надо начать с чего-то такого, чтобы она не знала, к чему придраться. Несмотря на то, что на улице и в школе было уже довольно холодно, сейчас мне было жарковато и жутко неудобно в этом дурацком костюме. Зачем я вообще его надел. А, ну да, точно. - По твоему лицу там, в Зале, я понял, что ты явно не ожидала увидеть меня в костюме, - Мерлин, Фред, начни думать, прежде, чем говорить. - Так вот, ты правда подумала, что я буду порядочным? - я приподнял левую бровь, стоя почти напротив девушки. - Надеюсь, нет, - я улыбнулся, а Долорес выдавила что-то вроде язвительной ухмылки, мол: «Да кто бы в тебе совмневался, Уизли». Так как мне было жарко, а для комфортного разговора, надо комфортно себя ощущать, я решил избавиться от лишней одежды. Сначала снял пиджак и, не заботясь о его дальнейшей судьбе, кинул его на одну из ступенек лестницы. Ух, стало прохладнее. После этого в ход пошла рубашка. Расстегнув три верхние пуговицы и, расстянув галтук по-свободнее, я облокотился на левую руку, прямо около головы девушки. Ее реакция была неоднозначной. Когда я кинул пиджак почти на землю, она явно хотела возмутиться, но после моего следующего действия, «проглотила» свои высказывания. Как же мне нравилось смущать ее. Многое бы сейчас отдал, чтобы ее щеки снова стали красными, а не цвета бледной поганки. - Говори, Уизли. - Хорошо-хорошо, - а что это мы такими стали? Нервничаем, да, Малфой? Я подавил приступ язвительного смеха, но в душе уже катался по полу от этой ситуации. - Во-первых, я не хотел тебя обидеть тогда, в Хогсмиде, честно, - я даже поднял руки в знак честности, но она даже смотреть на это не стала. - Не должно было так все получиться. Это должно было быть весело. - А было очень невесело. - Я знаю, - я повесил голову, все еще упираясь в стену около ее головы. - Но я раскаиваюсь, - отойдя от девушки, я встал спиной к лунному свету, заходившему в окно. - Я прощу тебя, - Долорес выглядела по-истинне, как какая-то благородная дама. Только бы снять с ее лица эту фату, и было бы прекрасно, - но ты должен не просто пообещать мне, а дать слово, что это был твой последний раз, когда ты задевал мои чувства подобным образом, - сначала я подумал, что она шутит, но ее лицо было слишком серьезным для таких шуток, да и не в ее стиле так делать. Сложно было давать обещание именно в такой установке. Ведь я не знаю, что ее обижает конкретно. Это может быть любая мелочь. Но я действительно буду стараться больше не делать так. - Я тебе обещаю, Долорес Нарцисса Малфой, - после этой фразы проследовала тишина, и чтобы не стеснять нас обоих этим, я придумал, что сказать. - А теперь, если не возражаешь, давай, я пойду и переоденусь в нормальный, - последнее слово я специально выделил, потому что сейчас на мне был «ненормальный», - костюм. - Не знаю, чем тебя не устраивает этот, но мне в любом случае хочется еще вернуться на праздник, так что увидимся в Зале. Гриффиндорка помахала мне рукой, а после направилась обратно в ту сторону, где вовсю гремел праздник.