О, дивный новый мир!

      Поиски местечка были недолгими — совсем неподалеку от памятного Тринадцатого располагалась небольшая поляна с несколькими крупными деревьями, которые идеально подходили на роль тренировочных мишеней. Впрочем, метание железок и активные пробежки за непопадающими в цель звездочками и кинжалами, снова начало подкашивать мою обновленную самооценку. Но к счастью, на этот раз ко мне на помощь пришел разум.        — Если так подумать, Курама, то по сути, единственное, что я могу сделать из ниндзюцу — это теневое клонирование. Но в прошлый раз все пошло не так из-за малого количества чакры, да и сейчас ситуация явно не лучше. Просить у тебя чакры даже не стану — и так понятно, что ничего хорошего не будет. Но ведь в том мире ты как-то мог повлиять на мою систему циркуляции… — обратился я к собрату по несчастью.        — Ну, это уже кое-что, которое поможет тебе довольно быстро вернуть себе прежний уровень навыков и владений, — обрадовал лис, — насчет же твой СЦЧ… Да, я действительно расширял её, причем намного раньше, чем мы с тобой, так сказать познакомились. Правда, это было больше необходимостью, нежели моим собственным желанием, которое тогда было очень даже сильным.        — Что? — я аж застыл на месте.        — Я делал это с самого твоего рождения, точнее, с того момента как товарищ Намиказе наложил свою печать на твой живот, тем самым запирая меня в тебе. Даже несмотря на то, что в тебе была сосредоточена лишь половина моей настоящей силы, чакра требует движения, высвобождения, а точнее — перманентного перемещения по организму, неважно, собственная она или заемная. Так как твоя чакра была связана с моей собственной, то мне пришлось позаботиться о достаточной проходимости каналов чакры, чтобы не происходило застоя или закупоривания, постоянно повышая уровень и силу воздействия. В конечном итоге это должно было тебя убить.       Я ушам не поверил. Думал, что лис уже отошел от своей мании кровавого беспредела и благодаря той дружбе, красной линией прошедшей сквозь всю мою сознательную жизнь и Четвертую Мировую, изменился, став если не добряком, то как минимум не таким злобным.        — Но в результате этого я и сам бы погиб, потому пришлось отказаться от этого плана и начать делать тоже самое, но уже с целью тебе помочь и увеличить твой чакровый резерв. Благодаря крови Узумаки, это не сказалось на тебе самом, но зато преимущества ты вполне себе наглядно оценил.       С моей души аж камень свалился.        — Ну так давай попробуем снова, что тянуть то. Если что, я попробую ослабить печать, чтобы не мешала тебе работать, а так, вливай сколько хочешь.        — Все-таки ты неисправим…. Я же говорю, что последствия будут фатальными, если не контролировать дозу чакры! Тем более в теле, которое с моей чакрой дел не имело. Или это такой способ самоубийства изощеренный? — в отчаянии возопил лис.        — Но, все же нужно попробовать, — предложил я, внутренне соглашаясь с доводами лиса, но понимая, что иного способа нарастить оскудевший запас чакры в доступном обозрению пространстве нет.        — Хорошо, — сдался лис, — только найди что-то вроде палки и вставь себе в рот. А еще ляг на землю.        — Зачем?        — Это будет крайне болезненно. А потом…        — Да, я помню. Расширяй и я тебя отпущу.        — Как скажешь, — вздохнул кицунэ.       С минуту ничего не происходило, только ветер трепал мне волосы. Затем я ощутил, как внутри, в районе живота становится тепло. Приятно так, будто я сидел у камина. Но затем…        — Гх-ха-ха-ха! — вскрикнул я, захлебываясь собственной слюной, схватившись за пылающую невидимым пламенем грудь, каждый удар сердца отдавался в голове набатом, руки обвисли плетьми, а глаза казалось, были готовы вылезти из орбит.        — Терпи, Наруто, Хокаге станешь! — попытался подбодрить меня Курама, но ответить ему я не смог даже мысленно, — тепло добралось до ног и рук, а боль из груди будто разлилась по всему телу, которое горело, словно в лихорадке, бил озноб, а в голове было пусто, как в тарелке рамена после моего визита к Теучи.        Из глаз брызнули слезы. Не контролируя себя, я покатился по земле, хватаясь неслушающимися руками за траву и камни, во множестве разбросанных здесь. Голова нещадно болела, казалось, что еще немного и я отлечу в подсознание.        — На сегодня достаточно, — прогремел в голове лисий голос, тоже тяжело дышащий, видимо ему копание в глубинах моей СЦЧ тоже стоило усилий.        — Спа… Спа… Спаси… Спасибо, — заплетающимся и резко ставшим сухим языком, поблагодарил я. Но встать не мог — тело попросту не слушалось, но внутри, помимо спадающего жара, ощущалась какая-то полнота, словно я было бочонком, в который залили воду лишь на наполовину, а сейчас меня долили до полного и слегка перелили. Кряхтя я поднялся и сложил ставшую такой привычной цепочку печатей, несмотря на неслушающиеся руки.        — Если я правильно рассчитал, то теперь ты сможешь вызвать двух клонов, — обрадовал меня Курама.        — Отлично! Это же удвоение скорости обучения! — просиял я, жизнь определённо налаживалась.       Передо мной возникло две мои копии.        — Привет! — с радостным гиканьем клоны подскочили ко мне и мы, три толстяка, обменялись короткими хлопками. Теперь мне было действительно хорошо — наконец-то я сделал первый шаг к возвращению себе прежнего себя.        — Ребята, вот вам инвентарь, давайте-ка отработаем метание сюрикенов и кунаев.        — Хай! — гаркнули вставшие навытяжку клоны, отчего мы рассмеялись, после чего приступили каждый к своему: клоны принялись штурмовать деревья звездочками и кинжалами, а я принялся испытывать физические возможности моего нового тела, тихо матерясь от неловкости, одышки и тяжести привычных для меня прежнего движений.        — Кхм, кхм! — прорычало в моей голове. Я тут же спохватился и, вспомнив о своём обещании, сложил печать для призыва и передо мной появился маленький Курама. Лис фыркнул, выражая свое негодование по поводу пренебрежения своей лисьей персоной, гордо напыжился и с шумом втянул воздух.        — Ну прости, Курама, прости… — протянул я, приближаясь, дабы погладить сотоварища, но тот зашипел на меня, глазки-бусинки блеснули алым и Курама, приоткрыв пасть. побежал на меня!        — Эээээ… Курама…. Не надо…       Мы носились вокруг деревьев, временами Курама настигал меня и его челюсти хлопали в опасной близости от моих пяток или штанов, но мне все же удавалось маневрировать достаточно ловко, чтобы не впечататься в рядом стоящее дерево. Впрочем. Тут еще вопрос, кто бы устоял в итоге такого столкновения.       Но все испортила предательская коряга. Не заметив этот артефакт природы, я споткнулся об него и, кувыркнувшись назад, полетел на траву, которая еще и оказалась довольно влажной. Наверное, дождь прошел с утра, вроде бы облака виднелись на горизонте утром.       Пушистый преследователь, оценив ситуацию, запрыгнул на меня, клацая зубками в сантиметрах от моего носа, но я поймал демона руками и усмехнулся, едва сдерживая смех:        — Ну так кто из нас попался?        Лис скорчив недовольную гримаску, посмотрел в сторону, где все также клоны молотили дерево смертельным металлом, после чего чихнул и тоже начал смеяться, открывая свою пасть в нечто средне между улыбкой и ухмылкой.        — Ладно-ладно, сдаюсь. Но зато я тебе устроил небольшой марафончик, на пользу будет, — сказал лис, отсмеявшись.        — Это уж точно, — футболка была мало того что грязная от травы, так еще и потная, хоть выжимай в пятилитровку.        — Ладно, что уж теперь, иди охотиться. Только не попадайся людям в чрезмерно большом облике, и не нападай на наших, — напутствовал я лиса.        — А если все же попадусь? — лис выжидающе посмотрел на меня.        — Ну… Тогда возвращайся ко мне, но тогда про прогулки придется надолго забыть. А насчет деревенских — я думаю, ты не станешь бедокурить.        — Это почему же ты так решил? — в глазах лиса полыхнула хитринка.        — Я тебе доверяю, — прикрыл глаза я.       Лис зафырчал, что-то бормоча, если бы существовал лисий язык, то я бы поставил сто рё, что Курама ругается:        — Так нечестно, нельзя же давить на доверие!        — А что же делать? Угрозы и шантаж в твоем случае не работают, ведь ты вырастешь рано или поздно и попросту съешь меня, — привел я контраргумент. Лис закрыл лапой глаза, показывая как он относится ко всем моим словам, и развернувшись, побежал к лесу.       «Тренировка» продолжалась еще около получаса. Я исхитрился выбить из своего несчастного тела десять скручиваний, пять отжиманий и десятку приседаний. О подтягиваниях и дальнейшем комплексе пока и говорить не приходилось. Клоны между тем попадали уже примерно три-четыре раза из десяти, что было очень неплохим подспорьем. Развеяв клонов, я крякнул, падая в траву от усталости, но с трудом встал, и, охая и ахая от немилосердно болевшего от непривычных нагрузок тела, отправился собирать инвентарь. Убедившись, что все оружие на месте, я зашагал в сторону дома, покачиваясь, как матерый пьяница.       В пути возникла мысль: сколько же во мне сейчас? В смысле килограммов, а не сантиметров. Впрочем, рост тоже интересовал меня, поскольку я уже заметил, что сокурсники по Академии выглядят иначе в плане высоты по сравнению со мной. Странно. Видимо, здесь потомки Минато и Кушины пошли больше в отца — та же Изуми была выше настоящего меня, да и нынешнего тоже. И не только из-за своей высокой. Кхм. Мысли о сестре слегка оживили меня и подняли настроение.       В этот момент ко мне пришла мысль, что в комнате Юки, когда-то давно, были весы, потому что девушка с рыжими волосами ну очень берегла свою фигуру. Вроде как кроме салатов не признавала ничего в течение месяца, правда когда именно это было и откуда я про это знаю, в голове не прояснилось. Снова память «прошлого меня»? Интересно, что она в себе ещё таит…       На пути приключился небольшой ларек, один из тех, в которых я «там» покупал всякую мелочь, вроде энергетиков, которые часто заменяли мне сон.        — И даже не думай! — прошипел Девятихвостый, который прекрасно видел происходящее с помощью ментальной связи, пусть и не был в моем сознании лично, — Я больше не буду лечить тебе гастрит и сердце!        — Одна баночка ещё никого не убила, — ответил я и направился к лавочнику — сухому средних лет мужичку в шляпе конусом.        — Сколько за энергосик? — спросил я.        — Как у всех, пятерка, — тот даже не взглянул на сына Хокаге. И тут-то я понял, что денег у меня нет… Но вдруг, пошарив в кармане, я обнаружил несколько монет. Собрав их, я протянул их в кулаке торгашу, надеясь внутри, что тот не станет пересчитывать. А то неудобно как-то выйдет.       Получив заветную баночку, я вскрыл ее и сделал глоток, после чего, аккуратно попивая, продолжил путь. Чтобы себя развлечь, я решил попробовать свой старый фокус: проглотить полбанки залпом и уже набрал полный рот шипучки, как вдруг…        — Эй! Смотри куда идешь, парень!       От резкого голоса впереди я потерял равновесие и даже оступился, и только тогда заметил, что едва не упал на среднего роста парня с коротким ежиком черных волос, обряженного в серый комбинезон с черным жилетом сверху. Из-под протектора деревни в полумраке, который предварял вечер, поблескивали алые глаза. И я обнаружил, что непроизвольно открыл рот…       Выпуская шипучку!!!       Прямо в лицо незнакомца.       Между тем незнакомец выпрямился, потер бок. Затем достал салфетку из неприметного кармана и принялся протирать лицо. Я в шоке смотрел на него.        — Ну и как это называется? — беззлобно, даже с легкой иронией спросил он, — Бежим в темноте. Ничего и никого не видим. А потом попадаемся за мелкое хулиганство, потом родители в участок бегают…. Хорошо ещё, что ты в меня врезался, а не в алкаша какого, тут бы тебя сейчас и научили уму разуму.        — Да я случайно… — пролепетал я, то ли от того что из меня начало переть мое «второе я», то ли из-за того, что никогда ранее я не имел дела с Военной полицией. Начинать свое восхождение к вершинам известности в этом мире с кутузки — удовольствие малоприятное.       — Да вижу, что не нарочно, так что не надо меня бояться, а то я себя каким-нибудь биджуу почувствую, — улыбнулся парень, — Тем более что сыну Хокаге быть трусом точно не стоит.        — Да я от неожиданности…        — Ладно. А это что за арсенал с тобой? — он показал на упакованные кунаи и сюрикены.        — Взял для тренировок. Завтра верну в академию, — сказал я, оправившись. И тут я вспомнил этого парня. Не столько его, правда, сколько его глаза. Даже глаз.       Видеть самого Мерцающего Шисуи мне не приходилось. Но Итачи успел про него рассказать после того, как загадочное дзюцу «Котоамацуками» освободило его от контроля Кабуто. Я видел этот глаз достаточно в вороне, чтобы запомнить его узор. Мангеке. Да и потом изучал истории известных шиноби в деревенском архиве.        — Ш-шисуи? — удивленно спросил я, пораженный тем, что такой человек оказался в обычном патруле Учих.        — О как! — улыбнулся тот, закончив «стирку», — Меня уже на улице узнают. Но откуда ты знаешь мое имя? Ведь мы не встречались никогда.        — Мне сестра рассказала, а ей отец, — затараторил я, пытаясь уйти от крайне неудобного вопроса. Все-таки не говорить же ему, что он давно бросился со скалы.       — А, ну тогда понимаю, — кивнул Шисуи, принимая, — Ладно, топай домой, и больше не шали. И так придется в дежурке форму менять…       Ошеломленный, я направился дальше.        — Не, ну ты понял?! Шисуи оказывается живой, и даже с двумя глазами! Наверное и сам Итачи живой. Прикольно однако получается.        — И ты выплюнул ему полбанки энергетика в лицо. Как-то не слишком уважительно…. Наруто, осторожно! — рассмеявшийся было лис, вскрикнул.       Я даже не успел отскочить, как из банки, которая все еще была в моих руках, неожиданно резко пошел зеленоватый и мерзко пахнущий травой дымок. Я выпучил глаза от ужаса, и едва не уронил банку от возросшей температуры, как вдруг пар изменил направление и накрыл мое лицо!       Отшвырнув эту дымовую шашку, я бросился вперед, впрочем, зрению вреда никакого не было. А сзади раздавался хохот двух голосов, и один из них принадлежал Мерцающему Шисуи.        — Как он тебя, а? — рассмеялся уже лис, донельзя довольный непонятно чем.        — Я ж не специально, а он мне тут джинна из бутылки решил выпустить!        — Ага, а еще и масть тебе сменил! Глянь в зеркало, мимо идешь!        Я последовал совету лиса и обнаружил, что на моем лице возник зеленый татуаж, обрамляя глаза и нос — наверняка пары резко осели от прохладного воздуха вечера.       И если бы только это…       Желтое на зеленом — это ещё понятно. Но вот красное на зеленом…       Сомнений не было.       Мои блондинистые волосы, с которыми я родился и успел умереть, сменились на алые, как у Нагато, но заметно короче.       Мать вашу… Это что же, я?!