О, дивный новый мир!

      На дороге домой я нашел небольшую колонку, где наконец промыл глаза и лицо. Выслушав несколько подначек от загулявших и само собой нетрезвых прохожих, я двинулся к дому, в очередной раз радуясь красотам местного Листа. Настроение все же несколько понизилось, эйфория от трудившихся клонов тоже начала проходить.       — Наруто, что с тобой случилось? Ты где пропадал? — обеспокоенная Кушина встретила меня на пороге дома, судя по нетерпеливому притоптыванию ножкой и взгляду на часики, оказавшиеся на её запястье, отсутствовал я явно дольше чем положено местному мне.       — М-ма-ма, ты не волнуйся, я т-т-тут нем-м-м-ного загулялся, — пробормотал я, с ужасом сознавая, что начинаю выбивать зубами барабанную дробь — судя по тому что я помнил из своего мира и видел уже тут, мать была очень горячей в плане характера женщиной.       — Немного?! Уже почти девять вечера! — не унималась родительница.       Наконец, я сумел собраться и, стараясь унять неожиданную реакцию на стресс, проговорил:       — Да-да, мам, я все понимаю, что нельзя задерживаться. Н-но у меня скоро экзамен в Академии, потому мне нужно было заниматься, чтобы не опозорить отца, — идея использовать Четвертого в качестве ширмы для своего неожиданного желания тренироваться возникла сама собой.       — Растешь! — раздалось в голове причмокивание. Курама явно не терял даром времени.       — Как ты там, никто хоть не обижает? — поинтересовался я житьем-бытьем товарища по несчастью.       — Неа. Я же не дурак, в глубину леса соваться. Так, пару зайчиков поймал, по дороге, чуть не порезался о бутылку которую какой-то урод бросил внизу, вот, доедаю уже четвертого! — биджуу явно пребывал в приподнятом настроении, я же улыбнулся, как внешне, так и внутренне.       — Хорошо, главное не хулигань!       Кушина тем временем удивленно подняла бровь. Затем опустила глаза, вздохнула. Но затем снова качнула головой, правда, уже с ноткой иронии:        — Ладно уж, иди домой. Судя по всему, можно не рассчитывать на тебя в сегодняшней готовке… — протянула мама, пока мы шли на кухню, где я наткнулся на Юки. Девушка сердито рубила овощи в салат, видимо, мама, не дожидаясь меня, назначила на эту скромную должность сестрицу. Рядом лежала здоровая рыбина. Сегодня намечались роллы.       Девушка оторвалась от совершенно неприятного ей увлечения, скользнула по мне неприязненным взглядом, который буквально зацепился за висевшую на мне сумку с оружием:        — Это кто же тебе такой арсенал-то дал, ты же в руках ничего острее ножа не держал! — и ткнула своим пальчиком в эту самую сумку.        — Ирука-сенсей. У меня экзамен скоро, потому придется заниматься, — ответил я, всем видом показывая, что не готов развивать эту тему.        — Думаешь тебе это поможет, огузок? — противно хихикнула сестрица, что вызвало яростную волну уже со стороны Кушины:        — Юки!!! Ты как себя ведешь опять?!       Не желая снова попадать в переплет, я оставил спорящих женщин и ретировался в свою комнату, где просто рухнул на кровать, не желая перемещаться куда бы то ни было. Впрочем, лежание в мокрой и потной одеже не слишком приятно, так что через пару минут пришлось встать и направиться в душ, который все-таки привел в некоторый баланс мои душевные и физические равновесия. Впрочем, нормально что-то обдумать я сумел бы только в постели или в процессе общения со своим квартирантом по телу.       Спустившись вниз, я практически нос к носу столкнулся со старшей сестрой, только-только вошедшей в дом.        — Привет, братишка! — пропела новоиспеченная сестрица, снимая с лица небольшую керамическую маску в виде Кота, на «лбу» которой был изображен символ Листа.       Она что же, в АНБУ служит? Значит, ублюдок Данзо и здесь существует? Но, надеюсь что она все же не под его командованием. Слишком уж хорошо помнил, что он за человек.       Но если все же худшее подтвердится… То как отец мог отдать родную дочь в эту страшную организацию, где в прямом смысле ломают человека, делают его бездушной куклой, готовой на все что угодно во имя исполнения приказа? Либо у сестрицы чудовищная сила воли, либо она умеет маскировать шрамы на своей душе. Хотя бы вспоминая Сая, и проводя параллель молчаливого парня, не знавшего что такое улыбка и смех, с улыбающейся и вроде как жизнерадостной сестрой, я просто не мог бы их прировнять. Впрочем, если здешний Минато действительно такой каким я его увидел в день выхода из больницы и он такой как рассказывала мама… То возможно все. Я даже не обратил внимание на то, что искренне беспокоюсь за благополучие сестры, пусть и знаю её буквально меньше недели.        — И тебе привет, сестрица, — ответил я, отходя в сторону, открывая проход к лестнице. Девушка взлетела по ступенькам, одарив меня и всех находящихся в кухне широкой улыбкой:        — Я дома!       А я все стоял, ошеломленный увиденным. Ну что за девица то такая, даже в форме АНБУ умудряется выглядеть так ошеломляюще, что даже бывалый боец вроде меня застыл в ступоре, плененный этими янтарными глазами и милой улыбкой. Повезло однако, что уж говорить. Одну такую выпусти — и вся деревня капитулирует без единого удара. Хоть и звучит это крайне пошло, но мне это нравилось. Воспоминания о прошлом вновь начали стучаться в мою несчастную голову и силой невероятных усилий мне удалось их отогнать. Не хватало ещё разрыдаться при всех, а потом долго и нудно объяснять себе происходящее.       Ужин прошел спокойно. Усталость брала свое — соображать становилось все тяжелее, хотелось бросить все и уйти на боковую, как собственно поступила такая простая на вид, но такая полная секретов Изуми. Едва закончив питаться и поблагодарив за ужин, она унеслась наверх, после чего щелкнула защелка где-то наверху. А учитывая какими узорами был инкрустирован порог ее комнаты, зайти туда просто так отважился бы только безумный, а я не уверен, что прежний я был вхож в такие двери, потому беспокоить её дело было явно не лучшее. Мать по завершению ужина снова принялась хлопотать по хозяйству, Юки, тихо шипя, принялась помогать — видимо в этом состояло её наказание, и я думал было последовать своей натуре и махнуть на боковую, но остался. Кушина поглядывала в окно, словно ожидая кого-то. Впрочем, понятно кого — отец на ужин не явился.       Впрочем, он появился несколько позднее. Но не через дверь, не через окно, как это сделал бы это просто шиноби, а просто возник в комнате — все такой же, каким я представлял его в своих мечтах об идеальном отце и частично воплощенное в ходе нашей встречи на Четвертой Мировой — вот только тому не хватало жизни. А этот экземпляр был более чем живой, в плаще и шляпе, указывающей на его лидерство в деревне.       — Я вернулся! — возвестил Хокаге, вроде как даже веселым голосом. И это сработало бы на ком угодно ином… Но не на мне, который, благодаря Кураме, умел ощущать негативные эмоции людей.       — Привет, — в тон ему ответила Кушина, но в глазах у нее было нечто примерно похожее — что-то серое, и даже усталое.       Нет, Минато не был сосредоточием ненависти, он вполне искренне улыбнулся Кушине, потрепал по голове Юки, скользнул взглядом по мне, поздоровался, пусть и натянуто. В каком-то смысле я его понимал — судя по всему, здесь я был полным ничтожеством, но эта фальшь ощущалась и по отношению к матери. Либо у него были какие-то секреты, либо какая-то тайна, что довлела над этой семьей.       Этой?       Да, наверное. Пока я не готов полноценно назвать этих людей своими близкими. Несмотря на безмерную радость от обретения семьи, я ощущал, как-то на полуподсознательном уровне, что что-то здесь нечисто, неправильно, не так. Но сейчас у меня в голове вертелись иные мысли, которые требовали разрешения именно сейчас. Например, тренировки, чтобы скорее восстановиться.       Память рецепиента, прошлого меня, в этот раз сработала лучше — я вспомнил где находится комната сестры-забияки, и что именно у нее есть то, что мне крайне нужно. Хотя бы потому что девушка в её возрасте просто не могла бы хоть раз в жизни не иметь весов.       Так, второй этаж, крайняя правая дверь. Соседка, выходит… Старшая же сестрица дрыхнет на третьем, над всеми нами. Оставив родителей на кухне, поскольку уж очень там была тяжёлая обстановка (отец на меня не реагировал вовсе, по матери скользнул тяжёлым взглядом и принялся есть, по лицу же матери вовсе ничего нельзя было понять, кроме какой-то бесконечной грусти), тихо откланялся и пошел к комнате сестры, сходу распахнул дверь.       Никогда бы не подумал, что у девушки может быть такой дизайн в комнате, пусть даже она шиноби. У Тен-Тен разве что…. Но было то что было: обстановка была действительно как у солдата дома. На стенах висело оружие, от кунаев и сюрикенов до нагинаты, правда, подозрение было, что использовалась она исключительно как выставочный образец. Небольшой столик, кровать, и пуфик, на котором и обнаружилась хозяйка комнаты, красящая ноготки на ножках.       — Я разве разрешала тебе зайти, пухлик? — спросила девушка, прерывая покраску.       — Сестра, скажи пожалуйста, у тебя есть весы? — решил я поиграть в вежливость.        — А на кой они тебе? — вопрос явно заинтересовал блондинку, она даже глаза на меня подняла, судя по всему это было знаком высшего внимания с её стороны.        — Хочу узнать, сколько во мне живого веса, а то экзамен скоро придется сдавать в Академии, — сообщил я, в общем-то чистую правду. Но вот то, что было естественно для меня местного, для меня нормального нормальным могло и не быть. И наоборот.       Деланно пожав плечами сестрица все-таки вытащила откуда-то некую платформу, в которой я в конце-концов, признал весы. Через несколько минут я сжал зубы, чтобы не выругаться трехэтажными конструкциями, из которых можно было построить вторую Скалу Хокаге.        — Сто шесть и пять… Твою ж, блять, мать…        — Не матерись! — в сестре неожиданно проснулась защитница чистоты языка, отчего мой бок слегка промялся от тычка девичьего кулачка. Впрочем, я этого не заметил.        — А можешь мне с ростом подсобить? — я подошел к ростомеру.        — Ты же недавно замерялся? — глаза сестры распахивались все шире, но все же она оставила свое логово пуфическое и помогла. Возможно, я все же зря составил о ней сплошь негативное мнение. Штанга аккуратно опустилась на макушку, отдавая холодом. Я обернулся, чтобы взглянуть на цифры.        — Не вертись! Сто шестьдесят семь. И с чего бы это ты вспомнил об Академии? Неделю назад ты собирался построить собственное кафе на речке для рыбалки! — в голосе сестрицы возникло удивление, а зрачки голубых глаз начали расширяться.        — Я передумал. Теперь я хочу получить звание шиноби! — забыв о конспирации, гордо заявил я, выпятив свою грудь.        — Ой, дураааак… — простонали в голове.       И это было правдой.        — Ты не мой брат! — неожиданно вскрикнула будущая куноичи и вооружилась невесть откуда взявшимся кунаем, разом забыв и про свои ногти и про краску, в глазах полыхнула решимость, — Ты что с ним сделал, сволочь?       Во как. Приняли меня, однако, за шпиона. Да и кто? Собственная малолетняя сестра! Но дело даже не в ее неадекватной реакции, а в том, чтобы никто не услышал. Потому что если услышат… То это конец.       — Сделай уже что-нибудь, растяпа! — прокричал в ужасе Курама, который тоже понимал, что ничего хорошего из всей этой ситуации для нас обоих не светит.       И я сделал. Как хорошо, что сестра еще не была тренированным бойцом. Иначе мне бы не удалось приблизиться к ней и мягким движением отвести от себя нож.        — Юки, это я, Наруто, твой брат! Только не кричи, пожалуйста, весь дом же на уши поставишь! Не надо так кричать, пожалуйста…. — я выставил перед собой ладони и, потихоньку, двинулся в сторону выхода, вкладывая в свои слова всем чем владел.        — Как зовут твоего крестного? — задала мне «контрольный вопрос» сестрица, перехватывая кунай.        — Джирайя, — совершенно машинально ответил я, даже не подумав, что это может быть и не так. Во будет номер, если в крестные ко мне записался Орочимару. Б-р-р-р, даже представить страшно…. Однако, судя по едва заметному кивку я все же ответил верно. Пронесло.        — Как зовут моего парня? — выдумала Юки новый вопрос.       Вот тебе Наруто за твою небрежность и расслабленность….        — Что теперь будем делать? — тихо спросил лис.       Кто же может быть объектом воздыхания у этой светловолосой бестии? Неджи? Но вряд-ли. Рок Ли — за ним конечно как за каменной стеной, но толстобровик все-таки не слишком похож на неё по характеру, хотя его упертость все-таки крайне сильна. А может быть это даже Саске? Очень бы не хотелось…       Впрочем, мое молчание девушка восприняла по своему.        — Правильно, нет у меня парня! — сильно обрадовалась девушка, после чего с облегчением выдохнула и положила кунай.        — Что ж, наверное дело неплохое, пухляш, папа, думаю, будет очень даже рад этому факту, — успокаиваясь сказала Юки.        — Да уж, я действительно наверное не очень хорош. — мрачно изрек я.        — Ничего себе, что мои кулаки животворящие делают… — рассмеялась девушка, окончательно расслабляясь, — мозги проступают сквозь жира запасы….        — Юки, можно я одолжу у тебя манекен? — идея для продолжения диалога и в дальнейшем тренировок возникла сама собой.        — Хах, да, ты действительно делаешь успехи! Ну, мне так-то не жалко, бери эту развалину. Если хочешь… Смотри только, не избей свои белые рученьки слишком уж.        — А зачем же ты её держишь, хрень эту, коль от нее никакого толку?        — Нет, все-таки я недостаточно тебя долбанула…. Неужели непонятно, что нет во мне силы богатырской, потому мне и приходится использовать чакру, чтобы это хоть как-то компенсировать, — девушка присвистнула — видимо я местный не слишком интересовался её жизнью.        — Не, ну ежели так, то неудивительно, что тут почти развалина, — если долбить по дереву чакрой, то тут и металла хватит ненадолго.        — Ладно уж, иди отсюда, и так много времени у меня отобрал! — рассмеялась девушка. Поняв, что видеть меня уже не хотели в этой обители, я осторожно сгреб манекен и отправился к себе.       Уже стемнело. Включил свет, подошел к окну, правда ничего не было видно. Манекен примостился прямо перед подоконником, вполне удачно вписываясь в интерьер. Сил на тренировки у меня не было, во всяком случае на сегодня.       Привалившись на кровать, предварительно погасив свет, я лег и задумался.       — Курама, ты не спишь? Разговор есть, уж очень много впечатлений за сегодня, — тихо позвал я.        — Не сплю, не сплю. Чувствую, что тебе есть о чем поговорить, — но по окончанию фразы Курама громко, почти оглушительно зевнул, так что он явно лукавил.        — Да уж. Начать хотя бы с того, что мы сейчас чуть не прокололись… — глубокомысленно сказал я, но напоролся на гневную отповедь от своего демонического квартиранта:        — Это мы прокололись? Это ты прокололся, и счастье, что на шум никто не прибежал, а в комнате была обычная девочка, а не какой-нибудь Данзо! Иначе сидеть бы нам сейчас в какой-нибудь клетке, тебя будет вскрывать менталист, а меня, еще хуже, вскрыли бы на столе как зверушку какую-то экзотическую! Узумаки уж точно довольны были бы! — прорычал Курама, которого я по собственной глупости, не просто лишил заслуженного сна после тяжкого дела по добыче пропитания и возвращения силы, но ещё и заставил поволноваться.        — Да-да, я виноват, не подумал, — покаялся я, — но как говорится нет худа без добра — теперь у нас есть манекен, из-за чего я хотя бы смогу потренироваться.       — Ты лучше думать научись, вместо того, чтобы тренировать только тело. Раз уж занялся развитием тела, то развивай мышцы везде, а не только в руках и ногах! О Боги, мы же сколько лет вместе уже, неужели ты так ничему и не научился за эти семнадцать лет?! — продолжал буянить Курама.       — Научусь, — клятвенно пообещал я, — но у нас есть ещё одна серьезная проблема.       — И какая же? Перспектива остаться без еды? Так в твоем случае это напротив успех, быстрее бегать будешь, — усмехнулся лис.       Ну хоть он успокоился и вернул свое чувство юмора.        — Нет. Изуми, сестрица моя старшая, судя по всему служит в АНБУ, — я коротко поведал все признаки, которые по моему мнению относили куноичи к данному спецподразделению Листа.        — И что? Не лезь на рожон, в частности не сыпь военной терминологией и не рассказывай ничего про Данзо или какого-нибудь Хирузена, и спи спокойно. Да и потом, неужели у тебя ума не хватит обмануть какую-то девицу? — рассмеялся Курама, выдав решение проблемы.        — Не просто девицу, а очень красивую девчонку, что спасла меня от тяжких телесных, так что мог бы и повежливее! — вступился я за сестру.        — Да-да, конечно… Эх, Наруто, все же я тебя переоценил.        — Э-э-это в чем же?        — Да вот твои мысли вижу, и мне становится все смешнее….       Я спешно свернул картинку, которая так и стучалась в мысли, ускоряя сердцебиение и заставляя щеки краснеть как спелый томат.        — Ладно, меня это дело не касается, — рассмеялся снова лис, — Теперь, когда мы решили насущнеые вопросы и избежали разборок в лабораториях и у менталистов, могу я наконец-то спокойно поспать?        — Да, конечно можешь… Спокойной ночи, Курама.        — И тебе спокойной ночи, Наруто. Не переживай, я в тебя верю. Насчет же странного поведения твоего отца, — может тебя обнадежит это, но я не чувствую от него негатива в твою сторону. Неуверенность и даже усталость скорее. Но не злобу.        — Это радует, что уж сказать. Никогда бы не подумал, что мне придется добиваться внимания отца, при его наличии. Ничего, вот стану шиноби и наверняка что-то да изменится.       И на этом моменте я провалился в царство Морфия.