Полгода спустя
Яркое мартовское солнце светит прямо в лицо, слепит глаза и не дает нормально смотреть. В парке Янджечхон и правда немноголюдно, но сейчас это вполне объяснимо — конец марта, сезон цветения вишни еще не начался, но все равно находиться тут очень приятно. Минги запрокидывает голову к голубому бескрайнему небу, ловя обрывки разговоров. Сегодня годовщина смерти Ёсана, поэтому разговоры все о нем. Слушать их невыносимо тяжело, и Минги хотел бы радоваться, хотел бы тоже что-то добавить, но горло сдавливает, глаза жжет от слез, и он молчит, сдерживаясь из последних сил, чтобы не расстраивать остальных. Незаметно он отходит и усаживается на отдаленную скамейку под одной из самых больших вишен. Когда она расцветет, это место превратится в райский уголок, но пока ветви, почти голые, расчерчивают полотно неба на неравные прямоугольники. Минги рассматривает их излишне внимательно, ищет повод подольше не опускать голову, но шея скоро затекает, и он переводит взгляд на своих спутников. Наблюдает, как сосредоточенно слушает Чонхо какие-то объяснения Хонджуна. Как рядом Уён смеется с очередной шутки Сана. Замечает, как мимолетно сплетаются их пальцы, но Сан очень быстро отдергивает руку, а затем, словно жалея, немного неловко бьет Уёна по плечу.
— Как думаешь, что между этими двумя?
Минги вздрагивает и поворачивает голову на звук — он не заметил, как подошел Юнхо. Тот садится рядом, подбирая полы длинного бежевого пальто, чтобы не помять, и смотрит на Сана и Уёна, теперь замолчавших и глядящих куда-то вдаль.
— Им страшно, — Минги чуть заметно жмет плечами, снова возвращая взгляд на ветви вишни. — Страшно и стыдно. Сан влюбился в человека, который по принуждению спал с его лучшим другом, и стал, пусть и косвенной, причиной его смерти. Он должен его ненавидеть, но он не может. И не может от него отказаться, хоть и знает, что это неправильно. Но, в конечном итоге, думаю, они смогут с этим примириться. Потому что такая любовь случается раз в жизни.
— Когда я спрашивал, то не рассчитывал на серьезный ответ, — смущенно отвечает Юнхо. — И откуда ты все знаешь?
— Вижу по глазам, — Минги заставляет себя встретиться с Юнхо взглядом и улыбается немного натянуто. — Прости. Я сегодня слишком драматизирую.
— Может, это и неплохо, — Юнхо тоже переводит взгляд на небо. — Я собирался с тобой поговорить.
Минги чуть вопросительно приподнимает брови.
— Я хочу, чтобы ты переехал обратно ко мне, — Юнхо говорит это не глядя на собеседника. — Твое новое место работы совсем рядом с моей квартирой. Нет никакого смысла тебе снимать жилье и тратить время на дорогу. Все равно у меня хватает места для двоих.
Несколько секунд длится молчание, потом Минги говорит:
— Это очень щедро с твоей стороны, но… Не думаю, что это хорошая идея. Не хочу причинять неудобства.
Перед следующей репликой Юнхо ловит взгляд собеседника и совершенно спокойно, будто в этом нет ничего особенного, произносит:
— Я люблю тебя. И хотел бы жить вместе с тобой. Всегда.
Минги на мгновение забывает, как дышать. Слова не укладываются у него в голове, кровь изнутри обжигает виски, пульс неистово колотится.
— Я не… — еле слышно говорит он, но не заканчивает фразу.
— Раньше я, как и большинство, немного знал о любви, — как ни в чем не бывало продолжает Юнхо. — К тому же я был снобом. Я не думал, что можно испытывать что-то серьезное к таким, как ты. Думал, это что-то вроде общественных работ — не слишком приятно, но необходимо. Но все изменилось, когда я впервые тебя увидел. Наш первый разговор изменил все, но тогда я был слишком глуп, чтобы это понять. Я просто радовался каждой встрече, скучал, когда мы долго не виделись, но не придавал этому особого значения. Мне было хорошо с тобой, чем бы мы ни занимались.
У Минги хватает сил лишь на то, чтобы потрясенно молчать.
— Я чувствовал это — будто мы семья, знаешь, — Юнхо очень тепло улыбается, глядя на свои руки. — Я так переживал, когда ты заболел. Я знал, что это было из-за меня, из-за того, что я с тобой делал… — голос Юнхо срывается, но он все равно продолжает: — Мне сказали, что тебя нельзя навестить, но я все равно пошел. Меня словно тянуло невидимым магнитом. Я даже купил цветы, хотя чувствовал себя ужасно неловко. Я чуть ли не бегом влетел в двери с этим букетом… А потом мне сказали, что ты умер.
Юнхо нервно кусает губы, но не поднимает взгляд. И снова говорит чуть дрожащим голосом.
— В тот момент во всем мире будто выключили свет. Клянусь, все цвета стали темнее на несколько оттенков. А потом все предметы расплылись и исказились, и я почувствовал, как по щекам бежит что-то горячее. Я плакал.
Слушая эти страшные слова про собственную ненастоящую смерть, Минги вспоминает те же самые чувства и больше не может сдерживаться. Ему больно, ему хочется, чтобы Юнхо прекратил, но он рассказывает дальше.
— Я никогда не плакал, только в глубоком детстве. Я совсем не знал, как это, но тогда слезы просто лились. Я не мог их остановить, даже вытирать не успевал. Всю дорогу до дома я не мог успокоиться. И, лишь зайдя в темную квартиру, я понял. Понял все, но было уже слишком поздно. Чтобы осознать свою любовь, мне понадобилась твоя смерть. Вот такой я несообразительный.
Юнхо вымученно улыбается и наконец встречается взглядом с Минги. В его глазах столько страдания, что Минги не может смотреть. Неужели он сам весь последний год выглядел так же? Он шмыгает носом и отворачивается, не желая показывать свою слабость.
Однако Юнхо еще не закончил.
— Было очень тяжело все время. Словно воздух загустел, и любое движение требовало невероятных усилий. Я жил как в тумане. Винил себя. И постоянно, постоянно жалел, что не успел тебе сказать. Это было похоже на ад. И вот, в тот самый день я увидел твое лицо на экране. Конечно, сначала я не поверил. Честно говоря, я подумал, что умом тронулся, — Юнхо усмехается. — Но медленно все же осознал, что все реально. Судьба дала мне второй шанс, и я поклялся себе его использовать. Собирался признаться в первую же встречу, но ты был так поглощен своим горем… Я не мог вываливать это на тебя. — Юнхо ненадолго замолкает. — Знаю, что и сейчас еще слишком рано. И я понимаю, что уже никогда не стану любовью всей твоей жизни, но это и не нужно. Мне хватит и того, что ты стал моей. И я готов ждать столько, сколько потребуется. Прошу тебя просто быть рядом.
Минги сидит все так же отвернувшись и не произносит ни слова. Вся компания, видимо, поняв, что им нужно поговорить наедине, удалилась, и теперь их почти не видно за деревьями, только иногда долетает пронзительный смех Уёна. Они изначально договорились, что не будут грустить и превращать этот день во вторые похороны, но Минги все же ожидал большей серьезности. Хотя злиться на Уёна почему-то не хотелось. Таким уж он был человеком.
Юнхо осторожно кладет руку ему на колено и тихо произносит:
— Скажи что-нибудь. Пожалуйста.
Минги медленно поворачивается и быстрым движением вытирает слезы. Какое-то время смотрит на пальцы Юнхо на своем колене, а потом хриплым едва слышным шепотом говорит:
— Я всегда буду любить его. Я не могу. Прости.
— Знаю, — Юнхо слабо сжимает пальцы, а потом убирает руку, немного наклоняясь вперед, чтобы заглянуть Минги в глаза. — Я ничего от тебя не требую. Позволь мне только видеть твое лицо. Просыпаться, зная, что ты в соседней комнате. Вместе завтракать и готовить ужин. Я не стану делать того, чего ты не хочешь. Клянусь.
— Это не справедливо, — Минги отрицательно качает головой. — Не справедливо по отношению к тебе. Ты… Ты хороший человек. Ты заслуживаешь гораздо больше, чем это.
— Иногда то, чего мы хотим, и то, чего заслуживаем — это совсем разные вещи, — серьезно отвечает Юнхо. — Я ни от чего не отказываюсь, лишь объясняю, что чувствую. И я уже сказал, что готов ждать…
— Даже если придется ждать много лет? — перебивает его Минги. — Даже если всю жизнь?
— Даже всю жизнь, — кивает Юнхо и осторожно берет Минги за руку. — Знаю, это еще рано обсуждать, но, если когда-нибудь законопроект об усыновлении детей все-таки примут… Я хотел бы иметь ребенка с тобой, может и не одного. Я хочу настоящую семью. И строить ее я хочу только с одним человеком, Сон Минги.
Минги смотрит в горящие глаза Юнхо, полные надежды, и не может поверить, что слышит все это.
— Ты не понимаешь, что мне обещаешь, — говорит он. — Я поломан. Ты прекрасный человек, и очень дорог мне, и я безмерно благодарен за все, что ты для меня сделал, но… Я больше никогда не стану целым. Я не хочу тебя ранить.
— Ты не ранишь. Знаю, сейчас тебе кажется, что этого никогда не произойдет, но, поверь, со временем боль утихнет, — уговаривает его Юнхо. — Я прошу лишь дать нам шанс. Один крошечный шанс. Уверен, Ёсан бы тоже этого хотел. Он желал тебе счастья. И ты не предашь его, если…
— Не надо, — Минги чувствует, как слезы опять подступают к глазам и крепко сжимает губы, чтобы подавить рвущийся наружу всхлип. — Пожалуйста, прошу, хватит.
Юнхо отстраняется и садится очень прямо, глядя куда-то за горизонт.
— Прости, — произносит он тихо. — Я не должен был. В конце концов, ты пережил большое горе. И с моей стороны было бестактно навязывать тебе свои безответные чувства.
— Дело не в этом… — пытается вставить Минги.
Но Юнхо встает и засовывает руки в карманы, давая понять, что разговор окончен.
— Мое предложение в силе, — говорит он напоследок. — Если когда-то ты захочешь рассмотреть его, я буду тебя ждать.
— Обещай не зацикливаться на этом, — просит его Минги. — Если ты встретишь кого-то другого, того, кто сможет дать то, что тебе нужно, помни, ты ничем не связан.
— Конечно, — Юнхо улыбается немного грустной улыбкой. — Если будешь рядом, заходи в гости.
— Обязательно, — шепчет Минги вслед уже удаляющемуся Юнхо.
И не понимает, почему так больно смотреть, как он уходит.
***
Спустя какое-то время к Минги подходит Чонхо, чтобы сообщить, что Сан с Уёном ушли готовить какой-то совместный проект для научной выставки.
— Уён ведь больше не студент, — озадаченно говорит Минги, когда они с Чонхо начинают медленно идти по дорожке к выходу из парка.
— Это не важно, — Чонхо пожимает плечами, — думаю, им просто нужна причина побыть вместе.
Они идут молча, наслаждаясь тишиной и теплой погодой, потом Минги спрашивает:
— Значит, все закончилось хорошо? Ты стал известным общественным деятелем, не гендиректор компании, конечно, но тоже неплохо. Сан и Уён, кажется, будут счастливы вместе. Трансформированным будет житься хоть немного, но проще. Получается, все удалось?
— Ну, я выполнил обещание, данное Ёсану — его смерть не стала напрасной, — отвечает Чонхо. — Может, пришло время и тебе выполнить твое?
— О чем ты?
— О том, что не нужно хоронить себя вместе с ним. Ты выжил, так что проживи эту жизнь на полную.
На непонимающий взгляд Минги Чонхо лишь слегка усмехается.
— Он знал, что тебе будет сложно с этим, так что попросил меня напомнить про обещание.
Минги долго молчит, смотря себе под ноги.
— Думаешь, и я тоже… Тоже могу стать счастливым? Даже без него?
Чонхо останавливается, берет его за плечо и, глядя прямо в глаза, уверенно говорит:
— Не просто можешь. Должен.
Конец
