Следом за расставанием

— Подожди, подожди. — Чон, ощущая, что Тэ отстраняется, удержал его рукой за шею. Отпускать его не хотелось. Может быть, он и сопротивлялся немного, но Чони чувствовал, как он взволнованно вздохнул. Шанс есть. — Я же просил, не надо… — Тэхён говорил, но звучал не очень уверенно. Немного сказывалось нервное напряжение от произошедшего, а остальное — сомнения. Ведь они едва знакомы. Однако… поцелуй так хорош. Отрицать это глупо. — Немножко. Смотри. — Чони пальцами гладил его за ухом, перебирая пряди волос, касался шеи, осторожно, нежно проводя по коже, — Ты мне нравишься, Ким Тэхён. Пожалуйста. Он снова его потянул на себя, близко, почти коснулся губами его губ, и шепнул: — Сладкий такой. Мягкий. — он говорил ему прямо в рот, специально выдыхая, чтобы Тэ чувствовал его запах, — Давай ещё поцелуемся. Немножко. Выпустить совсем немного своего запаха, только чтобы завести. Выдохнуть в него чуть-чуть себя. Дать Тэ понять, что дальше будет приятнее. Потихоньку влезть в его пространство. Тэхён закрывает глаза, дышит медленно, задерживая воздух в лёгких, стараясь не поддаваться. Но его выдаёт буквально всё — дрожащие ресницы, приоткрытый рот, и уже ощутимый запах. — Мне нельзя. — Тэ отвечает тихо, кладёт обе руки Чони на плечи. Это происходит само собой, на автомате. Так сильно тянет, так сильно хочется. Прямо тут, на траве. Раздеться, запрыгнуть на него, прижаться всем телом, ощущая его запах, его тепло. Чтобы Чон руками гладил всё тело, ласкал между ног, просовывая пальцы в уже готовый анус. Там тепло и приятно тянет от возбуждения. И хочется больше, хочется ощущать его внутри полностью. И Тэ стонет, придвигаясь ближе, отвечает на поцелуи, открывая рот, позволяя вылизывать себя — губы, нос, подбородок. «Мне нельзя» — но тело само реагирует. Отзывается на прикосновения рук, которые лезут под одежду, сжимают пальцами соски, от чего по всему телу бегут мурашки. И стон становится смелее, и пахнет невероятно сильно. А руки Чони у Тэ в трусах, пальцы ласкают возбуждённый, мокрый пенис, по кругу размазывая вытекающую смазку, стимулируя маленькую дырочку уретры. Хочется кончать от одних лишь прикосновений, но Тэ сдерживается. Придвигается ближе, заползая к нему на колени, раздвигая ноги, словно говоря: потрогай меня ещё. Везде. — Хочу тебя. Хочу тебя внутри. Глубоко. Сделай меня своим. — слова вылетают изо рта сами собой томным стоном, сливающимся с запахом травы, персиков и немного алкоголя. Запах Гуки особенный, сильный, и дико возбуждающий. Внутри всё дрожит в ожидании, тело Тэ мечтает ощущать Чони внутри себя, мечтает об этой близости. Не только пальцы, которые Чон проталкивает глубже, доставая до заветного бугорка, двигаясь, стимулируя его, и сдерживаться невозможно. Отпустить из себя всё, что накопилось, все феромоны, вместе со спермой. И в безудержном оргазме наклониться, губами присосаться к его шее, там, возле скулы, касаясь носом его уха, оставить часть себя, сделать его своим. — Омо! — Тэхён резко вскочил в постели, — Какого… Вся комната наполнена густым, концентрированным запахом. Сон. Это был сон. Ничего подобного накануне не случилось. Да, они поцеловались, но один раз, и дальше не заходило. Тем более на улице. Это же безумие. Это всё просто приснилось... Воображение... — Как же это так вышло… — он стянул одеяло и дотронулся пальцем до влажного пятна на трусах. Член всё ещё стоял, не отпуская воспоминания этого безумного сна. Желание было таким сильным, что терпеть было невозможно. Дико хотелось близости. Но не с кем попало, а именно с ним, с Чони. Вчера от него так приятно пахло. И поцелуй был таким эротичным. Не удивительно, что этот парень пробрался в сон, заставляя воображать всякое. Тэ ненавидел течку, потому что стоило просто подумать о сексе, как тело начинало жить само по себе. И запах контролировать было невозможно даже с подавителями. Оттого Тэ старался особенно не светиться по улицам в одиночку в такие дни. С Юнги было попроще, если он, конечно, был рядом. Секс немного сбавлял давление, позволял организму успокоиться на какое-то время. Но случались моменты, когда Юнги было с собаками не отыскать, и тогда порой Тэ испытывал сложности. Он ведь даже в аптеку выйти не мог. А было очень нужно, потому что тело совершенно не справлялось с напряжением. Так иногда получалось, что он влипал в неприятности. Но это отдельная история. Тэхён всё ждал, возможно, когда-нибудь всё-таки его течка совпадёт с гоном Юнги, чтобы тот уже наверняка не хотел от него никуда уходить. Но этого так и не произошло. Произошло нечто иное. И Тэ, окончательно отчаявшись и разочаровавшись, уехал. Он не злился на Юнги ни за шрам на лице, ни за другие неприятности, произошедшие по его вине, Тэхён лишь хотел, чтобы тот был рядом тогда, когда это было крайне необходимо. Хотя бы. Этот минимум. Но не получал и его. А значит они друг для друга не истинные. И вот он тут. Один. И думает о парне, что живёт этажом ниже. Парне, который пахнет травой и алкоголем, немного тяжёлый запах, свежий и колючий, и от воспоминаний становится жарко. Тэхён запрокидывает голову, засовывая руки в мокрые трусы. Вспоминает, как во сне Чони ласкал его тело, и делает всё то же самое. Обхватывает пальцами член, трёт головку, размазывая липкую смазку. — Аахх… боже мой… — он стягивает трусы, надавливает скользкими пальцами на анус, который раскрывается в ожидании, и хочется не пальцы, а пенис. Твердый, горячий. Очень хочется альфу. Того, что живёт ниже. Тэ думает только о нём, не выпуская из рук свой член, продолжая глубже просовывать в себя пальцы, ощущая, как там внутри всё сжимается. Хочется там внутри мышцами ласкать его член. Хочется ощущать на себе весь его вес, чувствовать, как он вдавливает собой тело в кровать, уверенно входит до самого конца и двигает бёдрами. — Ах, хочу… — в животе приятный, тяжёлый ком нарастает, как лавина, пока Тэ продолжает пихать в себя собственные пальцы. Где-то был вибратор, ядовито-розового цвета, но вставать и искать совсем не хотелось. Хотелось, чтобы воспоминания — пусть даже это был сон — ничем не были нарушены. Поэтому Тэхён суёт пальцы в себя глубже, настолько, насколько может, лишь бы достать до того самого места. И стонет, выдыхая свои феромоны в воздух. Хорошо, что окна закрыты. Хотя, наверняка, и так весь дом уже чувствует этот запах. Обычно так и бывает, Тэхён пахнет безобразно сильно. Одуряюще сильно. И до безумия приятно. Так всегда говорят все альфы. И тот, что оставил на его прекрасном лице этот уродливый шрам — тоже так говорил, пока пихал в него свой член, заставляя его набухать там внутри. Этого секса Тэ совсем не хотел. Он этого парня даже не знал. А Юнги знал. И ничего не сделал. А Тэхён простил. Он ему всё прощал. И даже кое-что от него скрыл, лишь бы тот от него не ушёл. А в итоге получилось так, что Тэ ушёл сам. И теперь, признаться, сам не очень хорошо понимал, что ему делать. Тэхён вспоминал каждый момент своего сна, вспоминал, как Чони прикасается губами к его шее, облизывал лицо, оставляя на нём свою слюну и свой запах. И эта близость только сильнее заводила. В руках член хлюпал и чавкал. Тэ казалось, что он так не тёк даже в моменты самого сильного возбуждения. И мысль: «А может быть предложить ему секс?» уже не казалась такой уж безумной. Если Тэ так возбуждается только от одних лишь ненастоящих воспоминаний, то что же было бы в реальности? Кусая губы, Тэ сильнее сжал пальцами член, кончая от стимуляции и снаружи и внутри. Вся постель под ним вымокла и дико нагрелась. Руки, бёдра, живот были скользкими, а пальцы вытаскивать не хотелось. Тэхён глубоко вздохнул. Может быть, Юнги прав, и стоит вернуться… Одному плохо, нужен альфа. Пусть Юнги не совсем всегда рядом, но хоть иногда. И они друг друга знают, не нужно привыкать. А искать нового… проблематично. Не известно, на кого нарвёшься. Попользуются разок и бросят. Подстилкой быть никому не хочется. Тэ сполз с кровати, уселся прямо на пол и стянул с тумбочки телефон вместе с упаковкой таблеток, которые он купил накануне вечером. Тогда же, когда покупал лекарство для Гуки. Он за ними и шёл, когда заметил на улице Юнги. Последние он принял прошлым утром, сразу после того, как понял, что течка случилась почему-то совершенно внезапно. Не по расписанию. Именно тогда, когда Чони почувствовал новый запах, сидя у себя на балконе и страдая по ушедшей любви. Что совсем не вязалось со спонтанной дрочкой на запах персиков. На самом деле Тэхёну жутко это всё надоело. Он, конечно, сказал Чони, что нормальный. Но он не сказать, чтобы искренне сам так считал. Хотел бы, да не получается. Никакой он не обычный. Обычные омеги могут подавить течку таблетками, и поддаваться только своему альфе, позволяя тому делать в постели всё, что захочется. А Тэхён, если пропустил момент, то остановить своё тело уже сложно. Нужен или альфа, или приходится, вот как сейчас, неистово дрочить. Правда пока ещё ни разу не случалось такого прихода с ним во сне. Обычно возбуждала реальность. — Может быть написать ему… — вслух сам себя спросил Тэ. Вечером они поменялись с Чони номерами, а значит можно ему написать или позвонить. Только что сказать? Тэхён призадумался, проглатывая сразу две таблетки, чтобы снова не случилось неожиданности. Ещё пара дней и пройдёт. Перетерпеть, а потом он подумает. Он пялится на экран, когда тот внезапно загорелся, пиликнув сообщением. Тэ даже вздрогнул от неожиданности. «Прекращай пахнуть» — коротко, и даже как-то грубовато. Но Тэхён внезапно для самого себя улыбнулся. Он дома. Там, внизу. Чувствовал его, когда Тэ дрочил, думая о нём. Значит они немного были связаны. И это оказалось приятно. Тэ немного поморщился, улыбаясь, и машинально дотронулся пальцами до шрама на лице, проводя по нему пальцами. Внутри неприятно заныло. Воодушевление сменилось неприятным зудом где-то в животе. Противно. Когда Тэ вспоминает, то ему самому от себя противно. Грязно и отвратительно. Не отмыться никогда, как ни пытайся. Если бы Чон узнал, что с ним делали, то стал бы его целовать? Конечно стал бы. Чон Чонгук сам мечтает о том же самом. Буквально прямо в этот самый момент. — Да он издевается. — Чони бросил телефон рядом с собой, вытирая руки и свой член салфетками. Если так продолжится, то он будет на работу опаздывать каждый день, потому что будет насиловать руками свой собственный пенис. Пусть этот чёртов Ким Тэхён возьмёт ответственность! Так мучать несчастных альф… Своим безумным запахом. На улице жарко, как в аду. Солнце палит нещадно, раскаляя до невероятных температур дороги, дома и заодно людей. На работу не хотелось до отвращения. Но Чон решил, что когда вернётся вечером, то позовёт Тэ на свидание. Если всё сложится удачно, то можно будет не дрочить по утрам. Чон не хотел отношений, но всегда можно притвориться. Тем более, что с Тэ скорее всего приятно спать. Чони уже собрался, почти вышел, и натягивал кроссовки, когда в дверь позвонили. Он улыбнулся, обрадовался. Тэ пришёл сам, круто. Половина дела сделана. Он завязал шнурки и быстро открыл дверь. — Привет. Чони замер в ступоре. Стоял, опираясь рукой на дверь и не зная, что сказать. Блондин на пороге — не Тэхён. — Решил, что ты ещё не ушёл, поэтому зашёл. У тебя на весь подъезд так пахнет чьими-то феромонами. Раньше такого не было. — Ты что-то забыл забрать? — Гуки смотрел на него не отрываясь. И сердце заколотилось. Он пришёл. Может быть он останется? — И да, и нет… — блондин убрал прядь волос за ухо. Чон обожает этот его жест. Такой немного кокетливый, при этом естественный и простой. «Пусть он останется. Хоть бы он остался.» — Я скучаю, Чимини. — вдруг произнёс Чон, — Останься. Если он сейчас останется, если вернётся, то Чону не нужен будет ни Тэ, ни его волшебный запах. Чони хочет вернуть утерянное, хочет обратно свою метку. Хочет снова обрести эту связь. — Я знаю. Я тоже. — Чимин протянул руку и коснулся его лица, — Но я не могу вернуться. Сейчас не могу. — Почему?! — Дай мне немного времени. Пожалуйста, мне нужно пространство. — он сделал шаг вперёд и положил обе ладони Чону на лицо, — Давай пока оставим всё, как есть. Наверное, я просто не был готов на что-то серьёзное. Дай мне время. Можно ведь так? Чонгук обеими руками обхватил его за шею и прижал к себе, вдыхая запах его волос. Он Чимина пахнет миндалём. Всегда. — Можно. Конечно, можно. Я ведь так люблю тебя… Думал только о тебе. — ну это было, конечно, враньём. Но это другое. Про любовь то чистая правда. — Спасибо, Чони. Я боялся, что ты откажешь мне. Они стояли на пороге, Гуки прижимал его к себе, и на сердце становилось спокойно. Вот он тут, тот, о ком так печалилась его душа. Он. Пак Чимин. Теперь они снова вместе. Пусть не так, как мечтал Чонгук, но со временем всё придёт в норму. И снова вернутся метки. И их запахи снова будут смешиваться в одной постели. Запахи? Вокруг всё ещё ярко пахло персиками. И как-то странно незнакомо кольнуло внутри. Словно бы Чони ощущал… ревность?! Откуда бы взяться ревности, тем более сейчас… Всё же хорошо. Кого и к кому он ревнует?! Это вдруг так неприятно повисло в воздухе вместе с персиковым запахом, что Чони даже, незаметно для самого себя, поморщился. Неприятное чувство потери и разочарования. Не такое, как тогда, когда Чимини ушёл. Незнакомое и чужое, но Гуки его ощущает внутри себя, и оно перемешивается с персиковым запахом и проникает внутрь. Не по себе. — Проводить тебя на работу? — Чимин поднял голову и улыбнулся. — Проводи. — Чон наклонился и поцеловал его в нос. Вспомнилось, что кажется, у Тэ на носу родинка. В темноте было видно плохо, но Гуки разглядел, когда они целовались. Больше Чони этого делать не станет. Ведь его любовь вернулась. Он не нуждается в заменах. Даже таких фантастичных, как Ким Тэхён. Чони опаздывал, уже очень сильно. Но было так приятно снова ощутить рядом родное дыхание. Они вместе спустились, и Гуки даже не заметил, как за углом у своей двери стоял Тэ — незаметно, тихонько спрятавшись. Ощущая себя полнейшим дураком. Неловко и стыдно за себя самого, за то, кем он является. Ненавидя чёртову природу, которая наградила его таким ужасным телом, неспособным существовать нормально. Ким Тэхён ненавидел свою собственную суть, не вызывающую у альф ничего, кроме похоти. Никто не способен его искренне полюбить, всё, чего от него хотят — это секс. И дальше он становится уже не нужен, потому что всегда есть кто-то более настоящий, более естественный. Более нормальный. Например милый блондин. Дождавшись, когда Чон и милый блондин спустятся, Тэ вернулся к себе и принялся сосредоточенно менять постельное бельё, отгоняя от себя гнетущие мысли. Он уже почти решил, что вернётся к Юнги. Тот ведь был прав, так будет лучше, один он не сможет. Или… быть может… вообще обратно к родителям в Тэгу вернуться… Это была новая мысль. Почему бы и нет? Раньше Тэхён об этот вовсе не думал. Некоторое время Тэ сидел на кровати, поджав под себя ноги, и пялился на сообщение от Чона. Потом удалил его и набрал Юнги. — Юнги-хён. — он грыз ноготь на большом пальце, — Я решил вернуться к родителям. Когда аренда закончится, то я сразу уеду. — Ты что, Тэ? Серьёзно? Не надо. Не уезжай. Юнги таким был всегда. Как только он ощущал, что начинает терять Тэ, то принимался уговаривать его всеми доступными способами. Давил на жалость, говорил приятности, комплименты, клялся, что всё изменится. И Тэхён верил. А затем всё начиналось сначала. И Юнги снова уходил в загулы, и снова бросал Тэ в самые необходимые моменты. Ничего не менялось. Просто иногда совпадало, что он оказывался рядом. И, если задуматься, то Юнги приносил Тэ больше вреда, чем пользы. К родителям не очень хотелось, но больше выхода Тэхён не видел. На какую-то долю секунды, увидев сообщение от Чона, у Тэ в голове промелькнула мысль, что вдруг с ним может что-то выйти, но всё рухнуло, как только на этаж выше поднялся хорошенький блондин. «Не судьба» — хоть в судьбу Тэхён особо не верил. Считал, что ему в жизни просто не повезло, и никакой судьбы не существует. — Я уеду, хён. Прости за всё, но это окончательное решение. — Когда твоя аренда кончается? — Я только что въехал. Так что через месяц. — Тэхён вздохнул. В голове всплывал образ Гуки, обнимающий незнакомого парня. Они ведь едва познакомились, но почему-то стало неприятно. Словно Тэ снова предали. В очередной раз. Наверное, это из-за вчерашнего поцелуя. — Тогда дай мне шанс на этот месяц. Не отталкивай меня, прошу. — Юнги на том конце говорил искренне. Он всегда говорил искренне, потому что Тэхён ему на самом деле был нужен. Потому что с Тэ удобно — он никуда не денется, им легко пользоваться и управлять, поскольку он зависим. И ему очень сложно найти пару. Ведь никто не смотрит на него, как на человека, все видят в нём объект похоти на подсознательном уровне. В нём заметна невооружённым взглядом его притягательная суть. Даже если у него нет течки, он всё равно на вид, на запах и по всем остальным параметрам — слишком особенный. — Я не стану тебя отталкивать, но и не вернусь. — Тэхён теперь уже был почти полностью уверен, — Если захочешь увидеться на прощание, то я не стану возражать. Но это будет просто встреча. Хорошо? — Я понял. Понял. Как скажешь, Тэ. Детка… — Юнги вздохнул, — Прости, я… — Не надо, хён. — Тэ перебил его, — Не надо оправданий. Давай не оставлять сожалений. Месяц. У Юнги есть месяц. Чтобы доказать, что он не полный козлина и способен измениться. У него есть реальный шанс сделать это, изменить свою жизнь и жизнь Тэ. Вернуть себе его доверие. Заполучить себе этого необычного, ни на кого не похожего омегу. Такого омегу, которого ни у кого нет и не будет. Особенного. Тэхён быстро попрощался с Юнги и устало потёр ладонями лицо. Взглянув на часы, он вздохнул, немного подумал, что делать дальше, и решил ничего не делать. Завалился обратно в кровать и закопался в подушки. Было время, когда Тэхён верил, что когда-нибудь у него будет семья. Альфа, с которым было бы тепло и безопасно, которому можно было бы доверять, которому захотелось бы родить ребёнка. Чтобы всё было по-настоящему. Как у его родителей. Тэ верил, что так будет. Даже когда понял, что он отличается от остальных омег, всё равно верил. Хотел семью. Но теперь, кажется, от веры остались одни лишь воспоминания. Призраки убитой мечты. И Тэхён выкинул из головы эти представления об идеальной жизни. Распрощался с ними навсегда. Пожалуй, в тот самый момент, когда тот парень бешено прижал его к стене и резко стянул с него штаны, бесцеремонно засунув в его анус сперва пальцы, а затем и сразу член, спарились все воображаемые замки, выстроенные из ничего. И осталось лишь тошное настоящее. «Больше не хочу. Пусть этот чёртов месяц быстрее закончится.» — Тэхён лежал, нагревая своим дыханием гнездо из подушек и одеял. Хотелось плакать, но он знал, что если сейчас заплачет, то остановиться не сможет. И было больно и страшно. И хотелось защиты. Но он сам себе пообещал не жаловаться. Поэтому сдержался. Даже если никто не видит. Нужно сдерживаться.