Триаж / Triage

POV - Toл - Всё случилось очень быстро. Настолько быстро, что у меня просто не было возможности что-либо сделать. Нож, который держал в руке бывший Мэй, вонзился в грудь Пи’Тина. И в эту секунду моё сердце словно остановилось. – Пи-и-и’... – вырвалось из моего пересохшего горла. Картина, представшая перед моими глазами, была просто ужасающей: высокая фигура, которая до этого твёрдо стояла на ногах, прямо на моих глазах начала резко падать. Я машинально бросился к Пи’Тину, чтобы подхватить его оседающее на землю тело. – Пи’!!! Глаза, которые всё время смотрели на меня с нежностью, затуманились. Я тряхнул тело человека в моих руках, надеясь, что он откликнется: – Пи’Ти-ин! – Пи’Харт! Гори в аду! Гнить тебе в тюрьме, сволочь!!! – бросившись к краю баскетбольной площадки, прокричала Мэй вслед убежавшим и садящимся в машину Харту и Бассу. Я медленно положил Тина на землю. Из раны в его груди не переставая текла кровь. Он всё ещё дышал, но его дыхание было очень быстрым и слабым. – Что... что мне нужно делать?.. Что делать? Я смотрел то на лицо Пи’Тина, то на нож, торчащий из его груди. – Я сейчас вызову скорую. Мэй дрожащими руками достала телефон и набрала номер. Да, нужно вызывать скорую. Но и прямо сейчас неплохо бы что-нибудь сделать. Я протянул дрожащую руку и схватился за рукоять складного ножа. Я как-то слышал, что его, вроде бы, нельзя вытаскивать и нужно оставить как есть до появления врача. Я наклонился и прижался ухом к груди Пи’Тина, надеясь услышать его сердцебиение. Но я ничего не услышал. – Пи’... очнись! – я снова встряхнул его и осторожно похлопал по щекам. В груди болело так, словно мне, как и Пи’Тину, всадили нож. – Пи’... не надо так. Скорее очнись и скажи, что мне делать… Что бы ты сделал, если бы тебе попался такой пациент?.. – На... на баскетбольной площадке. Да, здесь уже безопасно. Но мы не знаем, что делать, – Мэй, прижимая телефон к уху, подбежала и опустилась на колени рядом с Пи’Тином. – Надо... сделать массаж сердца? – девушка подняла голову и посмотрела на меня. – Х-хорошо. Мэй положила телефон на землю рядом с собой. – Не вешайте трубку. Делайте, что я говорю, – раздался из динамика телефона мужской голос. – Надавливайте на центр грудной клетки, между сосками. Глубина – около пяти сантиметров, скорость – сто надавливаний в минуту. Я буду задавать ритм, а вы, следуя ему, продолжайте надавливать и не сбрасывайте вызов, пока не прибудет машина скорой помощи. – А... а нож? – спросил Мэй. – Оставьте как есть. Не вздумайте вытаскивать его. Голос, раздающийся из телефона, необъяснимым образом подарил нам спокойствие. – Хорошо, я это сделаю. Я поспешно положил обе ладони на грудь Пи’Тина, но Мэй тут же оттолкнула мои руки. – Ты не сумеешь. Давай я, – Мэй положила руки на середину груди Пи’Тина и начали ритмично надавливать. – Меня... учили... оказывать первую медицинскую помощь. Я справлюсь. Я с тревогой смотрел на Пи’Тина и Мэй и мог лишь злиться на себя из-за того, насколько я бесполезен. Пи’Тин, казалось, мирно спит, и в один миг подступившие к глазам слёзы затуманили моё зрение. – Это же просто небольшой ножик. Не смей умирать! Ты же врач. Как ты можешь умереть! Я ничего не мог поделать, кроме как кричать, надеясь, что потерявший сознание человек сможет меня услышать. Примерно через три минуты Мэй начала уставать и немного вспотела. К счастью, подбежал какой-то парень и, сменив её, продолжил делать массаж. Должно быть, это был студент, который занимался перед корпусом. Я не знаю, сколько прошло времени, и я не смогу сосчитать, сколько слов я за всё это время прокричал, стараясь заставить Пи’Тина открыть глаза. Но когда издалека долетел громкий вой сирены, в моём сердце начала расти надежда. *** Врачи и медсёстры должны смело идти на жертвы. Какая бы ни возникла ситуация, они должны продолжать работать ради спасения пациентов. Пи’Тин не единственный пострадавший, отправленный в отделение неотложной помощи. Множество других пациентов также ожидают помощи. Медсестра, отвечающая за медицинскую сортировку перед отделением скорой помощи, продолжает работать, и время от времени заглядывает в само отделение. Выражение её лица очень грустное, она то и дело отворачивается, чтобы утереть застилающие глаза слёзы. Я очень хотел пойти и найти Пи’Тина, хотел узнать, как его состояние. Я знаю, что такие люди, как он, не должны умереть так просто. Вся сегодняшняя ситуация напоминает плохой фильм, она слишком неправильная. Этот длинный складной нож не должен был воткнуться в Пи’. Я не мог спокойно усидеть на месте и расхаживал туда-сюда по отделению скорой помощи, родственники других пациентов смотрели на меня. Затем открылась дверь отделения скорой помощи, и оттуда вышел невысокий мужчина с покрасневшими глазами. Он был одет в такую же голубую униформу, которую надевал на работе Пи’Тин. Именно этот человек забрал Пи’ с места происшествия. Он пробежал мимо меня, обнял медсестру, дежурившую перед отделением скорой помощи, и расплакался. – Пи’Эйм, Пи’ отправили в операционную, – всхлипывая, произнёс врач. – Господи, какой же Тин дурень... – медсестра подняла глаза к потолку, из её глаз непрерывно текли слёзы. – Куда попал нож, Нонг’Гэп? – Он вошёл прямо в левый желудочек. Кровь заполнила весь перикард, – с отчаянием в голосе произнёс доктор по имени Гэп и, не выдержав, заплакал навзрыд. Нож... пронзил сердце? – Доктор, – подбежав доктору Гэпу, произнёс я, – Как... как Пи’Тин? Доктор Гэп повернулся и посмотрел на меня. – Нонг, молись. Я тоже буду молиться, – сказал он и вытер слёзы тыльной стороной ладони. – Нам остаётся только надеяться на чудо. Услышав его слова, я почувствовал, как у меня подгибаются колени, и, попятившись, упал на скамейку. Я закрыл ладонями лицо, из моего горла вырвался яростный стон. Мэй тут же села рядом со мной, крепко обняла за плечи и тоже тихонько заплакала. *** Доктор Тин умер в операционной в два часа тридцать минут. Когда, после нескольких часов ожидания перед дверями операционной, я получил эту весть, понял, что чудес не бывает. Утреннее небо сегодня такое безоблачное, и как оно отличается от мрака у меня на сердце. У меня на душе было так уныло, словно её захватила бесконечная чернота. Я стоял перед зданием больницы и смотрел на небо, мою голову заполняли воспоминания о Пи’Тине. Я согласен, что наше знакомство нельзя назвать нормальным. Когда я впервые увидел его, я понял, что именно он являлся мне в моём кошмаре. Он всегда появлялся в какие-то странные моменты, заставляя меня понять, что наша встреча не случайна. Его шутки – худшее, что я слышал в своей жизни, а его направленный на меня взгляд, самый нежный из тех, что я видел в своей жизни. Усилия Пи’ увенчались успехом, я выжил и увидел рассвет нового дня. Однако он добился этого ценой собственной жизни. Так не должно быть. Это неправильно. Могу ли я спасти его так же, как он спас меня? Однажды Пи’ сказал, что после моей смерти может вернуться назад во времени. Он может вернуться в тот момент и в то место, в котором последний раз заснул. Вопрос в том смогу ли я сделать то же самое. В моём сердце понемногу стала зарождаться надежда. Я попробую поехать домой и лечь спать. Посмотрим, вернусь ли я в тот день, когда Пи’Тин остался переночевать в моей комнате. Поговорив с полицией об инциденте и отдав им видеозапись, я поехал к себе домой с определённой целью. Когда я прошёл мимо родителей, сидящих в гостиной, мама подняла голову и посмотрела на меня как раз тогда, когда я поднимался по лестнице. – Тол... – окликнула меня мама дрожащим голосом. – Ты слышал о докторе? Не оглядываясь, я медленно кивнул и услышал всхлипывания матери. – Боже, доктор Тин был ещё так молод. У него впереди было блестящее будущее, – печально произнёс отец. – Мы же совсем недавно виделись. Я больше не смог выносить эту грустную атмосферу и как можно быстрее поднялся по лестнице наверх. Открыв дверь спальни, я прошёл мимо места, где в ту ночь ворочался и старался уснуть Пи’Тин. Вот уж действительно дурак, не захотел спать в удобной кровати. Когда я проснусь, я обязательно скажу ему об этом. Решив не принимать душ, я запрыгнул в кровать, надеясь уснуть как можно скорее. Прошлой ночью я не спал и должен был бы немедленно вырубиться, но каждый раз, когда я закрывал глаза, в моей голове всплывал образ заколотого Пи’Тина. Моё сердце никак не могло успокоиться, и я не мог заснуть. Чтобы уснуть мне требовалось больше усилий, чем обычно. Минут через двадцать я открыл глаза, сел и спустил ноги с кровати. Мой взгляд снова затуманили слёзы. Как мне заснуть в таком состоянии?.. Я вытер слёзы в глазах тыльной стороной ладони, шмыгнул носом и с отчаянием уставился в потолок. Как Пи’ заснул, когда я умер? Я вышел из комнаты и спустился на первый этаж. Родители, вероятно, ушли по делам в банк. Я направился к домашней аптечке и принялся рыться в лекарствах, чтобы найти то, которое мама принимала при бессоннице. Вскоре я нашёл упаковку маленьких таблеток с надписью «снотворное». Взяв в ладонь две таблетки, я направился на кухню, чтобы налить воды и запить их. Если срок годности лекарства не истёк, думаю, этого будет достаточно, чтобы заснуть. Увидимся, Пи’Тин. *** Когда я проснулся, у меня кружилась голова. Возможно, двух таблеток для меня было многовато. Поддерживая себя руками, я сел, на мгновение закрыл глаза, а затем быстро повернулся и посмотрел на пол рядом с кроватью, ожидая увидеть свернувшегося там Пи’Тина. Моему взору предстал пустой пол спальни. Я поспешно осмотрел себя и увидел, что на мне всё ещё та одежда, в которой я был в ту ночь, когда Пи... Пи’Тин был зарезан. Я попытался понять, что происходит, и осознал, что я не смог вернуться в прошлое, как Пи’Тин. Я посмотрел на часы, было уже пять вечера. Я увидел пропущенные вызовы от четырёх друзей. Вероятно, они звонили, потому что я пропустил два пары, но у меня просто не было никаких сил и эмоций, чтобы учиться. Я встал с постели, чувствуя себя брошенным на произвол судьбы. – Почему Пи’ мог это сделать, а я не могу? – подняв взгляд, обратился я к небесам. И тут вдруг что-то заставило меня посмотреть на фотографию на висящей на стене полке. Это было моё детское фото. Оно мне не очень нравится, потому что в детстве лицо у меня было таким же красивым, как у девчонки. Но мама настаивала на том, что это прекрасные воспоминания, и поэтому фотография должна стоять на полке. Я взял снимок и спустился по лестнице на первый этаж. Родители уже вернулись и сидели на диване, изучая документы, по-видимому, связанные с работой. – Проснулся, сынок? Ты голоден? Я велела тётушке купить рисовую лапшу с курицей. Она уже должна скоро вернуться. Мама говорила как обычно, но я ясно видел, что она всё ещё выглядит печальной. – Ты знаешь, в каком храме находится тело доктора Тина? – спросил отец, повернувшись к маме. Она покачала головой и вернулась к работе, как будто не хотела больше говорить об этом. Услышав о Пи’Тине, я снова почувствовал себя так, словно у меня сердце вырвали из груди. Я подошёл к родителям и показал им свою детскую фотографию. – Когда делали этот снимок, я был знаком с Пи’Тином? – Хм? Вроде бы, да. Отец сделал эту фотографию, когда ты только вышел из больницы, – мать посмотрела на меня. – А почему ты спрашиваешь, сынок? Я сел рядом с мамой. – Можете мне рассказать, как я впервые встретился с Пи’Тином? – В то время твоя мама и тётя Ган были очень близкими подругами. Как-то, болтая, они решили двумя семьями поехать на пляж. Когда мы были на пляже, я был довольно невнимателен и не заметил, как ты зашёл в воду один. Слава Богу, отец доктора Тина пришёл на помощь, а затем отвёз тебя в больницу, – папа оторвал глаза от документов и уставился вдаль. – Ты очень нравился доктору Тину. Он помогал заботиться о тебе, держал тебя за руку, куда бы ты ни пошёл, всегда приносил какие-нибудь вкусности и делился в первую очередь с тобой. Моё сердце отчаянно забилось, когда я услышал это. – Пи’Тин когда-нибудь брал меня в храм, чтобы отдать дань уважения монахам? Родители посмотрели друг на друга. – После того, как ты чуть не утонул, Нонг’Тин отвёл тебя в храм, – произнесла мама. – Мне до сих пор это кажется забавным. Нонг, видимо, подумал, что ты девочка, поэтому предложил пожениться. Мама рассмеялась, но в её смехе слышалась грусть. – Думаю об этом, и сердце болеть начинает. Нонг’Тин был таким милым. С самого детства он всегда больше думал о других, чем о себе. Неудивительно, что он решил стать врачом, чтобы помогать людям. Вдруг словно молния вспыхнула в моей голове. – Где находится храм, в который меня водил Пи’Тин? – Где, дорогой? – повернувшись к отцу, спросила мама. Папа закрыл глаза, стараясь вспомнить. – Не могу вспомнить название храма. Но в альбоме должны быть фотографии, – сказал отец, обернувшись к матери. – Помнишь, мы фотографировали Ган и доктора Тула на церемонии в храме? – Хм, припоминаю. Я позвоню Ган и спрошу, где это место, – сказала мама, беря телефон. – Пап, можешь показать мне эту фотографию? – поспешно обратился я к отцу. – Подожди немного, я сначала должен найти её. Отец встал и направился к лестнице, я, сгорая от нетерпения, последовал за ним. Пи’Тин, ты не можешь вот так просто умереть. Я тебе не позволю. Я обязательно найду способ вернуть тебя, и неважно, что мне придётся для этого сделать. Если у тебя есть какая-то сверхъестественная сила, то почему я не могу ею обладать? Как только я узнаю, где находится этот храм, в который меня водил Пи’Тин, я сразу же забронирую билет, чтобы отправиться туда. И там я помолюсь о том, чтобы Пи’Тин вернулся. Если он не вернётся, то не знаю, как я буду жить. Я не могу вынести, если мне придётся обменять свою жизнь на его. Такого больше не должно произойти. *** Дул лёгкий тёплый морской бриз, донося до меня запах морской воды. Яркий солнечный свет освещал пляж, заставляя белый песок сиять. Пройдя около 200 метров по пляжу, я заметил неподалёку храм. Держа в руках фотографию, я не спеша подошёл к нему и остановился перед табличкой с названием храма. Я поднял фотографию и сравнил её с представшим передо мной видом. На снимке мы с Тином стояли вместе у таблички перед храмом. Пи’Тин тогда был высоким и очень худым мальчишкой с искренней улыбкой. У меня на этой фотографии угрюмое лицо, потому что я не любил фотографироваться. Именно сюда меня приводил тогда Пи’Тин. Многое здесь изменилось, но кое-что даже спустя двадцать лет осталось прежним. Например, вот это огромное дерево Бодхи* слева. [прим.: дерево Бодхи — в буддизме легендарное дерево в роще Урувелла, медитируя под которым, принц Гаутама достиг просветления и стал Буддой. Предполагают, что в этом предании упоминается вполне реальное дерево, относящееся к виду Ficus religiosa, фикус священный. Один из главных символов в буддизме. В буддийских монастырях оно специально культивируется и высаживается.] Храмовый зал всё такой же, хотя его, кажется, недавно реставрировали. А позади всё ещё расположен павильон с древней статуей Будды. Я зашёл внутрь храма. Моё сердце начало неистово колотиться, когда я увидел место, где началась эта странная история. Я шёл, пока не оказался перед павильоном, где находились древняя статуя Будды, которая, казалось, не получала должного ухода. Я посмотрел по сторонам, чтобы узнать, нет ли здесь кого, и спустя мгновение встретился взглядом с мужчиной, который подметал метлой сухие листья на храмовом дворе. – Приветствую, юноша, – поздоровался он со мной. – Если ты пришёл просить подсказать тебе номер лотерейного билета, то лучше уходи. Я ничем не смогу помочь. Я посмотрел на Будду и повернулся к этому мужчине. – Я здесь не для того, чтобы спрашивать номер лотерейного билета. – Тогда что ты здесь делаешь? – спросил, подойдя ко мне, мужчина в летах. – Многие приезжали сюда, чтобы попросить о чём-то, но большинство оставалось разочарованно. Многие пришедшие даже получали противоположный результат. Поэтому мало кто приходит сюда, чтобы попросить милости. – Тогда... – я уставился на фотографию, которую держал в руке. – Люди, которые молились и получили желаемое… Как им это удалось? – Ну, как я заметил, в основном сбывались детские желание, – ответил мужчина. – Поэтому я думаю, Будда благословляет тех, у кого чистое сердце. Мне рассказывали, как сюда пришёл ребёнок, и просил о том, чтобы нечто в животе у его матери не было раком. И это действительно оказался не рак. Поэтому жители деревни стали толпами стекаться сюда, чтобы попросить о выигрыше в лотерею, о деньгах, о золоте. Однако это ни разу не сработало. В то время Пи’Тин был ещё маленьким, поэтому его желание сбылось. Но получится ли у меня то же самое сейчас? – Если я попытаюсь, у меня получится? – Попробуй, юноша. Не теряй веру. Постарайся настроиться на благие мысли, наберись решимости, очисти свой разум. И тогда, возможно, твоё желание сбудется. Мужчина улыбнулся, подбадривая меня, и вновь отправился подметать храмовый двор. Я повернулся и снова посмотрел на статую Будды. Сделав глубокий вдох, я медленно опустился перед ней на колени. Трижды низко поклонившись, я положил нашу с Пи’Тином совместную фотографию к основанию Будды и, вернувшись на прежнее место, опустился на колени. «Пи’, я хочу, чтобы ты вернулся ко мне. Я желаю этого больше всего на свете». Я сложил руки в молитвенном жесте и громко и отчётливо произнёс: – Я буду защищать Пи’ от смерти до тех пор, пока мы не поженимся.