magesong

Нил дернулся; впервые за много-много дней что-то изменилось. Воздух, просачивающийся через зарешеченное окно его повозки, изменился. Теперь в нем чувствовался аромат цветов и морской соли — он казался чуждым, но одновременно с этим было в нем что-то знакомое, как в потрескивании пламени. Он заставил себя сесть, мало обращая внимание на пульсирующую боль в голове. Быстро осмотревшись он пришел к выводу, что, пока он валялся без сознания, его положение не улучшилось. Раны на лице болели, грудь горела под грубой тканью рубашки, а от запаха мочи и собственной вони хотелось вывернуть все содержимое желудка. Подавители все так же впивались в запястья и сковывали лодыжки. Нил знал, что это бесполезно, но все равно попытался использовать внутреннюю силу. Все, что он смог ощутить — ноющая пустота. Казалось, что дорога стала ровнее. Нил рискнул взглянуть в небольшое отверстие повозки. Холмы, покрытые зеленью и усеянные жирными овцами и рыжим крупным рогатым скотом. Даже деревья выглядели иначе, — они были не такими, как те, что он видел через прутья своей темницы — они были сами по себе шире, в добавок на них росли большие плоды. Неудивительно, что Король Кенго возжелал захватить эти земли. И неудивительно, что у него ничего не вышло. Когда вечернее солнце в последний раз осветило его темницу, движение повозки прекратилось. Вся одежда Нила была пропитана потом, он тосковал по бодрящей пустоте горного воздуха, по ветру — настолько сильному, что казалось, он может унести даже его самого. Однажды. Когда послышались тяжелые шаги, он вжался в самый угол повозки. — Проснитесь и пойте, Ваша Светлость, — раздался грубый насмешливый голос. — Ваш муж уже заждался. Повозку отворили, но прежде чем Нил успел пошевелиться, его схватили за руки, повалив на землю. Почувствовал на своей лодыжке чью-то руку, Нил дернул ногой, ударяя пяткой стражнику возле него четко в подбородок. Голова мужчины откинулась назад, и он с хриплым ругательством разжал хватку. Руки, держащие его за плечи, болезненно сжались, Нил начал дрыгаться в попытке освободиться и от них. Он смог вырвать одну руку, а его босые ноги уже нашли опору и — — Младший, — насмешливый голос заставил его застыть на месте. — Всеми возможными способами продолжай делать то, что делаешь. Мне даже не придется искать оправдания теперь, — желчь подступила к горлу Нила. Это мог сказать лишь один человек, но он все равно должен был посмотреть, должен был убедиться, кто это. Он с трудом поднял глаза. Лола стояла рядом с высоким, темноволосым, сероглазым мужчиной, положив одну руку на его обнаженную руку. Лицо мужчины казалось знакомым — давным-давно Нил знал это лицо, как свое собственное, годы стерли с него всю мягкость и теперь Жан выглядел так, словно был высечен из мрамора. Вся поза Лолы говорила о непринужденности, а рука казалась дружеским жестом. Но глаза Жана застыли от ужаса, когда он взглядом встретился с Нилом, и тот ощутил, как его захлестывает волной смирения. Как только Жан одними губами произнес «беги», тело Нила обмякло. Один всплеск силы Лолы, и Жан упадет замертво. Смех Лолы набатом раздался в ноющей голове Нила, а сама она развернулась на каблуках, увлекая за собой Жана. — Приведи его в надлежащий вид. Мужчины, раздевшие его, сорвав грязную, пропитанную потом одежду, злобно смотрели на обнаженное тело. — У Монстра появилась новая забава, — усмехнулся один из них, обмакивая тряпку в холодной воде, а затем с силой, больше необходимого, протирая едва начавшие заживать раны на груди Нила. Стражник, удерживающий руки Нила, хмыкнул себе под нос. — Жаль, нас не окажется рядом, чтобы потом развлечься с тем, что от него останется. — Я слышал, что Монстр не любит делиться, — прогремел мужчина, которого Нил пнул ранее. — Он будет пользоваться им, пока не надоест, а затем наш прекрасный юный друг исчезнет навсегда. И никто никогда больше не увидит его. Мужчина с тряпкой перешел на зад, рассмеявшись, когда Нил отпрянул от такого прикосновения. — Лучше привыкайте к такому, Ваша Светлость. Теперь Вы годитесь только для этого, — он потянул за цепочку, соединяющую подавители на руках и ногах Нила, бросив многозначительный взгляд на его пах. Нил едва не поперхнулся, сглатывая свой ответ. Его взгляд невольно метнулся в сторону, где стояла Лола, теперь ее рука лежала на спине Жана, а на накрашенных губах играла хищная улыбка. — Нет-нет, — сказала она, — не нужно портить товар. Король дал обещание. Больше никаких насмешек не звучало, мужчины с особой деловитостью одели Нила в незнакомую красивую одежду. Цепь, соединявшую руки и ноги, пришлось снять, но подавители оставили, те продолжали раздирать и без того поврежденную кожу. Тем не менее, Нил смог ощутить некое облегчение — теперь он хотя бы может размять свои конечности. Холмы взывали к нему; деревья, небо и море — все шептало его имя. Но, несмотря на внезапную свободу, он был связан рукой, которая сейчас лежала на спине Жана. Приглушенный стук копыт заставил его оглянуться. Он увидел полдюжины лошадей, а после ему пришлось подавить свой крик, когда в одной из них он узнал Тильку. Нил даже не догадывался, что она могла пережить их поимку столько месяцев назад, но вот она — стоит здесь, пока ее шерсть отливает медью в розоватых лучах заходящего солнца. Как только Тилька оказалась в пределах его досягаемости, она тут же ткнулась носом ему в грудь, и он зашипел, почувствовав, как вновь открываются раны. Пока на нем подавители, он не может использовать даже свое ускоренное исцеление, что на мгновение заставило задуматься о том, сможет ли кровь просочиться сквозь одежду. Возможно, именно поэтому они выбрали шелк красного и черного цвета. Чьи-то грубые руки подхватили его и взвалили на спинку Тильки. Она дернулась под ним, показывая готовность, Нил успокаивающе провел рукой по ее шее. — Еще нет, — мысленно сказал Нил ей. — Не раньше, чем Жан будет свободен. Лола подскочила к Жану сзади, крепко обхватив его за талию одной рукой. Пальцы Нила вцепились в гриву Тильки, пока он ругался себе под нос на всех известных ему языках. Мальчишка, стоящий у головы Тильки, виновато взглянул на Нила, и он прикусил внутреннюю сторону щеки, пока не почувствовал вкус крови. Все притихли, когда они обогнули склон, а вдалеке показался замок — он возвышался над городом, окраины которого они сейчас огибали. Сооружение было почти таким же большим, как замок Эвермор, но оно было сделано из ярко-белого камня, который подобно маяку выделялся под восходящей луной. Прозвучал горн, оповещая об их прибытии. Тилька беспокойно задергалась под ним. Нил вытер вспотевшие ладони о свои шелковые брюки. Он с иронией подумал о том, что, такова была его судьба — выбраться из одной темницы, чтобы тут же попасть в другую. Монстр. Он слышал слухи о нем задолго до того, как его пленили. Такой же холодный и безжалостный, как и камень, властью над которым он обладал. Именно Монстр одержал победу в короткой, но кровопролитной войне. Именно он расколол землю, которая и поглотила Кенго и всех его воинов. Нил тогда был очень далеко, но даже глубоко в недрах Эвермора смог почувствовать, как содрогнулась земля. — Огромная сила, — прокатился ропот по залам замка в тот день. — Слишком огромная для одного человека. Нил все еще не понимал, как он оказался втянут в это, как он мог быть обещан человеку, который мог свернуть горы. Почему такой человек вообще захотел его? По эту сторону океана Нил был никем, мать забрала его из Равенара еще до того, как первые угольки его могущества начали разгораться. Вернулся назад всего три месяца назад и уже с подавителями. С тех пор ничего не изменилось. Он был лишен своей силы, избит, заморен голодом и заперт в клетку, как животное. Сын своего знаменитого отца, но не более. Было странно — выбирать его в качестве военного трофея. И все же, теперь он здесь. У ворот замка их встретила охрана из двадцати человек. Он оглядел всех — в основном обычные стражники, но есть и два мага, у них есть броши, обозначающие силу. Высокая девушка в капюшоне, державшаяся с надменной осанкой королевской особы, стояла с брошью мага Воздуха; и девушка поменьше — с белыми волосами, блестящими в лунном свете, ее брошь мага Воды была приколота в районе плеча. Маг Воды встретилась глазами с Нилом, холодно оглядывая его, Нил отвел взгляд. Когда ворота с лязгом захлопнулись за ним, у него перехватило дыхание. Он упустил свой шанс, последний шанс на свободу. У него перед глазами замелькали пятна, и Тилька дернула головой, когда он слишком крепко сжал ее гриву. Пойман. Пойман в ловушку, в которой он и будет оставаться до самой смерти— Теплая рука легла ему на колено, он дернулся, но, наконец, вдохнул воздух в легкие. Маг Воды. Она даже не взглянула на него, лишь перекинулась несколькими тихими фразами и улыбками с мальчиком-конюхом, который так и шел возле головы Тильки. Как только он смог нормально дышать, рука исчезла, но девушка по-прежнему не смотрела на него. По освещенной факелами дорожке они проследовали к дверям замка, который возвышался высоко над ними. Когда Нил спешивался, у него подогнулись колени, из-за чего он отшатнулся назад, но широкая рука удержала его. Жан. Вторая его рука все так же была зажата в тисках Лолы. Прошло десять лет с тех пор, как Жан прикасался к нему, десять лет с тех пор, как они вместе бегали по Эвермору, смеясь и путаясь под ногами у прачек, десять лет с тех пор, как они лазали по деревьям в саду, пытаясь отыскать созревающие плоды. Десять лет с тех пор, как мать Нила вместе с ним сбежала под покровом ночи. С тех пор Нилу нельзя было даже шепотом произносить имена своих друзей. С тех пор, казалось, что глаза Жана постарели не на одно столетие, но его прикосновения все так же несли лишь добрые намерения. Лола наблюдала за ними со своей змеиной улыбкой, и как только Нил смог твердо стоять на земле, Жан тут же отстранился, не снимая пустой маски со своего лица. Другие маги тоже заметили их небольшое взаимодействие. Нил выпрямился, он поднял подбородок, когда встретился с ними взглядом. Он не хотел показаться трусом. Путь к тронному залу казался бесконечным. Желудок Нила скрутило от запаха жареного мяса и картофеля с травами, разносившегося по залам. Он попытался вспомнить, когда в последний раз ел хоть что-нибудь, но это было еще до того, как покинул ту повозку, он не знает сколько прошло дней. До того, как Лола вытянула из него столько жизненной силы, что в итоге он споткнулся, спускаясь с лошади, до того, как она пустила в ход кулаки и клинок. С тех пор он с особой жадностью осушал случайные чашки воды, которые ему просовывали через решетку, это все, что у него было. Огромная комната, в которую они вошли, была обставлена с учетом комфорта, а не роскоши. Нил даже моргнул, увидев мягкие кресла, расставленные вокруг одного большого круглого стола, все кресла были одинаковые. Вокруг стола столпились мужчины и женщины, наблюдающие за тем, как они приближаются к ним. Когда они достигли своей цели Лола отпустила руку Жана и неохотно поклонилась. Остальные члены их группы последовали ее примеру, и Нил подумал о том, чтобы просто рухнуть на пол. Но острый взгляд, устремленный прямо на него, заставил резко выпрямиться. Мужчина, который, должно быть, был королем Ваймаком, стоял впереди остальных, высокий и мускулистый. Его обнаженные предплечья украшали татуировки — все виды магии, переплетающиеся воедино: языки пламени смешивались с воздухом, водой, камнем и деревом, прежде чем исчезнуть под его рукавами. Воин и маг Жизни, про него можно было сказать, что он, скорее завоевал свой трон, нежели был рожден правителем. До Нила и его матери даже заграницей долетали слухи о короле, который мечтает создать Справедливое Королевство. Она насмехалась над настолько откровенной ложью. — Справедливое королевство, рожденное кровопролитием и амбициями. Держись оттуда подальше, Абрам. Несмотря ни на что, пообещай мне. Это обещание не стало бы первым, которое он дал матери, а после нарушил. Король изучал его взглядом, поджимая губы, пока он шел. Нил подавил в себе дрожь, отводя взгляд от ярости, которую он видел в каждой черте лица короля. По обе стороны от короля стояли два мага, абсолютно одинаковые: невысокие, широкоплечие, золотоволосые, с глазами твердыми, как топазы. Позади близнецов стояли две женщины, на лицах обеих было выражение добродушной озабоченности. А за ними — еще больше магов. У Нила пересохло во рту от такого скопления силы. Надежды сбежать теперь совсем не оставалось. — У меня сложилось впечатление, — медленно произнес король, — что он должен прийти к нам добровольно. — И невредимый, — добавил близнец справа, его голос был ровный и холодный, как тундра. Близнец по левую руку промолчал, но его внимание не отрывалось от лица Нила. Лола подняла голову, ее высокомерие чувствовалось даже в воздухе. — А у меня сложилось впечатление, что тебе нужно заменить своего мага Огня. — Неужели человека так просто можно заменить? — спросила маг Воды, которая сопровождала Нила от ворот. — Маг — это оружие, не более того. — Ты смотришь на нас, смотришь на себя, и это все, что ты видишь? У мага Воды был нежный голос, в комнате потрескивал воздух, когда ее слова разносились по небольшой толпе. Лола выругалась себе под нос — Нил подозревал, что только он и Жан расслышали это, но король все равно нахмурился сильнее. — Ваше Величество, — сказала Лола, пытаясь придать своему тону что-то приятное, — уверяю Вас, Натаниэль здесь как добровольный участник этого союза между нашими странами. — Подавители на нем говорят об обратном, — сказал король. — Как и все остальное, — добавил правый близнец. Нил не знал, как теперь выглядит его лицо — губу все еще жгло, когда он проводил по ней языком, но глаз больше не был опухшим. — Это такой фарс, — продолжал близнец, чуть наклоняясь за короля, чтобы обратится к своему брату, который с таким же успехом мог бы стать статуей. — Мы даже не знаем, действительно ли он маг Огня. Или сын ли он лорда Натана. Возможно, это обычный ученик кузнеца с некоторой схожестью. — Вы хотите сказать, что Вы бы нарушили наше перемирие и начали новую войну из-за необоснованного страха, что Его Светлость может отвергнуть Вашего принца? — спросила Лола, не пытаясь скрыть презрение в своем голосе. — После всех потерь с обеих сторон? Я считала, что Вы гордитесь своей справедливостью, Ваше Величество. Мы выполнили свою часть уговора. Ноздри короля раздулись. — Вы считаете, что у Вас есть иммунитет к тому, на что я способен, леди? Вы забываете, что я могу почувствовать ложь в твоем дыхании, — он взглянул на Нила, который изо всех сил старался унять дрожь, а затем снова повернулся к Лоле. — Оставьте нас. Все вы, — добавил он, кивнув своим магам. Проходя мимо него, Лола ухмыльнулась Нилу, а ее рука надежно обхватила запястье Жана в молчаливой угрозе. Все остальные следом потянулись за ней — все, кроме молчаливого близнеца и короля. Дверь с лязгом захлопнулась за ними. Король шагнул ближе, и Нил не смог сдержаться, сделав шаг назад. Было странно видеть, как король застывает на месте, видеть, как он поворачивается к своему спутнику вместо того, чтобы замахнуться на Нила. — Эндрю, — сказал король. — Что ты пожелаешь сделать? Эндрю — и есть Монстр, осознал уставший мозг Нила. Самый могущественный маг Земли на континенте. Жених Нила. Прямо сейчас истерический смех грозил вырваться из горла Нила, и он с трудом проглотил его. Человек, которого все так боялись, был ниже самого Нила, хотя его одежда не скрывала, насколько могучее у того тело. Он шагнул вперед, склонив голову набок и оглядывая Нила с головы до ног. Голос Монстра был сух и тверд, как камень. — Он подписывает контракт без подавителей, или мы отправляем всю их делегацию обратно Ичиро, но по частям. Нил решает нарушить свое молчание. — Ты бы убил всех этих людей? — Оно говорит, — губы Монстра хитро изогнулись. — Я удивлен, что тебя волнует их судьба, когда им так очевидно наплевать на твою. Нил подумал о Жане, которого притащили сюда с неясной целью. О мальчике-конюхе, который ухаживал за Тилькой и другими лошадьми, о том, как его нежные руки лежали на ее уздечке. О стражнике, который тайком приносил Нилу лишних хлеб, пока тот не устроил неудачный побег, из-за чего мужчина был вынужден перестать. Он подумал о том, на что способна сила, стоящая перед ним, и не стал никак возражать. Король внимательно посмотрел на них обоих, затем повернулся к Монстру. — Я прикажу снять с него подавители. Мы восстановим его силы до того, как представим контракт, и тогда выбор останется лишь за ним. Принц пожал плечами, Нил предположил, что это считалось за молчаливое согласие, поскольку мгновение спустя двери распахнулись, и солдаты Равенара вновь появились. Кто-то — паж — прошептал что-то на ухо Лоле, и та бросила ядовитый взгляд на короля, прежде чем порыться в кармане и достать ключ. — Он попал к нам уже в этом, — сказала она, колеблясь. — Он не обучен управлять своими силами. — Снимите их, — приказал принц, привалившись к стене. Его поза казалась непринужденной, но что-то промелькнуло в его каменных глазах. Лола, должно быть, тоже обратила на это внимание, потому что отдала ключ без дальнейших протестов. Один за другим подавители ослабли, а затем упали на землю. Нил чувствовал себя до странного жизнерадостным без них, будто теперь он мог взлететь вверх, как искра от костра, и исчезнуть в ночном небе, которое изгибалось дугой над крышами. Он глянул на свои руки — запястья были покрыты шрамами — и глубоко вздохнул. Вместе с воздухом в него хлынула сила, пьянящая больше, чем вино. Искры залетали между его пальцами — оранжевые, синие и белые — и он рассмеялся, прежде чем мир погрузился во тьму, и это было последним, что он помнил.