-----
С некоторых пор, Хизаши хорошо знает, как отличный день может стать ужасным в мгновение ока, или как изначальное беспокойство может превратиться в удивление и радость еще быстрее. И он хорошо знает, что Изуку Мидория, кажется, держит в руках переключатель, контроллер, действие которого меняет настроение Ямады. Он не мог этого не знать, не после того, как Шота использовал мальчика в качестве оружия, не после того, как Незу проявил личный интерес к мальчику и сделал его своим учеником. Но это странно, признается себе Хизаши. Потому что Мидория... отвлечен. Не совсем так, как тогда, когда он не обращал внимания на кого-то, пока к нему не обращались правильно. Точнее... похоже, никто не знает, как к нему обращаться. Но они стараются, ох как стараются. Ашидо и Каминари разговаривают друг с другом, громко выкрикивая имена и бесстыдно наблюдая за Мидорией, ожидая, чей из них зажжет его и привлечет внимание. Потому что тот нашел способ скрыть искры в своих глазах и то, как позволить им проявляться только тогда, когда он им позволит, а это подвиг, который одновременно впечатляет и пугает Хизаши, потому что это трудная задача, и то, что у него получилось может значить, что Ростку не единожды приходилось скрывать свою радость, и о, разве эта мысль не звучит просто ужасно? Но Мидория не реагирует, просто смотрит, позволяя тем двоим продолжать. А еще он наблюдает за Тодороки, который говорит с Ураракой. Они тоже пытаются выяснить, кого играет мальчик, но в более спокойной форме. — Это он сам из другой реальности! — восклицает Тодороки, — Тот, где он был бы... — Если ты еще раз назовешь его ребенком чьей-то тайной любви, я попрошу Ииду провести для тебя лекцию! — угрожает Урарака, и Хизаши отказывается от своего заявления о спокойной форме, частично обеспокоенный тем, какая "лекция" нужна Тодороки. Холодок пробежал по спине Ямады, и он повернул голову, чтобы увидеть, что Мидория теперь наблюдает за ним, слегка наклонив голову вправо, позволяя волосам упасть на лицо, и приковывая мужчину взглядом, одновременно напряженным и фанатичным. Хизаши замирает на месте, небольшая часть его начинает кричать, что что-то не так. Мидория намеренно медленно закрывает глаза. Это чувство проходит, и Хизаши решает отвлечься. — Хорошо, слушатели! Давайте начнем сегодняшний урок! — воскликнул он. Ощущение того, что за ним наблюдают, возвращается в середине урока и больше не исчезает до самого конца. Как и ощущение, что Хизаши анализируют, разрывают на части, расчленяют и отмечают недостатки критическим взглядом. Это тревожно, но все в порядке. В конце концов, Айзава не дал бы Мидории играть кого-то негероического, верно? Нет, разумеется нет.-----
К началу обеденного перерыва ученики 1-А уже на взводе. Поэтому когда раздается звонок, некоторые из них быстро выходят из класса, зная, что не хотят знать, что скажет Мидория на их вопросы. Остальные ждут и смотрят, как Изуку встает и, небрежно засунув руки в карманы, выскальзывает за дверь. Урарака встает первой, единственная, кто решает выглянуть наружу, поворачивает голову туда-сюда, прежде чем обернуться с растерянным выражением лица. — Я не вижу его, — говорит Урарака, слова кажутся странными, когда они слетают с ее языка. Те немногие, кто остался в комнате – Тодороки, Иида, Асуи и Шинсо – следуют за ней. Они бродят по коридорам и соседним классам, удивляясь, что мальчика не видно. Вскоре они сталкиваются с Айзавой, который держит в одной руке упаковку желе, а в другой – стопку бумаг. — Сенсей, — приветствует Иида обычным рубящим движением руки, а Айзава смотрит на них усталым и равнодушным взглядом. — Да? — спрашивает он, и Асуи объясняет. — Мы ищем Мидорию, керо. Он ускользнул слишком быстро и мы не успели увидеть, куда именно. — Вам удавалось найти его каждый раз, — добавляет Тодороки, — Не знаете, где он сегодня? Но Айзава качает головой, его выражение лица становится нечитаемым, когда он отвечает: — Я понятия не имею, где Мидория. Когда он говорит это, они решают прекратить поиски, признавая, что снова не смогут пообедать со своим другом. Они рады, что Мидория развлекается, но довольно разочаровывает то, что им не удается проводить столько времени вместе, как это было раньше. Однако когда они возвращаются с обеда, то видят перед собой странное зрелище. Мидория уже сидит на своем месте и выглядит так, будто никогда не уходил. А еще он улыбается, широкая ухмылка расплывается по его лицу. И она выглядит... неправильно. Почти сбивающе с толку, но это не имеет смысла. «Почему у Мидории такое выражение лица?» — удивляются его друзья, но затем остальные ученики возвращаются, звенит звонок, и в комнату входит Всемогущий. — Отправляемся в тренажерный зал Гамма! — Всемогущий хлопает в ладоши, энтузиазм напоминает им всем о мощном присутствии, которое он так долго сохранял, и которое теперь заменено меньшим и более мягким, — Хватайте тренировочное снаряжение, одевайтесь, и мы начнем! Ученики 1-А делают, как было сказано, хватая портфели и направляясь в раздевалки. И никто не знает когда, но в какой-то момент, между двумя поворотами, Мидория исчезает. Они не знают, что делать.-----
Когда Тошинори зовет своих учеников отправиться в зал Гамма, он не может не запнуться. Потому что, пока Яги говорит, мужчина осматривает класс. И когда он видит на Мидорию, его взгляд останавливается. Дело не в том, что мальчик делает что-то необычное. Он все еще сосредоточен, его глаза следят за Тошинори, пока тот жестикулирует и улыбается. Он все еще одет в свою обычную форму, его руки лежат на столе в точности, как у Мидории. Но он... словно отключен. И когда Тошинори выходит из комнаты, он не может не заметить, что там не так холодно, как было в классе. Но нет ничего более тревожного, чем когда ученики наконец входят в Гамму... а Мидория не заходит с ними. А затем гаснет свет, металлические жалюзи захлопываются, не позволяя свету проникать через окна. Лишь тонкие лучи просачиваются сквозь мельчайшие щели в железе, через подоконник и низ двери. В воздухе раздаются несколько вздохов, а затем Тошинори слышит шаги. Шаги одного человека, которые слишком небрежно цокают по цементу. Тишину разрывает смех, резкий, леденящий и маниакальный. Затем тишину нарушает голос Мидории, разносящийся по залу, и все начинает обретать смысл. — Ну-ну, посмотрите на этих маленьких героев. Сколько времени прошло с тех пор, как я видел вас в последний раз? Всего несколько месяцев, да? Когда я украл одного из вас в качестве добычи? Когда мы уничтожили вашего главного босса, лишив его силы? О, но вы должны были запомнить этот день, как победу над Сенсеем! Ну, хватит, хватит! Сегодня я покажу вам, какого это! — Ты... — Киришима начинает предложение, но не он заканчивает его. Нет, это делает Бакуго, который кричит: — Ты Шигараки! Ублюдочный ботаник! — А вы всего лишь NPC! — кричит Мидория в ответ, — Маленькие фигурки, которые не видят дальше своего базового кода, которые сосредоточены только на скинах персонажей, а не на их характеристики! Ну, почему бы нам не посмотреть, насколько улучшились ваши статы?! За словами Мидории следует крик, затем глухой звук, и Тошинори наблюдает, как Тодороки загорается через две секунды после этого. А Мидория... он выглядит неуравновешенным, широко улыбаясь и бросаясь на Тодороки, который уклоняется и держит пламя как источник света, к которому остальные начинают направляться. Но Мидория слишком быстр, слишком свиреп, и вот Шото падает, его огонь гаснет. Бой продолжается в темноте, и на мгновение Тошинори не может остановить учащенное и прерывистое дыхание, его мозг кричит о том, что он ничего не может сделать, хотя другая часть знает, что под всем этим все еще его мальчик. Один за другим Тошинори слышит глухие удары, крики и движение, но не видит, где именно, и не может ничего сделать. И один за другим раздается все меньше голосов детей, только приближающийся смех и топот ног повсюду, но не рядом с ним. И когда свет, наконец, снова зажигается, чья-то рука тянется и хватает Тошинори за горло. Запоздало Яги понимает, что кожи касаются только четыре пальца, последний, мизинец, все еще держится в воздухе. Тошинори оглядывается на учеников, которых видит, и его глаза расширяются, когда он понимает, сколько из них сбиты с ног. По меньшей мере десять человек лежали на земле, а еще трое с трудом держались на ногах. Остальных Тошинори даже не видел. — Я держу победу прямо в своих руках, — хрипит Мидория, его голос нервирует тем, что лишен естественной жизнерадосности, которую Тошинори обычно слышит, когда мальчик говорит о победе. В любой другой день Изуку был бы в восторге от своей победы, радостный, ликующий и ухмыляющийся, как будто его назвали Героем Номер Один. Но сейчас в голосе мальчика нет радости, только скука, и Тошинори видит, что его преемник не улыбается. Из-за того, что пальцы обхватили его горло и того, насколько интенсивной кажется аура, исходящая от его мальчика, Тошинори не может найти в себе силы дышать. Однако Мидория отпускает, отталкивая его и отступая назад, лицо мальчика искажается разочарованием, когда он говорит: — Это должен был быть последний раунд, но, судя по всему, ты всего лишь обучение. Засунув руки обратно в карманы, Мидория начинает уходить, как будто не он только что расправился со всеми своими однокрассниками. У выхода он останавливается, поворачивает голову и говорит: — Я буду надеяться, что в следующий раз уровень станет сложнее. Вам всем нужно набрать больше очков опыта. Мидория исчезает, а спустя несколько секунд раздается звонок, возвещая об окончании дня. Но все, на чем он может сосредоточиться – это состояние спортзала и то, в каком он беспорядке. Пол покрыт трещинами, некоторые участки пола исчезли, оставив после себя только кратеры и мелкую пыль. Для 1-А и Тошинори это напоминает пыль, которую Шигараки оставляет после того, как использует свою причуду. Все выглядит так, будто Мидория разрушил пол, на котором они стоят, именно таким способом. Но это невозможно, правильно? Правильно же?-----
Изуку проскользнул в свою комнату, улыбаясь, снимая пиджак и галстук. Он падает на кровать, радость растет, когда он видит некоторые фотографии на стенах, на них запечатлены воспоминания и люди, которых он играл, а также некоторые реакции на них. Он уверен, что в среду Незу даст ему еще больше фотографий, скопированных с камер видеонаблюдения, разбросанных по территории школы. Он уже может догадаться, какими будут некоторые из них, и неоднократно отмечал в телефоне моменты, когда некоторые из его одноклассников были особенно удивлены, чтобы попросить именно их. Изуку фыркает, вспоминая свой разговор с Айзавой и Незу накануне, когда они решили, что он будет изображать Шигараки. Или, точнее, Незу решил, что он будет злодеем, Айзава одобрил, а Изуку выбрал, кого именно о будет играть. И придумал идеальный способ показать свое мастерство – бой в темноте. — Роль злодея научит их ситуационной осведомленности, — заявил Айзава, а Незу усмехнулся. — Да! И тренировки в темноте, как ты упомянул, Мидория! Какая замечательная идея! Им действительно нужно знать, как сражаться, не полагаясь на зрение! — весело сказал директор, и Мидория улыбнулся. — Значит ли это, что вы позволите мне закрыть жалюзи без срабатывания сигнализации? — спросил он и получил в ответ острую ухмылку, от которой его собственная улыбка изменилась и стала больше напоминать его учителя. Изуку считает, что все прошло хорошо, учитывая все обстоятельства. Айзава уже написал ему, сказав, что в будущем у них будет больше уроков по борьбе вслепую. Это хороший навык – уметь полагаться на другие чувства, когда одно из них пропадает. Конечно, Изуку освоил этот навык только потому, что боялся потерять зрение или слух – последствия того, что он находился слишком близко к такому количеству громких, ярких взрывов, а также того, что эти взрывы приближались к нему, когда он неизбежно разочаровывал или злил своего когда-то лучшего друга – но он рад, что он у него был. Умение маневрировать в темноте, запоминать, где что находится всего за несколько секунд наблюдения, и предсказывать, что может измениться – это определенно навык, которым нужно владеть. Так что Изуку не сожалеет о том, что выступил в роли злодея, как бы неправильно ни казалось подражать морали голубоволосого мужчины. Играть роль Шигараки было странно, но интригующе. Действовать в роли злодея, который кажется почти параллелью Изуку... мальчик мычит, его взгляд поднимается вверх и останавливается на потолке. Он думает, что больше всего беспокоит то, как... мало ему пришлось менять, чтобы войти в роль злодея. Шигараки действительно чувствовался странной параллелью самого Изуку: он просто начал не с того и шел оттуда, двигаясь по спирали в другом направлении, в том, в котором Мидории посчастливилось не пойти. Потому что зеленоволосый знает, что ему повезло, что он стал учеником UA. Что он здесь, а не со злодеями, бегущими от ненависти и злобы. Что он человек, которого обидела система, но который хочет ее изменить, а не разорвать на части. Да, Изуку повезло, и часть его задается вопросом, в чем разница между его происхождением и происхождением Шигараки. Раздается стук в его дверь, и именно это заставляет Изуку отвлечься и соскользнуть с кровати. Он открывает дверь и сияет, когда Тодороки мягко улыбается ему. — Мы смотрим фильм в гостиной, — говорит тот, — Хочешь присоединиться к нам? — Конечно! — Изуку с радостью соглашается, и его сердце полно радости, поскольку он заканчивает день на позитивной ноте, оставив заботы и вопросы позади. Еще бы его руки не были такими онемевшими и постоянно покалывающими...