***
Неспешно прогулявшись после занятий и тренировки, Каянэ решила, что правильнее и, что для неё сейчас более важным — ближе, будет не возвращаться в приют, а узнать результаты сразу у Кушины. Свернув по направлению к дому, девочка только больше обеспокоилась в свои мыслях. Только сейчас ей стали обуревать сомнения в правильности всех действий, проделанных ею за все те месяцы, что она оказалась в этом необычном мире. От не понимания того, к чему ей вообще стоит стремиться, на глаза девочки едва не наворачивались слёзы, пока душа металась во всевозможных представлениях о будущем. — «Меня не было в этом сюжете. Я лишняя. Какие «мама» и «папа»? Я взрослая девушка, у меня самой уже были отношения…» — Но каждая мысль о Кушине пробуждала трепет, словно едва ощутимые крылья бабочек, касающиеся кожи, обжигая холодом, после которого идёт миг наслаждения. Рёгудзе восхищалась этой девушкой и не видела в том ничего постыдного. От каждого её взгляда у малышки перехватывало дыхание и невозможность объяснить реакцию собственного тела вызывала ещё больше сомнений. Ребёнку хотелось прямо здесь осесть наземь, лишь бы унять боль от гула мыслей в голове. Но та упорно продолжала идти, останавливаясь всего на пару мгновений, чтобы унять сбившиеся дыхание и поглубже вдохнуть теплый майский воздух. Из окон нужного ей дома лился мягкий свет, освещая и без того ещё светлую улицу. Дом почти ничем не выделялся среди остальных, но Каянэ всегда была любопытна многоуровневость некоторых зданий и место, которое для себя выбрали Минато и Кушина, относилось именно к таким. Оно имело округлую форму, функциональность которой можно было оправдать разве что в Суне, но никак не в зелёной Конохе. Сам дом был небольшим и имел классическую двухэтажную конструкцию с резными элементами и крышей из красной черепицы. Фасад выполнен в светлых тонах с использованием кремового оттенка стен, который прекрасно сочетается с белыми окнами и дверью. Кушина не имела привычки оставлять свет включённым, от того девочка не выразила никакого удивления, когда дверь отворил Жёлтая молния Конохи. — О, Каянэ-чан, это ты, — с явным облегчением проговорил Минато, его поза казалась напряженной, но он скоро выдохнул, расслабляясь. — Кушина очень переживала куда ты пропала. Еле успокоил её тем, что ты могла уйти на полигон, — говорил он всё тише, явно не желая, чтобы Узумаки услышала. — Хаа, ну почти так и было. — Каянэ неловко коснулась своих волос, не зная куда деть руки. Оценив состояние малышки, Минато шире распахнул дверь и приглашающе кивнул. Свет от ламп ласково коснулся детского лица, делая его ещё белее, а некоторые прядки её волос сверкнули, точно рубины, отражающие солнечные лучи, при которых и сияние становилось всё более благородным. Но приняв то за игру воображения, девочка переступила порог, благодарно улыбнувшись мужчине в ответ, и тут же вздрогнула, уводя взор в сторону, когда и взгляды пересеклись. — Простите за вторжение, — прошептала стандартную в этих краях фразу. — «Он так внимателен, хотя и не должен…» Намикадзе, заперев дверь, бесшумно, словно и не касался пола, проскользнул в гостиную. Кай заметила, как на его губах мелькнула лукавая улыбка. Будучи наслышанной от Кушины о шалостях Минато, она уже предвкушала что-то, как минимум, забавное. Конечно, не в её скромных полномочиях было полноценно оценивать характер и грани личности других, но эта картина поражала своей простотой и искренностью. Рёгудзе удалось застать похожий момент вчера, увидев в его голубых глазах похожее озорство, но в этот раз то ощущалось по иному. Оно было таким, что в груди помимо воли растекалось нечто неведомое ранее. Это не было похоже на то чувство, когда переселенка повстречала Кушину. Тогда на неё будто бы вылился не просто ушат воды, нет, это сравнение совершенно не подходит, оно и на сотую часть не может описать ликование сердца в тот миг, словно путник, увидевший во мраке лучик света. Оно не было схоже на восхищение и восторг, испытываемые при одном взгляде на Кэтсуми. Вернее… это могли быть чувства, но имеющие другие оттенки, в случае с Кэт она восхищалась её красотой и умом, а в Минато силой и врожденными навыками лидера. — Куши-тян, угадай кто пришёл, — рассмеялся Минато, и его завораживающий бархатистый смех словно отразился от стен. Тот он, коим бывает, когда его жизни не угрожает опасность, там, где никто не мог разглядеть в душе омут без его согласия, за стенами собственного дома, разительно отличался от того, кем он представлялся малышке до сего момента. В сознании вдруг мелькнула мысль: «Раньше я так волновалась, что даже не смогла разглядеть в нем подобной задорной и в тоже время лукавой черты. Выходит, все мои терзание были пусты?» — Что? — вяло отозвалась девушка, явно озадаченная другими делами. Расправившись с застежкой на сандалиях, девочка прошла в залу, с интересом поглядывая на Узумаки. Та полулежала на диване, разложив вокруг себя свитки и листы с замысловатыми символами, грозящие вот-вот обернутся прахом. Её растрёпанный и измученный вид говорил, что она сидит над ними не менее пары часов, при том не смыкая глаз. — «Неужели она была настолько занята, что даже не заметила моего появления и не вышла встретить, предпочитая оставаться лежать на сером диване в обществе свитков, хотя сама же и пригласила.» — Кай потрясённо наблюдала за немым разговором возлюбленных, но всего спустя пару секунд, Кушина склонила голову так ничего и не поняв. Бросив переглядки с девушкой, Намикадзе всё так же тихо повернулся, уходя в стороны кухни, кидая уже на двух представительниц женского пола выразительные взгляды, после чего благополучно скрылся. — О, Каяне-чан, ты вернулась, — воскликнула Кушина, точно только сейчас заметила появление малышки. Узумаки, как ни в чем не бывало, в считанные секунды подскочила к ней и кинулась обниматься. — Куши-тян, полегче, а то ведь придушишь, — взмолилась я, выбираясь из плена нежных рук. — «Только же подумала…» — Где ты была? Уже так поздно, я волновалась. Ты никогда так надолго не пропадала. Что-то стряслось? — тараторила девушка, перехватив младшую за плечи, разворачивая лицом к себе, цепким взглядом подмечая каждую царапину. — Всё хорошо. Просто немного задержалась после занятий. — Щёки заливались краской, покуда Каянэ воротилась от пронзительного взгляда попечительницы, ощущая укор совести. — «Как я вообще посмела сомневаться в ней.» — Немного?! Да уже темнеть начало! — воскликнула Узумаки, а от всплеска Ки занавеси на окнах качнулись, словно от порыва ветра. От былой боязни красноволосой как либо испугать ребёнка своим напором не осталось и следа. — Ну так окончание только в семь. Что я могу поделать, жизнь такая, — пожала плечами дите и аккуратно выбралась из объятий. — Как в семь? — подивились та. — Эээ… Куши-тя… мам, — моментально исправилась воспитанница, не желая навлекать на себя ещё больше проблем. — У меня есть некоторые сомнения касательно того, как внимательно ты меня слушаешь. — Говорившая манерно надула губки и сложила руки на груди. — А потом ещё и сама обижаешься, что я всё не запоминаю. — Хватит вам ругаться, — оборвал нас вернувшийся блондин. — Каянэ-чан, иди кушать. Всё уже готово. — Спасибо вам, Минато-сан, — играя отрапортовала Кай. — «Вот есть в нем что-то лисье» — подумалось ей. Вечер прошел довольно мило и можно сказать даже как-то… по семейному?.. Но каждый раз, когда малышка ловила себя на том, что чувствует себя слишком комфортно, то вглядывалась в радостные лица принявших её людей, и сердце жалобно сжималось от осознания, что она попросту их использует и даже не может предупредить об опасности, нависшей над ними, точно дамоклов меч.***
Дверь едва слышно скрипнула, и в темноте помещения из ниоткуда возникла фигура в белых одеждах. — Арису, милый, как дела? — заигрывающе протянула девушка, направляясь к столу, за которым названный проводил большую часть времени. Не найдя какой-либо реакции на собственное появление, младая прелестница бесцеремонно приснилась бедрами к столу, качнув его и едва не опрокинув лампу. От столь неожиданного порыва, буквы, что так усердно выводил на бумаге ведомый творческим порывом медик, размазались, и прочесть то, что было там написано ранее, становилось едва возможно. До хруста сжав ручку, мужчина раздраженно прошипел: — Тссс, чёрт, что тебе надо? С минуту в комнате царило молчание, и только тогда Като поднял глаза, с вызовом глядя прямо в чёрные омуты подопечной. Наконец, удовлетворившись результатом, Кэтсуми изрекла интересующий её вопрос: — Когда малышку к себе звать будешь? Моих знаний едва ли хватает чтобы ответить на все её вопросы. — Дожили, ребёнок завел тебя в тупик. А дальше что? Начнёшь путать кислоту и щёлочь? — встрепенулся Арису, не смея даже в мысля вообразить подобную ситуацию. — Как будто мне самой нравится, что эти самые вопросы прилетают только мне. Кажется, у неё и специальный блокнот для них есть, — припомнила Кэтсуми. — Забавно, — улыбнулся мужчина, а его очки отразили свет от лампы. — Кажется, в своё время ты сама до такого не додумалась. Муженёк подсказал? Обиженно хмыкнув, та, пригрозив доброму знакомому рукой: — Поговори мне тут. — Она тяжело выдохнула и продолжила говорить: — Да всё не по делу ты. Вот сегодня она хотела узнать строение глаза. — И что ты ей объяснить не смогла? — подперев голову руками, учёный выжидающе взглянул на собеседницу. Каштаново-рыжая чёлка спала ему на глаза, при том ничуть не скрывая раздражения в этих золотых омутах. Девушке стало не по себе от смены настроя начальства, но она никак не могла позволить кому бы то не было обращаться к ней с пренебрежением. Сложив руки на груди, девушка уперла глаза в потолок и, помедлив, продолжила, не преминув при этом заняться цитированием: — Да как тут объяснишь, когда с каждым словом у неё всё больше вопросов. Как устроен хрусталик? Почему изображение переворачивается? Что будет если его деформировать? А что, если сетчатка тонкая? А наоборот? А сетчатка по всей поверхности одной толщины? — Мельком взглянув на Арису, Мори поняла, что ещё чуть-чуть и уже ей придется доказывать собственную компетентность. — Всё бы ничего, вопросы довольно простые, и ответить может каждый, но выглядит она при этом так, будто уже знает ответ, но ждёт подтверждения и больше подробностей, чуть ли ни до точной молекулярной формулы каждого вещества и каждой ткани. Тут кто угодно подумает, прежде чем вступать с ней в разговор. Ко мне уже Танака несколько раз подходила и спрашивала, как я держусь так долго. Её максимум на 5 минут хватает. — Да они просто некомпетентны, чего ещё от них ждать, — фыркнул Като и потянулся за очередным листом для записей. — Ну, девочка и правда хороша, в точности как нам передали, она тебе понравится. Вот я точно уверена, что вы с ней споётесь и ты назначишь её личной ученицей, — заметила подчиненная, точно не сказала ничего необычного, а лишь упомянула что-то столь незначительное, как погода на улице. Впрочем, таковой парень тоже не знал с утра и до ночи засиживаясь в лаборатории. — Ну-ну, размечталась, такого ещё ни разу не было, — начал было старший из них, как по неведомому наитию ему захотелось взглянуть на напарницу. Та, уже не стесняясь, сидела на краю стола, чуть извернувшись, чтобы лучше рассмотреть результаты недавних исследований. Весь её образ так и говорил о заинтересованности делом, но при этом было в нём что-то лукавое и даже, возможно, надменное. Вероятно, все думали, что милый и невинный образ девушки изменился, стоило лишь ей попасть под так называемого дурное влияние «Лабораторной крысы» или «Неимоверного чудака», как его любили невзначай называть младшие служащие, однако Кэтсуми всегда тянулась ко всему новому, и ворох всего, что она только могла узнать, находясь на подобной должности, приводил её чувства в восторг. Но самому Арису казалось, что ничего не влияло на неё так же сильно, как неожиданно нашедшаяся любовь. — Бросаешь мне вызов? — задумавшись уточнил парень. — Именно, — пролепетала Мори, цепляя пальцами один из отчетов, но не найдя ничего интересного, отложила его в сторону и вновь уставилась на начальника. — Ну так что? Спорим? — Спорим.***
Двое бежали вдоль освещенной фонарями улице. По лицу стекали капли, размазывая макияж, закрывая обзор. Девушка стучала каблуками, создавая ещё больше ряби на водяных зеркалах, что отражали огни города. От ливня студентку едва ли спасало пальто, но и у её друга ситуация была не лучше. Добежав до автобусной остановки, подросток, убирая со лба мокрые пряди, обернулась к запыхавшемуся парню, что стоял, оперевшись руками о колени, и хватал ртом воздух. Видок у него и правда не очень. Весь растрепанный, куртка нараспашку, свитер под ней потемнел от влаги, а с его волос ручейками лилась вода. Несмотря на холод на улице, в сердце девушки, глядя на возлюбленного разлилось тепло. Встретившись взглядами они неожиданно начинали смеяться. — Ахааха, будет ли хоть один вечер, проведенный вместе, когда мы не будем опаздывать и мокнуть под дождем? — улыбаясь, уточнил парень, встряхнув головой. Рыжие локоны отражали теплый свет фонарей, и напоминали собой растекшееся золото, а в глазах сверкали искры, завораживая взор так же, как и в день их знакомства. Несмотря на столь досадную особенность, его уж точно подобное совпадение скорее забавляло, а не причиняло неудобства. — Лёш! Как ты можешь, это же традиция! — подражая игривой манере парня, возмутилась ученица. На что молодой человек лишь коварно усмехнулся, что-то задумал и стал настраиваться на манер ведущих-театралов. На что его возлюбленная отстранилась на шаг, встав в пол-оборота, и сощурила глаза, подозревая неладное. Выпрямившись, мужчина медленно подошел ближе к девушке, вставая у неё за спиной, приобнимая за талию. Та, затаив дыхание, ощущала тепло его прикосновений, не слышала, что он пробормотал, но у неё уже давно было одно желание… Развернувшись в теплых объятьях, она носом почти что соприкоснулась с изящной линией его шеи. Прислушавшись к реакции партнёра, ощущая трепет и молчаливое одобрение, девушка приникла губами к тонким ключицам, прикусывая нежную, немного влажную кожу зубами, оставляя на ней след, а после потянулась к его губам.***
Каянэ проснулась в слезах, сердце бешено билось в груди. Сон казался настолько реальным, что она по-настоящему ощущала прикосновение возлюбленного к губам. Она сжала кулачки и попыталась успокоиться, вспоминая каждую деталь своего сна. Потихоньку Каянэ вышла из своей комнаты и направилась к кухне. В доме было тихо, лишь слабый свет фонаря проникал сквозь окно, освещая ее путь. Она сидела за столом, обдумывая свой странный сон, когда вдруг услышала шуршание шагов. — Каянэ, что ты тут делаешь? — спросил блондин, заходя в комнату. — Доброй ночи, Минато-сан, — прошептала она, опустив голову. — Что случилось? Ты выглядишь расстроенной, — сказал он, садясь рядом с ней. — Страшный сон приснился… хотя не знаю, можно ли его так назвать… — Расскажешь? — Девочка задумалась, но отрицательно покачала головой. Минато незаметно вздохнул, а после предложил: — Давай я подогрею тебе молока. Мужчина поднялся из-за стола и уже успел поставить молоко на плиту, стараясь делать всё как можно тише, чтобы не разбудить жену, как Кай неуверенно начала: — Мне приснился мой друг… Кажется, мы проводили с ним довольно много времени до того, как я попала сюда… Минато улыбнулся и взял дочь за руку. — В мире снов всё возможно, Каянэ. Иногда они открывают нам взгляд в нашу душу и помогают осознать наши истинные чувства, остается их просто осознать и прожить. Всё будет хорошо. Каянэ, взглянула в его яркие голубые глаза, размышляя над сказанными словами, и крепко обняла Намикадзе, прижимаясь к его груди. — Спасибо, папа. Каянэ смотрела на своего отца, чувствуя смешанные эмоции. С одной стороны, она мечтала о таком отце, с другой — ей это всё ещё казалось неправильным. Отстранившись и переведя взгляд на окно, она с неожиданностью осознала, что уже светает и стоит начать собираться. — Отец, не мог бы ты помочь? Что входит в этот экзамен? — поинтересовалась малышка, невинно хлопая глазками. — Конечно же, это будет включать в себя проверку на боевые навыки: студенты могут быть проверены на свои навыки боя и использование базовых ниндзюцу, тайдзюцу и гендзюцу, демонстрацию различных техник, боевые дуэли или сражения в команде, — проговорил Минато, ставя пред Каянэ кружку. — Каждый год они стараются придумать какой-то другой формат, чтобы развлечь детей, но вряд ли это произойдет и сейчас. — О, вы тоже уже проснулись, даттебане. Доброе утро!***
Успокоившись, сквозь грусть и волнение, Каянэ начала собираться, одевая более практичный вариант повседневной одежды. Тщательно расчесав волосы, проверила, что у нее все под рукой, остановилась у зеркала и посмотрела на себя. — «Сегодня я точно сделаю всё возможное, чтобы повеселиться,» — подумала она, блеснув горящими глазами. Когда Каянэ вышла из дома, ее встретил утренний свет, который обещал прекрасный денек. Дыхание свежего воздуха на улице наполнило её чувства поистине мгновенной легкостью. До теста оставалось ещё немного времени. Для Кай, не желающей как либо чрезмерно выделять себя, этот экзамен был не больше чем пустым звуком, потому, поддавшись привычке, она свернула по направлении озера, надеясь, что хоть оно поможет ей отойти от необычно раннего подъёма. Каждый раз, когда она находилась около него, и настроение поднималось, а напряжение как рукой снимало. Девочка вспоминала о прошлой жизни. Все её воспоминания были как-либо связаны с озёрами и реками, казалось, не было места, где бы она проводила много времени, и поблизости не находилось какого-либо водоема. Остановившись возле выступа, малышка оглядела привычные кустарники с примесью красных ползучих листьев, оплетённые вокруг них, лозы тянулись вверх к деревьям, а некоторым даже удалось зацепиться за нижние ветки. Было ещё раннее утро, так что на листьях осталось роса, которая загадочно блестела, потревоженная только что вставшим солнцем, что ещё отливало всеми оттенками розового. Небо уже успело просветлеть, а тучи, что ещё пару дней назад спасали жители от жары, растворились в воздухе. Присев на корточки, оставив сумку под деревом, девочка залюбовалась водной гладью, что сейчас, казалось, была цвета голубой лазури. Нежная рябь играла зарослями, росшими по краю воды. От воды веяло приятной прохладой, Каянэ, сонно, сквозь опущенные ресницы, как зачарованная наблюдала за лёгкими волнами, с всё теми же загадочными символами, оставленными на них светом. Прислушивалась к пению птиц и шелесту листьев и трав. Она хотела спуститься в воде, будучи благодарной за этот сказочный и вдохновляющий вид. Осторожно переступая, Кай подкралась к спуску, примечая места, за которые она могла бы ухватиться в случае, если начнёт падать. Уступ был не слишком удобный для спуска, но чтобы найти более подходящий вариант, необходимо было пройти к противоположной части озера. Уже спустившись наполовину, Рёгудзе замерла, думая как поступить дальше: в почве было слишком много песка, а сандалии оказались слишком скользкими и могли подвести в любой момент, когда бы она решила сделать следующий шаг. Вздохнув, Каянэ посчитала до 3, собираясь с мыслями, а после присмотрелась в ветке, находившейся чуть в стороне. Посчитав её подходящим решением, Кай вытянула руку и медленно ступила дальше, но, не удержав равновесие, упала и покатилась вниз. Невозможно понять, был ли в этом толк, но, сидя на песке у края озера, Каянэ крепко хвасталась за ветку, что, как она думала, поможет уберечься ей от падения. Смотря на переливание волн, на душе стало пусто, словно чего-то не хватало, но в тоже время она будто сново обрела этот недостающий кусочек. Неизвестно, сколько она там просидела, но Каянэ всё же пришлось подняться и отряхнуть прилипший к одежде песок. Подняться наверх оказалось не такой сложной задачей. И вот, идя вдоль берега по направлению к академии, она неожиданно осознала один не очень приятный факт… Подкладка то у неё белая… — «Мне точно влетит. И выйти из дома не успела, как измазалась вся», — с досадой думала Кай, прикидывая чем можно это оттереть. Она прикусила губу в раздумьях. Вдруг ее глаза осветила мысль: — «Может быть, я могу смешать песок с водой и попробовать вымыть пятно. Но нужно будет поторопиться, чтобы успеть на тест». — Девочка решила попробовать этот способ. Каянэ поторопилась до академии, стараясь держаться подальше от взглядов своих одноклассников. Когда она, наконец, проскользнула в стены аудитории, учитель едва не заметил её пятна на одежде, но не обратил на это внимания. Учитель поднял голос и объявил, что тест начинается. Каждый ученик получил лист с вопросами на тест по истории ниндзя. Каянэ внимательно разглядывала вопросы, стараясь вспомнить все изученные факты. Через некоторое время она пристально смотрела на один из вопросов, чувствуя, что фрагменты начинают складываться в правильную последовательность. Большого труда это не вызывало, но порой приходилось напрягать память до предела, чтобы вспомнить все детали. Чуть повернув голову, Кай заметила, как в это время Мико Хатори медленно и внимательно читала каждый вопрос, нервно грызя ручку, изредка подчеркивая какие-то слова. Лили, что неожиданно решила пересесть к ним за последнюю парту, также сосредотачивалась на ответах. Ее глаза светились, когда она вдохновенно начала рассуждать над один из вопросов. С облегчением вздохнув, Кай подняла голову, осматривая класс, чтобы понять, стоит ли уже сдавать бланк или стоит немного подождать. В центре класса сидел Хироши, что с уверенностью и быстротой заполнял свой лист. От него так и веяло решимостью, так и стремился продемонстрировать свои знания. — «Наверное, хочет уже перевестись.» Уже через пару секунд мальчик поднял руку, говоря: — Я закончил. Можно сдавать? — Я тоже закончила, сенсей, — подключилась Рёгудзе. После завершения тестовой части экзамена ученикам было предложено продемонстрировать техники ниндзя. Хироши был первым, кто выступал. — «Забавно, стоит быть внимательнее к нему, такие как он обычно очень непредсказуемы», — думала Кай, пристально следя за ним. Его движения были точными и уверенными, что произвело впечатление на аудиторию. Он без труда перевоплотился, а после использовал иллюзорное клонирование. После его демонстрации зрители обсуждали его проявление, восхищаясь мастерством, что было явно выше уровня детей его же возраста. Неожиданно один из диалогов привлек внимание Кай: — Смотри-смотри, я же говорила, что Хироши окажется самым лучшим, — горделиво заявила одна из девочек, словно это она сейчас показала лучший результат. — Не загадывай на перед, — опустила её на землю вторая. — Именно, тем более лучшим на экзамене точно окажется Шисуи-кун, — подключилась третья. — Ну это да, но всё равно. В нашем классе Хироши лучший, он талантливый и добрый, и не ведет себя так, будто он лучше других, в отличии от некоторых, — отвечала первая, намекая на характер Учих, который, собственно, и привлекал большинство девушек. — «Добрый? Не он ли ко мне задирался время от времени?» — недоуменно заметила Каянэ. — «Что-то я явно пропустила. Хотя, возможно, он и вправду довольно неплохо относится к другим девчонкам.» Сразу после него, под всё ещё не прекращающиеся комментарии о силе Хиро, выступала Мико. Она волновалась, но все же уверенно выполнила нужное задание на концентрацию чакры. Видя это, кое-кто из одноклассников даже зааплодировал, поддерживая ее Третьей вызвалась Кай, чувствуя мелкую дрожь в руках, подходя к сенсею, она неловко начала складывать печати. Чакра поддавалась нехотя, но даже так ей удалось создать практически точную копию учителя, воспользовавшись техникой перевоплощения. Облегченно выдохнув, девочка улыбнулась Мико, что как всегда радовалась успехам подруги. Лили подбежала следом за Каянэ, тепло улыбнувшись в знак поддержки. Уголок губ Кай чуть дрогнул. Ей не была понятна неожиданная заинтересованность в общении с ней и Мико, но, памятуя о её доброжелательности и невинности, Рёгудзе гнала порочные мысли прочь. Лили была вся в предвкушении, она волновалась и нервно посмеивалась, шутя о ситуации. Присутствующие поддерживали всеобщую любимицу, посылая ей слова поддержки и смеясь с её замечаний. Они внимательно следили за ее выступлением и когда она закончила, начали аплодировать, выражая свое восхищение.