Под небом Бейруна

      Виша, вернувшись из столицы, застала Таню, сидящую за своим письменным столом.       — Где ты столько времени пропадала? — на дворе была уже глубокая ночь.       — Доктор Венс попросил пройти пару тестов для его новой диссертации, — Виша сняла китель и повесила его в свой шкаф.       — Он вполне мог меня предупредить, — грозноватым тоном сказала Таня.       — Не злитесь, командир.       — Я не злюсь, садись есть, — Виша, как только зашла в палатку, обратила внимание на стоявший на столе ужин: тарелка картофельного пюре с тефтелями.       — Это что, мне? — не скрывая удивление, спросила девушка.       — Разумеется, — привычным, холодным тоном сказала командир.       — Вы или…       — Старшина Фарлан принебрëг моим приказом. Негоже давиться сухпайками, когда есть нормальная столовая под боком.       — Спасибо, командир, — Виша села за стол и съела первую ложку ледяного затвердевшего картофельного пюре.       — Даже греть не будешь? — спросила майор, не отрываясь от бумаг.       — Я плохо владею этим заклинанием, как бы всё не сжечь, — Виша врала. Все тепловые заклинания были элементарными.       — Ты слишком много внимания на себя тянешь, лейтенант, хочешь что-то рассказать? — майор встала из-за стола и присела напротив Серебряковой.       Подняла руки над тарелкой, и по палатке тут же разнëсся аромат тëплого пюре с фрикадельками в подливе.       — Ага, — девушка загребла новую ложку еды, подула на неё и отправила рот.       — Говори. Я уже закончила с бумагами, так, ведомости проверяла, — Виша достала из нагрудного кармана фотографию.       — Полковник попросил вам передать.       На фотографии было трое юношей, широко улыбающихся фотографу, Таня сразу узнала молодого Реругена. Двое других юношей были очень на него похожи, разве что немного старше.       — Неужели? — майор не стала скрывать тревожную мысль, и на лице проступила скорбь.       — Полковник сказал, что это его братья, я не знала, что он из многодетной семьи, да и вообще никого с такой же фамилией больше не знаю. Навряд ли он один из семьи пошёл в офицеры, надо познакомиться с ними непременно… — Виша и дальше бы щебетала, стараясь вытянуть из Тани хоть слово, но та заговорила сама:       — Они мертвы, Виша. Повесились, — девушка тут же замолкла и стала запихивать в себя ужин, несмотря на подступивший к горлу комок. Если бы командир сказала, что юноши погибли, не уточнив причину, то девушка бы резонно рассудила, что они скончались на войне, что в их времена печальная, но всё же стандартная смерть, а вот повешение — явно признак самоубийства, что намекает на незавидную участь юношей.       Серебрякова внимательно смотрела на лицо своего командира и не верила, что видит на нём нескрываемые ничем эмоции.       Майор резко встала, сняла сапоги и с головой залезла под одеяло.       — Вы хотите лечь спать пораньше? — командир не ответила, и Виша решила сказать то, что мучало её уже несколько месяцев. — В ту ночь. — Голос лейтенанта был мягким и успокаивающим. — Когда вы не вернулись ночевать в расположение, я место себе не находила. Позвонила в штаб, и там сказали, что вы пересеклись с полковником Реругеном и ушли куда-то, мило беседуя. Тогда я решила, что вам просто надо кому-то не из наших излить душу.       — К чему ты клонишь?       — Вы бы видели, — девушка хихикнула, вспоминая ту неделю. — Какая вы радостная носились по расположению, после того как переночевали у него. За неделю ни одного замечания нам не сделали по поводу внешнего вида и обязанностей, Вайс даже начал переживать, не приложились ли вы где головой.       — Я не хочу говорить об этом.       — Тогда я могу попросить вас рассказать мне, Таня? — Више было невыносимо трудно обратиться к командиру по имени, и та это слышала.       Майор громко и тягостно вздохнула. Раз уж лейтенант решилась обратиться к ней по имени, то волнение за душевное состояние Тани сильнее страха перед командиром.       — Спрашивай.       — Я говорила с полковником, и он за вас очень переживает.       — Да пошёл он, — грубо плюнула Дегуршаф себе под нос.       — За что вы на него так разозлились?       — За то, что он полюбил меня, — Виша абсолютно не ждала такого ответа от майора.       — Думаю, он не первый мужчина, что вас полюбил.       — Ты на Лолию сейчас намекаешь? — после этих слов Виша почувствовала острую потребность выпить.       — Не хотите вина, прежде чем мы продолжим? — предложила лейтенант. Дегуршаф повернулась к ней лицом, но из-под одеяла не вылезла.       — Нет, но ты можешь выпить, если хочешь, — Виша наклонилась, затем открыла сейф и извлекла из него бутылочку красного. Таня высунула нос из-под одеяла как обиженный ребёнок. — Без закуски будешь пить? — Из сейфа на стол извлëкся кусочек твёрдого сыра. — Забираю свои слова назад, как я могла подумать, что ты настолько непредусмотрительна. — Лейтенант взмахнула рукой над кусочком сыра, и тот рассыпался на тонкие ломтики. — Какая расточительность: использовать магический клинок ради такой мелочи, Виша.       — Та… — она хотела предложить майору шоколадку, но не могла назвать командира по имени, у неё буквально за много лет выработался рефлекс, что называть собеседника с голубыми глазами нужно либо «майор», либо «командир».       — У самой даже язык меня по имени назвать не поворачивается, а хочешь, чтобы я тебе душу изливала, — Таня немного презрительно смотрела на своего лейтенанта из-под пушистых ресниц, но ни разу не злобно.       — А вы сами любите его?       — Да, — одними губами сказала Таня и обняла себя за плечи.       — Я могу не спрашивать, если вам так больно говорить об этом, — Виша решила не играть в фрейлин и отхлебнула вино из горла.       — Почему ты решила, что мне больно говорить об этом?       — На вас лица нет, — сдавленно сказала лейтенант.       — Виша, неужели если кто-то смотрит на тебя самыми влюблёнными глазами, что ты видела за всю свою жизнь, а потом спит с другой, то тебе должно быть не больно.       — Наверное, — признаться, Виша часто мечтала о том, как они с командиром вечером под бутылочку вина обсуждают дела девичьи, но реальность оказалась не такой романтичной, как она представляла. Командира разрывала скорбь и тоска, а она не в силах вынести подобного напора эмоций, жрёт винище из горла.       — А я, как дура, влюбилась в него. Какое у нас вообще может быть будущее? Он все… — Виша перебила её:       — Таня, — девушка встала с места и опустилась на колени перед командиром. — Я ещё жива и могу любить вас, командир, так дайте ему шанс любить вас, как чудесную девушку, — лейтенант взяла себя в руки и приняла роль дорогой подруги.       — Не пори чушь, Серебрякова, — майор протянула руки и прижала к щеке девушки, та невольно вздрогнула от прикосновения. — Просто побудь со мной ещё немного, дай мне ощутить твою ману.       — Вам приснился кошмар вчера, потому что вы…       — От его маны совсем ничего не осталось, а он всё также улыбается мне. Улыбается, хотя пару минут назад чуть не умер, а всё из-за того, что я в его глазах чёртов ангел, — Таня пристально смотрела в глаза Виши, силясь рассмотреть в них притворство и обман, но намерения девушки были чисты.       — Если я полежу с вами, то вам станет немного спокойней?       Командир утвердительно кивнула.       — Тогда переоденьтесь хотя бы, вы из формы вторую ночь не вылезаете.       Таня встала с кровати, пошла к своему шкафу переодеваться, Виша последовала за ней.       — Что бы я делала без твоей заботы.       — Умерли бы от плохого кофе.       — Ха. Да уж.       Девушки переоделись и поуютней устроились под одеялом, в этот раз командир повернулась к Серебряковой спиной, и та обняла её за талию.       Више так много хотелось спросить у командира, разузнать, о чём они говорили с полковником, один ли раз были вместе, да и были ли вообще. Может, она себе тут худшего напридумывала, а они только за ручку держались да целовались. Но она не стала ничего говорить, боясь спугнуть мягкость и открытость своего командира, которую она ждала многие годы, как пугливую пташку.