химическая реакция

Общее мероприятие в самом разгаре. Все бывшие участники проекта в сборе. Вокруг радостные лица, разноцветные смокинги, белые скатерти на столах. Главной звездой этого вечера стал Наги, как и главным эгоистом, что вывел сборную Японии на совершенно новый уровень. Его игра была потрясающей. Он действительно заслужил первое место в проекте, несмотря на всю свою лень. Отовсюду сыпались поздравления. Стоящий на сцене Рео выглядел не менее счастливым. Исаги закусил губу. Не то чтобы он завидовал... просто это все, черт возьми, несправедливо. Он бросил последний взгляд на торжественно украшенный зал перед тем как уйти, ведь он больше не в силах смотреть на всеобщее веселье. Самые разочарованные глаза во вселенной. Пустые и синие, лишенные надежды, вместившие в себя океан сгоревших мечтаний. Узкие черные зрачки метались с предмета на предмет, в поисках выхода. Шаг за шагом подошва натертых до блеска туфель привела его к одной из дверей, но она явно не ведет наружу. Исаги посчастливилось наткнуться на скучающего Рина, стоящего на балконе. Итоши выглядел отстраненным и даже слегка загадочным, когда вот так опирается на балюстраду, разглядывая ночное небо. Неудивительно, ведь ему не удалось стать лучшим в мире нападающим, и Саэ до сих пор его не признал. Исаги сглатывает, подходя ближе, и тихонько запирает за собой дверь. Никто из них не стал нападающим, не попал в сборную. Две мечты разбились в дребезги. Пазлы, на которых он представлял будущее своей мечты, рассыпались без надежды на восстановление. Дерьмо. Но хуже всего то, что прямо сейчас хочется утопить свое горе в чужом. — Чего тебе? — фыркнул Рин, замечая чужое присутствие. Он не выглядит расстроенным, скорее — поникшим. Ему плевать на торжество и вечер. Ничего из этого больше не имеет смысла. — Вот воздухом решил подышать. — Вали дышать в другом месте. — С какой такой радости? — С такой, — огрызнулся Итоши, продолжая смотреть куда-то вдаль. — Может я тоже хочу здесь постоять. — Я первым сюда пришел. — Да мне плевать. Исаги правда плевать. Плевать настолько, что он без промедления действует первым — решительно сокращает раздражающее расстояние, сводит его на нет. Без доли сомнения хватает Рина за грудки и оттаскивает от ограждения. Прижимает его к стене, и это выглядит, по меньшей мере, глупо, в частности, из-за разницы в росте. Две руки ложатся по обе стороны от головы Итоши, и тот негодующее смотрит верху вниз из-под длинных нижних ресниц. Рин лишь раздраженно закатывает глаза и недовольно цокает, затем резко перехватывает запястья Исаги и меняется с ним местами. Теперь Итоши нависает над ним. Скользит взглядом от подбородка к синим глазам и останавливается. Зрительный контакт короткий, секунда не больше.  Затем, откинув травящие разум сомнения, он склоняется и целует, резко и жадно. Не оставляет ни себе, ни Исаги времени на глупые раздумья и анализ ситуации. Он, черт возьми, безжалостен и голоден. Впивается в губы, кусается, словно пытается раствориться в этом мгновении. Дышит сбивчиво, поверхностно. Ощущая это давление, Йоичи старается перехватить инициативу. Оба хотят быть ведущими, эго обоих зашкаливает. Одернув свое запястье, Исаги рукой скользит вниз, к притягательному, манящему бедру, трет сквозь надоедливую ткань классических брюк. Ему кажется, что у него едет крыша, потому что возбуждение становится невозможно контролировать. Оно сродни адреналину выбрасывается в кровь, бродит по венам, достигает самого сердца и сжимает его так сильно и так плотно, что становится невыносимо дышать. Кажется, что даже воздух вокруг раскален, плавится и искажается, не желая проникать в легкие. Колено Рина мгновенно оказывается между ног Йоичи, требовательно раздвигая их. Дорога отрезана, больше не свернуть обратно, и он собирается спустить все на тормозах. Продолжает целовать агрессивно и напористо, словно хочет раздавить противника. Сильнее вдавливает тело перед собой в поверхность стены и жмется к нему так отчаянно, как только возможно. Даже, казалось бы, такая непробиваемая и бесчувственная ледышка как Рин нуждается в сексуальной разрядке. Исаги не отстает от его темпа и без зазрения совести лезет в чужие брюки — с легкостью избавляется от ремня. Ширинка издает неприятный лязг, когда заветный замочек тянется вниз.   Рин продолжает своим коленом тереться о чужую промежность, вытягивая из Йоичи рваные вздохи. Возможно, вероятность, что их кто-то увидит вместе, лишь подогревает интерес и заставляет сердце в груди колотиться с бешеной скоростью. По телу Исаги проходится легкая дрожь, но он не подает виду, что что-то не так. Он освобождает второе свое запястье, и обе его ладони моментально ложатся на бедра Рина, собственнически оглаживают, изредка щепают за упругую задницу, но в итоге стекаются ближе к паху, словно это было предначертано. Рин же повторяет зеркально все действия — цепкие пальцы проникают под чужое белье и обхватывают твердый член с эгоистичным намерением подразнить и вдоволь поиздеваться. Их тела прижимаются ближе, будто пытаются слиться в единое целое. Воздуха совсем не хватает, и они отлипают друг от друга, чтобы перевести дыхание. Рин встречается взглядом с Йоичи и отчетливо видит, что глаза того полны похоти. По всей радужке пролегают самые настоящие паутинки, блестят и переливаются словно искрящиеся молнии. Чертов ублюдок, видимо, уже в потоке и анализирует Рина как футбольное поле, выискивая слабые места. Левой рукой Исаги насильно притягивает его за галстук ближе, наматывая тот на кулак, пока правая продолжает ласкать, даря самые смутные ощущения. Он впивается в губы Рина с новой силой, кусая и не щадя, и тот отвечает на поцелуй. Они бесстыдно дрочат друг другу, пока в соседнем помещении проходит самая настоящая церемония награждения лучшего нападающего в мире. Вероятно, Наги сейчас уже празднует свою победу. К тому же, ему удалось выпросить Рео в ростер. Это было одним из условий контракта. Да и к черту этих двоих! Губы Рина плавно перетекают на линию подбородка и спускаются ниже. Язык широко проходится вдоль шеи. Исаги шипит, когда Рин оставляет на ней пару отметин. Нет, нет! Как ему теперь объяснить внезапно появившиеся засосы? Это приватное торжество, так что на него никак не могла напасть сексуально озабоченная фанатка. Такое не прокатит. От удовольствия Исаги задирает голову, пока из горла рвутся сдавленные стоны. Рука сама собой выпускает чужой галстук, потому что болезненные укусы и теплые прикосновения к члену великолепно контрастируют. Он старается в полной мере отплатить тем же, поэтому правая ладонь ласкает партнера с таким же энтузиазмом.   Этот ублюдок так хорош и так красив, словно сошел с глянцевой обложки журнала. Исаги думается, что было бы здорово отыметь Рина, но тот, вероятно, не дастся, не ляжет под него, и будет всячески сопротивляться. Но он уверен, что Итоши так же сильно хочет отыметь его… …иначе между ними не было бы этого неразрешенного сексуального напряжения. Они буквально могут прочувствовать химическую реакцию между друг другом. Ее волны витают и разливаются в воздухе, заряжая его электрическими зарядами. Никто из них двоих не хочет кончать первым, это сродни поражению, оба будут держаться до последнего, оттягивать оргазм и всячески провоцировать друг друга. С губ Йоичи слетает сладкий, почти приторный, стон, что ласкает слух Рина, отчего тот чуть не изливается, но успевает быстро взять себя в руки. В попытке отомстить Итоши сильнее впивается зубами в бледную мягкую кожу, но это играет против него, потому что сквозь сжатые зубы Исаги начинает притягательно выстанывать его имя, совсем не заботясь о том, что их может кто-нибудь услышать. Кажется, последний пазл был найден именно в этом стоне, и Исаги отбрасывает стыд, продолжая издавать провокационные звуки. Он и сам не до конца осознает, насколько сильно влияет на самообладание Итоши, пока тот с позором не изливается первым, пачкая белье, брюки и пол под ногами. Несколько капель падают на до блеска натертые дорогущие туфли, но Рину совсем не до этого. Он сжимает зубы, пытаясь пережить свой яркий оргазм, и от безысходности упирается лицом в чужое плечо. Конечности становятся ватными, отчего хватка на члене Исаги заметно слабеет. Йоичи кладет свою ладонь поверх чужой, помогая совершать фрикции. Нужно еще немного, еще чуть-чуть. Он так близок к тому, чтобы сладкая истома завладела его разумом и телом. Несколько отчаянных движений вверх-вниз оказывается более чем достаточно, и Исаги кончает следом, запрокинувши голову назад. Все тело расслабляется, ноги подкашиваются и он медленно сползает вниз по стене, но крепкие руки Рина удерживают его на месте. Они оба тяжело дышат, пытаясь прийти в себя. — Ублюдок, из-за тебя я испачкал дорогущий костюм, — отойдя от чувства эйфории, начинает причитать Итоши, в спешке застегивая ширинку. — Сам ублюдок, — мгновенно парирует Йоичи, проделывая все тоже самое. — Наставил мне чертовых засосов на шее. И как мне теперь объяснить их появление остальным? — Ты реально собрался объяснять? Ты идиот или только прикидываешься? — Да пошел ты. — Вот и пойду, — огрызается Рин, заправляя рубашку в брюки. Но он быстро надевает на себя маску отрешенности, когда открывает дверь в общий коридор. — Можем поехать ко мне. Тогда никто не увидит твоих засосов. Исаги молча принимает это предложение и выходит следом.