Семь (не)смертных историй

Сегодня в чертогах Короля Фей среди корней Великого Древа было особенно шумно: Бан и Элейн вернулись из своего путешествия. Рекой лился эль, звенел смех и песни. Феи кружились в хороводе, даже суровая Герхард присоединилась к танцам. Диана, хотя и уменьшила рост, ела и пила за троих. Бан, уже прикончивший почти целую бочку эля, то и дело щипал Элейн, которая, взвизгивая, грозилась страшными карами, но ничего не предпринимала. Наконец, Кинг и Элейн отошли чуть подальше, поболтать о своем, о семейном, пока еще не захмелели. Проводив супругу восхищенным, но уже слегка осоловелым взглядом, Бан проговорил заплетающимся языком: — Все-таки крылья Элейн самые красивые. — Но-но-но! — Диана покачала пальцем и сама покачалась в такт. — Элейн, конечно, милая, спору нет. Но крылья Кинга самые лучшие! И точка. — Да что бы ты понимала, — Бан пьяно захихикал. — Уж побольше твоего. — Диана горделиво подбоченилась, но пафосный эффект испортило ее громкое икание. — Ах, когда Кинг парит надо мной и я вижу, как стоит торчком его мужское естество, то аж вся трепещу. Потом он пикирует на меня, как коршун на добычу, резко входит, и это прямо кайф. Томно улыбнувшись, Диана снова икнула. — А я по тому, как быстро мелькают крылья Элейн, сразу понимаю, насколько она близка к оргазму! — выдал Бан, выпятив грудь колесом. — Когда она достигает вершины наслаждения, то крылышки еще и ярко вспыхивают. Вах, лучший компли… компле… лучшая похвала мужику! Диана фыркнула, и образовавшиеся на ее личике от эля пенные усы разлетелись брызгами. — Только о себе думаешь! Мой Кинг чуткий и нежный, всегда заботится о том, чтобы в первую очередь я получила удовольствие. Он гладит меня своими крыльями: такое чудесное ощущение, что просто словами не описать. — Ты ваще не сечешь, — протянул Бан с видом знатока. — Крылья же у них — это… как же там Мерлин говорила… эрохерная зона, во! Я едва их касаюсь, как Элейн уже вся трепещет. — Да я знаю! — отмахиваясь от него кружкой, как от назойливой мухи, Диана запустила ей куда-то в кусты. — Вон один раз погладила, так Кинг едва не помер от потери крови из носа. Тогда Бан нанес подлый удар: — Кинг молокосос, все еще носом кровь течет, ха-ха! То ли моя Элейн, такая горячая… Оскорблять подругу Диана не решилась даже в подпитии, поэтому прошлась по самому Бану. — Все ты выдумываешь! У тебя наверняка уже даже не стоит! Вероника вон жаловалась, что у Гриамора пыл в постели после свадьбы сразу угас. У всех человеческих мужчин, наверное, так. Элейн, конечно, тактичная, и слова про тебя плохого не скажет, не выдаст, что ты ее не удовлет… удовлетворяш! Расплывшись в широкой хищной улыбке и высунув язык, Бан пропел: — Да ты нарываешься, ебанутая великанша! — В лепешку расшибу, мелкий пиздюк, — ласково пообещала Диана. Они ударили одновременно: Диана заехала Бану кулаком в солнечное сплетение, а он ей ребром ладони в челюсть. Началась потасовка. Бан и Диана самозабвенно тузили друг друга. Изумленные феи наблюдали за побоищем, не зная, что предпринять. — Госпожа Герхард, мы не должны… эм… разнять их? — робко спросил Пуора. — Ну-у-у… — та не нашлась, что ответить, потому что, живя на свете более трех тысяч лет, впервые была настолько смущена, услышав ворох пикантных подробностей. Аж завидно стало… Когда обеспокоенные шумом Кинг и Элейн вернулись, их взорам предстала картина пьяного побоища. От заменявшего стол пня остались только щепки. Траву залило элем из расколотых бочек, остатки еды были втоптаны в землю. Из разбитого носа Бана текла кровь. У Дианы наливался багровым синяк под глазом. И это если не считать множества царапин и шишек. На самом деле все могло бы кончиться куда печальнее, потому что друзья, показывая силушку богатырскую, благополучно забыли, что Бан уже не бессмертен. Но Герхард все же вмешалась: растащила драчунов с помощью волшебных древесных корней, которые теперь оплетали обоих, как коконы. — Ах, Диана! — испуганно воскликнул Кинг, подлетая к ней, затем зло зыркнул на Бана. — Твоя работа? Давно Честифолом не получал?! — Братик, хватит угрожать, не разобравшись, — строго сказала Элейн. — Бан, Диана, что случилось? И тогда Герхард злорадства ради пересказала Кингу и Элейн все, что вещали их благоверные… Больше Бан и Диана никогда не хвастались друг перед другом своими вторыми половинками. Даже напившись до свинячьего визга.