Для девушек

Косметика—для девушек

Дима слышал это от отца каждый раз, когда тема заходила про его вычурную гомофобию. Он и сам был долгое время убеждëн в верности избранного родителем пути, но когда Лëва—близкий и самый любимый предлагал покрасить ногти или о губы мазнуть неяркой помадой, парню всегда нравилось. Андрееву, к слову, и самому очень шло, особенно кукольным его лицо становилось при нанесении на гладкую кожу пунцовых румян и жемчужного блеска. Мужские черты сглаживались, приобретая в большей степени выраженную невинность. Его хотелось трогать, мацать в ладонях щëчки и на кончике носа след от помады оставлять. Как совсем дети делают. Лëва склонялся над Димой не дыша, аккуратно подчëркивая иссохшие губы, пока тот пропускал под фаланги прядки, ласкал подушечками пальцев корни выцветшие и прислушивался к сердцебиению-и своему, и чужому. Осторожничал. Когда парень наконец заканчивает-сдержанно улыбается, довольствуясь своей работой, и несдержанно сжимает ланиты, подхватывая парнёрскую эмоциональную окраску недоумевающего котëнка. Бегло подтягивается вплотную, цëмает раза три, и все подле уст. Димка впервые за мили витиеватой тишины отводит глаза, краснея явственно от багровых следов, отзывающихся на сердце буйными пульсациями и едва ощутимой истомой. Взгляд ловит гиперфиксацию на преобожаемой мордочке, когда звуковые волны пропускают родной, разливистой заводью звон до слуха доносящийся, смех. Он лбом трётся о висок, опуская ладони на плечи, и, замечает Дима, тоже смущается. Зато на ушко комплименты шепчет, как некогда Юра Кособуцкому. — Котёнок такой. Нэкомата прямо. — Дикая. — парирует юноша, обнажая клыки. Андреев прикусывает его мочку, играя с раскрепощённостью, да так смело, будто вовсе не он после будет скулить от незначительно-настойчивых прикосновений к своей шее. Чувствительное тело, пока ещё застывшее по теменью его власти, подрагивает. — Самая неагрессивная из всех, кого я знаю. — Ты знаешь других нэкомат? — Лёва хмыкает, с придыханием отрывается от угловатого профиля и возвращается к лицу, в объятиях стискивая интенсивнее. — Только домашних. — И ты по-прежнему думаешь, что я из них самая спокойная? — он немногословно кивает. — В моём присутствии-конечно. — Андреев, кажется, хочет добавить ещё пару лишних слов, но совершает меж сладостливых речей антракт, заместо продолжения смотря на своего котика пристально, не замечая, как дверь от треска ручки скрипит, а в комнату с осторожностью заглядывает приглашающий мальчиков к столу Юра.

Косметика—для девушек

Дима размышлял над этим каждый раз, когда вспоминал своего отца. И каждый раз, когда, размазывая пигмент, вынужден был возвращаться домой.