О цветных галстуках и красивых девочках

Сынмин тупо уставился в экран телефона. В последнее время он никому не давал свой номер. Первая мысль – просто ошибка, неправильно ввели цифру и сообщение пришло Киму. Такое нередко случается в реальной жизни. А может это не ошибка? Не нелепая случайность, а кто-то намеренно ввел рандомные цифры в строку и отправил эти несколько слов, чтобы завязать диалог и почувствовать себя менее одиноким. Мин поправил сползшие на переносице очки и взял телефон в мягкие ладони. Эссе по литературе моментально стало забытым. Не успел юноша написать и слова как ниже предыдущего сообщения всплывает новое: "Это Бан Кристофер, если что. Не пугайся" – и глупое эмодзи-обезьянка, которая закрывает глаза рядом. Сердце екнуло и уголки губ полезли вверх. Видимо, ему дорога эта кепка. "Откуда у Вас мой номер, хен?" – спросил Сынмин, потому что тело начала охватывать легкая тревожность. В ответ прилетело лаконичное "Ханна". Ну, конечно, Ханна. Это было очевидно. Как Сынмин сам не додумался? Но девушке парень свой номер тоже не давал... Логическая цепочка начала складываться и до сознания дошло, что скорее всего контакт та получила от учителя Кана. Ким все же староста, все одноклассники должны иметь возможность поддерживать с ним связь. "Я свободен в любой день" – написал Мин и отложил телефон. На самом деле каждый будний день, помимо школы он готовился к экзаменам. Услугами репетиторов парень не пользовался, он сам кому хочешь репетитор. Например, по химии. При всем этом устроить себе выходной и отдохнуть от тяжелой умственной активности было бы неплохо. "Отлично! Заберу тебя в субботу после занятий" – высветилось на экране. После текста стоял эмодзи с мягкой улыбкой. Сынмин подумал, что Крис выглядит также, когда улыбается. Теплое чувство растянулось по всему телу. Внутри все кипело и бурлило пузырями. Он действительно хочет провести с ним время. Сынмин не удержался и улыбнулся. Кажется, еще немного и он запищит от радости. Ханна и Кристофер казались глотком холодной воды, после долгой и изнуряющей пробежки под солнцем. Проводить с ними время вне учебы казалось сродни прочтению книжки с картинками. С каждой новой главой ты узнаешь о персонажах что-то новое и не замечаешь, как тонешь в сюжете и становишься новым героем наравне с ними. Настроение оставалось приподнятым весь оставшийся вечер. Даже ночью снились приятные изображения. Но со звонком будильника все они остались в забвении. Утро на следующий день задалось странным. Сынмин как обычно спустился на завтрак после того, как его позвала мама. По телевизору шел какой-то сериал, а не привычные новости. Отец отсутствовал. Мама хихикая, смотрела передачу, пила свой кофе и даже не заметила, как сын спустился на этаж. Сынмин молча сел на свое место и опустил взгляд в тарелку. Яичница с тостами. Отлично, от вида не тошнит – можно есть. Госпожа Ким отхлебнула кофе из своей кружки и перевела веселый взгляд на парня. Необычно, что ее настроение было таким приподнятым, учитывая вчерашнюю ситуацию. Сынмин подумал, что на ее месте ему было бы неловко. – Доброе утро, мышонок, – произнесла женщина мягким голосом, отставляя кружку в сторону. Она протянула руку вперед, к лицу сына, и поправила выбивающуюся прядь волос. – Доброе. – Как спалось, милый? – она продолжила нежно смотреть на юношу. – Мам, – Сынмин подавился куском тоста, – что-то случилось? – Да, – блаженно произнесла госпожа Ким, протягивая гласную, – у твоего папы выходной. Наконец-то сможем провести время вместе. Если у отца выходной – это никогда не тихое семейное времяпрепровождение, к которому привыкли нормальные семьи, а светские вечера. В частности мужчина любил пригнать в дом незнакомых Сынмину людей, именуемых коллегами или старыми друзьями и разговаривать о нудных вещах. Мин вздохнул и закрыл глаза, чтобы ненароком их не закатить. – Ты не рад, – это был не вопрос, а утверждение. – Ну, конечно. Скучно, наверное, со стариками общаться. – Мама, извини, но... – Перестань извиняться, мышонок! Я все понимаю... – это правда. Мама всегда все понимала, если ей подавать какие-то сигналы. Она потрепала сына по волосам и где-то на лестнице послышались тяжелые шаги. Сынмин выпрямился и продолжил есть свой завтрак. Отец вошел на кухню, напевая какую-то мелодию. Отсалютовав доброе утро всем присутствующим он потрепал сына по голове, а жену поцеловал в щеку. Мин поморщился. Пища захотела выйти назад из желудка и парень отложил столовые приборы, припадая губами к стакану с водой в попытке удержать тошноту. Буквально вчера отец жаловался на недостаточные старания сына в учебе, а сегодня добродушно ерошит волосы. Неприятно. Родители начали разговаривать о какой-то бытовой ерунде. Слушать их и находиться в одной комнате не было желания. Ким поблагодарил маму за завтрак и убежал. Уже у входной двери нервы сдавали окончательно. Шнурки путались, словно мысли. – На ужин придет коллега отца, – где-то со спины послышался женский голос, заставивший парня вздрогнуть. Он резко выпрямился и посмотрел на маму. Она стояла, сложив руки крест-накрест и облокачивалась на дверной проем. – Ясно, – произнес Мин, возвращаясь к завязыванию шнурков. – Не задерживайся, хорошо? – Хорошо, – ответил парень и вылетел из дома, словно птица из клетки. Воздух на улице обдал лицо морозной свежестью. Сынмин сверился со временем на телефоне и осознал, что скорее всего опоздал на автобус. Сухие губы уже надоели, парень провел по ним мокрым языком. Он размеренными шагами направлялся к остановке. Лишь бы там сейчас было немного людей. Мимо проходили веселые дети, еще не познавшие жизнь. Счастье и беззаботные. Ким сам еще жизнь не познал, но чувствовал иное. В школе парень осознал, что забыл дома кепку, хотя хотел ходить в ней ежедневно, словно это его трофей. Настроение еще больше упало. По коридорам ходили-шуршали ученики и учителя. У них, казалось, одинаковые лица. Они все массовка чей-то жизни, как и Сынмин. Второстепенные герои. Парень остановился у излюбленного подоконника и стал ждать друзей. Им нужно будет собраться вместе и погулять. Посплетничать, сделать какую-нибудь сумасшедшую вещь, чтобы жизнь такой нудной не казалась. И Ханну с собой можно взять. Она всем уже как лучшая подруга. Они будто с детства дружат. Хорошо, что у Кима такое теплое окружение, хотя бы в школе. Где-то в конце коридора послышался возглас и Сынмин перевел взгляд в сторону. Узнав в этом порыве эмоций своего друга настроение парня немного улучшилось. – Скажи честно, Ким Сынмин, ты решил довести нас до могилы?! Или себя?! – Джисон быстрым шагом направлялся прямо к Сынмину, людям в коридоре приходилось расходиться в стороны, чтобы их ненароком не задели. – Что такое, хен? Не понимаю, – уголки губ младшего приподнялись вверх. Вчера он нагло отключил уведомления о личных сообщениях и в общих чатах и не заходил в сеть до утра. – Не играй со мной, Ким Сынмин, – Хан резко остановился напротив друга, тыча в него пальцем. – Хен, это была просто шутка, – начал оправдываться Мин, улыбаясь. Он поставил ладони у лица, строя глазки другу. – Не милашничай мне тут! Феликс вчера постарел на десять лет от нервов. Будто ты не знаешь что он маленький нервный ребенок. Вот сейчас правда стало стыдно. Феликса обижать никогда желания не было. Видеть его расстроенным – словно ступать по стеклу. Он правда был солнечным ребенком, у которого на лице всегда хотелось видеть лишь улыбку. – Кстати, где он? – Опаздывает! – сказал, будто плюнул, – не уходи от темы, придурок. Если Ли был мягким и ранимым, неконфликтным человеком, то Хан был вспыльчивым и искрящимся, словно бенгальский огонь. В повседневной жизни он веселый и громкий интроверт, но злить его не стоит. Джисон схватил друга за ремни рюкзака и слегка потряс. – Я тебя убью! – Ты правда убьешь этого щеночка? – позади Хана послышался спокойный женский голос. Оба парня развернулись и увидели Ханну. Она стояла, убрав руки в карманы кардигана. Волосы лежали на лице прямыми волнами. Ким не сразу заметил, но она была одета в брюки. На ногах красовались все те же красные конверсы. По всей видимости она решила вслепую игнорировать правила школы. Дресскод ее не волновал. – Какого к черту щеночка?! Он самый настоящий Цербер, – продолжил возмущаться Джисон. Бан выгнула бровь и перевела взгляд с одного юноши на другого. – Ты чего в брюках? – спросил Сынмин. Хан все еще удерживал его за рюкзак, из-за чего парень немного приподнимался на цыпочках. – Тебе замечание сделают. Учитель Кан обычно строго относится к форме, – обычно Мину не было свойственно переживать за то, что кому-то сделают замечание. – На улице холод такой. Не хочется, знаешь ли, отморозить себе что-нибудь. Кто счета из больницы будет оплачивать? Учитель Кан?! – с каждым словом ее голос становился все громче и под конец она почти кричала. Мимо проходящие ученики кидали странные взгляды на их троицу. – Оправдана, – сказал Хан, возвращаясь к Сынмину, – а ты еще нет. Перед Феликсом на коленях будешь извиняться, понял? – Не надо на коленях! – по коридору быстрым шагом прямо к друзьям направлялся Ли. Щеки его от холода улицы чуть покраснели, а волосы растрепал ветер. Джисон отпустил друга и чуть отошел в сторону. Ликс налетел на Сынмина, почти сбивая с ног и заключил в крепкие объятья, – как хорошо, что ты в порядке, – Ким ответил на объятие. Уложил голову на плечо друга и глубоко вдохнул его ягодно-морозный аромат. Они простояли так пару минут, а потом старший оттолкнул друга, сильно ударяя по плечу, – еще раз так сделаешь я тебе лично голову откручу! Кажется, Ли как-то упоминал, что ходил на борьбу в средней школе. Ким тогда скептически отнесся к этой информации, но сейчас лично понял, как ошибался. Рука у столь хрупкого с виду парня очень тяжелая. Сынмин стоял и потирал больную руку, когда Ханна подала голос: – Ладно... Что я пропустила? – Сынмина вчера на машине забрал какой-то маньяк. – Меня забрал Крис-хен, – объяснил Ким девушке высказывание Хана. Та в ответ рассмеялась. – Почему у всех людей в этой школе первое впечатление о Крисе – это то, что он маньяк? Кстати о Крисе, – девушка достала что-то из кармана и протянула Киму, – сегодня утром подвозил и попросил передать. Сынмину в ладони легла сложенная несколько раз бумажка и новый, еще нераскрытый стик гигиенической помады. На упаковке большими буквами было написано "Green apple". Эти чертовы яблоки были везде, где был Кристофер. Но зачем он передал ему это? Сынмин раскрыл бумажку, кажется, вырванную ранее из блокнота и прочитал короткое предложение, написанное чуть кривым почерком: "Не кусай губы, щеночек!" Уши в миг заалели. Неловко, что старший так позаботился о нем. Это небольшой жест, но такой приятный. Крис ведь вообще не был обязан это делать. – Спасибо... – тихо произнес Сынмин, пряча уже смятую бумажку в карман школьных брюк. – Что за Крис, мне объяснит кто-нибудь? – не унимался Джисон. Все четверо двинулись в сторону кабинетов. Уроки с минуты на минуту должны были начаться. – Мой брат, – сказала Бан, зевая, из-за чего половина звуков осталась непонятна. – А? – Ее брат! – громко произнес Мин возле уха Джисона. Последний вздрогнул и сжался. – Не пугай Сонни! – Ли приобнял старшего и они пошли дальше вместе. – А почему гигиеничка? Вопрос Ким решил оставить проигнорированным. Феликс кинул на него странный взгляд и мягко улыбнулся. Ли и Хан оставили друзей у их кабинета, а сами пошли дальше. Люди уже рассаживались по своим местам и готовились к уроку. Сынмин прошел вперед, лавируя между одноклассниками и опустился на свое место. – Сынмин-а, – протянула девушка, подходя к парте друга, – на счет химии... Точно, химия! В голове моментально родился план. Отличный способ пропустить хотя бы половину мероприятия отца. Они засидятся где-нибудь до вечера, а когда он придет домой все уже будут расходиться. – Сегодня после уроков. – Да?! – глаза Ханны приняли форму круглых монеток. – Ты против? – неуверенно спросил парень. – Нет! Вовсе нет, я очень даже за, просто не ожидала, что ты так быстро ответишь... – Только давай договоримся, что мы будем сидеть где угодно, кроме твоего дома, – встречаться с госпожой Бан в ближайшие время желания не было, ему и ее детей хватает, – я как раз одно кафе знаю, – сходить сегодня в "FNF" казалось идеальным. Если повезет он увидит нового бариста. – Тогда по рукам, – девушка схватила ладонь друга и потрясла ее в воздухе, после чего ушла. Вспомнив про одно чрезвычайно важное дело Сынмин достал телефон и отправил контакту "Бан Кристофер" простое сообщение, от которого неловкое тепло разлилось в груди: "Спасибо." Еще немного подумав он открыл личный чат с Феликсом и напечатал: "Извини меня, Ликси-хен" Перед Джисоном он извинится позже. Сынмин позволил выместить на себе часть злости, это дорогого стоит. Урок с учителем Каном начался, как ни странно с напоминания, как важна форма. Отдельные личности он не называл, но все прекрасно понимали, о ком он говорит, когда речь зашла о юбках. Мужчина так вошел во вкус, что не заметил звонок с урока. Сынмину пришлось его прерывать. Остальные уроки прошли как в тумане. Хотелось побыстрее закончить это все. Выпить большой стакан кофе. Когда на одной из перемен Хан узнал, куда ребята собираются после занятий он попытался напроситься с ними. Уж больно хотелось ему посмотреть на того противного работника еще раз. Сынмин был бы и рад, но Ханна отрезала желание друга тем, что рассказала про химию. Один из самых ненавистных предметов Джисона. Как бы Ким ни пытался убедить друга, что ему не обязательно решать уравнения, чтобы провести время вместе старший оставался непреклонен. По его словам у него аллергия на любое упоминание этого чертового предмета. Прогулка от школы до кофейни показалась быстрее, чем обычно. Пока они шли Сынмин успел забыть о всех своих переживаниях и смог просто насладиться своим существованием рядом с Бан. Ким открыл дверь, задевая колокольчик, который оповещал работников о новых клиентах. Девушка прошла вперед, произнося тихое "спасибо". В помещении было немноголюдно и пахло теплотой. Не той теплотой, от которой, казалось, можно задохнуться, а свежей выпечкой, горячим кофе и любимым мягким пледом. Из колонок на стенах играла тихая музыка, добавляя умиротворенности в атмосферу. Обстановка расслабляла и нагоняла сонливость. Ким любил спрятаться тут от внешней суеты и на полчаса утонуть в себе или в диалоге с друзьями. За стойкой, расположенной ровно напротив двери, спиной к вошедшим стоял высокий парень. Он рылся в телефоне, согнув спину в вопросительный знак. Видимо, про него вчера упоминал Джисон. На парне был передник работника, волосы на затылке собраны в хвост, из которого выпадали пряди, но это лишь добавило эстетики в его образ. Он с тяжелым вздохом убрал телефон и повернулся лицом вперед, когда Ким и Бан подошли ближе. На умиротворенном лице мгновенно возникла доброжелательная улыбка. Ким кинул взгляд на бейджик, там знакомым ровным почерком одной из тетушек было выведено имя "Хенджин". Не успел Сынмин и слова сказать, как с парнем напротив заговорила Ханна, нахваливавшая обстановку. Ким позволил себе осмотреть витрину. Сладкое сейчас не помешает. На витрине, помимо привычных кексов и эклеров стоял приятный глазу кусок пирога. Рядом с ним располагалась веселая табличка с подписью: "Новинка! Яблочный пирог с медом". Яблочный пирог... Яблочный... Сразу всплыл образ Кристофера. Кажется, теперь яблоки будут только с ним ассоциироваться. Вселенная будто издевается над ним. При всем этом хотелось продолжить яблочный марафон. Пусть все в мире будет яблочным на один день. Ханна и Сынмин по очереди сделали заказ. Когда Сынмин хотел протянуть карту для оплаты его опередила чужая. Он перевел удивленный взгляд на Бан, а та просто ответила, что это маленькая плата за помощь с учебой. Хенджин показался милым и добрым парнем. Он спокойно отвечал на бесконечные вопросы девушки и поддержал с ней диалог ни о чем, пока готовил кофе. Может, Джисону правда показалось? Или у Хенджина есть сменщик, с которым встретился друг? Они разместились в углу кафе, чтобы лишние глаза на них не смотрели и не отвлекали. Только сейчас до обоих дошло, что материалов для зубрежки с собой у девушки нет. На помощь пришел интернет и типовые задания. Ханна то и дело спрашивала что-то и Сынмин терпеливо объяснял, параллельно решая свою домашнюю работу, чтобы не тратить время. Так забавно смотреть, как она усердно работает над химией, которая ей вовсе не нужна, только чтобы проводить время на студии брата. Сынмин тоже хочет там побывать. Он хорошо учится, соответственно, вход для него свободный. Да и Крис-хен приглашал. Мин взял в рот кусочек пирога и утонул в сладости. Кажется, в нем еще есть корица. Мягкий медовый вкус обволакивал рецепторы и хотелось проглотить остатки целиком. Возможно, он просто был голоден. Из колонок заиграла популярная песня женской айдол-группы. Ханна начала подпевать, качая головой в такт музыки. – Тоже хочешь стать айдолом? Выступать в группе? – девушка покачала головой. – Хочу в соло. А потом прославлюсь и открою свою музыкальную школу, – Мин усмехнулся. Если он не ошибается Ханна упоминала, что ведет ютуб-канал с каверами. А он так и не заходил туда. – Планы у тебя грандиозные. – Главное идти ровно по намеченному пути, который ты выбрал и все возможно, – от этих слов сердце парня сжалось, а кусок пирога в горле встал комом, не давая продохнуть. Как-то странно было сейчас затрагивать нелюбимую тему. Если честно хотелось выговориться и обсудить переживания по этому поводу, ежедневно мучающие разум. Во рту пересохло, но он задал вопрос: – А если у меня нет выбора? Что тогда? – Ханна устремила на него удивленный взгляд, который моментально сменился печально-понимающим. – Всегда есть выбор. И ты имеешь право ошибаться, – начала свой монолог девушка, – выбор – это решение, а решение не всегда может быть верным. Чтобы прийти к верному решению нередко нужно перепробовать разные варианты и найти тот, что тебе подходит. Это как математика: исписываешь черновик действиями, а потом записываешь ответ в бланк. – А если ты сразу записал ответ в бланк? – Значит ты идиот, – резко ответила она, начиная злиться, – как ты пойдешь по непроверенному пути? Тебе стоит покопаться, просчитать все несколько раз для полной уверенности и только тогда... – А как же ты? У тебя вроде как проблем с решением нет, сразу ответ в бланк записала. – Вовсе нет. Я нашла решение уже давно, еще когда по программе в примерах не было букв и все на пальцах считать можно было. Понимаешь? Сынмин понимал. Ханна знала, чего хочет от жизни почти с самого детства. А он дотерпел до выпускного класса и теперь мучается. Воспользовался решебником в виде отца и записал ответ сразу. Но в решебниках тоже бывают ошибки. – Но что мне делать... Если я ошибусь? – Зачеркнуть неверный ответ и написать рядом новый, – просто ответила девушка, – за всю жизнь ты можешь попробовать много всего, пока не найдешь что-то идеальное для себя. Или несколько сразу. "Откуда у Бан столько умных мыслей?" – подумал Мин, – "она казалась такой ветреной, а на самом деле ответственная и целеустремленная." Продолжать эту тему больше не было желания. Но она точно подарила новую пищу для размышлений. Возможно, со стороны они выглядят, как парочка на свидании. С осознанием этого Сынмин который раз за день почувствовал, как в груди расплывается теплота, а уши краснеют. Он вспомнил вчерашний день с Крисом. Если подумать, то можно и их времяпрепровождение расценивать как небольшое свидание. Краска с ушей начала переходить на щеки. Зачем он об этом подумал?! Глупость какая. На автобусной остановке тихо и темно. Лишь желтые фонарики-светлячки чуть освещали территорию. Под боком Ханна рассказывает о какой-то ерунде, заставляя улыбаться. Губы больше не сохнут. Умиротворение. Вот бы продлить это мгновение. Отпечатать его на подкорке своего сознания и занести в папку "Важное". К остановке подъехал автобус. Девушка попрощалась, крепко обняла друга и уехала. Легкая печаль от расставания продолжалась недолго, до того момента, пока темная макушка девушки не показалась из окна автобуса и она помахала ладонью. Ким помахал в ответ. Парень продолжил стоять один совсем недолго. Через минуту после отъезда Ханны он осознал, как же холодно на улице. Кажется, до этого Мин не обращал на это внимание из-за солнышка в лице Бан рядом с собой. В автобусе около пяти человек. Мало и тихо. Ездить на автобусе вечером всегда приятнее, чем утром. Люди не так сильно толпятся или, как сейчас почти отсутствуют. Чужая, но до ужаса знакомая машина стояла возле дома. Сынмин вздохнул и морально начал себя готовить к предстоящей клоунаде. Отец сейчас будет нахваливать его и говорить какая у них чудесная семья, как они хорошо воспитали сына. Горькая ложь, как думал Мин. Может, его родители так не считали, не замечали проблем или просто игнорировали их. Сынмин медленным шагом подошел ко входной двери своего дома. Хотелось уйти куда-то и отсидеться, спрятаться на время, переждать бурю. Он достал ключи из кармана пальто, мысленно ругая себя за привычку не убирать их в рюкзак. Так бы он задержался на пару минут, роясь между книгами и тетрадями в поисках связки ключей. Ким надел на себя маску безразличия и прокрутил ключ в скважине. На крючке в прихожей висело несколько новых курток. И обуви прибавилось. – Сынок! Ну наконец-то, а мы уж было тебя заждались, – начался театр, – у нас в гостях господин Ян с супругой и сыном. Черт. Кто же знал, что господин Ян притащит сына? Поэтому мама сказала не задерживаться? А ведь даже не позвонила, чтобы поинтересоваться, где ребенок и поторопить. Перед Чонином было очень стыдно. Сынмин оставил младшего на произвол судьбы, черт знает сколько часов сидеть со взрослыми и слушать их бредни, кивая болванчиком. Обычно он забирал парня себе в комнату и они играли в приставку, смотрели кино или просто разговаривали. Чонин друг по обстоятельствам. Очень хороший друг. Правда видятся они крайне редко. Ян младше Кима на год и относится к старшему всегда с уважением, хотя Сынмин говорил, что это необязательно. – Здравствуйте, – поклонился Мин, когда вошел на кухню. Ужин, казалось, почти не тронут. Яблочный пирог где-то во рту начал кислить. В ответ послышались возгласы господина и госпожи Ян. Сынмин поднял голову и встретился взглядом с грустными лисьими глазами Чонина. Изверги-родители могли и отпустить его в другую комнату. Мин одними губами прошептал "извини" и Нини, кажется понял, так как улыбнулся. Парень выдохнул, переводя внимание на то, как его нахваливал отец семейства Ян. – Да, сын у меня умница, – сказал старший Ким, усаживаясь за стол. Мама смотрела на него с блаженной улыбкой. Ее губы были цвета спелой черешни. Сынмину всегда казалось, что этот цвет ей безумно идет, – в медицинский собирается. Я уже все давно решил. Пойдет в нашу больницу работать. Поближе к семье, – в ответ господин Ян удовлетворенно закряхтел, а его жена стала шептать что-то на ухо маме Минни. "Я уже все решил." Это была последняя капля. Слова отца эхом отзывались в голове. Все кажется неправильным. Сразу вспомнился диалог с Ханной. Маска апатии перетекла в отвратительное состояние тревоги. Хотелось закричать, разреветься прямо здесь, у всех на глазах, упасть на пол, сжаться в комок и закрыть уши. Как же надоело то, что все решают за него. Не хотелось никого слушать и ничего знать. Хочется просто жить своей жизнью, без чужих вмешательств. Сил на то, чтобы извиняться не было, поэтому Сынмин быстро поклонился и вышел из комнаты, стараясь успеть до того, как из глаз потекут первые слезинки. Из комнаты послышалось, как отец извинился за его поведение. Какой же стыд. Придется потом оправдываться и извиняться перед главой семейства. Сынмин в несколько шагов добрался до прихожей. Быстрыми движениями всунул ноги в кроссовки, сминая задники и выскочил на улицу. В школьной рубашке и жилетке было холодно, но это последнее о чем хотелось думать. Сынмин закрыл рот ладонью, сдерживая громкие горькие всхлипы, пока по щекам стекали слезы, словно горный ручей. Ноги тряслись, но присесть прямо здесь, на ступеньках, Ким себе не позволил – была вероятность быть пойманным. Он прошелся вдоль стены, еле удерживая себя в прямом положении. Холодный воздух больно впитался в разгоряченные легкие. Холодно и страшно. "Я не знаю как вести себя с ним," – подумал Мин, – "что чувствовать и что говорить..." Он почувствовал, как до плеча кто-то касается и повернулся. На него смотрел испуганный Чонин. Не хотелось показываться таким жалким перед младшим. Растерянный Ян раскрыл руки для объятий и Сынмин упал в них, зарываясь лицом в рубашку друга. Его плечи содрогались от всхлипов, а Чонин делал самое лучшее в этой ситуации – стоял рядом и гладил по спине. – Хен, пойдем наверх. Ты замерзнешь. Сынмин кивнул и они пошли в дом. Парни тихо прокрались по коридору и по лестнице, дойдя до комнаты старшего. Даже отсюда слышался противный смех мужчин. Чонин не задавал вопросов, когда друг снова разревелся. Он лишь гладил его по спине, пока тот заглушал горечь плача в подушку и шептал что-то. Да, не так хотелось провести первую встречу с Яном впервые за несколько недель.