Времена грёз 3 том

Над могилой корчится пар седой Труп сидит на корточках, сам не свой Стряхнуть дремоту с лежалых мышц Оставить погост, побежать, как мышь Хаски - Реванш

Чужое прикосновение вдруг выдернуло меня из сна так неожиданно и резко, что, встретив взглядом темный, деревянный потолок, я не поняла, где нахожусь. Еще секунду назад я была в преддверии Нового Года, в нашей уютной квартире, в детской спальне с Максом, но снова до безумия реальный мир оказался лишь сном в совершенно невероятном и жутком месте. Похищение, дерево, эльфы. Домик на колесах. Я продолжаю бороться, пусть и не для себя, а для других. Трещины бегут по поверхности, но пока их не замечаю, могу двигаться вперед. Спокойствие с мыслями наедине грозит тем, что осколки моего хрупкого сознания рассыпятся на части. — Прости, ты выглядела такой грустной во сне, я подумал, тебе снятся кошмары. Свесившись с края кровати, Натани мягко, едва касаясь, держал мою ладонь, невесомо обозначая своё присутствие и поддержку. Сжав его руку, я постаралась улыбнуться как можно приятнее, хотя к глазам подступали непрошенные слезы. — Ты молодец, Натани. — Правда? — Да. — А, ты… ты же научишь меня магии? — Подслушивал, негодник? — Чуточку, я почти ничего не понял, кроме этого. Внимательный, какой-то не по-детски серьезный взгляд мальчишки говорил об обратном, я готова была поклясться, что вынес он из ночных перешептываний с Анари намного больше, но пока не торопился признаваться, задумав нечто своё. Медленно выдохнув и окончательно успокаиваясь, я села на полу, незаметно проморгавшись и вытянув руки. — Ну конечно. Этот разговор был не для твоих остреньких ушек, но так и быть, я кое-что покажу. Подвинься ближе. — Так? — Да, протяни ладонь. Не зажимай ее, иначе не выйдет. — Угу. — Теперь повтори за мной: sagitta nigra. Я произнесла слова максимально отчетливо, чтобы Натани точно смог их повторить. Несмело покивав, мальчик бесшумно зашевелил губами, тренируясь, и подал голос только с третьего раза: — Sagitta nigra. Над детскими ладошками, поддерживаемыми мной, собрался небольшой сгусток некроса, темной, неясной дымкой формируясь в короткую стрелу. Осторожно контролируя то, сколько силы тратится на заклинание, я помогла ему повертеть перед собой оружие, привыкая к его поддержке, как к тонкой струе подземного родника, и мягко подавила магию, заставив исчезнуть разбуженную энергию. — Ух ты… — Теперь давай сам попробуй, только чуть-чуть магии бери, не жадничай, иначе мы тут что-нибудь сломаем. — А как… — Ты чувствуешь тепло на кончиках пальцев? Вот, собери его на первых фалангах, не дальше. Умница. Оп. Новый дымный дротик появился на ладони и, покрутившись, растворился отголоском потухшей свечи в воздухе, стоило сжать руку в кулак. Довольный первым экспериментом Натани хохотнул, его лицо едва не светилось от счастья. Первая проба сил удалась явно на славу и возможно еще приведет к большим результатам. По крайней мере она показала, что мальчишка отлично чувствует течение магии в своих венах. Где-то совсем рядом завозившись спросонья, вдруг подала голос Анари: — Что вы тут делаете? — Ничего! — Натани дернулся от неожиданности. Похлопав его по плечу, я поднялась повыше, встретившись взглядом с заспанной, взъерошенной эльфийкой. — Я показала маленьких фокус, ничего особенного. — Я стрелы пускать умею! Покачав головой, Анари зевнула, тоже постаравшись сесть в постели и подвинув сына ближе к изголовью. Утреннее солнце озарило ее растрепанную рыжую шевелюру, как золотой ореол на картинах святых. — Натани, милый, только не здесь, давайте вы будете практиковаться на улице. — Хорошо, мам. — Извини, что разбудили, — невольно улыбнувшись, я постаралась отвести взгляд, чтобы не смущать девушку. — Ничего, нам давно пора уже вставать, из-за ночных неприятностей весь режим насмарку. Лошади стоит передохнуть. — Тебе помочь чем-то? — Собери, пожалуйста, покрывало, это будет достаточно. — А приготовить? У меня есть кое-какие навыки готовки. Замотав головой, Анари поднялась и, стянув со стула старый вязанный кардиган, закуталась в него, как в халат, зябко скрестив руки на груди. Несмотря на свободную одежду, от взгляда не могла укрыться худоба эльфийки. — Могу доверить тебе чай. Увы, мы не так богаты, чтобы рисковать хотя бы одним обедом. Населенный город будет нескоро. — Чай, отлично, я поставлю чайник. Зашаркав потертыми тапочками, Анари вновь зевнула и вышла на улицу. За дверьми слабо послышался ее оклик, и дом остановился, вдруг погрузив нас в тишину. Уже привыкнув к тихим потрескиваниям, скрипу колес и перестукам утвари на стенках, я оказалась ошарашена на несколько долгих секунд, отмечая, как мало, на самом деле, звуков сопровождают замершие стены. Вот бы открыть окна и впустить сюда немного воздуха с шелестом ветра в кронах и пением птиц, но, кажется, последнего в местных краях не видать. Лишь бы не услышать, что похуже. Кое-как поднявшись на ноги и быстренько размяв затекшие конечности, я, как и просили, собрала свой своеобразный футон, уложив его в один из шкафов, указанный Натани. Сам мальчишка, к моему удивлению, зря времени не терял и, взбив общую подушку, заправил кровать, аккуратно накрыв ее тонким выцветшим покрывалом и разгладив все большие складки. Заметив моё внимание, Натани горделиво задрал нос и взял веник, стоящий у края постели. Выглядел он так, будто собрался сделать как минимум ремонт с полной перепланировкой, а не подмести полы. Чтобы не быть пристыженной маленьким хозяином дома, я поспешила убраться с пути и отойти к плите. Медный, чуть побитый временем и чьей-то тяжелой рукой чайник наполнился водой из-под крана и встал на конфорку. Прикоснувшись к отмеченной на металлическом диске руне, я надеялась, что артефакт сможет вытянуть хотя бы каплю магии, но тщетно. Зажечь ее получилось только с помощью мальчишки, магия поглощалась чертовым ошейником. — А сколько нужно учиться, чтобы получить такое копье, как у тебя? — Нисколько. Оно одно, и его лучше не получать вовсе. Мне досталось случайно. — Я бы хотел что-то такое, чтобы защитить маму. — Ты и так защитишь, особенно, если не будешь подставляться под удары. Мгновенно насупившись, Натани воинственно стиснул в руках веник. — Я не собираюсь прятаться при нападении, я не трус. — Конечно, ты очень храбрый, но это не значит, что ты должен рисковать собой всё время, ты последний оплот помощи при неприятностях. Твоя магия нужна, когда уже ничего другое не остается. К тому же Анари, как эльфийке, должен быть неприятен некрос. — Почему? — Эта сила противоположна ее магии. Почти все эльфы так или иначе отмечены стороной света. Проверив, как нагревается плита, я заглянула в ближайшие шкафчики в поисках заварки, но не распознала чайный сбор среди других похожих баночек с травами. Большинство из них наверняка относились к лекарствам или приправам. Вновь повернувшись к Натани, я надеялась попросить помощи, но наткнулась на его ошарашенный и задумчивый взгляд. — Значит, некромантия не от мамы? — Нет. Кажется, мальчик ни разу не думал о природе своего дара и тем более о том, как сильно это отличает его от матери. Погрузившись в собственные мысли, он опустил голову, почти бездумно зашелестев веником по полу. Его понурый вид заставил меня забеспокоиться. Наверное, не стоило говорить об этом так рано? Хотя это довольно известные факты. До меня донесся тихий расстроенный шепот: — Может, и не нужна она тогда… Захлопнув шкафчики, я потянулась к Натани. Нужно было ему объяснить, что не всё так плохо и не стоит отметать столь ценный инструмент, но входная дверь вдруг отворилась. Анари влетела в комнату и, выдвинув ящик комода рядом, трясущимися руками достала несколько банок, едва не рассыпав их содержимое по полу. И без того болезненно бледная еще полчаса назад, сейчас эльфийка выглядела совершенно жутко и встревоженно. Забрав лекарства, она мгновенно выбежала из дома. Снаружи глухо послышались тихие увещевания и вторящий ей какой-то нечеловеческий мучительный стон. Мальчишка дернулся вперед, за матерью, но я успела схватить его за плечо, крепко сжав и заставив посмотреть на себя. — Сиди тут, пока я тебя не позову. — Но там… — Жди здесь. Уже набрав воздух в легкие и открыв рот, Натани хотел возразить, но что-то в моём взгляде вынудило его промолчать, не издав и звука, лишь понятливо кивнуть, с какой-то оторопью наблюдая испуганным взором. Удостоверившись, что мальчишка всё понял, я оставила его, не теряя времени пробежав к Анари и шагнув за дверь, на крыльцо в самый раз, чтобы услышать очередной вой животного. Упав вздувшимся пузом на землю и корчась от боли, лошадь беспомощно скребла копытами дорожную пыль. Из коричневой в яблоках она почти вся стала пепельного, серого цвета, покрывшись знакомыми морщинками и трещинками на коже. Поврежденная нога, задубевшая за ночь, с воспаленным шишковидным суставом, неестественно торчала сбоку не в силах согнуться. Бедная скакунья, не зная как повернуться, отчаянно тянулась к поврежденному участку, щелкая зубами, на плотной неживой коже уже виднелись следы от укусов. По-моему, тут уже нечему было помочь, если только какое-то чудо не снизойдёт на нас, рассказав, как можно излечиться от серой гнили, но Анари, присев, продолжала истерично мазать чуть ли не все лосьоны и бальзамы на тряпки, пытаясь приложить их к покрывшейся коркой ране измученного животного. — Прости, прости милая, я всё исправлю, нужно только потерпеть немного, дай мне время… я сейчас… сейчас… — Анари. — Минутку подожди, у меня есть еще кое-что, нам совсем чуть-чуть осталось, совсем недолго, бо-оги… — Анари, послушай, просто отойди от нее. — Нет-нет-нет, нам нужно добраться до города, дом просто так не уедет, я не могу остаться здесь… Трясущимися пальцами поддев тугую крышку очередного пузырька, эльфийка выронила лекарство, баночка из темного стекла с тихим звоном упала на землю и, поблескивая на солнце, прикатилась к боку лошади. Без единого сомнения Анари тут же потянулась за склянкой, и лишь в последний момент я успела отдернуть ее руку от опасно щелкнувших рядом зубов зверя. Рассерженно фыркнув, обезумевшая лошадь громко заржала явно недовольная тем, что упустила добычу. — Мы должны ей помочь… — Ей уже не поможешь, лучше не переводи напрасно мази. — Но как же… дом… как мы доберемся до Келлс… Быстро собрав все в подол Анари, я подхватила ошарашенную эльфийку на руки и поставила на первые ступеньки крыльца, не оставив ей выбора. — Софи? — Стой на месте. — Что ты задумала? Почуяв неладное, животное чуть не свернуло шею, внимательно наблюдая за мной воспаленным темным глазом, посеревшие сухие губы обнажили крупные зубы, словно в оскале. И без того странные звуки, доносившиеся из пасти, подобные то ли писку, то ли свистящему дыханию, стали громче, всё сильнее походя на вой. Среди ночи одна из напавших тварей так звала своих родичей, едва ли связанная с ними кровными узами, но точно объединенная общей заразой. Нужно было действовать и как можно быстрее, пока лошадь не отчаялась настолько, что закостеневшие конечности перестали бы быть помехой. Призвав золотое копье, я увидела во взгляде животного последний отблеск страха, почти сразу затерявшийся за новой волной бешенства. Усохшая голова потянулась ко мне, громко щелкнув челюстями у самых ног, я воспользовалась этим моментом, чтобы успокоить ее крупным порезом на шее. Безвольная плоть упала в дорожную пыль. Вздувшиеся бока, замерли в последний раз, и воцарившуюся тишину нарушал лишь тихий шелест рассыпающейся серой гнили на изможденном теле животного. Мне хотелось сказать хоть пару слов о том, что мне жаль, и бедная лошадь не заслужила такой участи, но дело еще не было окончено. Анари тихо всхлипнула и заторможено поднялась на крыльцо к самой двери. — Я скажу Натани, чтобы собирал всё самое необходимое, чтобы не тяжело было продолжить путь пешком. — Не нужно, отправь его сюда. Постараемся вернуть скакунью в строй хотя бы до ближайшей деревни. Вздрогнув, эльфийка с толикой ужаса посмотрела на меня, почти не веря в то, что я предлагаю. — Некромантия? — Лучше, чем добираться через половину страны на ногах. — Это опасно… думаешь, у него хватит сил? Мне кажется, это будет слишком опасно, он не сможет поддерживать магию так долго. — Я помогу. Или ты планируешь ночевать под открытым небом? Поджав губы, Анари промолчала. Я почти физически ощущала, как в сердце девушки борется желание защитить сына с необходимостью подвергнуть его этой опасности. Попытка обойтись без ритуала может обернуться куда большими проблемами, у меня не получится защищать семью и продолжать путь одновременно, регулярные ночные бдения и дорога днем просто несовместимы. Пока эльфийка морально готовилась сделать выбор, входная дверь тихо отворилась, выпуская на крыльцо притихшего мальчишку. — Натани. — Я не против. — Ты не понимаешь, насколько это опасно. — Мам, всё будет хорошо, я всё сделаю как надо, и мы поедем домой. Со всей возможной серьезностью Натани встал на цыпочки и дождался, пока Анари чуть наклонится к нему, получив от сына скромный поцелуй в щеку. Не удивлюсь, если эльфийка делала подобное, когда хотела успокоить мальчишку. Заметно робея, перебирая пальцами края жилетки на вырост и излишне уверено, одеревенело направившись ко мне, он замер у головы лошади, нарочито явно стараясь не смотреть на нее. Видят боги, я не хотела, чтобы подобная «грязная» магия использовалась, но выбора не было. Будь здесь Ньярл, он предложил бы вариант лучше,он бы обошелся без участия мальчика. Присев перед Натани, я взяла его влажные ладони и, поймав испуганный взгляд, постаралась внушить максимально доходчиво: — То, что ты сейчас сделаешь, ты не должен повторять в одиночку, никогда, ни при каких обстоятельствах, пока твой учитель, если таковой будет, не решит, что ты достаточно овладел некромантией и не позволит тебе опробовать свои силы. Эта магия опасна, и пострадают от нее в первую очередь твои близкие, если ты не сможешь совладать с животным. Ясно? — Ясно. Закивав головой, как болванчик, мальчик сильнее сжал мои руки, ища поддержки, но мне пришлось его отпустить. Задрав рукав кофты, я вновь призвала копье и, пока решимость окружающих была велика, сделала надрез на предплечье достаточно глубокий, чтобы кровь, набухшая на бледной коже, без труда скатилась вниз, к иссохшему телу животного. Замерший в ужасе Натани всё еще не решался опустить взгляд к лошади и во все глаза смотрел лишь за тем, как багровые капли мерно текли по моей руке. Одна за другой как драгоценные камни, в землях, где вита, дающая жизнь всему сущему, вдруг начала иссякать. — Повторяй за мной, Натани. Liberetur anima. Встрепенувшись и будто только очнувшись ото сна, он с заминкой заставил себя повторить первые строки. — L-liber-etur anima. — Corpus autem serviet. — Corpus au-tem ser-viet. — Audite me, surgite. — Audit-e me, surgite. Тонкие пальцы, охваченные жаром с силой стиснули пуговицы жилета, чувствуя течение магии, Натании съежился от непривычных чувств. — Et sequimini me. — Et sequi-mini me. Произнеся всё так тщательно, насколько мог, мальчик замер на мгновение, лишь после короткой паузы позволив себе тихонько выдохнуть. С непривычки, после такого всплеска некроса и резкого выброса силы его мелко трясло, но стоило магии в мертвом теле набрать обороты, едва слышными шипением наполняя конечности, Натани юркнул за мою спину, перепугано вцепившись в свободную руку. Погибшая лошадь неестественно резко и жутко шевельнулась. С сухим треском, с шелестом рассыпающейся корки гнили, застывшей на иссохшей шкуре, животное медленно поднялось на закостеневшие копыта, склоняя голову с опустевшим, остекленевшим взглядом к земле. Некрос черной бесплотной дымкой сочился из раны на шее, трещины на коже открывали под собой потемневшую от ворожбы плоть. Зрелище мерзкое и неприятное, но так выглядела наша маленькая победа над обстоятельствами и, возможно, начало долгого и сложного пути некроманта для Натани, пока лишь испуганно прятавшегося за мной. — Теперь мы можем продолжить путешествие.