Март, 2015
Сынмин, отпинав мяч с друзьями, возвращался в одиночестве домой, так как ребята жили в другой стороне. Каждый день уже на протяжении недели, проходя через парк, он замедлялся, подходя к одной и той же скамейке, на которой с зажатым между пальцев карандашом сидел парень, переехавший в их район совсем недавно. С момента его появления, у Сынмина подскакивал пульс каждый раз, когда он видел его грустно-задумчивый взгляд, направленный куда-то вдаль, пока пальцы, будто жившие своей жизнью, выводили плавные линии на белоснежном листе. Сынмин, спустя неделю мучительного наблюдения, решился. — Привет, ты тут недавно живёшь? Из какого ты дома? — Собрав всю свою волю в кулак, вроде бы не дрожащим голосом произнёс Ким и сел рядом. — Привет... из шестьдесят пятого. — Явно нехотя ответил парень, даже не взглянув на него. — Меня Сынмин зовут, а тебя как? — Спустя наполненную напряжением минуту молчания тише добавил парень. Уже не надеясь на ответ, он отвёл глаза в сторону, давая себе мысленно подзатыльник. Не надо было подходить. — Хёнджин. — Захлопнув скетчбук, он посмотрел на растерянного парня и улыбнулся одними уголками губ. — Прости, не люблю, когда отвлекают, но я уже закончил. Сынмин, увидев эту улыбку, хоть и улыбкой это было назвать сложно, растаял окончательно, как пломбир под палящим солнцем. Что-то внутри быстро разбухало, поднимаясь к горлу, колотилось и пыталось вырваться наружу. В тот момент он впервые в жизни услышал собственное сердцебиение. Так чётко и громко, будто держал своё истекающее сладким сиропом сердце в дрожащих руках. — Эй...— Хёнджин щёлкнул пальцами у его лица, тихо засмеявшись — Ты тут? Сынмин? — Д-да... Я просто... эм... Отвлекся... Да. Всё в порядке. Прохладно уже... Тебя проводить? — С надеждой спросил парень, уже осознав, что эти блестящие глаза в закатных лучах солнца будут преследовать его до конца дней. — Ну проводи, если провожалка выросла. — Лучезарно улыбаясь, он поднялся со скамейки и, не оборачиваясь, медленым шагом пошёл в сторону своего дома, размышляя над тем, где он мог раньше видеть этого парня. Сынмин, очухавшись, подскочил и в несколько шагов догнал его, снова зачем-то пытаясь поймать искрящийся взгляд шоколадных глаз и подобрать тему для разговора. Дойдя под лёгкую беседу до его подъезда, Ким даже расстроился, что не получится побыть вместе ещё хотя бы несколько минуточек. — Вспомнил! Я видел тебя, когда мы разгружали коробки с вещами. Сынмин от резкой смены тональности испуганно подскочил, чем вызвал очередную порцию ангельского смеха парня напротив. — Я всё думал, где мог тебя видеть и вот... Вспомнил.— добавил он и обернулся на дверь подъезда. — Да... Я живу напротив... Не хочешь завтра погулять? — Сжав в кулак сумасшедше колотящееся сердце, предложил Ким. — С тобой что ли? — Тихо усмехнувшись, спросил Хёнджин, глядя на него с неким вызовом. — Со мной. — Приподняв подбородок для уверенности, ответил тот. — Ещё скажи, что на свидание зовёшь — Прищурившись, парень склонил голову вбок, улыбаясь. — Позову, если надо будет. Пойдёшь или нет? — На свидание? Или на прогулку? — прикрываясь скетчбуком, сквозь тихий смех спросил парень. — Да. То есть... пока на прогулку. — Сынмин посыпался и совсем запутался под действием пристального взгляда в сочетании с лёгкой улыбкой. — Хм... Ладно. Зайдёшь за мной завтра в пять? Сынмин, кивнув, безуспешно старался спрятать улыбку и, дождавшись, пока парень скроется в подъезде, приложил руку к груди. Там, выламывая кости, колотилось бесповоротно влюбленное сердце, отсчитывая секунды до следующей встречи. Отойдя на несколько шагов, он внимательно вглядывался в окна, ожидая, когда Хёнджин поднимется к себе и, включив свет, покажет, где именно его квартира. Спустя несколько минут в одном из окон загорелся приглушённый, мягкий вишнёвый свет. Сынмин, сжав кофточку в районе сердца, сверкая улыбкой забежал в свой подъезд и, взлетев по лестнице, забежал в свою комнату. Прячась на всякий случай за шторкой, он выглянул в окно. Прямо напротив его окон разливался вишневый свет, пробиваясь сквозь прозрачный, почти невидимый тюль, мягко огибая ходящую по комнате высокую, стройную фигуру. Сынмин ещё долго смотрел в потолок, лёжа в постели с глупой улыбкой и шёпотом, едва различимо произносил одно и то же имя, прижимая к груди мягкое одеяло. Хёнджин, устало завалившись в постель, забрался под одеяло и прикрыл глаза. Видя, будто прямо сейчас, тёмные, однозначно влюблённые глазки, он никак не мог перестать улыбаться, чувствуя, как внутри распускаются пышные бутоны бледных пионов, заполняя собой всю грудную клетку. Проснувшись ещё до рассвета, Сынмин уставился в потолок, пытаясь понять, почему проснулся в такую рань. За окном была глухая тишина; не слышно было ни проезжающих машин, ни шума листьев, покачивающихся на кривых ветвях деревьев, ни голосов запоздалых гуляк. Воспоминания о вечере и тех самых искрящихся глазах накатили, как цунами, заставив ещё не проснувшееся сердце снова отбивать чечётку о рёбра. — Что мне с тобой делать... Хёнджин?...— Тихо спросил в пустоту парень и кое-как поднялся с постели. В окне напротив уже (или всё ещё?) горел мягкий, вишнёвый свет. Сынмин у себя свет включать не стал, потому как был шанс отхватить от родителей за такое раннее пробуждение, а выслушивать с утра пораньше не хотелось. Постояв несколько минут зависшим истуканом, глядя на окна напротив, он тихо вздохнул, взъерошил волосы и снова упал на постель с тяжкими мыслями о бренности бытия влюбленного подростка. Уснуть — как бы он ни старался — не получилось и не выспавшийся, отказавшийся от завтрака парень убежал в школу, как только представилась возможность, удачно избежав вопросов мамы о его самочувствии. Пришедший в числе первых, он приземлился за самую последнюю парту и, подготовившись к уроку, уставился в окно, думая, как сейчас там поживает Хёнджин? В школе он уже? Позавтракал? Как добрался? Нашёл ли друзей? Со звонком в класс ввалилась остальная масса пищаще-орущих одноклассников и заняла свои места, оставив, к счастью парня, место рядом с ним пустовать. В класс вошла вечно сияющая учительница, а следом за ней... Хёнджин. Сонный, самую малость лохматый, пытающийся понять, что вообще в его жизни происходит и нервно сжимающий края школьной формы. Сынмин, увидев его, сначала подумал, что его больной мозг, дабы облегчить страдания, подкидывает ему гиперреалистичные галлюцинации, но как только их взгляды встретились, а на лице Хёнджина засияла радостная улыбка, Ким тут же проснулся и, кажется, ранее чёрно-белый мир снова приобрёл цвета. И не важно, что всё вокруг было размыто, кроме стоявшего рядом с учительницей парня. Так как мест свободных не было, Хёнджина «закрепили» с Сынмином за одну парту. Последний, стараясь скрыть невероятную радость, внимательно смотрел на что-то вещающую у доски молодую женщину. Естественно, он не слышал ничего, из того, что она пыталась объяснить. Все мысли сейчас, как и мозг, собрались в склизкую кучу и медленно растекались по черепной коробке под воздействием едва уловимого аромата персикового парфюма с лёгким, цветочным шлейфом. Сынмин окончательно поплыл. Хёнджин ровным почерком отрывался на тетради, стараясь скрыть непонятно откуда взявшееся волнение и совсем не смотрел на молчаливого парня, сидящего рядом. Ну... Он пытался не смотреть. Остальное можно было с почти чистой совестью спихнуть на проделки организма. Простое любопытство. Интерес к новому, незнакомому человеку. Желание узнать что-нибудь о нём. И нет, среди прочих, не было желания как можно скорее свалить с уроков и дождаться пяти часов вечера. Или хотя бы перемены. Сразу после звонка Сынмин, собравшись со скоростью света, выскочил вслед за парнем и наткнулся на интересную картину. — Эй, новенький! Говорят, ты перевёлся к нам из-за того, что был самым умным и тебя недолюбливал класс... Так что тут тоже не расслабляйся и не выделывайся. Хёнджина грубо прижимали к стенке, держа за грудки. Нет, не так. Его Хёнджина прижимал к стене какой-то хер. Первое, что запомнил Сынмин, это то, как он толкает пристающего одноклассника. Второе, как тот падает на мягкое место и, резво поднявшись, летит на Сынмина. Третье, как Хёнджин, решив вмешаться, получает локтём в живот и, наконец, четвёртое — Сынмин дарит хулигану фингал под глазом. А, и ещё пятое — красный ковёр в кабинете директора школы. — Тебе не стоило влезать туда, куда не просят. — Пробормотал Хёнджин, шагая рядом с парнем домой. — Это вместо благодарности? Тогда я сам разберусь. — Фыркнул Ким и замолчал. — Спасибо. Но ты мог тоже получить.— Спустя несколько минут добавил парень. — И я не девочка, чтобы за меня заступались. — Никто не говорит, что ты девочка. Тебе нужна была помощь и я помог. И нет, я бы не получил. — Какой самоуверенный... Остаток пути прошёл за обсуждением завтрашней контрольной работы, которая обрушилась на них, как снег на голову. Хёнджин, стоя у своего подъезда, совсем не хотел уходить. Как и ищущий предлог, чтобы задержаться, Сынмин. — Хочешь посмотреть мои рисунки? — Выпалил Хёнджин, не подумав, и как только осознание пришло, самую малостьНоябрь, 2019
— Сходим после пар в кино? Там новые фильмы завезли, говорят, интересные. — Хриплым от простуды голосом тихо проговорил блондин, обнимая со спины парня. — Сходим, сходим... Всё, что захочешь...— Он повернулся и, покрепче обняв его за талию, подтянул ближе, усаживая на свои колени. В полумраке, сидя на деревянном нечто под лестницей, было прохладно — из-под двери задувал холодный воздух и Сынмин, закрывая от него вечно болеющего Хван Хёнджина, повернулся к дверям спиной. Блондин, отвернувшись, прокашлялся и, лучезарно улыбаясь, пытался отвлечь переживающего за его здоровье парня мелкими поцелуями в щёки, нос, лоб — повсюду, куда мог дотянуться. Сынмин, тихо смеясь, перехватил его губы, подтягивая на чужих плечах сползающую куртку. — Не лезь, а то заболеешь и будешь один сидеть дома. — Проговорил Джин в его губы, с трудом уворачиваясь. — А ты не придёшь? — Нет. Будет тебе наказанием. — За мою любовь к тебе? — Наигранно обиженным тоном спросил парень. — Перестань. Это не оправдание. Я не хочу, чтобы ты заболел из-за меня. И вообще... Я могу дома отсидеться и не пускать тебя к себе. — Строго проговорил блондин, кутаясь в тонкую куртку. — В окно залезу. — Пожал плечами Ким, скрывая улыбку. — Летом уже залез... Чем закончилось, напоминать не надо? — Хмурясь, Хван стукнул его по плечу. Ответить Ким не успел — прозвенел звонок и парочка, тихо вздохнув, поднялась с насиженного места. Хёнджин, с улыбкой выцеловывая его щёки, вжимал парня в угол, стараясь спрятать от любопытных студентов. Сынмин, поменяв их местами, нежно коснулся его губ, поглаживая по щеке и только после того, как тот сдался, он с довольным видом отстранился и, поцеловав напоследок в лоб, убежал к своей группе.Март, 2020
— Ты меня любишь? — Я тебя люблю. — Любишь? — Люблю? — Точно? — Точно. — Что «точно»? — Я люблю тебя, Хван Хёнджин. Уворачиваясь от перепачканных карамельным мороженным губ, Сынмин завалился на спинку дивана, перехватывая тонкие запястья, на одном из которых был тот самый, подаренный в далёком прошлом тоненький браслет с висюльками. Хёнджин, приземлившись на него, тихо ойкнул и сполз, но его запястье так и остались зажатыми в самых мягких и нежных тисках. — Пусти. — Нет. — Почему? — Ты не хочешь, чтобы я отпускал. Хёнджин, забравшись на его колени, поцеловал парня в лоб, носом убирая мягкую чёлку и, видя огоньки радости в его глазах, прижался к его губам, целуя. Сынмин больше не сопротивлялся, да и какой смысл — Хёнджин был слишком милый, слишком красивый, слишком обаятельный и ещё очень много «слишком», чтобы хотя бы попытаться ему противостоять. — Через месяц нам уже пять лет... Так быстро пролетело время.— Уткнувшись в его шею, прошептал блондин. — С тобой и вечность пролетит незаметно... Я люблю тебя... Может после окончания универа куда-нибудь уедем? Вдвоем... Только ты и я. Хван, тихо пискнув, прижался к нему крепко обнимая за шею. — С тобой я готов уехать куда угодно, хоть в Ад. Сынмин, обнимая его за талию одной рукой, оставлял на его щеке миллионы мягких поцелуев, второй рукой забираясь в свой карман. Улыбающийся во все тридцать два Хёнджин, сорвался на пронзительный визг, увидев, как парень надевает на его запястье тоненький золотой браслет с «висюлькой» в виде сердца из красного камня. — С днём рождения, мой сказочный принц. Я всегда буду рядом с тобой, несмотря ни на что и желаю тебе и дальше светиться ярче солнца. Я люблю тебя, мой маленький Джинн-и.Июль, 2021
Хёнджин, завалившись на постель, вымученно застонал, чувствуя, как неприятно прилипает халат к мокрому телу. Лежавший рядом парень подтянул его к себе и устроил под боком, обнимая. — Устал? Я же говорил, что схожу с тобой вечером, зачем сейчас поплёлся? — Я хотел сейчас. Я знал, что там жарко, но не думал, что настолько... Ну и у меня была надежда, что море меня хоть как-то спасёт. — Спасло? — Отстань... Лучше поцелуй меня. Углубляя поцелуй, блондин забрался на его бёдра, проходясь ладонями по подкачанной груди и плечам и, чувствуя аккуратный толчок бёдрами, выгнулся, медленно двигаясь на постепенно твердеющем члене. — Ты же вроде устал. — Усмехаясь в зацелованные губы тихо проговорил Ким. — Отцепись. На тебя силы найду. — С улыбкой ответил тот, прикусив его губу. — Смотри, что у меня есть.— Прошептал блондин и, цепляя его язык, направил его руку под свой халат. Сынмин, поглаживая бархатную кожу, коснулся пробки и, тихо застонав от картинок в голове, медленно её вынул и вставил, ловя губами шумный выдох. Наигравшись, он заменил игрушку пальцами, аккуратно двигаясь внутри, поглаживал уплотнение, срывая с припухших губ всхлипы и тихие стоны. — Когда успел? — В ванной. — Мне стоит почаще с тобой ходить в ванную. — Да... А то пропускаешь самое интересное... Подожди, не двигайся... Хочу сам... Сынмин, уступая, позволил себя раздеть, периодически прерывая парня поцелуями и тот, медленно, миллиметр за миллиметром опускаясь на его член, тихо, едва слышно застонал, мягко сжимая его внутри. Ким, замерев, прикрыл глаза, поглаживая ладонями его бёдра. — Ты у меня самый замечательный... Самый красивый, самый лучший... Я бы хотел, чтобы ты хоть раз посмотрел на себя моими глазами, тогда бы ты увидел, насколько прекрасен, тогда бы ты понял, как сильно я люблю тебя.— Сбивчиво прошептал Ким и, отвлекаясь на поцелуй, обнял его, поглаживая одной рукой по спине, второй по волосам. Хёнджин, сплетая пальцы рук в замочек, влюблённым, поплывшим взглядом смотрел в его глаза, выравнивая сбившееся дыхание. Выпрямившись, он откинул голову, прогибаясь в пояснице и, скинув с плеч халатик, начал медленно двигаться. Внутри всё горело. От эмоций, чувств, ощущений. Горело и выжигало внутренности сердце, пытаясь найти выход из тесной грудной клетки. Сынмин, аккуратно подаваясь бёдрами навстречу, всё продолжал шептать ему на ушко слова о своей бесконечной любви, прижимая к себе плотнее, желая слиться в одно целое. Блондин отвечал тихими стонами, губами прихватывая кожу его плеч, груди, шеи, сжимая его пальцы и оставляя след на боковой части его пальца от переливающегося в закатных лучах камня на подаренном недавно кольце. Ким, не расцепляя рук, поменял их местами и, оказавшись сверху, закинул его ногу на поясницу, медленно входя по основание. Джин потянулся за поцелуем, цепляясь за его плечи и выгибаясь навстречу с тихими стонами. — Ты — любовь всей моей жизни. — Одними губами сказал Хван, прервав поцелуй. Сынмин, смотря в его глаза, опустился поцелуями к шее, оставляя красные следы и поднимая сцепленные в замочек руки над головой парня. — И в следующей жизни... И через пятьсот лет... Через тысячу... Я найду тебя, обещаю. — Получается... Мы будем вместе вечно? — С улыбкой спросил блондин. — Вечно, радость моя. — С улыбкой ответил Ким. — Я согласен. — Обещаешь? — Обещаю. — Сквозь стон проговорил Хёнджин, сжимая его бёдрами. Сынмин, смывая персиковый шампунь с осветлённых волос, ребром ладони закрывал его лицо от стекающей мыльной воды. Хёнджин жмурился, но старался смотреть на него, распределяя ежевичный гель по его груди и плечам массажными движениями. — Ночью купаться пойдём? Там никого не будет...— Игриво протянул Джин, выводя пальчиком узоры на чужом животе. — Если погода будет хорошей и ты хоть немного поспишь. — Мягко ответил Мин и, расправившись с волосами, обнял его за талию, притягивая к себе. — Я на море не для сна вырвался, отосплюсь дома. — Вредный, береги себя хотя бы для меня. — Ладно, пойдём спать, заноза. — Чмокнув его в щёку, Джин, быстро завернувшись в полотенце, убежал.Июнь, 2022
— Они заблевали всё. Это, прости меня, пиздец. Там клумба под окном была утром, помнишь? Её больше нет. — Хёнджин, заливаясь смехом, упал на диван и осмотрел полуразрушенную гостиную снятого для проведения выпуска домика. — Лучше стыдно утром, чем скучно вечером. — Собирая буквы в слова ответил знатно выпивший Сынмин и, сгребая в охапку парня, прикрыл глаза. — Всё, спи. — Нет, спасибо, я хочу досмотреть чем все закончится. Ты когда успел так нахрюкаться? Я тебя тащить буду что-ли? И так отказал себе в выпивке. — И правильно сделал, у тебя голова болит часто... Давай на днях в больницу сходим, мне не нравится всё это. — Не превращайся в гундящую бабку. Со мной всё в порядке. — Отмахнулся Хёнджин и, поправив аккуратно уложенные светлые локоны, увернулся от перегарного поцелуя, заткнув парня ладонью. — Ну и пж...жалста. — Глядя на тебя, я начинаю думать, что ты тоже принимал участие в удобрении клумбы. — Не, я удобрял унитаз. Всё культурно. Хёнджин, приложив пальцы к вискам, несильно надавил, хмурясь от новой волны головной боли. — Мы едем в больницу и это не обсуждается. Ес...если будет надо, то я тебя туда силой пот...тащу. Икающий Сынмин поднялся и, с трудом удерживая равновесие, скрылся на кухне. Вернувшись, он протянул парню шипящий стакан воды и убрал в карман таблетки, которые носил с собой теперь постоянно. Уже протрезвевший Ким держал весёленького парня за бёдра, прижимая его спиной к стенке бассейна. Хёнджин, с улыбкой вещая о возможности жизни на других планетах, обещал, что заберёт Сынмина с собой, если будет возможность свалить с Земли. Ким сдержанно улыбался, кивая и поддакивая. Спорить с таким Хёнджином — рыть себе могилу. Пьяненький Хван переспорит кого угодно и заставит поверить во что угодно. Несколько лет назад он убедил такого же пьяного одногруппника в том, что раки произошли от бабочек, просто потому, что у них у обоих имеются усы и хитиновый покров. Тот с умным видом пошел звонить преподавателю, желая поделиться открытием, несмотря на то, что было уже под пять утра. Утром получила вся группа. — Минн-и-и...— Парень, обхватив его талию бёдрами, поёрзал, потираясь об его член. — Жнаешь, что?... — Догадываюсь... Но я не хочу заниматься сексом на пьяную голову. На твою пьяную голову тем более. — С тихим смешком ответил Ким, сжимая его ягодицы. — А я хочу. Ты тоже можешь выпить. Наравне будем. — Икнув, Джин, прикрыл глаза, продолжая попытки довести своего парня медленными движениями. — Ты в любом виде невероятно сексуальный и очень часто мне от этого сносит крышу, но в данный момент это не самая лучшая затея. Тут где-то бродят несколько твоих одногруппников, а остальные в доме... — И что? Они никогда порно не смотрели что-ли? — Прикрываясь ладошкой, он засмеялся, глядя на ошарашенное выражение лица Сынмина. — Придурок. — С улыбкой ответил Ким и поцеловал его в лоб. — Твой придурок. — Подняв указательный палец к небу, гордо сказал Джин. — А ты мой придурок. — Твой, твой... Только твой.— Подхватив расслабленное тело поудобнее, Ким вышел вместе с ним из бассейна, благодаря хозяина дома за то, что в него можно было войти с помощью аккуратных ступенек. Хёнджин, начиная замерзать, недовольно заворчал, кусая его плечо. — Если ты меня съешь, то кто тебя греть будет всю ночь? — А я люблю тебя... — пропустив вопрос мимо ушей, пробормотал парень. — Я тебя тоже, Хённ-и. — Нет, я тебя люблю... Так... По-настоящему, как в фильмах и книгах и вообще... Я хочу выйти за тебя замуж. Вот. Хёнджин резко притих, прикусив кончик языка, и безвольной куклой повис у того на плече. Сынмин, тихо смеясь, шлёпнул его по бедру, внимательно смотря под ноги. — Хорошо, мы уедем в любую страну, где разрешены однополые браки и я обещаю, что сделаю тебе предложение в первый же день. Услышал? Запомнил? — Да.— Тихо ответил парень, старательно пряча розовые щёки. Впрочем, смущение не помешало ему наброситься на только вышедшего из душа парня с поцелуями, заваливая на чистую постель. Сынмин снова сдался, не в силах отказать, и до ярких утренних лучей говорил и показывал, как сильно его любит, слыша те же слова в ответ. К обеду, с трудом разлепив глаза, они вышли на кухню, где нашли девушку с потрёпанным пучком на голове, в чьей-то безразмерной рубашке и яркими следами на шее. Она, кивнув на стол, продолжила готовить обеденный завтрак, стоя у плиты в позе цапли. Хёнджина и Сынмина в тот день прозвали кроликами, впервые сказав им это в лицо, а не с белой завистью за спиной. Квартира, которую они снимали уже который год подряд, встретила их такой необходимой прохладой и, закрыв дверь, парни наперегонки ломанулись в душ. Разумеется, Сынмин добрался первым, но любезно затащил под струи воды пищащего от контраста температур парня и, втягивая в поцелуй, помог расправиться с мокрой одеждой.Сентябрь, 2022
Хёнджин, вспоминая, какими силами поступал в универ, героически терпел, любовно смотря на своего Сынмина, что с недовольным видом обрабатывал мозоли на его аккуратных, тонких пальцах. — Нельзя так делать. Как можно было вообще это допустить? Ты хоть иногда выпускаешь из рук карандаш? Посмотри, пожалуйста, на свои руки, Хёнджин-а. — Едва касаясь, он поцеловал каждую костяшку, переходя на фаланги и кончики пальцев. — Пожалуйста, перестань... Я понимаю, что тебе очень важно, чтобы тебя заметили и выделили среди остальных, но мне больно смотреть на то, как ты мучаешь себя. Хёнджин, виновато закусив губу, отвёл глаза и кивнул, поглаживая парня по щеке. — Прости... Я буду аккуратнее, обещаю... Я просто хочу быть полезным. Чтобы не ты один платил за нас двоих. Я хочу помогать тебе. — Мне не приходится стирать пальцы до кровавых мозолей, день и ночь склоняясь над чертежами... Подумай над тем, чтобы попробовать что-то другое... Менее... Травматичное для тебя... Я очень ценю то, что ты делаешь и как стараешься ради нас, и я буду очень рад, если тебя заметят, но не такой ценой. Ты уже сутки не спал... Кстати, как твоя голова? — Всё в порядке, пока не болит. Этот проект для меня очень важен. Я закончу его и если меня никак не выделят, то, обещаю, перестану себя насиловать. Хорошо? — Склонив голову, блондин тепло улыбнулся, выпрашивая милость. Сынмин, успокаивая тревожащееся сердце, обнял парня, зарываясь носом в его волосы. — Хорошо, но будь аккуратнее. И знай, что я всё ещё не одобряю такой подход. — Я люблю тебя. — Я люблю тебя. Хёнджину, впрочем, как и Сынмину, повезло. Проект его не оценили, но таланты заметил один из влиятельных людей, приходивший на закрытую конференцию. Хван забыл про бессонные ночи и кровавые мозоли, рисуя картины в свое удовольствие, на которых и начал потихоньку зарабатывать. Сынмина неожиданно повысили и — помимо основной копилки — он откладывал по чуть-чуть в отдельную, о которой Хёнджин даже не догадывался. Как и о планах Сынмина.