Легилименс

Антон никогда не любил драматизировать и никогда в жизни не беспокоился за друзей, но почему-то сейчас, сидя в большом семейном доме, его сердце разрывается от непонимания, что происходит с Лунатиком. Мародёры расстались на Лондонском вокзале, когда каждого из них забрали родители: Дима и Катя поехали в гости к первому — отмечать рождество в компании родителей; Серёжу забрала мама, увидев оставшихся на вокзале Лунатика и Бродягу, она передала им рождественские подарки — пакет с тремя шоколадными лягушками для каждого; Антон уехал предпоследним. Дело в том, что бабушка и мама опоздали, перепутав время прибытия Хогвартс Экспресса. Уезжая с вокзала, Шастун видел, как Арсений садится в излюбленный им автобус — в этот раз Попов поедет до конечной, после чего пересядет на поезд до дома. Бродяга не мог не волноваться, ведь Попов впервые за долгое время увидит родителей и неизвестно, способны ли они принять сына, которого не видели семь лет. Напоследок Майя сказала, что Слизеринец в любую минуту может появиться на пороге их дома и остаться на все каникулы, если вдруг что-то пойдёт не по плану. — Антон, вы идёте есть? Мама и бабушка не могут до вас докричаться, — домовой эльф открывает дверь в комнату, когда проигрыватель начинает воспроизводить новый альбом Сергея Лазарева в третий раз. — Иду, — Шастун поворачивает голову в сторону двери. Длинные ноги касаются пола, а в руки летит кофта, призванная с помощью волшебной палочки. В особняке холодно, несмотря на то что эльфы топят камины. Семья Антона не выступает за рабский труд, они пытались отпустить всех эльфов, но двое остались, сказав, что не представляют свою жизнь вне этого особняка. Дом у Бродяги большой: когда на рождество приезжают гости, всем хватает спален, чтобы разместиться с комфортом. Семья никогда не зарабатывала много, благо дом достался в наследство и никаких выплат не требовал. Мама до сих пор отказывается проводить электричество: говорит, что свечи и камины всему голова, а бабушка против полов с подогревом, которые не первый год активно предлагает Дима. — Антон, если ты и дальше собираешь страдать все каникулы из-за своего расставания с друзьями, делай это потише, пожалуйста, — бабушка сидит за обеденным столом и расставляет тарелки, вооружившись волшебной палочкой. — Извини, бабуль, — парень улыбается и садится за стол, заинтересованно наблюдая за действиями старушки. — Сын, ты собираешься в сад после завтрака? Я была бы благодарна, если бы ты на метле сбил сосульки с крыши, иначе они начнут таять и упадут на наши головы, — женщина средних лет заходит в столовую с круглым блюдом в руках, на котором красуются фрукты — репетиция рождественского завтрака, который состоится следующим утром. Майя выглядит ухоженной, у неё короткие светлые волосы и такие же брови, она не такая худая и высокая как сын, но и не полная и не слишком маленькая, так что в целом волшебница выглядит отлично для своих лет. Серьёзное лицо с редкой искренней улыбкой указывает на руководящую должность в отделе. — Мне одной нравится, как выглядят сосульки? Что тебе с них? Пусть висят себе спокойно, они же маленькие. — Я согласен с бабушкой, могу полетать, конечно, но сбивать ничего не буду, — Антон улыбается, помогая маме отнести на стол оставшиеся блюда, которые две женщины и подросток при всём желании не съедят за один присест. — зачем ты попросила эльфов приготовить, если знаешь, что мы, во-первых, не съедим, а во-вторых, их уровень кулинарных способностей не изменился? — Во-первых, домой приехал мой сын, молодой человек, я должна его накормить, иначе он умрёт от худобы, — Майя улыбается, смотря на Бродягу, который показывает ей язык и тянется к яичнице. — во-вторых, все могут ошибаться и лучше сейчас, чем завтра, когда гости встанут со своих кроватей в поисках еды. — Гости? — Антон роняет яичницу мимо тарелки, оставляя на скатерти жирное пятно. На него никто не кричит. Бабушка направляет палочку на скатерть, она тут же пениться и вновь становится чистой. Антон забирает упавшую еду и благодарно улыбается женщине. — Да, я пригласила своих коллег из министерства и их семьи, всего лишь две семьи, помимо нас. Не надо делать такое лицо, Антон, — хмурится женщина, начиная есть. Бродяга закатывает глаза, мотая головой и мысленно благодарит маму, что она не пригласила Ирину, про которую он писал ей письма в начале года. Должно быть, когда письма перестали поступать каждую неделю, Майя подумала, что сын расстался с девушкой. Приехав домой пару часов назад, Антон не стал подтверждать догадки мамы, дабы не расстроить её, сказал лишь, что в отношениях все сложно. — Может быть расскажешь нам, как там у вас с Ириной? — бабушка первая начинает разговор о девушке. Антон надеялся, что о Кузнецовой за семейным столом он ничего не услышит, но, видимо, не суждено. — Нормально, правда сейчас мы стараемся не появиться на публике. Мне в данный момент друзья важнее каких-то там отношений, — парень улыбается, погружая в рот вилку с салатом, на удивление вкусным, несмотря на яблоки в составе. — А как же дети? Антон давиться, от чего маме приходится встать и похлопать парня по спине, чтобы он прекратил кашлять. — Давай, доведи ребёнка своими вопросами! Сначала карьеру бы сделать, а потом уже дети. Я понимаю, что я родилась у тебя сразу после Хогвартса, но сейчас поколение-то другое, — Майя мотает головой, смотря на свою маму. Антон кивает, собираясь с мыслями. — Да, мама права. Мне бы ещё лет десять для себя пожить. Не волнуйся! — Шаст активно жестикулирует, увидев, как бабушка округляет глаза на подобное заявление. — обещаю, внуков увидишь. Я сам забеременею, если понадобиться, — Антон усмехается и уворачивается от руки матери, которая хотела дать ему подзатыльник. — Не шути так, — Майя складывает руки на груди и садится на место. — мы можем спокойно поесть? — Конечно, но будь осторожна, вдруг в твоей еде окажутся берти боттс, — Бродяга усмехается, подмигивая маме, в то время как в соседнюю комнату трансгрессирует домовой эльф, начиная мыть посуду. Около часа семья проводит в компании друг друга, сидя за обеденным столом и рассказывая истории. Бабушка в который раз говорит про отдел стирателей памяти, которыми руководит более 20 лет — стаж внушительный особенно для женщины, ведь они в руководителях не задерживаются. Рассказы Майи увлекают куда сильнее, ведь Антон собирается стать мракоборцем, а если мама будет главой отдела, когда Бродяга закончит специальный курс по подготовке, можно рассчитывать на высокооплачиваемую должность с начала карьеры. Когда Антона начинают расспрашивать про учёбу, он тут же уходит от ответа, отшутившись и убегая на второй этаж особняка, перед этим поблагодарив маму и бабушку за вкусную еду и одобрив блюда, которые должны оказаться завтра на рождественском столе. Спальня Бродяги выглядит слишком заполненной — для подростка большую часть времени живущего в замке. Антон забрал себе комнату в дальнем углу дома: до него не дойдут взрослые, а эльфов будет не слышно. Шаст открывает дверь, оказываясь в мире магловской и магической музыки, а также квиддича. Стена над изголовьем кровати увешана карточками любимых команд, которые Антон вырезает из газет. Диски и плакаты известных групп располагаются между спортивными постерами. Большая кровать в красных тонах стоит у окна, а крупный стол у противоположной стены вместе с вместительным креслом и полками, заполненными различными книгами и старомодными устройствами для записи музыки. К чёрному потолку прикреплены звёзды, мерцающие в темноте, а на белых стенах краской выведены созвездия. Шаст не любит астрономию, а астрологию и подавно — раньше это комната была гостевой, единственная сохранилась в хорошем стоянии после погрома, состоявшегося на третьем курсе после рождества, когда Арсений, Дима и Серёжа, ночевали в доме Шастунов и устраивали розыгрыши. Конечно, все комнаты были тут же убраны с помощью заклинаний, но «астрономичесая» единственная не страдала от экспериментов, поэтому Антон переехал в неё. Шастун садится на кровать, в очередной раз вставляя пластинку в виниловый проигрыватель, после чего смотрит в окно. Картинка как в сказке: покрытые снегом деревья стоят в ряд, а лес за ними белый, как небо, заволоченное облаками. Снег, лежащий на земле, не притоптан ни одним существом. Возможно, через пару часов здесь будут следы зайца или лисы, но сейчас ничего. — Антон, хозяйка попросила вас убрать сосульки с крыши, — домашний эльф в очередной раз появляется на пороге комнаты, Бродяга смотрит на него, вздыхая и закатывая глаза. — У тебя поздняя информация, мы уже обсудили это за ужином. — Хорошо, сэр, — эльф кивает и уходит. Антон облегчённо вздыхает, перебираясь в кресло и открывая маленькую книгу зелёного цвета, которую взял из замка. Бродяга не вор и никогда ничего не забирает, особенно если это собственность Хогвартса, но в этот раз иначе было нельзя, ведь до этого руководство читали Арсений и Катя, каким-то образом оно помогло им улучшить результаты по заклинаниям, возможно, и Бродяге она поможет. В комнате тепло, слышится тихий треск камина, дрова в котором горят в соседней комнате, а свет от свечей создаёт уютную атмосферу, из-за которой Антон начинает клевать носом, не дочитав до конца первую главу. Голова медленно опускается на грудь и он засыпает, забывая, что хотел разобрать чемодан и украсить комнату новыми вырезками из журналов, купленных в Хогсмиде в начале учебного года.

***

Антон лежит в красивой красной спальне. Одежда больше не валяется на полу: всё аккуратно лежит в чемодане, который Шаст оставил в гостиной Гриффиндора, чтобы эльфы могли забрать багаж и отнести в Хогвартс Экспресс, отправляющийся этим утром в Лондон: наступили каникулы. — Шастун! — Дима врывается в комнату парня не с первого раза, перед этим он старательно стучался, после чего вскрывал замок, на который Бродяга закрывает дверь каждую ночь, иначе ему мешают утренние разговоры в гостиной. Антон слегка ворочается в кровати, не собираясь открывать глаза без повода, ведь легли они очень поздно. Дима и Арсений до полуночи танцевали на балу, после чего до четырех утра рассказывали разные истории, во время которых Серёжа и Антон не присуствовали, потому что ушли в выручай комнату и наблюдали по карте мародёров, где находятся парочки и спят ли они вместе в эту ночь. — Антон, — Сохатый разворачивает Бродягу к себе, понимая, что тот не собирается просыпаться. — Хогвартс экспресс уходит через 15 минут! Мы проспали. — Что? — Антон вскакивает, раскрывая глаза и ударяясь о голову Димы, который стоит прямо над ним. — Мы не успеваем одеться. Если бы не Лунатик, то мы бы все остались в Хогвартсе на праздники. Хватай свою метлу. Выбегаем наверх астрономической башни и летим оттуда. — Подожди, что? — Антон потирает глаза и просит Диму повторить план. Бродяга на секунду зависает, после чего кладёт в карман пижамы палочку и засовывает в сумку рубашку и брюки, которые должен был надеть перед выходом. Метла — единственная вещь, которую студенты оставляют в школе на каникулы, ведь дома у многих есть личные мётлы, на которых волшебники с легкостью передвигаются по воздуху. Мародёры никогда не оставляют свои мётлы в школьных кладовках, все три стоят в выручай комнате. — Кто придумал этот идиотский план? — Шастун смотрит на друзей. — Если не нравится, мы можем остаться на каникулы в замке, — Серёжа мягко улыбается, стоя с метлой в руке. Все одеты в классическую форму Хогвартса, кроме Димы, который почему-то, как и Антон, стоит в пижамных штанах и рубашке. Шастун хватает метлу, решая, что только он и Серёжа будут ведущими, иначе четыре парня, вылетающие с астрономической башни, будут слишком заметны — если слух дойдёт до директора, им не поздоровиться: в школе нельзя летать по коридорам и башням, полёты разрешены только в пределах поля для квиддича. Путь до смотровой площадки занимает минут пять, в конце перебирать ногами по многочисленным ступеням становится невыносимо, так что когда мародёры достигают цели — тут же пытаются отдышаться. Сережа садится на метлу и легко отталкивается ногами, Дима садится за его спину, не желая препираться: ему запрещены полёты по состоянию здоровья, слишком уж это травмоопасно. Я полечу с Арсом? Антон смотрит на Слизеринца и улыбается, понимая, что Матвиенко улетел вперед вместе с Позом и они остались вдвоём. Арсений красивый. Стоит с идеальной укладкой, в выглаженной форме, думая, как правильно сесть на метлу, чтобы не задеть Антона. — Быстрее, — Шаст опускает метлу чуть ниже, чтобы Попов мог запрыгнуть на неё. — Антош, сам бы попробовал. Не в настроении. Арсений ненавидит опаздывать и спешить, поэтому ситуация его раздражает, хоть он и не показывает этого. Попов закидывает ногу на метлу и тут же его длинные руки обвивают талию Антона, как бы давая Гриффиндорцу знак, что можно лететь. Новейшая метла Бродяги срывается с места и они оба с бешеной скоростью вылетают за пределы замка. Шастун направляет кончик метлы, за который держится руками, в землю. Лунатик никогда не признается, что ему страшно, никогда не заплачет при друзьях, но сейчас он определенно напуган скоростью, ведь прижимается к Антону так сильно, что головой касается его затылка. У меня сейчас сердце выпрыгнет из груди просто из-за того, что он меня обнимает. — Антон, аккуратно! — Арсений в мгновение ока перехватывает кончик метлы в свои руки и тянет его вверх, не позволяя им врезаться в дерево. — Спасибо, — Шаст выдыхает, напугано смотря вперед. Ладони Арса лежат на его руках, позволяя им вместе управлять метлой. Конечно, это ужасно неудобно, потому что Попову приходится вжиматься в Антон, лишь бы дотянуться. Приземление проходит удачно. Антон ставит ноги на землю, позволяя Слизеринцу слезть и забежать в вагон. Шаст встаёт с метлы и, взяв её в руку, заходит в поезд, понимая, что они успели в последнюю секунду, ведь двери за ним закрываются и поезд издаёт гудок, давая понять, что он покидает станцию Хогсмид и направляется в Лондон. — Арсений? — Антон проходит в коридор, выкрикивая имя друга, но никто ему не отвечает. В замкнутом пространстве ходит пара студентов, стараясь найти свободное купе. Почему-то в поезде ужасно темно. — Клянусь, я убью вас! — Катя выбегает в коридор, направляясь к Антону, который напуганно смотрит на Добрачёву. — Катя, мы знакомы столько лет, не думал, что именно ты нас похоронишь. Мы успели, к чему такая злость? — Шаст расстегивает мантию, забывая, что под ней пижама, от вида которой Катя злится сильнее. — Вы совсем не думаете головой? А если бы вы не успели? — Она обнимает парня за шею, повисая на Антоне. Гриффиндорец не ожидает подобного, поэтому в попытках обнять девушку роняет метлу, она падает и издает шум. — Мы с Димой проспали. Ты ведь нашла наше купе? — Бродяга отстраняется и улыбается, смотря на девушку, после чего переводит взгляд в пол, дабы найти и поднять метлу. Пусто. — Нашла, но в этот раз я еду с Оксаной и ещё двумя девочками. Вон там, — она указывает на третью дверь от выхода. — найдёшь меня, если нужна будет помощь. Антон кивает и повторно осматривает пол, кидая на прощание благодарность за купе, в котором мародёры ездят с первого курса. Шастун открывает дверь. — Не ждали? — парень смеётся, вспоминая фразу, с которой зашёл в купе первого сентября, опоздав на пару минут. — Ждали. Арсений пришёл, значит, ты тоже здесь, — Серёжа сидит с карликовой пушишкой на плече. История повторяется. История первого сентября, ведь там они сидели точно так же. Антон пробирается к окну, переступая через ноги парней. — Арс, готов к встрече с родителями? — Дима улыбается, смотря на реакцию друга, но тот смотрит только на Антона, да и отвечает будто ему. Смотрит в зелёные глаза, как завороженный. — Не знаю, не могу сказать, хочу ли я этого. Если неожиданно вам придёт письмо из Хогвартса — не удивляйтесь, что я вернулся в замок, — Попов улыбается, смотря на Шастуна. Арс поздно осознает, что вопрос задал не Бродяга, поэтому не видит смысла переводить взгляд на Диму. Антон закрывает глаза, укладывая голову на окно, в который раз забывая, что он в пижаме и следовало бы переодеться, но никто не напоминает. Арса, Диму и Серёжу — это не смущает, а других внешний вид Шастуна волновать не должен. Спустя полчаса Матвиенко засыпает, чувствуя нехватку ночного сна. Шаст не спит, сидит с закрытыми глазами и слушает, как Сохатый и Лунатик разговаривают: — Арс, — Дима шепчет, стараясь не разбудить спящих товарищей. Попов поднимает голову, замечая, как Позов встаёт с места и кивает на него. — давай поменяемся. — Зачем? — Лунатик хмурится, отрываясь от книги, которую читает с неподдельным интересом. Дима пожимает плечами и кивает на Антона. — Просто думаю, что ты не один чувствуешь нечто необычное в своей голове и сердце или где у геев это чувствуется? — Поз усмехается. Арс улыбается, опуская голову, и мотает ей, вставая в места и принимая предложение друга. — он тебе нравится? Почему Дима говорит о геях, если я не такой как Арс? Ирина же мне нравится — она девушка. Попов не отвечает, лишь пожимает плечами и смотрит на Бродягу, сидящего так близко, что хочется обняться. Арсений не позволяет себе подобную слабость, лишь двигается поближе, прижимаясь к Антону. Дима улыбается, наблюдая за друзьями. Арсений засыпает последним, когда дочитывает книгу до середины. Как только Слизеринец теряет контроль, его голова тут же падает на плечо Гриффиндорца: мышцы расслабляются и вот уже весь вагон тихо сопит под стук колёс о рельсы. Антон чувствует, что на нем спит Попов, но поднимать голову не желает, пока поезд не прибывает в Лондон и в купе не забегает Оксана. — Пора вставать, — она с улыбкой смотрит на Антона и Арсения, но чтобы не смущать их переводит взгляд на Серёжу, в руках которого спит маленькая пушишка. — Мы уже приехали в Лондон? — Дима выпрямляется, смотря на девушку, толкает Матвиенко в плечо и ногой пинает коленку Попова, благодаря чему весь вагон приходит в чувства. Арсений оборачивается к Антону и погружает руку в его волосы, слегка улыбаясь. Шаст открывает глаза и смотрит на Ирину, которая оказывается на месте Лунатика. Глаза непроизвольно расширяются, хочется отстраниться или вовсе испариться. — Антон, пора вставать, — она переводит руку на его плечо и шатает пару раз. — Антон, вставай. Шастун открывает глаза, поворачивая голову вправо, смотря на Майю, которая держит в руках зелёную книгу, взятую из библиотеки перед каникулами. — Если ты собираешь проспать всё утро на кресле, то днём проснёшься без спины. Я не хочу, чтобы она у тебя болела, — женщина улыбается, видя, как сын закрывает глаза и мотает головой. — Мам, я такой странный сон видел, спасибо, что разбудила, — Антон стонет, открывая глаза и смотря на маму таким убийственным взглядом, будто у него умер хомячок и никто не сказал ему об этом. — Ложись в кровать и начнешь смотреть новый. Кстати, планы поменялись, приедут семьи наших друзей, останутся на три дня — люди из министерства тоже приедут, так что готовься хорошо провести рождество, — Майя гладит сына по кудрявой голове, но Антон уворачивается, встаёт и вытягивается на носках, чтобы немного размяться. — Главное, чтобы тебе и бабушке было комфортно, я в любом случае выпью с вами виски в двенадцать и уйду в комнату, — Шастун подходит к кровати, доставая из кармана палочку, направляя её на покрывало, оно само слетает с поверхности, сворачиваясь и укладываясь в нижнюю полку комода. — спален хватит на всех гостей? — Хватит, не беспокойся. Всего три семьи с ночёвкой, как раз под количество гостевых комнат. У меня к тебе одна просьба, все доберутся до нас через летучий порох, поэтому я буду рада, если ты посидишь сегодня вечером в гостиной с камином для перемещений и всех встретишь, сможешь? — Конечно, — он поворачивает к женщине, распахивая руки. Майя обнимает сына в ответ, рядуясь, что ребёнок наконец-то приехал домой. — я немного посплю, Хогварс экспресс рано утром — это ужасно. Кстати, Вика приедет? — Да, двадцать пятого числа. Сказала, что соскучилась по тебе и хочет поваляться в снегу, — Майя отстраняется. — люблю тебя. — Я тебя тоже, — Антон улыбается и провожает маму взглядом. Виктория Шастун — старшая сестра Бродяги по папиной линии, они никогда не отмечали рождество вместе, но всегда встречались на следующий день или через пару дней после праздника. Вика училась в Когтевране, хотя с лёгкостью могла попасть в Пуффендуй, учитывая, какой добротой она славилась в школьные годы. Разница в пару лет сыграла злую шутку с профессорами, ведь когда Антон пошёл в школу, все думали, что это будет ещё один талант, конечно, он им был, но не в учёбе, а в квиддиче. Вместо идеального студента профессора получили ходячую проблему. Шаст ложится в кровать, ноги погружаются под прохладное одеяло, почему-то всё постельное бельё оказывается холодным, на удивление Антона: даже на подушку невозможно положить голову. Бродяга вскакивает, возвращаясь в кресло. Греть кровать заклинанием опасно, скорее всего загорится, не хотелось бы тушить пожар перед рождеством. Шаст останавливает проигрыватель, поднимая звукосниматель и вытаскивая пластинку, вешает её на стену, где для любимых альбомов выделено отдельное место. Вооружившись палочкой и зимней одеждой Бродяга выходит на улицу, забегая перед этим в кладовку — в специальноотведенном месте стоят метлы, как обычные для уборки, так и специализированные для полётов. Шаст не привёз с собой школьную метлу, которую покупал для квиддича, поэтому выбирать приходится из имеющихся дома. Слишком старая. На ней нормально не полетаешь: никаких ускорителей не стоит. Где-то здесь должна быть моя старая метла, куда мама её дела? Искать долго не приходится, стоит сказать «акцио» и марку метлы, как она тут же прилетает в руки Шастуна. Разглядывая находку, Антон улыбается, вспоминая моменты связанные с ней, некоторые полёты до чёрного озера он совершал именно на этой метле, помогая парням с вещами для пикника, после чего улетал на тренировку сборной факультета. В голове возникает образ друга, стоит Антону вспомнить о мародёрах. Не думай об Арсении…чёрт! В очередной раз в голове проносится несколько десятков мыслей. Если сейчас в доме Лунатика происходит необъяснимое, помочь Арсу Антон не может, ведь адрес Бродяге никто не сказал, а если бы и сказал, чтобы он сделал? Вот бы Арсений отмечал рождество с нами…а если он понял, что я сказал ему с помощью веера, не закончится ли наша дружба? Хотя он всегда так смотрит на меня, но это не удивительно, он же рыбы, они всегда мечтальные…может быть он просто смотрел на меня и думал о своём, а я посчитал, что тоже нравлюсь ему? Идиот. Антон смотрит по сторонам и кидает метлу на землю. — Вверх! Метла подлетает в руку парня и Бродяга садится на неё, зажимая палку между ног, чтобы не соскользнуть. Оттолкнувшись, он летит вверх, сильный ветер сбивает, но Антон не был бы ловцом сборной Гриффиндора, если бы не умел летать при любых погодных условиях. Шастун летит куда глаза глядят, направляя метлу вперед и делая всё, чтобы ветер сдул лишние мысли из головы. Старается налетать на деревья, в последний момент избегая их, летит пару метров вниз головой, но тошнота быстро подкатывает к горлу, приходится прекратить. Мысли о Попове быстро покидают голову, когда Антон чуть не врезается в каминную трубу, скрывающуюся за облаками. Кажется, долетел до магловской деревни, что находится в нескольких сотнях километров от дома. Нельзя здесь оставаться. В магловском районе нечего делать волшебнику верхом на метле, имея при этом волшебную палочку в кармане, поэтому Антон летит назад по направлению к дому, но остаётся в лесу, решая побыть наедине со своими мыслями. Шаст сидит в чаще леса, курит несколько сигарет подряд, наблюдая, как мимо пробегает заяц, в чаще воет волк, а на ветки деревьев приземляются самые обыкновенные вороны, стряхивая с них снег. Шастун признается сам себе, что скучает не только по друзьям, но и по Хогвартсу, ведь в замке не встретишь обычных зверей: все странные, со своими особенностями. Наверное, я никогда не смогу жить в магловском мире. Слишком скучно. Разыгрывать можно только первого апреля, если профессор Воля сказал правду, а люди в больших городах никогда не улыбаются, вечно торопятся на нелюбимую работу. Как они живут без волшебства? Палочка зажигает третью сигарету, Антон засовывает её в рот, забывая, что нежелательно курить столько сигарет подряд, но когда ты погружён в собственные мысли, сложно сконцентрироваться на реальности и понять, что делают твои руки. К счастью, эта сигарета оказывается последней, ведь Бродяга вспоминает, что через несколько часов к ним начнут приходить гости, а дома суета, в которой лучше либо не участвовать, либо помогать всеми силами. Выбор падает на второй вариант, понимая, что это, возможно, последнее рождество в кругу семьи, ведь после выпуска у Антона начнётся своя жизнь, он начнёт новые отношения или великолепную карьеру мракоборца. Вернувшись домой, Антон заходит в центральный зал, в который ведёт большая входная дверь, с высеченными на ней нюхлерами — семейными животными. Задолго до появления Бродяги семья занималась разведением животных и их продажей, заработок не лучше браконьерства, но зато все были в тепле и детской любви, который раньше был окутан особняк. В зале стоит большая ёлка, украшенная красными и серебряными лентами, различными шарами и игрушками, на стенах также развешаны украшения, подходящие по цвету к рождественскому дереву. Нарядные не только главный вход и холл перед ним, но и весь дом, за исключением спален, в которых из декораций лишь подарки (в каждой для своего гостя). — Кто-нибудь есть? Я вернулся домой, — Антон кричит, смотря при этом на напольные часы — ровно три часа дня. — Я здесь, — бабушка выходит из столовой, которая соседствует с гостиной, где стоит внук. — где был? — Летал на метле, захотелось немного проветрить мозг после промежуточных экзаменов. Ты, наверное, помнишь, как тяжело они даются бездельникам, — Шаст улыбается, вспоминая рассказы бабушки о её годах в Хогвартсе. По её словам, она взрывала котлы, поджигала учебники и подкладывала ириски в солёные блюда одноклассников (Антон точно пошёл в неё). — Конечно, — женщина слегка посмеивается и вручает внуку вазу с цветами. — надо выбросить их в яму на улице и взять в соседнем помещение новые. — Понял. Это там где мётлы стоят? Не видел там цветов, когда заходил с утра, — Антон смотрит в окно, где по белому снегу бежит серый заяц, пересекая семейный сад. Помолчав несколько минут и посмотрев на животное, бабушка первая подаёт голос: — Вон там, не в кладовке со швабрами и твоими мётлами, а в сарае, где мама разводит растения. Она сказала, что уже собрала букет, надо только забрать его и всё, — женщина вынимает цветы из вазы и меняется с Антоном, забирая из его рук хрустальный предмет и вручая увядший букет. — быстрее вернёшься, быстрее пойдёшь наряжать свою комнату. — Договорились, — Бродяга смотрит на цветы и улыбается, вспоминая, как дарил похожую композицию Ирине, когда в начале сентября в Хогсмиде продавали букеты. Подготовка к рождеству проходит не долго, собравшись с мыслями и запретив себе думать про моральное состояние Арсения, Антон помогает маме и бабушке с украшением столовой, где маленький семейный уголок превращается в огромный стол с двенадцатью стульями, благо подростков и детей не будет, ибо у всех маминых друзей сыновья и дочери выросли и отмечают рождество отдельно, а люди из министерства не притащат своих вычурных детей с собой, чтобы они их не опозорили — одна из причин, почему Антон собирается ретироваться после полуночи. В шесть часов вечера гости начинают прибывать, где-то внутри Антон понимает, что сегодня встретит кого-то родного, на подсознательном уровне думая про Арсения, надеясь, что если в доме Поповых произойдет нечто необъяснимое — Лунатик появиться в особняке Шастунов. Первыми прибывают гости из министерства, конечно, все одеты в красивые смокинги, белые рубашки выглажены, а галстуки завязаны так сильно, что на шее останется след. Антон пожимает руки каждому, девушек слегка приобнимает, стараясь показать правила приличия, не смотря на то что стоит в пижамных штанах и толстовке, благо никто не брезгует, ссылаясь на то что Шастун младший у себя дома и может ходить так, как пожелает. Поток гостей из министерства заканчивается в течении 30 минут, после чего в камине загорается синее пламя и появляется женщина пышных форм в голубом платье и туфлях на небольшом каблуке, шея и руки увешаны самыми разными украшениями. — Здравствуйте, — Антон обнимает женщину, после её мужа, одетого в джинсы и белую рубашку. Мужчина в отличии от жены тощий и высокий. — мама внизу в гостиной, ждет вас там. — Спасибо, Антон. Такой большой стал, — дама в голубом платье улыбается и выходит из комнаты. Бродяга смотрит вслед, через секунду возвращая взгляд к камину. Еще одна пара прибывает, здороваясь с сыном друзей, которого не видели несколько лет: Бродяга гостил то у Сергея Матвиенко, то у Дмитрия Позова, ведь одному в особняке скучно. Шастун в очередной раз улыбается, не желая показывать волнение или плохое настроение, чтобы не портить сочельник. Когда поток новоприбывших заканчивается, Бродяга остаётся у камина на пару минут, чувствуя невозможную тревогу. По истечению времени Антон уходит, говоря себе, что всё дело в сигаретах и волнении, которое он испытывает, стоит ему подумать об Арсении. Сидя в комнате Антон слышит, как снизу играет музыка, один из гостей умеет играть на фортепиано: этот инструмент установлен в гостиной первого этажа, откуда доносятся звуки. Гости веселятся, начинают пить морс и другие безалкогольные напитки, ведь перед рождеством алкоголь противопоказан. Шастун накладывает на комнату чары глухоты, стараясь закрыться от внешнего мира. Состояние паршивое. Бродяга никогда не думал, что будет скучать по кому-то так сильно, в какой-то мере даже жалеть, что он не смог по-другому донести свои чувства, кроме как веером. Сидя на полу у кровати и держа в руках карту мародеров, по щеке стекает слеза, которую Антон тут же смахивает. Отвлечься от Арсения не получается: он видит его во сне, думает о нём в глухом лесу, ждёт у камина, понимая, что Лунатик не появится. Шастун трёт глаза так сильно, как только может и убирает карту на комод, смотря в окно, где ничего нового не появилось. Стрелки часов показывают девять вечера, наверное, гости уже ушли из столовой и Антон сможет поесть, не пересекаясь с пижонами из министерства и старыми друзьями семьи, которые в лучшем случае зададут один вопрос, а в худшем завалят критикой и советами. В коридоре второго этажа никого не оказывается, как и на главной лестнице, по которой мародёр быстро спускается, не желая привлекать к себе лишнего внимания. Оказавшись на пустой кухне, где эльфы расставили закуски, которые в будущем должны оказаться на столе, Антон берёт куриную ножку и рулетики из лаваша, быстро съев вторые он начинает расправляться с первой, получив неодобрительный взгляд эльфа в свою сторону. Шастун показывает ему язык, на что старый домовик ворчит о воспитании и уходит с блюдами в столовую. Хоть что-то радует. Если мама сейчас в гостиной с гостями, то там же и бабушка. Нужно провести с ними немного времени, иначе за завтраком меня завалят вопросами, почему я не общаюсь с пижонами. Шаст усмехается себе под нос и проходит в гостиную, где его встречают довольные взрослые. Улыбка автоматически появляется на лице, дабы не вызывать подозрений о внутреннем состоянии. Около трёх часов Антон проводит в компании взрослых, медленно двигаясь к столу, где в полночь все чокаются бокалами с шампанским, вином и другим алкоголем, празднуя рождество. Бродяга благодарит всех за компанию и говорит, что хочет побыть один, чтобы написать письма друзьям. Не обманывает, ведь именно этим он заниматься каждый год: после рождества Дима и Антон, если они отмечают вместе, пишут письма Сергею и Арсению, отправляя вместе с ними подарки. Антон заходит в комнату, замечая в окне странное свечение. Письма писать больше не хочется. В лесу кто-то есть, потому что глаза животных так не горят — это люмос, одно из базовых заклинаний. Не буду никому говорить, что пойду гулять, просто выйду и проверю, если что-то случится, то я хотя бы буду переживать не за Арса, а за себя. Антон выходит из комнаты, спускаясь вниз: в гостиной ни души, все крики и хохот стоят в столовой, значит взрослые до сих пор говорят тосты, от мысли о которых Шастун тут же искривляет лицо. В прихожей весят три куртки: все прибыли по каминной сети, к которой подключен единственный камин в гостиной второго этажа, дабы упростить путь на работу — в министерство магии, где работают женщины. Взяв чёрную куртку, больше похожую на длинную мантию, обшитую шерстью, Гриффиндорец просовывает руки в рукава, небрежно накидывает на шею тонкий белый шарф, связанный бабушкой и подаренный внуку на рождество, на ноги Антон надевает громоздкие чёрные ботинки с меховой подкладкой внутри. Несмотря на то что в Лондоне и на окраинах выпало не так много снега, как в России или Норвегии, все маги и маглы носят самые тёплые вещи из своего гардероба. Бродяга выходит на улицу. Ветра нет, белый месяц повис в небе, давая стойкое ощущение, что скоро произойдёт что-то приятно-неприятное. Шастун достает палочку из кармана штанов, предварительно распахнув куртку. Идти по снегу оказывается не так легко, как он думал, стоя в тёплой комнате на втором этаже. Свет за деревьями до сих пор горит. — Экспеллиармус! — Антон направляет свою палочку прямо на свечение. Попадает. Легкая волшебная палочка из кипариса оказывается в его руке. Стоит Бродяге посвятить на палочку, как он тут же узнаёт её — десять с четвертью дюйма, прямая с волнистой частью на рукояти и большим темным шариком на конце. Антон направляет свою палочку в чащу, заходя за дерево. — Арс? Парень стоит с чемоданом в руках и сумкой на плече, будто они снова на вокзале Кингс-Кросс. Шастун, сам того не понимая, протягивает другу его волшебную палочку, и моргает пару раз, пытаясь понять, действительно ли перед ним Арсений. Голубые глаза смотрят в зелёные так же, как и в Хогвартсе, из-за чего Бродяга не выдерживает и обнимает парня, чемодан тут же падает: Арсений отвечает на объятье. — С рождеством, — тихо говорит Попов, прижимая к себе Антона: замерз стоять в лесу, держа в руках палочку, подавая знак другу, ведь было бы некрасиво зайти в дом посреди рождественской ночи, даже имея при этом устное приглашение в гости. — С рождеством, — Антон улыбается как идиот, отстраняясь и смотря на Лунатика, который поднимает чемодан и оглядывается по сторонам. — Антон, я понимаю, что невовремя, но… — Нет, всё отлично, я рад тебя видеть и мама тоже обрадуется, я уверен! — Шаст забирает чемодан из рук Арсения. Должно быть он понял моё послание! Наверное, родители рассказали ему про язык веера. — Подожди, послушай меня! Я понимаю, что от рождества прошло всего ничего, но я шёл так быстро, как только мог, — Арс показывает ладонь, когда Антон собирается спросить шёл ли парень пешком. Просит помолчать. — звучит глупо, можешь считать меня параноиком, но я уверен, что нас специально вытащили из Хогвартса на рождественские каникулы. Перед тем как зайти в дом, я заглянул в окно, мама с папой не изменились, но с ними были другие люди, которых я никогда не знал, они веселились и пили. Меня не ждали в родном доме, Бродяга. Это подстава. Он здесь не из-за меня. Веер ни при чём. — Я не считаю тебя параноиком, но сейчас каникулы и рождество, давай не думать об этом, прошу тебя. Ты приехал ко мне или пришёл, я не знаю, в любом случае мы можем провести отличные каникулы вдвоём. Не зря же я живу в особняке. — Нет, Антош, я совсем не понимаю, что происходит, — Арсений вздыхает, смотря как кудрявые волосы друга развиваются на ветру, который поднялся также внезапно, как появился Попов. Сумка, висящая на плече Лунатика, бьётся о его бок. Она наполнена вещами, взятыми из Хогвартса на рождественские каникулы. Набита подарками для родных, которых Арсений хотел увидеть — в итоге окончательно разочаровавшись. — Нужно отдохнуть. Мы разберёмся с этим в Хогвартсе, давай не занимать каникулы расследованием оборотня и твоих родителей. У тебя есть я, Серёжа и Дима, мы поможем со всем разобраться, клянусь, — Шаст говорит спокойно, расслабив лицо, благодаря чему Лунатик концентрирует на нём всё своё внимание. — Я знаю, — Попов улыбается, обходит Антона и выходит из-за деревьев на свет. — Арс, ты понял, что я тебе сказал? Точнее, что я тебе не сказал, — из рта вылетает пар: на улице холодно. Антон останавливается, когда они проходят мимо фонаря. — Да, ты сказал…- Арсений поворачивается к Шастуну, но тут же замирает, ведь на самом деле он не понял, что в ту ночь Бродяга старался донести до него с помощью веера. Попов вспоминает, как Антон стоял со спокойным лицом. Повернувшись к Арсу, не говоря ни слова, он достал из кармана красный веер, усыпанный белыми цветами. Веер быстро переместился в правую руку и закрылся, Шаст сделал движение в сторону. — то сообщение, — Арсений вздыхает и хмурится. — которое ты показал мне с помощью веера на балу, что оно означает? Арсений смотрит на Антона озадаченно, совсем не понимая, что происходит. Шаст вновь расслабляет лицо, губы слегка дергаются, не решаясь сказать, но через секунду он произносит: — Это означает «я люблю тебя». Лунатик слегка улыбается, губы подрагивают, но не от нервов как у Антона, а от холода. Он глубоко дышит, стараясь переварить услышанное. Несколько секунд ребята стоят в тишине, смотря друг на друга — один напряженно, другой с легкой улыбкой. Арсений опускает глаза в пол, когда Бродяга подходит к нему, и берёт за локоть. — Мы должны зайти в дом, иначе ты замерзнешь ещё сильнее, — Антон старается не обращать внимание на эмоции Арса, давая себе понять, что всё не взаимно и он зря признался в своих чувствах. — нам нужно много о чём поговорить. — Нет, — Арсений вырывается и бьёт парня по руке, отходя на пару шагов назад, замечая, как Антон смотрит в его голубые глаза и жалеет о случившемся. — я знаю, что нам нужно поговорить, но ты меня любишь! И это взаимно, — Попов широко улыбается, смотря, как из руки Антона падает чемодан и он замирает на месте. — Я тоже тебе нравлюсь? — Шаст стоит с приоткрытым ртом, смотрит на губы Арсения, которые расползлись в улыбке, а потом возвращает взгляд к глазам. Лунатик опускает взгляд в пол и мотает головой, слегка усмехаясь, после чего присаживается и запускает голую ладонь в снег, взмахивая ей, отчего в Бродягу летят белые хлопья. Шаст отворачивается и смахивает снег с лица. — Конечно, ты мне нравишься, придурок. Уже около года. Антон поворачивается к Попову и улыбается, когда в него летит снежок, слепленный оборотнем на скорую руку. Шастун не заставляет долго ждать, он наклоняется и запускает в Арса снежную метель, искусственно созданную с помощью ладони. Попов смеётся и убегает от Бродяги, применяя к себе заклинание невидимости, надеясь, что друг его не увидит — эффект достигнут. Антон стоит на заднем дворе дома и оборачивается по сторонам. — Арс? — внутри паника, как будто то, что сейчас произошло было сном или больной фантазией. Сердце сжимается. Я так страдаю, что сам себе нафантазировал образ Лунатика и признался фантому. Молодец, Антон, продолжай сходить с ума… Мысли прерывает толчок в спину и резкое падение, не успев выставить руки — Шаст падает лицом в холодный снег. Подняв голову, первое что замечает Бродяга — чёрная макушка, валяющаяся рядом и смеющаяся, ведь толкая Антона Арсений сам обеспечил себе падение, не удержавшись на ногах. — Ты красивый до невозможности, Арс, — Антон стряхивает снег с рук прямо на лицо Попова, отчего тот вскакивает и кидает в парня ещё один снежок. — Спасибо, — Лунатик подмигивает и протягивает руку, помогая другу встать на ноги. — Пойдем в дом, ты должен рассказать мне всё и заодно отогреться, — Шастун подходит к чемодану и поднимает его с пола. — нельзя, чтобы мама или бабушка узнали, что ты здесь. Меня отчитают, что ты замерз и провёл рождество в дороге, хотя мы могли от вокзала поехать сюда. Арсений кивает и обещает вести себя тихо, пробираясь за парнем в дом. В прихожей никого не оказывается, они быстро скидывают обувь и проходят вверх по лестнице, по закону подлости наступая на самые скрипучие ступеньки. До спальни Антона они добегают, а когда заходят внутрь, Шаст запирает дверь, облокачиваясь на неё и смеясь, ставя чемодан на пол. — Ты никогда не будешь спокойным? — Арсений улыбается от заразительного смеха и смотрит по сторонам. — оказывается я ничего не забыл. В точности помню твою комнату, только проигрыватель новый, — Попов ойкает, когда Шаст разворачивает его к себе и обнимает, забывая про ненависть к тактильному контакту. Арсений отвечает на объятье, закрывая глаза и расслабляясь. — Второй раз за вечер даешь себя обнять, неужели рождество такой важный праздник? — Антон говорит тихо, не желая прекращать момент близости. — Сегодня два праздника. Рождество и день взаимного признания, так что постарайся растянуть вторые объятья, — Арс усмехается, сильнее обнимая Бродягу. Простояв в такой позе минуту и тщательно переварив всю информацию, парни отстраняются друг от друга и смотрят на чемоданы, стоящие рядом с рабочим столом Шаста, не говоря ни слова Арсений тянется к своему, чтобы разобрать вещи. — У тебя в доме есть свободные спальни? Может та, которую мы взорвали в прошлый раз? Точнее сказать вы, — Попов смотрит на Антона через плечо. Шастун будто выходит из транса и мотает головой. — ты до сих пор не разобрал свой чемодан. Давай, займись делом. — Ты невыносим, — Бродяга слегка улыбается и хватает свою сумку, набитую вещами под завязку. — Ты мог это не говорить, я осведомлён. Дима каждый день говорит это минимум два раза, — Лунатик усаживается на пол и щёлкает двумя кнопками на чемодане — он открывается. Шарф, запасная мантия, штаны и рубашки лежат внизу, а к верхней крышке надёжно прикреплены семь тонких книг, три пергамента вместе с пером и чернилами. У Антона картинка не такая прекрасная: внутри скомканные футболки, толстовка, штаны и шоколадные лягушки, купленные в Хогсмиде. Шаст поворачивается к Арсению, наблюдая, как он аккуратно выкладывает вещи из чемодана и кладёт их на стол, на котором пусто — хоть какая-то заполненность не помешает. — Ты собираешь спать у меня в комнате? — вдруг соображает Бродяга, замечая пижаму в руках мародёра. — Да, — Попов поворачивается к Антону и приподнимает брови, как бы задавая немой вопрос. — отвернись, я хочу переодеться. — Ладно, я не против, если тебе важно моё мнение, — Шаст перекладывает свои вещи в комод, стоящий у кровати. — Выбора нет. Я удивляюсь его выдержке. Вроде бы гей, а поцеловать меня не хочет. Что теперь между нами? Мы парень и…парень или же до сих пор друзья? Антон складывает вещи, точнее запихивает их в верхний ящик, где также небрежно лежит остальная одежда. За окном темно, в спальне приглушённый свет, из соседней комнаты вновь доносится треск камина. — Антош, я всё. Могу оставить вещи на столе? — Лунатик подходит сбоку, касаясь плеча, стараясь вырвать Бродягу из его мыслей. Парень вздрагивает и переспрашивает, Арс повторяет вопрос и получает положительный ответ, присаживаясь на кровать, наблюдая за бардаком в комнате, проходясь голубыми глазами по каждому сантиметру. — Я лягу на диван, ты спи здесь, — Антон еле-еле закрывает ящик и переодевается, замечая, как Лунатик отворачивается, чтобы не причинить дискомфорт. У нас есть целые каникулы, чтобы перестать стесняться друг друга. — Ты уверен, что поместишься на диване? — Думаю, если согну ноги, то всё будет в норме, — Антон улыбается, меняя классические штаны на пижамные, а черно-белую толстовку на красную рубашку для сна. — Точно не хочешь лечь со мной? Я не против: кровать широкая, — Попов смотрит на Шастуна, застывшего перед ним в красивой пижаме, которую он ни разу не видел в замке. — Я люблю обниматься. — Тогда на диван, — Арс пожимает плечами. Антон раскрывает рот, изображая шок, и толкает парня на кровать, после чего уходит к дивану, присаживаясь на мягкую поверхность. Арсений залезает под одеяло, направляя палочку на светильники. В следующее мгновение свет в комнате гаснет, слышится ветер, поднявшийся на улице, и камин в соседней комнате, внизу гости кричат и веселятся — не так активно, как часами ранее. — Арс, — Бродяга поворачивается лицом к спинке дивана, не зная, как лучше начать сложный разговор, но в темноте это сделать легче всего — сомнений не остаётся. — Что? — Кто мы друг другу? После случившегося, — сердце на мгновение замирает, Антон пару раз щипает себя за руку, что делает не первый раз за вечер, дабы убедиться, что не спит. — Не знаю. Ты хочешь встречаться? — бархатный голос разносится по комнате. Отражается от стен. Арсений не пытается шептать, знает, что они в дальнем углу дома и никто не услышит их разговор, а если и услышит, то какая разница? — Да. Наверное, да. — Тогда мы встречается. Лунатик шуршит одеялом, видимо укладывается поудобнее — Антон лежит с закрытыми глазами и улыбается как дурак. Мечта сбылась, можно больше не бегать от Лунатика при любых обстоятельствах, можно спокойно смотреть в голубые глаза, но нет. Через минуту в сердце закрадывается новый страх, поражает орган так, что он начинает биться со скоростью света. Антон никогда не целовал парней и не знает, понравится ли ему. — Арс, ты можешь обнять меня? — неожиданно для самого себя выдаёт Бродяга. Он всегда кажется всем крутым и дерзким, активным парнем, но при Лунатике всё меняется, мир будто переворачивается. Если мы начали встречаться и сейчас в голове и в груди так много негатива, то почему мой парень не может меня успокоить? — Тогда иди сюда, — Попов бубнит, поворачиваясь в кровати, очевидно, что от окна, видимо уже начал засыпать. Антон поднимается с дивана, окуная ноги в мягкие тапочки и забирая диванную подушку с собой: Лунатик мог положить все подушки себе под голову. Шаст садится на кровать, довольно быстро преодолевая комнату, в темноте она кажется бесконечной, лишь окна дают примерное понимание, где он находится. — Ты хочешь лечь к стене? — Арсений залезает рукой в свои волосы и поправляет их. — Нет, лежи там, мне главное, чтобы ты меня обнял. Не знаю почему, но внутри всё перевернулось, как будто я делаю что-то неправильно. — Не забывай, что мы дружим семь лет и если в один момент ты решишь закончить отношения, — Лунатик медлит, не позволяя себе сказать фразу полностью, но всё же произносит на выдохе. — я пойму. — Мы только начали встречаться, а уже говорим о конце. Давай не будем об этом, — Антон усмехается и ложится на бок, оказываясь прямо перед лицом Арса, понимая, что глаза привыкли к темноте, ведь он четко видит все черты лица мародёра. У Арсения красивый нос, в который хочется ткнуть пальцем, худое вытянутое лицо, но не такое как у Антона, тонкие губы и безумные голубые глаза с чёрными бровями. Антон рассматривает его с неподдельным интересом, будто впервые видит — правда, так близко впервые. Лунатик кладёт руку на талию Антона, замечая, как парень перестаёт бегать глазами по его лицу и закрывает их, стараясь расслабиться: — Мне будет удобнее обнимать тебя, если ты повернёшься спиной, — Попов шепчет, слегка улыбаясь, когда Антон без проблем выполняет просьбу. Он обнимает его со спины и прижимает ближе к себе. — спокойной ночи, Бродяга. Все плохие и негативные мысли тут же улетучиваются. В объятьях всё кажется правильным, не важно обнимает тебя мужчина или женщина. — Спокойной, Лунатик.