***
Каждый день проходил так, будто во сне. Хотя в действительности всё так и было, ведь по-другому это невозможно было назвать. Сакура вставала с воодушевлением, сильно удивляясь самой себе. Она никогда не любила рано просыпаться, часто из-за этого ссорилась с мамой. Тем более, ей претило просыпаться за несколько часов до рассвета. Однако, когда её жизнь так круто повернула в неизвестную сторону, Харуно поднималась с пресытившейся земли с глубокой радостью. Она боялась, что если их отношения изменятся, то и петля перестанет существовать. Но похоже даже тронувшийся лёд между ними не разрушил закольцованный безвременный круг одного единственного дня. Лёд и правда растаял, а с каждым днём всё сильнее закипал. Кажется, неудавшееся самоубийство сильно повлияло на Итачи, хотя за его вечно безупречным лицом нельзя было точно сказать, насколько. Они не говорили об этом часто, но за последние месяцы, проведенные вместе, он не спешил себя угробить. А это о многом говорило. Но Сакура всё равно продолжала за ним наблюдать, боясь, что нукенин вновь попытается… что-нибудь вытворить. Однако сомнения насчет этого пропали в один день, когда им пришлось затронуть эту тему. — Итачи, ты ведь… не отказался от нашей настоящей реальности? — Она удобно устроилась у него на плече, когда они сидели на улице рядом с домом. Царила безветренная ночь, и Учиха пригласил её полюбоваться луной вместе, пока не наступила полночь. Девушка без особого интереса разглядывала серп луны, переплетя пальцы с его грубой и морщинистой рукой. Сколько же ему пришлось держать в руке кунай? Наверное, у маленького Итачи после тренировок были тысячи и тысячи мозолей. — А ты? — последовал незамысловатый вопрос. — Я не отказывалась, — быстро убедила его куноичи, скосившись на молчаливого шиноби. Казалось, в его темных глазах отражалась сама луна. Сакура забыла, как дышать. — И я тоже. — Но, что нам делать? — раздосадовано спросила Харуно, попробовав выровнять дыхание и успокоить взволнованное сердце. Не получалось. — Я не знаю. — Наверное, такому человеку, как Итачи, тяжело было признать собственную неспособность как-то повлиять на ситуацию. Но если раньше он отчаянно применял все методы, которые только приходили в голову, теперь мужчина успокоился и плыл по течению собственной судьбы. — Но я хочу жить. — Я тоже хочу жить, — смело промолвила куноичи, и тогда к ней наконец повернулся Учиха, ожидая продолжения. Она слегка смутилась, а потом отвернулась, поймав взглядом неподвижное светило. — С тобой. — Я преступник. Вряд ли твои друзья и семья будут этому рады. — Итачи всегда знал, какими словами её можно было уколоть, пробудить от прекрасного сна. — Не всё всегда складывается так, как мы хотим. Возможно, они бы хотели, чтобы я сделала выбор. — Сакура посмотрела на него краем глаза, увидев всё такой же долгий, но мягкий взгляд. — Но я всё решила. — Неправильный выбор, — подчеркнул тот, как и всегда, словно и не веря, что он достоин лучшей и счастливой жизни. Девушка на это лишь хмыкнула, вздернув свой аккуратный нос. Она устроилась поудобнее на его теплой и столь твердой руке. — Вот это я сама решу! С тех пор Сакура не сомневалась в том, что Итачи захочет вновь умереть. Она приходила засветло и всегда находила его в доме, чем-то занимающимся. Иногда он готовил для них еду, иногда что-то мастерил от скуки, заделывал дверь, чтобы она больше не скрипела. Учиха вечно что-то делал, будто бы старался таким образом убежать от собственных мыслей. Но неизменным оставалось то, что он ждал её в одно и то же время. Сакура гадала, когда же тот вообще вставал и высыпался ли с таким графиком? Тем не менее его это нисколько не обременяло. Итачи нравилось радовать девушку мелочами, а особенно своим кулинарным талантом. Ни о чём не договариваясь, он каждый день готовил ей что-то разное на костре. Блюда менялись, напоминая, что никто из них не сломался и не сошел с ума от повторяющихся событий. Сакуре было приятно так сильно, что и она тоже хотела что-то ему дать. Но, к несчастью, на ум так ничего и не приходило. Девушка однажды решила внести в их странную повседневность что-то необычное, а потому, заявившись, как обычно за несколько часов до рассвета, сказала, прикрывая скрипящую дверь: — Пойдём на берег того озера? Её неожиданное предложение слегка поставило в тупик мужчину, который собирался пойти и поймать ещё какую-нибудь живность в лесу, чтобы приготовить им завтрак. Он повернулся к ней и приподнял одну бровь, молчаливо вопрошая. — Искупаться, — выговорила девушка, хотя до ужаса боялась, что запнется в любой момент. — Хорошо, — согласился Итачи, положив обратно кунай, который собирался метнуть в птичку. Сегодня животные в лесу могли выдохнуть и прожить последний остаток ночи в спокойствии. И тем не менее такой легкий ответ взбаламутил Сакуру, которая ожидала, что его придётся ещё какое-то энное количество времени уговаривать. Она даже наперед заготовила аргументы, оказавшиеся сейчас совершенно не нужными. — Так просто? — Мы каждый день проводим в этом доме. Я полагаю, ты устала от такого однообразия. Сакура открыла рот и закрыла, как рыба, которую вынесло на берег. Она и не знала, что Итачи настолько заботлив. — Ты не против? — А я должен? — С этими словами Итачи пошёл к двери и пригласил её выйти. Девушка немедленно прошла за ним. — Просто я не думала, что… проехали. — Харуно решила свернуть этот разговор, решив, что Учихе не следует разбираться в её умозаключениях. Им не долго идти до этого озера, но всё-таки Сакура захватила с собой плащ, чтобы они могли в него закутаться, если кому-нибудь станет холодно. Харуно шла, иногда поглядывая на мужчину, шагающего рядом и задумчиво смотрящего вперёд. Он следил за местностью, улавливая каждый шорох, который мог свидетельствовать о врагах или о слежке. Девушка вдруг задумалась: кое-что не отпускало её сердце, а потому, чтобы не мучить себя, она задала интересующий вопрос: — Что ты чувствовал, когда умирал? — Она и не думала, что эти слова дадутся ей так просто после нескольких месяцев молчания. Итачи застыл. Он повернулся к ней, и, кажется, впервые девушка видела у него такое выражение лица — стыда. — Я думал, умирать гораздо легче, когда ты отпустил жизнь, перестал бороться. — В тёмных глазах скользнула печаль, которая сковала даже сердце куноичи. Ей не следовало задавать такой вопрос, однако прежде, чем она пробормотала извинения, мужчина продолжил: — Когда услышал твои крики, кажется, я впервые задумался о том, что не хочу так заканчивать жизнь. — Итачи двинулся с места, и девушка устремилась за ним, ощущая, как в глазах начали скапливаться слёзы. — Я всегда полагал, что никто не будет плакать из-за моей смерти, но твоё лицо… Он посмотрел на неё, и спокойное выражение лица пошло рябью. Какими же в душе Учихи были эмоциональными! И как только они могли скрывать свою сердечность под таком толстым слоем стали? Сакура потянулась к его руке и взяла её без задних мыслей. Она не могла вообразить, какие слова поддержки можно было произнести, поэтому решила действовать и дать тому высказаться. Темнота всё ещё царила в лесу, однако постепенно становилось светлее. Они не использовали чакру, так как оба посудили, что в такой чудесный день, не отличавшийся от других, можно было и прогуляться. Ветер легонько щекотал ткани их одежды, причиняя некоторый дискомфорт. И хоть ночь уходила, земля ещё не проснулась и не успела вобрать в себя тепло. — Было бы намного легче умирать, если бы я его не видел. Я бы уходил без сожалений. — Итачи усмехнулся, но не горько, скорее ностальгически, словно вспоминал что-то приятное. Хотя на самом деле это было не так. — Но я жалел. И ты наглядно показала мне, что я многое упускаю. — Тебе не было больно? — тронутая его словами, полюбопытствовала ученица Пятой. — Было поначалу, — чуть задумался он, но после секунды размышлений продолжил: — Но потом всё прошло. Никаких чувств, никакой боли — лишь пустота и легкость, словно я был перышком. Мне не было ни хорошо, ни плохо: наступила темнота, а после я очнулся рядом с Кисаме. — Что ты чувствовал? — Сакура с тревогой подняла на него взгляд. Она часто спрашивала о его истинных эмоциях. Теперь ей всегда хотелось знать, какие желания Итачи прятал в своей душе. — Растерянность. Я хотел, чтобы ты наконец-то оказалась свободна от пут. — Мужчина однако не спешил на этом останавливаться и добавил: — Но и радость. Я никогда не думал, что буду так счастлив и благодарен за жизнь. — Я чувствовала тоже самое, — с улыбкой согласилась Сакура, ускорив шаг. Но, кажется, в тот момент она чувствовала кое-что ещё, помимо радости. Однако не готова была пока в этом признаться. За кустами показалось озеро, на котором они уже бывали раньше. Харуно повела за собой Учиху, развела рукой листву, пройдя прямиком к берегу. В спокойной глади водоёма отражалось всё ещё тёмное, безоблачное небо, поэтому вода казалось чёрной и немного пугающей. Сакура не удержалась, выпустив руку нукенина, и подошла к воде. Опустившись на корточки, девушка запустила в прохладную воду руку. Харуно разглядела в этой черноте еле заметные звёзды, отражавшиеся с неба. Темнота захватила запястье, и моментально стало ужасно холодно. Она тут же вытащила руку и прижала её к груди. Дрожь пробрала почти весь её стан, однако та мужественно встала и повернулась к мужчине, который с некоторым недоверием посматривал на воду. — Водичка что надо! — она вынесла вердикт, а после поманила ладошкой Итачи, заставив последовать за собой. Она подошла к раскидистому дереву, около которого решила расположиться. Оно как раз находилось близко к воде. Сбросив плащ, Сакура начала думать о том, как же осуществить эту сложную задачку. — Мне показалось или ты задрожала, когда её коснулась? — настороженно заметил всегда наблюдательный Итачи. — Тебе показалось, — настойчиво проговорила куноичи, потирая руку, которая чуть не кричала от холода. — Отвернись. — Всё-таки решила залезть. — Прозвучало недовольное утверждение, поэтому Сакура повернулась к нему и скрестила руки на груди. — Конечно. — Харуно медленно начала снимать с себя футболку, и Итачи отвернулся, довольно резко, отчего она хихикнула себе в кулак. Сняв футболку вместе с шортами, она решила избавиться и от нижнего белья. Со смущением положила обувь рядом с одеждой. Ей вдруг сразу стало прохладно, куноичи чуть вздрогнула от прошедшего ветерка. И теперь не обращать внимание на него было гораздо сложнее, нежели когда она была в одежде. Соски сразу затвердели, отчего Сакура покраснела и закрыла их, словно боялась, что у Итачи могли быть на спине глаза. — Ты не хочешь присоединиться? — Ты приглашаешь меня в воду? — Хоть мужчина стоял спиной, но слышалось, что он говорил с улыбкой. — Это неприлично, Сакура. — Ладно тебе. — Хорошо, что Учиха был отвернут от неё, иначе бы он увидел полностью застеснявшуюся девушку. Сакура постаралась сделать свой голос равнодушным, однако некоторые гласные прозвучали очень звонко. От волнения. — Я много раз оперировала людей вместе с Цунадэ-сама. И не раз видела гениталии, что мужские, что женские. — Она высказала ещё один аргумент, нарочито воркующим голосом. — А водичка такая освежающая. — Ладно, — со вздохом всё же согласился Итачи, но не без сопротивления. — Входи в воду, а я за тобой. Сакура сжала ладошки в кулаки и повернулась к озеру. Она сначала нерешительно ступила в воду, погрузившись по лодыжку. И пожалела о своей идее. Вода показалась ещё более непривлекательной. Однако плюсом было то, что берег оказался не крутым, а плавно уходящим в глубину. Поэтому набравшись храбрости, девушка прошагала дальше, задержав дыхание, чтобы не пискнуть, всё больше погружаясь в черную и весьма отвратительную воду. Харуно чувствовала, как её кожа начинала гореть от соприкосновения. Озеро было настолько ледяным, что у неё непроизвольно застучали зубы. Сакура обняла себя за плечи, уходя дальше. А потом подняла глаза от потревоженной глади, замерев. Наверху раскинулось небо, на котором красиво мерцали звезды. Теперь они горели ещё ярче, будто бы предчувствуя свою смерть перед рассветом. В последний раз решили устроить шоу, чтобы после отдать правление дню и солнцу. Сакура задумалась, совершенно забыв о стуже, от которой она тряслась, как травинка, ведомая ветром. Ей хотелось, чтобы они каждый день так отдыхали: плескались в озере, ходили гулять и просто занимались тем, чем нравилось. Наверное, даже в самой чудесной иллюзии она бы никогда такого не увидела. Потому что ничто не могло повторить чувств, которые Сакура испытывала, находясь рядом с ним. Послышался плеск воды, а потом рядом с ней появился Итачи, который, видимо, обеспокоился её крайне дрожащим телом: — Тебе следует выйти из воды, — проговорил он у неё из-за спины, тронув за плечо. — Ты можешь заболеть. Сакура ухватилась за эту руку и потянула на себя, заставив Учиху обнять себя. Теперь, находясь в его руках, она почувствовала такое тепло, от которого расплылась в улыбке. — Сейчас мне хорошо, — с наслаждением прошептала Харуно, облокотившись на его голую грудь. Она подняла голову и столкнулась с его притягательной чернотой. Кажется, в неё уперлось что-то твердое, отчего Сакура застыла и чуть не засмеялась. — Пойдем, Сакура, — чуть настойчивее проговорил глухим голосом Итачи, слегка удивленный её действиями. Теперь он был гораздо серьезнее. — Ты и правда заболеешь, если пробудешь здесь ещё хотя бы мгновение. Девушка больше не хотела беспокоить его, поэтому быстро согласилась. Она и правда ужасно замерзла, прямо до самых костей. Казалось, если приложит немного усилий, то они и вовсе сломаются. Сакура повернулась, когда поняла, что нукенин больше не смотрел в её сторону. Взгляд зеленых глаз упал на изящную спину, на которой виднелись странные шрамы. Она была столь бледной и соблазнительной, что девушка протянула руку и дотронулась. Но не успела сказать ни слова, вдруг провалившись под воду. Харуно даже не успела крикнуть, чтобы её услышали. Темная вода быстро поглотила с головой, а от неожиданности девушка не могла пошевелиться. Ступила не туда и в результате земля утянула её почти в мгновении ока. Сакура почувствовала, как холод проник в открытый рот и заполнил его, не оставляя места воздуху. Она не могла ничего увидеть, чернота была повсюду, и вдруг паника и ужас захватили Харуно. А потом вдруг столь разрушительные эмоции показали странные сцены, которые являлись ей неясной тенью во снах. Она стояла посредине настоящего кошмара. Отовсюду водопадами ниспадали кровавые реки. Люди, которые раньше кричали, теперь лежали на земле без движения. Их трупы поглощала алая жидкость, вытекающая из всех щелей. Она подошла к какому-то человеку, который всё ещё был жив. Он лежал на спине, но при этом затруднено дышал. Но в отличие от всех остальных подавал признаки жизни. Человек был бледным и старым, борода его окрасилась в алый, а глаза с яростью глядели на неё. Они были насыщенного, как кровь, красноватого оттенка. Старик закряхтел и начал отхаркивать кровь, а после засмеялся, да так, что у Сакуры прошлись мурашки по коже от страха. Мужчина не пытался встать, видимо, принимая свою судьбу. Он прикрыл глаза, продолжая и дальше давить безумную улыбку. — Я проклинаю тебя. — Его руки быстро сложились в технике, а потом старик от слабости уронил их в кровь. Свою или чужую — неизвестно. — Ты будешь испытывать мучения от… от каждого прожитого дня. Они не закончатся, даже когда ты захочешь умереть. Потому что заверяю, ты умрешь от самого слабого человека, который только повстречается на твоём пути. Только так освободишься. Старик говорил невпопад, запинался и кашлял кровью, а потом она приблизилась к нему, вытаскивая из закромов одежды кунай. Сакура не понимала, что происходит. Она не управляла своим телом. — Запомни это, Итачи Учиха. — произнёс последние слова старик, а после испустил дух, со зловещей загадочной улыбкой на лице. Куноичи очнулась, обнаружив, что находится на берегу. Она сразу же начала откашливаться от воды, которая попала в дыхательные пути. Остатки быстро покинули её тело, и жаль, что таким же образом не могли выйти воспоминания. Девушка вдруг ощутила слезы, скопившиеся в уголках глаз. Они вылились с глухим стоном, который, кажется, издала она сама. Ей было очень холодно и грустно, а мысли продолжали ютиться вокруг того, что пришлось узреть. — Сакура, — обеспокоенный голос послышался рядом с ней и проник сквозь тревогу, которая окружила Харуно. Она посмотрела на Итачи, который наклонился к ней и обнимал так, чтобы она согрелась. Он был голым и абсолютно мокрым, потому что похоже нырнул прямо за ней. Наверное, сильно испугался. Даже заботливо завернул в кокон плаща, будто ребенка, и прижимал к себе почти с неистовостью, которая искренне тронула девушку. Учиха не мог скрыть своего испуга, его глаза даже почернели ещё сильнее. Сакура повернулась к нему и уткнулась в ложбинку около ключицы, придвинувшись ещё ближе. Она дала волю чувствам, и слёзы градом потекли из глаз, оставаясь на теле мужчины. — Не стоило сюда приходить, — пробормотал Итачи, а потом погладил её по розовой макушке и обхватил хрупкие плечи, сжал до белых костяшек. — Теперь всё хорошо. Сакура умом понимала, что опасности больше нет, однако всё ещё не могла избавиться от ужаса эпизода, который подкинул испугавшийся разум. Она оторвалась от его шеи и с минуту рассматривала губы нукенина. Тонкие и упругие. В прошлый раз девушке понравилось их целовать. Сейчас же они ей требовались, как никогда в жизни. Больше не смея долго размышлять, Харуно подалась вперёд и поцеловала его. От удивления Итачи ослабил хватку, а потому её руки быстренько выбрались из плаща и устремились к мужскому телу. Девушка провела языком по его губам, а после углубила поцелуй. Руки тем временем гладили спину, которая, как она и представляла, была невероятно гладкой, даже несмотря на шрамы. Сакура почувствовала, как Итачи становится смелее: сначала ему было неловко её целовать, а потом он и сам проявлял инициативу. Сминал губы, прикусывая и оттягивая язык, отчего куноичи слегка вздыхала. Наконец они чуть оторвались друг от друга, решив подышать. Воздуха катастрофически не хватало, словно они вновь оказались под водой. — Следующий раз наступил? — спросила как бы невзначай девушка, ощущая жар, прокатившийся по каждой клеточке тела. — Если ты этого хочешь, — с отдышкой сообщил Итачи, заботясь о её выборе. Он бы не позволил себе распускать руки без лишнего дозволения. Сакура кивнула и вновь прильнула к его губам, но уже с улыбкой. Ужас отступал от кончиков пальцев, а всё нутро наполнялось невыразимым томлением. Итачи провел по губам языком, а потом оставил поцелуй на её подбородке. Он опустился ещё ниже, оставляя и там мягкий след, от которого Сакура охнула. Ей нравилось, как вспыхивала кожа от каждого прикосновения губ мужчины. Нукенин без стеснения прошёл дальше, даруя наслаждение и удовольствие девушке. Он был трогательно нежным, словно боялся одним неверным движением причинить боль. Учиха отодвинул ткань и взял в рот затвердевший сосок, играясь с ним языком. Он раззадоривал её. А потом к этому ещё и прибавились поглаживающие движения большим пальцем внизу живота около пупка. Сакура покраснела, но быстро забыла о собственном стыде. Итачи волновал её гораздо меньше, чем его собственный язык, который оттягивал и кусал сосок, а также палец, что приближался к лобку. Харуно выдохнула, когда он вновь потянул её грудь. Выгнулась навстречу, прикрывая глаза от наслаждения. Тем временем Итачи, вдоволь наигравшись, переключился на другое, опускаясь к тому месту, где находилась его рука. Мужчина целовал её каждый раз, каждый сантиметр кожи, отчего её впечатлительное сердце забилось сильнее. А когда наконец добрался, чуть подвинул её так, чтобы она находилась между его ног. Сакура открыла глаза и увидела его достоинство, отчего её бросило в дрожь, а сердце замерло. Итачи не спешил, посматривая на неё в ожидании разрешения. Он был галантным. Сакура ещё чуть посмотрела на то, что должно было проникнуть в неё. Конечно, она видела гениталии и даже иногда представляла в фантазиях интересные сцены, однако… видеть наяву — не то же самое, что в мечтах. Харуно улыбнулась и по её лицу нукенин всё понял, даже без лишних слов, которые бы нарушили всю атмосферу. Сначала было очень неприятно: её словно разрывало на части, прямо как в той иллюзии, в которую девушку погрузил Итачи. Сакура откинула голову и прикусила губу, чтобы не крикнуть или же всхлипнуть. Боль разъедала её, а возбуждение будто бы отошло на второй план, оставляя место только для неё. Девушка думала, что всё пройдёт через мгновение, но этого не случилось. Однако она и не думала, что всё закончится так быстро. Сакура постаралась лечь удобнее, но любое телодвижение отдавалось пульсацией. — Подожди ещё немного, — проговорил Итачи и вновь навис над ней, самостоятельно закинув её ноги на свои бедра. Он опустился с теплым поцелуем на уста куноичи, таким образом отвлекая от дискомфорта. Сакура подождала, а потом, когда привыкла к ощущениям, поцеловала его в щеку и прошелестела: — Не волнуйся, уже можно. Итачи двинулся, отчего она сморщилась, но улыбнулась, чтобы он не останавливался. Он продолжил медленно и размеренно вбиваться в её тело. Сакура искусала и себе, и ему уже все губы, а потом переключилась на шею нукенина. Кажется, они стонали в унисон. Он от удовольствия, которое дарило её тело, а она от собственных чувств, которые достигли пика. Куноичи чуть отстранилась и поглядела сквозь ресницы на лицо Итачи. Казалось, ему нравилось. А она боялась, что из-за собственной неопытности, будет мешать. Сакура потянулась за новым поцелуем, а он в свою очередь нашёл её губы. Несколько раз войдя в неё, Итачи привстал, а после и вовсе вышел, решив не изливаться внутрь. Сакура, обмякшая и удовлетворенная, была полностью согласна с этим решением, однако не могла выразить это в словах. Она устала от впечатлений и её ужасно клонило в сон. Ещё раскрытыми глазами заметила, как Итачи встал и принялся одеваться. Харуно же осталась на плаще, ощущая себя на седьмом небе. Глаза устремились наверх, поблекших звезд уже не было видно. Оттенки синего и черного сменялись на серый и почти желтый. Рассвет вновь возник на горизонте, как и всегда даруя радость девушке. Хотя ей всё же было немного грустно. Звёзды появились лишь на краткий момент, отслужили эту ночь и исчезли, решив оставить двух людей наедине друг с другом. Сакура улыбнулась. Ей хотелось, чтобы этот отрезок времени, проведенный вместе с Итачи, длился вечно. Чтобы звёзды на небе вновь явили себя и танцевали только для них.***
Сакура проснулась уже дома, завернутая и в плащ, и в одеяло. Она открыла глаза, боясь, что уже наступил новый день и Итачи исчез, однако, когда обнаружила его рядом, обрадовалась. До этого ей почудился приятный запах зажаренной птицы. Всё же эта прогулка не смогла спасти бедных пташек от охотника. Ощутив голод, девушка с усилием сглотнула слюну. Он приготовил для них покушать, и когда увидел, что та проснулась, предложил поесть. Сакура действительно была невероятно голодна, а потому с живостью взяла из его рук порцию. Впечатления от того, что случилось перед рассветом, у обоих вызывали загадочную улыбку. А у Сакуры к тому же дикое смущение. Она лишний раз стеснялась смотреть на Итачи, однако всё же это приходилось делать. На удивление её успели одеть в те же одежды, в которых она была на берегу. И девушка поняла, что это сделал Итачи. Видимо, хотел, чтобы она быстрее согрелась. За это она поблагодарила его, чмокнув в щеку, при этом заливаясь краской и неловко отводя взгляд в сторону. Учиха лишь одобрительно кивнул и улыбнулся ей. А ещё Сакура вдруг поняла, когда взяла ножку птички, что её как-то отнесли домой. Неловко поглядывая на Учиху, она отправила мясо в рот. — Тебе пришлось переносить моё тело домой… — Ты не тяжелая, — сказал Итачи, полуулыбнушись, заметив, как она смутилась. Он присел рядом, но ничего не ел, так как уже успел перекусить. — Спасибо, — изрекла Сакура и отправила в рот ещё кусочек, расправляясь с этой птичкой так быстро, что Итачи решил приготовить для неё ещё одну порцию. — Прости, что так быстро уснула. — Ты чуть не утонула и… мы переспали, — сказал с некоторой задержкой, отчего Сакура слегка поперхнулась. — Так что я не жалуюсь. Харуно кое-что вспомнила, а потому ей пришлось отложить поедание птицы и серьезнее глянуть на Итачи. Куноичи глубоко вдохнула, приняла позу лотоса и собралась с мыслями. Ей не следовало отвлекаться. Ей следовало всё выложить сразу. Но она не смогла. Учиха встревожился переменам в поведении девушки. — Всё в порядке? — Я кое-что увидела пока тонула. — Сакура опечалено опустила глаза, ковыряясь ноготком в сырой напольной деревяшке. — Что? — Я каждый день видела похожие сны, но никогда ещё они не были такими подробными. — Девушка начала с той отправной точки, когда они только попали в петлю. Они много обсуждали между собой этот день. Но она никогда не касалась своих снов, потому что казалось, что это не было важным. Они были слишком пугающими, чтобы о них говорить ещё и наяву. Но теперь это было просто необходимо. — В этом кошмаре я видела реки крови, вопящих людей, а сегодня там появился старик, который сказал нечто страшное. Сакура передала ему то видение в точности, а потом заглянула ему в глаза, стараясь найти там непонимание или же изумление. Однако Итачи не выглядел непросвященным. На его лице отразилось осознание, а после он словно окаменел и задумчиво поглядел в пол. Эти минуты были пыткой. Учиха будто бы вновь прятался от неё за разрушенной скорлупой. А потом он вдруг прикрыл глаза и выдохнул. — Я знаю этого человека, — прозвучало, как приговор. — Я его убил. Сакура ужаснулась, однако попыталась взять его за руку. Итачи позволил. Она почувствовала, как пульс подскочил у них обоих. — Расскажи мне. — Я не могу делиться информацией о миссиях Акацки. У нас есть… некоторое сдерживающее обстоятельство, которое не позволяет много болтать, — с сожалением произнёс Итачи, хмуря брови. — Однако мы с моим напарником должны были истребить клан этого человека по заданию. Этот клан чем-то мешал лидеру, но мы не знали, в чем причина. Это всё, что я могу тебе сказать. А когда почти выполнили работу, тот старик выдал то, что ты передала. — Когда это случилось? — Неделю до нашей встречи. Сакура сглотнула и облизнула пересохшие губы. В ней твердела уверенность, что видение, посетившее её, было зловещим знаком. — Старик говорил, что эта петля прервется только с твоей смертью. — Харуно медленно подходила к самой страшной мысли. Её плечи задрожали. — От самого слабого человека. — Значит, я должен умереть от твоей руки. — Итачи говорил отстраненно, словно это происходило не с ним. Однако что-то в его голосе всё же пронеслось. Сожаление. — Я не смогу тебя убить, Итачи, — всхлипнула Сакура, вымолвив откровение трепещущими губами. Она помотала головой, пытаясь выкинуть это из мыслей. Эту правду, которая обнаружилась в голове. — Сакура. — Нукенин приблизился настолько, насколько мог. Он взял её лицо в руки и заставил посмотреть на себя. — Послушай меня внимательно. — Хорошо, — робко ответила девушка, пытаясь держаться из последних сил, чтобы не заплакать. — Ты сделаешь это, — уверенно проговорил тот, ничем не показывая своего испуга или паники. Он был спокоен. Даже слишком. Однако в голосе всё же сквозил страх. — Мы не можем жить в этой повторяющейся реальности. Ты должна вернуться к своим, должна жить дальше. — Только не без тебя! — вскрикнула Сакура, попробовав закрыть своё лицо, но он не позволил. Она не верила, что ей придётся совершить такое. Какая ужасная судьба. Только она думала, что обрела любовь, как её же теперь придётся убить. Вновь испытать смерть человека, который не был тебе безразличен. Это было настоящей пыткой. Сакура думала, что и сама умрёт, только уже от разрыва сердца. — Ты не будешь одна. — Итачи погладил её щеки, стер слёзы и развернул вновь к себе, давя из себя мягкую и такую добрую улыбку. — Без тебя бы я не никогда не понял важность собственной жизни. — Итачи, если ты проснешься… — Сакура взглянула в глубокие и такие полюбившиеся глаза с надеждой. — Если откроешь глаза в настоящем мире… Я буду ждать тебя, сколько не попросишь. — Прости меня, — проговорил тот и прикоснулся лбом к её лбу. Он дышал отрывисто, словно глубоко в душе испытывал ни с чем не сравнимую агонию. Если бы не выдержка шиноби, наверное, она бы впервые увидела его слёзы. — Обещай мне. — Обещаю, — подтвердил Учиха и коснулся её губами в грустном, печальном поцелуе. Он длился недолго и был не таким глубоким, каким награждал тогда до рассвета. Однако именно этот поцелуй являлся самым лучшим. Итачи отстранился и встал, отойдя куда-то, а после вернулся, но уже с кунаем. Нукенин присел, а потом лег прямо к ней на колени. Голова оказалась прямо перед ней. Итачи передал ей кунай, который она приняла дрожащими пальцами. Слезы девушки падали прямо ему на лицо. Он мог ими напиться вместо воды. На устах мужчины заиграла одухотворенная улыбка, словно он доверял ей не только свою смерть, но и жизнь. Учиха положил руку, накрыв её, и проговорил с нежной интонацией: — Я не боюсь смерти. — Приблизив кунай к себе, он заглянул в зеленые глаза над собой. — Никогда не боялся. — Я боюсь, — в свою очередь, изо всех сил вымолвила девушка. Её глаза пытались запомнить каждую черточку на его лице, каждый изъян и неровность. — Я не могу… — Ты так красива, — впервые подарил ей комплимент Итачи, заправив выбившийся локон за ушко. Это взбудоражило Сакуру, которая на секунду забыла, где они находятся. — Спасибо за то, что подарила мне шанс, — сказал он и закрыл глаза, но оставил легкую улыбку на своих губах. — Тебе не будет больно, Итачи, — повторила его же слова Сакура, направив кунай прямо в горло, в то самое место, после которого человек умирает быстро и бесшумно. — Может быть, в следующий раз я скажу тебе то, что ты хочешь от меня услышать, — тихо и ласково вымолвил Итачи, отчего у Харуно непроизвольно появилась слабая улыбка. Может, в следующий раз судьба будет к ним благосклонна? Сакура наконец решилась: прицелилась в то самое место, а после зажмурилась, не в силах смотреть на совершаемый собственными руками ужас. Итачи лежал спокойно, полностью доверившись ей. Харуно сделала несколько глубоких выдохов, почувствовав, как сердце разбивается в груди. Она подняла кунай, а после резко опустила, чувствуя, что попала в правильную артерию. Сакура не решилась открывать глаза и вновь увидеть труп Итачи. Одного раза ей уже хватило на всю оставшуюся жизнь. Она лишь ощущала, как его чакра гасла, а после и вовсе пропала. Он снова умер. Но теперь на её руках. А после мир разрушился окончательно.***
Сакура вновь оказалась в лесу в компании своих друзей. Она подпрыгнула и начала оглядываться по сторонам, будто боялась, что их новая попытка не сработала. Однако, успокоившись, девушка взглянула на спящих друзей. Наруто уснул прямо во время караула, прислонившись к дереву. Какаши посапывал на одном боку рядом с книжкой. Бабуля Чиё тоже храпела от души на спине. Сакура поднялась со своего места, но не для того, чтобы разбудить Наруто. Для них не прошло и минуты, но для неё пролетели месяцы, после которых её жизнь бесповоротно изменилась. Она тихонько отошла от них к деревьям, оставив свой плащ на земле. Грустная улыбка озарила её губы, руки до сих пор дрожали от совершенного злодейства. Она никогда не думала, что ей в жизни придётся убить кого-то очень близкого. Теперь на своей шкуре познав подобное, Харуно ещё сильнее сочувствовала Итачи. Она хотела выполнить своё обещание. Сакура загадочно улыбнулась своим мыслям. Девушка отвернулась от друзей и бесшумно прошлась по траве, подняв голову на небо, озаренное звездами. Темнота ветвей быстро поглощала её худенькую фигурку, а заросли полностью скрыли друзей, мирно оставленных на земле.