Мой ангел

      Киса: Выходи, ангелочек.       Киса: Маш, у нас 20 минут       Киса: Маша       Я хватаю телефон и пальто, одеваясь на ходу и вылетая из квартиры. Телефон вибрирует от звонка Кисы, а в уведомлениях висит куча непрочитанных сообщений.       -Хватит терроризировать мой телефон!       -Где ты носишься? – спрашивает парень, вынимая руки из карманов и подходя ко мне – Идем, только резче.       -Я проспала – хмурюсь и обнимаю Кислова, хлопая по спине. Он немного задерживает меня рядом с собой, а после берет за руку, направляясь в сторону бухты.       -Чем занималась ночью? Надеюсь, уделяла время эротическим фантазиям со мной? – Ваня похотливо ухмыляется и смотрит на меня, слегка подмигивая. Его взгляд пробирает до мурашек.       -Конечно, ты даже не представляешь, что там надумала. – подмигиваю ему в ответ, немного сжимая руку Кисы и усмехаясь. Он цокает языком и качает головой, не спуская с меня глаз. Хочу поцеловать его.       Мы доходим до бухты за десять минут и быстро спускаемся к парням, стоящим на берегу. Чуть дальше, возле большого камня, сидит неизвестный нам мужчина не самой приятной наружности: на нем неаккуратная старая одежда, волосы засалены, а сам он дрожит и дергается, пытаясь взять себя в руки. У него ломка – точно знаю.       -Ген, это доктор? – спрашиваю и обнимаю друга, отпуская руку Кисы, после чего они начинают с Хэнком начинают отбивать фирменное рукопожатие.       -Ага.       -Он то сам не откинется тут? Его ломает по-черному… - произносит Боря, легонько поглаживая меня по плечу в качестве приветствия. Киса оглядывает доктора и прячет руки в карманы, ведя бровью.       -А что делать-то? Другого не было. – говорит Гендос, прыгая на месте, чтобы согреться. Ветер с моря сегодня убийственный. – Это ж Антоха, он на хмуром сидит. Я вообще ему вчера когда позвонил, понял, застремался. Думал, может вообще коней двинул. А он живой!       Киса качает головой и направляется к лодке, которую они с Хэнком притаранили вчера поздним вечером, чтобы никто не спалил. Теперь парень отвязывал веревку от корпуса, оглядывая пляж, а после доктора. Не только его он напрягает.       -А как он согласился участвовать? – опускаюсь на камень и смотрю на Гену, не замечая Мела, спускающегося к нам.       -Да я ему кайф достал, короче, раскидал. – говорит Зуев, указывая рукой на Антона – Он даже вон прихватил с собой инструменты. Чемоданчик там стоит.       -Конечно, профессионал номер один – усмехается Хэнк, качая головой. Кислов вновь подходит к нам, оттряхивая руки от песка и оглядывая входы в бухту.       -Где Спилберг? – спрашивает парень, шмыгая носом. Я достаю телефон из кармана и смотрю на время, зевая.       -Еще минут десять есть, если опоздает, то все двадцать – говорю и потираю руки, вновь пряча в карманы – Сдохнем тут от холода.       -Кис, Кис, слушай, а ты это… Лодку типа на рыбалку взял? – спрашивает Мел, подойдя к нам. Он дрожит от холода и нервов, пряча половину лица в шарфе.       -Типа, если что, то труп притопить. Нет? Ну, там, пара камней и веревка. – приподнимает бровь Ваня и вопросительно смотрит на нас. Я выдыхаю и потираю переносицу. Чем дальше, тем мне меньше нравится эта затея.       -Ну вообще да, чтобы все по-честному было. – говорит Гена, вставая с камня и потирая руки, застегивая свою плюшевую куртку до самой шеи. – У нас же так типа для разводилова вообще.       -Какого разводилова? – спрашивает Киса, приподнимая бровь и смотря на друга. Он настроен серьезно, думаю, что даже агрессивно.       -Ну как… Если этот Роман деньги предложит, мы не возьмем что-ли? – Зуев поднимает бровь и смотрит на нас, словно ища одобрение в глазах.       -Это все затеяли не для того, чтобы так сдаться. Этот ублюдок ответит за свои поступки – говорю я, выпрямляя спину и поворачивая голову в сторону бугров, через которые можно пройти на пляж.       -Вот именно, дуэль это тебе нифига не сделка, понял? – потирает подбородок Кислов, вновь шмыгая носом и слегка кривя губы, не скрывая раздражения.       -Понял. Не накаляйся сейчас, все тут на нервах. – таким-же тоном отвечает Гендос, смотря на друга. Атмосфера не очень дружелюбная.       -Все, ребят, вон он идет. – говорит Хэнк, немного раздвигая Кису и Гену, чтобы они не сцепились в драке. Я поворачиваю голову и наблюдаю за тем, как режиссер спускается по буграм, удерживая в руках пачку с бутылками пива и две коробки пиццы. Он серьезно решил, что это поможет делу?       -Там дорогу, короче, развезло! Водила застрял! – говорит Роман, переходя на легкий бег по направлению к нам. – Пришлось идти пешком, простите за опоздание.       -Он улыбается? – с негодованием спрашиваю, еле сдерживаясь, чтобы не выступить вперед. Киса смотрит на меня, а после на режиссера, кривя губы. Мы с ним раздражены больше остальных.       -А это вот все зачем? – поднимает бровь Ваня, удерживая руки в карманах темно-серой дутой куртки с надписью на груди. Он направляется в сторону Романа, но близко не подходит. Его голос сквозит гневом.       -В общем, ребят, я… - начинает режиссер, облокотившись на камень и смотря на нас с сожалением во взгляде. Кто-бы поверил в этот цирк. – Я всю ночь не спал, думал там всякое. Это однозначно косяк.       -Косяк… - шепчу и отворачиваюсь, поглаживая Мела по спине. Этот придурок надеется, что сможет задобрить его всем этим? Начинаю представлять, как бы отреагировала, если бы какая-то девушка начала клеиться к Кисе. Дергаю плечами и хмурюсь из-за своих мыслей.       -Каюсь, но ведь кто не без греха, да? Егор, ты вообще правильно мне врезал. – говорит Роман с улыбкой – Приехал какой-то хер с горы, еще и девчонку соблазнил! Да я сам из глубинки, у нас бы за такое сразу ноги обломали.       -Из глубинки? Поэтому после покорения Москвы стали закомплексованной тварью, вымещающей все на невинных людях? – спрашиваю с абсолютным спокойствием, смотря на режиссера и на то, как быстро меняется его выражение лица.       -Да и у нас даже круче получается, чем у вас с переломами ног. – говорит Киса, смотря на мужчину с раздражением и шмыгая носом.       -Да, у вас круче… конечно, круче. – нервно усмехается Роман, пока его плечи опускаются – Я поэтому и… Поэтому хочу у тебя попросить, Егор, прощения. И заочно у Анжелы, конечно. Прости меня.       Я раздраженно сжимаю губы, поворачиваясь на Мела, но на его лице нет ни капли сомнения. Он хмурится и прожигает режиссера взглядом, не планируя отступать. Хэнк молчит, а Гена удивленно поднимает бровь.       -Охренеть, а. А компенсация? – говорит парень, смотря на режиссера, как на последнего придурка.       -Компенсация…? Ребят, вообще не вопрос. Сколько надо?       -Ага… - произносит Зуев и оглядывает нас, немного сутулясь – Полтос.       -Нормас, че. – не выдерживает Киса, поворачивая голову к другу и переходя на агрессивную интонацию – Пивко с вискариком пиццей зажевали и помирились, да? Слышь, а почем нынче девственность, Спилберг? Полтос и дальше поехали?       -Да о чем ты говоришь, Кис? Можно же просто девчонку взять на роль в конченной рекламе, пообещать горы, а потом трахнуть. – с такой-же манерой говорю, оглядывая всех – Серьезно так закончим?       -Слушай, я даже предположить не мог, что она… - потеряно произносит Роман, стараясь найти в моем взгляде поддержку.       -Что она, что?! – буквально перехожу на крик, делая шаг вперед. Я выцарапаю ему глаза прямо сейчас, чтобы не видел, куда стрелять.       -Ага, и не сильно ты расстроился, когда со своей женой по телефону сюсюкался! – добавляет Ваня, подливая масло в огонь нашей агрессии.       -Извините, пожалуйста, извините, извините… - перебивает нас доктор, дрожащий от ломки и холода. Хочет как можно скорее получить от Гены дозу – Я правильно понимаю, что ничего не будет, да?       -Будет. – произносит Мел и мы все резко останавливаемся – Я не принимаю извинений.       -Че застыл? Стволы доставай – сразу оживляется Киса, хлопая Хэнка по плечу. Я спешу к другу, чтобы помочь, пока Ваня хватает коробки с пиццей и отмеряет нужную дистанцию для дуэлянтов. Боря тяжело вздыхает, но не говорит ни слова, лишь поглядывая на меня. Думает, что я все остановлю. Неужели я одна понимаю, что пытаться переубедить Мела, а уж тем более Кислова равно дохлый номер?       -Сейчас я буду при вас их заряжать, чтобы вы удостоверились, что все честно – говорит Хенкин, поднимая первый пистолет и начиная готовить к стрельбе.       -Нет, пацаны, мне… - произносит режиссер, начиная паниковать, не в силах устоять на месте. Он не сводит глаз со старинного оружия, которое находится у нашего друга в руках – Это… Нет, нет, мне нельзя, у меня же семья. Мне…       -Слышь! Тебе вчера уже сказали, что раньше о них думать надо было, семьянин – громко говорит Киса, выпрямляясь и начиная чертить ногой на песке линии для остановки.       -Поскольку с вашей стороны нет секунданта, я могу им быть. Прослежу, чтобы все было по правилам. – перебивает парня Хэнк, передавая один заряженный пистолет Кислову. Он секундант Мела.       -Значит так, правила такие! На счет «три» противники сходятся к барьеру. Барьер - это пицца, до нее пять шагов. – Ваня указывает рукой в сторону коробки и начерченных линий. Я встаю у камня, облокотившись на него бедрами и скрестив руки на груди, смотря на бледного режиссера. На нем нет лица. – Можно стрелять сразу, можно дойти до барьера. Главное барьер не переходить. В общем, схема классическая: Пушкин с Дантесом.       -Пистолеты заряжены. Вы видели, как я это делал. Можете выбирать. – говорит Хэнк, закончив со вторым стволом. Я шумно выдыхаю и обращаю внимание на Мела – он боится. Это заметно по его испуганным пустым глазам, а также скрюченной спине. В моей груди закрадывается страх, нарастающий с каждой секундой. Только сейчас я понимаю, что переживаю за жизнь друга. Остается надеяться на выстрелы в воздух. С другой стороны, этот ублюдок заслуживает самой худшей кары за свои деяния. Все стоят молча, пока дуэлянты смотрят друг на друга. Наконец, Егор подходит к Хенкину и берет из его левой руки оружие. Я выпрямляюсь и наблюдаю за тем, как Гена берет его за ворот пальто и ведет к назначенной точке, отсчитывая шаги от барьера. Выпрямляюсь, словно это поможет разглядеть все лучше.       -Так, все, расходимся по позициям. Давайте. – прерывает очередное молчание Киса, когда оружие оказывается и у режиссера. Поджимаю губы и потираю руки, смотря только на Мела. Он находится в какой-то прострации и ничего не замечает. Черт, дело дрянь. Гений, Маша, только сейчас осознала?       Ваня хватает Романа за капюшон и грубо ведет к нужной точке, вслух отсчитывая пять шагов. Поднимает руку режиссера и поправляет в ней пистолет, проверяя, все ли готово к началу поединка. Тот в ответ отпихивает друга и выпрямляет спину. На его лице я замечаю решительность. На секунду мое сердце замирает, а все тело пробирает дрожь – искренне боюсь, что он сейчас застрелит Кислова, стоящего ближе всего.       Гена подходит ко мне и приобнимает за плечо, немного встряхивая.       -Ты чего, малая? Нормас все будет… - тихо говорит мне парень, но я по голосу слышу, что он сам начинает сомневаться в своих словах. Еще этого не хватало. Хэнк и Киса отходят от дуэлянтов и в этот момент у меня все холодеет. Мел смотрит на человека, который использовал девушку, которую он любит, источая ненависть и… страх. Он действительно боится того, что должно случиться через несколько секунд. Затем я оглядываю режиссера – его взгляд уже не напуганный, а решительный. У меня создается впечатление, что он готов убить Егора прямо сейчас, но я знаю, что это не так. Мы для него точно назойливые мухи, потрепавшие за последние два дня нервы, однако не думаю, что он готов сесть в тюрьму за убийство школьника. Другой вопрос, готов ли Меленин провести за решеткой лет 15 своей жизни.       Море сегодня спокойное. До берега доходят небольшие волны, а ледяной ветер немного стихает. Кажется, словно сама природа готовится к чему-то страшному и неизбежному. Две фигуры стоят на дистанции 30 метров и холодно смотрят друг на друга, подняв старинные пистолеты в воздух. Время для нас останавливается.       -Сходимся на счет «три». – говорит Киса, пряча руки в карманы и смотря на них с некой опаской во взгляде. Он тоже начинает бояться за друга – Раз, два… Три.       Я кусаю губы, сцепив руки в замочек, после обнимая приобнимая Гену, буквально цепляясь за него. Сердце бьется с неимоверной силой. Дуэлянты направляют оружие друг на друга и начинают медленно делать шаги к своим барьерам. Они стреляют одновременно… Только режиссер в воздух, подняв ствол к небу, а Мел в него. Сдерживаю вскрик и смотрю на то, как на белоснежном свитшоте Романа появляется пятно крови в области живота. Он падает на землю, раскинув руки и очень тяжело дыша от боли. Мел ошарашен и не опускает пистолет, но после испуганно смотрит на него, начиная испытывать неимоверную панику.       Все вокруг меня перестает существовать. В голове всплывает воспоминание о событиях пятилетней давности: зима, много снега и труп папы на нем. Много крови. Мне становится плохо. Словно в трансе я бегу к другу, пока Хэнк и доктор спешат к режиссеру. Сейчас его спасут, точно спасут и все закончится.       -Егор, посмотри на меня, посмотри – беру его за щеки и пытаюсь обратить внимание на себя, но друг смотрит лишь на лежащего на песке мужчину, которого он только что подстрелил. Поворачиваю голову и вижу, как доктор возится с режиссером, а Боря пытается что-то найти в его чемоданчике. Мне становится страшно, когда я замечаю выражение лица Гены, стоящего рядом – он в ужасе.       Мел делает пару шагов и после падает на колени, сгибаясь от рвотных позывов, опустошая желудок. Я делаю шаг назад и закрываю рот рукой, после нервно проводя рукой по волосам. Не знаю, что нам теперь делать.       -Он не выживет. Задета важная артерия. Три-четыре минуты и все – слышу слова доктора, а после подлетаю к Меленину снова, снимая с него шарф, чтобы он мог нормально дышать. Киса на секунду поворачивает голову ко мне, нервно поджимая губы, а после начинает ходить вперед-назад, стараясь сохранять холодную голову. Он старается больше всех, потому что Гендос начинает носиться вокруг Романа, громко что-то крича о том, что возможно можно спасти. Я начинаю плохо слышать, пытаясь помочь Егору подняться. Нужно валить отсюда.       Кислов потирает подбородок слегка дрожащей рукой, отступая назад, а после начиная бежать к лодке, перед этим хорошенько встряхивая меня за плечи.       -Держись, Маш, сука! – кричит на меня парень, пытаясь привести в чувство. Я качаю головой, слыша, как на фоне Зуев орет благим матом, паникуя и совершенно не представляя, что нам всем делать с этим дальше. Режиссер мертв. Он лежит на холодном песке и больше не дышит – его пустой взгляд направлен в небо.       Бегу к Кисе и помогаю толкать лодку к воде, удерживая ее, чтобы волны не сдвинули с места. После друг убегает к Гене и Хэнку, и они вместе начинают тащить тело Романа ко мне. Господи, это просто страшный сон. Обычный кошмар, который скоро закончится. На мои глаза наворачиваются слезы, а после катятся по щекам. Мне очень страшно. Я боюсь смерти.       Мел не может встать, у него паническая атака, а я не знаю, как помочь. Бегу к нему, когда парни бросают тело в лодку, чтобы отплыть и сбросить где-нибудь поглубже. Остается надеяться, что его не найдут. Я пытаюсь поднять друга, но он ужасно тяжелый. Сам пытается двинуться, но конечности его не слушаются. Приглушенно слышу крик Гены, бегущего к нам. Он подхватывает Егора и требует, чтобы я оставалась здесь и засыпала следы крови на песке. Наверное, я кивнула, потому что он тащит друга к лодке, и они все вместе начинают толкать ее. Теперь природа действует против нас, потому что волны никак не подхватывают шлюпку, а наоборот возвращают ее на берег. Вижу, что Киса падает на колени в воду и пытается двинуть ее хоть немного. Это удается, и они с Хэнком запрыгивают в лодку, начиная грести веслами, чтобы быстрее отплыть от берега. Гена падает на колени у самого края воды и упирается в холодный песок руками, пока Мел смотрит на уплывающих друзей и хватается за голову. Я сейчас потеряю сознание, поэтому тоже опускаюсь на землю и зарываюсь рукой в волосы, стягивая их у корней. Ветер начинает дуть сильнее, прогоняя нас с пляжа. Теперь мы причастны к убийству человека. Мы все.