Cказки для взрослых девочек

***

      Из приоткрытой двери кабинета доносятся приглушенные голоса и смех. Веселитесь, значит, мальчики. Сейчас вашему командиру станет чуть-чуть грустнее. А потом и вам.       Была бы я стервой, возможно, мне бы и доставило удовольствие портить людям настроение. Но причина действительно была серьезной. Брок в очередной раз не принес мне вовремя подписанные отчеты за последние задания, а с учетом того, что моя сданная наверх документация целиком и полностью зависела от его бумажек, то получать по шапке из-за его разгильдяйства я была не готова.       Мы работали в разных отделах, не были друг у друга в подчинении, но кое-что, в силу своей должности, я все-таки могла. Как минимум, подать рапорт о неготовности отряда к следующему заданию и отстранить их до устранения причин.       — Смотрю, кому-то весело? — стук моих каблуков и металл в голосе словно по мановению волшебной палочки стер улыбки с лиц присутствующих. Селезёнками видимо начали ощущать, что прилетит сейчас нехило. — Брок, ты когда сдашь подписанные отчеты? Мне сегодня в конце рабочего дня идти наверх с общей статистикой за месяц.       — А ты мне их…       — Точно приносила! — Поднимаю голос на пару тонов, потому что от увиденного на его рабочем столе моя селезенка начинает бешено метаться в разные стороны, чувствуя что прилетит то похоже сегодня по итогу мне.       Вот, какого черта?!       Его стол, заваленный вдоль и поперек чем только можно, представляет собой то ли свалку на минималках, то ли заброшенный склад вещдоков. Рамлоу — охеренный командир своего отряда, он во многом шикарен, но, как только дело касается документов, я, словно злобный директор в школе, бегающий за курящими малолетками, так и я за ним в надежде хотя бы в этот раз все забрать в лучшем виде.       Смотрю на эту неопознанную кучу всего и мозг выдает безжалостный вердикт: «Дело-дрянь». Для того, чтобы что-то подписать, это что-то нужно найти. Как в сказке: иди туда — не знаю, куда, принеси то — не знаю что.       В кабинете гробовая тишина, слышно, как стучит пульс у меня в висках, и почти физически ощущаются начинающие подгорать задницы отряда.       — Ты понимаешь, что я просто отстраню вас от следующего задания? — Обреченно выдыхаю то ли последний козырь, то ли волшебный пинок для Рамлоу.       Его взгляд, пронзительно сканирующий меня снизу доверху, медленно спускается от моих губ до колен, на долю секунд задерживается на груди, скрытой под блузкой. Белая блузка и черная кожаная юбка-карандаш до колен. Совещание, назначенное на этот день, обязывало быть при полном параде. Уголок губ, довольно пополз вверх, растекаясь в одобрительной ухмылке. Ох, не о том ты сейчас ты думаешь, командир, ох, не о том.       Развернувшись спиной, хватаюсь за ручку двери, как в спину мне прилетает чуть хрипловатое: " Подожди!» и следом:» Парни, выйдите все, живо!»       Мимо меня, словно детсадовцы, что только не за ручку парами, протискивается почти весь Страйк. Брок толкает за ними дверь, и тут же совсем недвусмысленным жестом закрывает ее на замок.       — Кажется, моя девочка сегодня не в духе? — Горячий хриплый шепот накрывает шею, пока сильные руки рывком притягивают меня к его телу.       Нет, мы не встречаемся. Нет, у нас нет тайных отношений. Отношения — это что? Встречи, походы в рестораны, кино, поездки вместе на отдых. Список можно продолжать. У каждого он свой и бесконечный. Жаркий, горячий, грубый, безудержный секс в наших кабинетах — вот что у нас есть. Сломав устоявшиеся в мире правила, описанные в пирамиде потребностей, мы четко используем лишь первую и последнюю ступень. Бесконечное удовлетворение друг друга и реализация в далеко не низшей ступени и должности в Щите, вот и все, что важно. Безопасность, даже при офисной работе — мнимая, не говоря уже о его вылазках на задания. Про принадлежность друг другу и любовь мы благополучно умалчиваем, считая, что она лишь для незрелых подростков.       — Конечно не в духе, — мои попытки сохранять нить разговора, когда молния на юбке уже практически расстегнута, а в ягодицы упирается каменный член, напоминают спасение утопающего. — Твою девочку сегодня будут в разных позах и без смазки, фигурально выражаясь, если ты не найдешь эти чертовы документы.       Небрежно отброшенная в сторону юбка, вызывает вспышку недовольства, — Ты знаешь, сколько она стоит?       — Я хочу срывать с тебя одежду, а не снимать и складывать стопочкой, — рычит он, путаясь в пуговицах на блузке.       Помогаю ему снять ее, иначе половина зарплаты уйдет на поход в магазин.       — Для этого нужно трахаться не только на работе при полном параде, — Кажется, прозвучало с упреком, но я совершенно не вкладывала никакой подтекст в сказанное.       Он обхватывает меня двумя руками и несет к столу, ставит и вжимает в него бедрами. Тело мгновенно реагирует на горячие, хозяйские прикосновения. Его руки блуждают по коже, оставляя за собой невидимые опаленные следы, требующие немедленно быть покрытыми жаркими поцелуями.       — Черт, тебя даже за волосы не взять, прическу испорчу, — психует Брок, отдергивая руку от головы и перемещая ее на горло. Пальцы сдергивают трусы, спуская их чуть ниже ягодиц.       Он покрывает шею и спину поцелуями, иногда чуть прикусывая кожу, и тут же снова целуя ее. Вторая рука сжимает бедро, сильными пальцами чуть скользя вверх-вниз. В такие моменты мы словно две расплавленные свечи, вжимаясь друг в друга, соединяемся в единое целое.       Хочется еще ближе, еще жарче, словно этого недостаточно, словно мы сейчас не стоим полураздетые в его кабинете, а его рука не проникает у меня между ног, туда, где все давно уже сочится смазкой.       Мое тело всегда вполне однозначно реагирует на него.       Жаркий, грубый, он сносит крышу с первого прикосновения, превращая в покорную марионетку, жаждущую лишь только снова и снова ощущать охренительное чувство наполненности от его члена внутри, слышать его хриплый стон, когда он кончает в тебя, видеть тренированное тело, сжимающее до боли в своих объятиях.       — Поможешь найти отчет? — Брок несильно наклоняет меня вперед, коленом раздвигая ноги. Да ты совсем охренел? Но этот вопрос принадлежит разуму, тело же, от каждого прикосновения пробивающее импульсом возбуждения, только лишь покорно прогибается в спине, а глаза пытаются выхватить среди всего этого армагеддона на столе нужную вещь.       Опираюсь локтем, второй рукой отбрасываю кучу ненужных файлов, папок.       — Хорошая девочка, — меня накрывает хриплый шепот, и между ног скользят пальцы, размазывая уже по бедрам мою влагу. Слышу, как расстегивается молния на его штанах. — Ищи-ищи, малышка, не отвлекайся.       Вот, какого хрена я каждый раз начинаю с возмущения, а заканчиваю стонами под ним. Замкнутый круг. Порочный, до бешеных оргазмов, приятный замкнутый круг.       Наконец вижу знакомую синюю папку, выуживаю ее из этой горы и шлепаю рядом с собой с чувством выполненного долга. Причем, по хорошему, чужого долга. И за это мне сегодня полагается как минимум двойная награда.       — Ммм, можешь же, когда захочешь, — он несколько раз проводит головкой члена у меня между ног, дразня уже и так до крайности возбужденное тело.       — Ты так и будешь болтать сегодня или сделаешь что-то более приятное? — пытаюсь вжаться в его пах, чтобы хоть чуть облегчить то зудящее чувство напряжения, волнами бьющееся внизу живота. — И не забудь подписать, у нас мало времени осталось.       — Гребаная работа! — Он вталкивается в меня резко и почти на всю длину, выбивая рваный вдох.       — Гребаные отчеты! — Брок хватает правой рукой папку, второй прижимая меня к столу. Кладет мне ее на спину, нервно перелистывая бумаги и ставя свои подписи.       Надеюсь, там хоть что-то будет похоже на его роспись, иначе мне придется объяснять, что его хватил ранний Паркинсон. Вряд ли начальство оценит идею получать подписанные документы лежа на столе с членом между ног.       Облегченно вздохнув, Рамлоу хватает меня за бедра с двух сторон, настолько сильно и жадно, что завтра точно будут синяки.       Я давно научилась сдерживать стоны, чтобы не спалиться, хотя, мне кажется, многие уже давно обо всем догадались. По крайней мере, Брок это не пытался скрыть, как сегодня, демонстративно закрывая дверь за спиной последнего выходящего своего бойца. Но проглатывать собственный голос, рвущийся наружу от жесткого хвата, грубых, резких толчков, его тихих стонов было выше моих сил.       Он всегда трахал жадно, безумно, словно его голод невозможно было утолить.       И сейчас, вцепившись в его предплечье рукой, я лишь сдавленно охнула, когда тело вдруг скрутило невидимой силой, заставляя пульсировать и задыхаться от оргазма. Кончив вслед за мной, он нежно падает мне на спину, сдерживая свой вес на руках, и целуя в плечо.       Приведя себя в порядок, насколько это было возможно, и бросив быстрый взгляд на часы, хватаю заветную папку с документами и иду к двери.       — Подожди, — снова толкает меня в спину его голос. Второй раз за день.       Поворачиваю в его сторону голову, не имея даже малейшей идеи, что ему нужно на этот раз. — Давай сходим куда-нибудь вечером?       — Совещание закончится в восемь, — с легкой улыбкой бросаю ему ответ, закрывая дверь.