Коснуться звезды

Пик. Цокающий топот двух пар ног разносился по опустевшему коридору дворца. Сквозь витражные окна пробивался свет, отблескивая зелено-фиолетовыми узорами на стенах. Большие роскошные украшенные драгоценными камнями люстры возвышались над головами, не смея даже качнуться под взором императора. На колоннах и редких дверях из белого камня были выгравированы обозначения карточных мастей — пиков. Кафельные полы были устланы плотной, черной ковровой дорогой. — Император, прошу прощения, но Вы опоздаете на запланированную встречу, если не выедете прямо сейчас, — суетился советник. — Знаю, — стиснув зубы, ответил я. — Мне все еще нужно позаботиться о том, чтобы Вару поехал со мной. — Позвольте, но его нет ни в одной из комнат в спальной части дворца. — Пив, — рыкнул я. — Молчу. — Он стыдливо уставился в пол и отстал от меня, плетясь на пару шагов позади. Одним размашистым движением я открыл дверь, ведущую на крышу нашего дворца. Чуть прохладный воздух сразу хлынул мне в лицо, но не охладил моего раздражения. Мой валет очередной раз ослушался меня и провел всю ночь с той девчонкой. Мои подозрения насчет его местонахождения оказались верны. Он сидел возле края крыши, облокачиваясь на бортик и тайком наблюдая за проходящими снизу жителями. Вару просидел тут всю ночь, так как знал, что если пройдет мимо моей спальни, я услышу его шаги посреди ночи и сразу пойму, что он бездельничал. Обычно он ждет того, когда я встану и прошмыгивает в свою комнату, но сегодня я проснулся гораздо раньше — сегодня день, когда трефовый король назначил очередной съезд правителей. Вару опять забыл о нем. Конечно, я мог не брать валета с собой, ведь Куромаку вполне хватало одного правителя от государства, но мне не хотелось отдуваться одному. Поэтому-то я тут. — Вару, — тяжелым басом прогремел я, заставив его вздрогнуть от неожиданности. — Ты не должен продолжать общение с ней. Томбой. — Я хмыкнул, произнеся последнее. — У тебя ровно пять минут, чтобы одеться, мы опаздываем на съезд. — Том… что? — тупо уставился он на меня. — Томбой. Я думал, что ты больше моего интересуешься молодежным сленгом, раз проводишь среди жителей столько времени. Интересует значение — зайди на форумы. А сейчас метнулся туда-обратно и вышел из дворца в течении четырех минут. — Было же пять. — Стало четыре. — Какой ты душный, Пик, — вздохнул Вару и практически бегом направился в свою спальню, проносясь мимо меня. — Он слушает Вас, — пораженно пробормотал советник рядом со мной, уставившись на то место, где совсем недавно сидел валет. — Очевидно, — сухо ответил я, заставив его переменится в лице и слегка сконфузиться. Двинувшись, я вышел на часть плоской крыши и осмотрел с того места Пиковую Империю. Я мог наблюдать за всеми просыпающимися жителями, за тренировками солдат в двухсот метрах от меня, за рынком, где шумели люди, пытаясь продать подороже и купить подешевле. Два ребенка десяти лет украли два яблока, но продавец заметил их, перекинулся парой слов и отдал их бесплатно. В империи, которой я управляю, есть добрые люди? Никогда не задумывался о характере жителей, окружающих меня — я предполагал, что все по умолчанию походят либо на меня, либо на моего валета. Это интересно. — Император, если вы желаете, я могу присматривать за тем, чтобы принц и та девушка не виделись, — спустя довольно продолжительную паузу предложил Пив. — Нет. Пока это не касается власти или репутации, пусть делает, что хочет — это его жизнь. Не пытайся вмешаться. — Я развернулся и холодно осмотрел его с ног до головы. — Ваше слово закон для меня, — примолк советник. Я довольно приподнял брови, перестав хмуриться, и, махнув плащом, оправился на выход из дворца. Кивнул Паку, охраняющему проход в спальную часть замка, негласно разрешая ненадолго покинуть свой пост и пошел дальше, услышав вслед привычное: «благодарю, Император». Я начал размышлять. Пив хорошо выполняет свою работу, но он слишком любопытен. С другой стороны, он безгранично мне предан, еще молод и обучаем. Скоро мне нужно будет принять решение о том, чтобы оставить его своим советником или искать на это место нового человека. Печально, что мне вообще пришлось этим заниматься. Пикву — мой прошлый советник — погиб в ходе несчастного случая. Наверное, все-таки Пив останется подле меня, у меня совершенно нет времени, чтобы разбираться с этими мелкими проблемами. Пройдя по двум длинным коридорам и спустившись на два этажа вниз, я покинул дворец, наказав молодому парню остаться там. Остановившись возле врат и с минуту ожидая своего валета, я перекинулся парой фраз с двумя охранниками, чтобы скоротать время и узнать о подозрительных случаях с которыми они могли бы поделиться. — Сегодня ночью девушка снова пробралась на крышу к принцу, — оповестил один из парней. — Приходил главный судья и просил, чтобы Вы встретились с ним, когда у Вас появится свободное время. — Хорошо, услышал. Что насчет военных сил? — Не знаем ничего нового. Дошли слухи, что прошлая поставка револьверов была удачной. Если желаете знать о чем-то точно, лучше свяжитесь с командиром Паквом. — Пик, я успел. — Резко открылись двери, и оттуда вылетел слегка запыхавшийся валет в своей обычной одежде. Темно-зеленая льняная рубашка, черные брюки, перчатки, закрывающие ладони, и, конечно, темно-фиолетовый плащ, с большим изображением пиковой масти на нем, обрамленный белым мехом. — О, мужики, здаров! — поприветствовал он охранников. — Здравствуй, принц, — поздоровались оба парня. — Благодарю за информацию, — сказал я, попрощавшись. — Вару, поторапливайся. Мой валет подошел ко мне, и мы вместе пошли по улицам империи. То тут, то там мы натыкались на людей, что без толики сомнений преклонялись предо мной. Некоторые более молодые жители здоровались с Вару и буквально изнутри горели, только встретившись с ним. Даже еще совсем дети, лет пяти отроду, знали меня в лицо, что, скажу честно, льстило. Не из-за оказанного внимания, а благодаря знанию того, что жители прививают уважение к императору с самого детства. Правильное решение. Наконец дойдя до забора, окружавшего всю империю, одобрительно кивнув на приветствие стражи, обращенное к нам, мы вышли за него, оказавшись на белой земле. В ста метрах справа от нас находился лес, что служил негласным разделителем Пиковой Империи и Сукхаван бубновых. Наши жители практически никогда не заглядывали в этот лес, опасаясь легенд и сказаний о его обитателях. На самом же деле этими мистическими обитателями являлись жителями Сукхаван, что еженедельно выращивали и собирали там растения, а люди, испугавшись их необычной внешности, заставили это заурядное место обрасти десятками небылиц. Слева от империи расположилась Ницца. Правда, на этот раз нас с ней ничего не объединяло — между нашими государствами было приличное расстояние, которое можно было преодолеть только усердно идя вперед на протяжении часа. Это хорошо, страна у них не ахти. Половина ее жительниц является представителями слащавых, розовых и легкодоступных девушек, а вторая — слишком оптимистичных и гиперактивных особ. Но нас не интересуют их страны. Прямо сейчас все, что нам нужно — дойти до каменного стола и стульев, украшенных цветами и мастями того клона, кто должен на нем сидеть. Идем мы пешком, благо наше государство настолько велико по сравнению с остальными, что расстояние вполне проходимо менее, чем за десять минут, так что терпеть разговоры с Вару один на один, на этой белой земле мне придется не особо долго. — Пик, какого черта все жители прям кланяться перед тобой, а со мной только подростки здороваются? Нечестно, — ворчал он. — Потому что ты не правитель империи. — Так я же получил статус принца, что еще нужно-то? — негодовал валет. — Во-первых, ты все еще не являешься правителем. Во-вторых, я тебя никогда не допущу к власти, — вздохнул я. — В-третьих, люди судят тебя по твоему характеру. Станешь спокойнее, собраннее, ответственнее и взрослее, может и тебя уважать начнут. — Это дискриминация! А в чем проблема сделать меня вторым правителем, чтоб все по умолчанию меня боялись и преклонялись? — не отставал он. — Меня не боятся, — нахмурился я, получив в ответ недовольный вздох Вару. — Ты же не маленький, верно? Поэтому скажу прямо: проблема в том, что ты просто не подходишь для места у власти. Червовые тоже не подходят, поэтому Феликс и выглядит так измотано, хреново. Ты этого для себя хочешь? — Нет. — Он замолк, но спустя минуту раздумий снова продолжил диалог: — Ромео выглядит нормально. — Ромео не участвует в правлении Ниццей. Если бы слушал Феликса на съездах, может, узнал бы чего полезного. — А Зонт? Ты хочешь сказать, что он лучше меня? Ты не посмеешь сравнивать нас, — вдруг взорвался гневом Вару. — Я и не буду. Он заявлялся ко мне недавно, у него в стране перевороты устраивают. Ты думаешь, это должное правление? — Габриэль? — попытался он. — Бубновые не в счет. У них слишком… другой метод, отличный от нашего. Я не могу о нем судить. — Брух, значит ты не сделаешь меня вторым правителем? — выдохнул Вару. — Я же сказал тебе: «Нет», — отрезал я. — Ты вообще понимаешь, чего ты хочешь? Это не что-то простое, во что ты можешь поиграться и бросить, послав нахрен. Это бесконечные документы, давление от жителей, что ждут твоего решающего слова, возложенные ожидания, постоянные встречи с представителями разных областей развития. Это не «я правитель, теперь преклоняйтесь и действуйте по моим указаниям». Уважение, так же как и доверие, нужно заслужить. — Ты думаешь, что я такой слабак и не выдержу? — Нет. Все, закрыли тему, и ты закрой рот. — Ну нет, мы только начали, — недовольно протянул он, заставляя меня неясно отчего злиться. — Ты думаешь, что я слабак, иначе не затыкал бы мне рот. Да ты вообще знаешь, что я самый сильный из всех клонов? Ты думаешь, что Феликс сильный? — гневно говорил он. — Сильнейший — я, — отрезал мой грозный голос. — Ты и Феликс делите одно место. Удачно ты поднял эту тему. Я хочу, чтобы ты стал сильнее черва. Ты же не хочешь быть слабее червового? Слабее слащавого доброго паренька? Не хочешь быть позором пиковой масти? — Я и есть сильнее. Я, блять, докажу тебе. — Он стиснул челюсти, но замолк. Пусть подумает обо всем и придет к верному выводу, а пока оставит меня в покое. Не то, чтобы я ненавидел Вару из-за одного его присутствия рядом со мной. Нет, конечно нет. Он мой валет, а я его король — мы должны быть на одной стороне, попав в беду, вытаскивать другого оттуда, и всячески помогать друг другу. Я стараюсь изо всех сил поддерживать с ним теплые, братские отношения, но временами Вару просто невыносим. Я не виню его, он создан таким, и я это, как никто другой, понимаю, однако он мог бы попытаться контролировать хотя бы частичку своих поступков. Нам обоим так было бы куда легче. Удивительно, но за разговором я и не заметил, как мы уже дошли до места съезда. Там нас уже ожидали бубновые и трефовые, но никого из червовых за столом не оказалось. Значит, мы не последние. Я вздохнул, глянул на Вару и его резко переменившиеся лицо. Кажется, он, так же как и я, только сейчас осознал, что находится в зоне видимости остальных клонов, и на его лице расползлась широкая ухмылка, и он, практически вприпрыжку, дошел до своего места и уместился на каменном кресле, суетливо покручиваясь из стороны в сторону. Через пару секунд я тоже подошел к столу и сел за стул, кивком головы поздоровавшись с Данте и Куромаку. — Две минуты, — безэмоциональным тоном сказал трефовый король, показательно постукивая по своим наручным часам. — Курилка, да ты сама очевидность! — хохотнул Вару, опять окунаясь в свое состояние шута. — Хватит так меня называть, — проскрипел зубами треф. — А ты заставь меня. — Валет перегнулся через половину стола, возвышаясь над Куромаку, но в одно мгновение откинулся обратно и улегся в кресле, указывая куда-то вдаль. — А вот и предатель бежит. — Чт-… Кто? — не понял Габриэль. — Феликс. Вару назвал его предателем из-за того, что он помешал Пику вызволить нас из карточного мира, — тихо объяснил Данте. Очевидно, недостаточно тихо, чтобы прибежавший Феликс не услышал его слова. — Хей, это же было сделано ради нашей же безопасности! — вместо приветствия кинул он, пытаясь отдышаться. — Мы же совершенно ничего не знаем о реальном мире, нам было бы тяжело. — И это все твое оправдание, умник? А тут нам пиздец как легко! Просто признай, что ты предатель. — Вдруг, если бы я этого не сделал бы, то мы бы погибли? Или вся земля разрушилась бы? Эффект бабочки! — Если бы ты не занимался предательством, мы бы жили в реальном мире уже почти год! Это ахуеть какой большой срок! — взвился Вару. — Но я же всего лишь хотел..! — Закрыли рты! — не выдержав бесполезного спора, крикнул Куромаку. — Ваша болтовня не помогает делу. — Раз болтовня не помогает, помогут кулаки, — ухмыльнулся валет, резко вскочив с каменного стула и быстрым движением руки, ударил Феликсу ровно меж ребер, заставляя того удивленно раскрыть глаза. Червовый прижал руку к месту удара и зло зыркнул на довольного собой Вару. Феликс, ни секунды не задумываясь, вытянул руку и толкнул пикового с такой силой, что тот приземлился на землю, больно ударившись поясницей. Вару замер, снизу вверх глядя на червового валета, отчего-то не смея пошевелиться. Он словно не верил, что такое возможно — что он будет смотреть на червового снизу вверх. — Не помогут. Насилие — плохо, Вару, — вдруг тепло сказал Феликс, протягивая руку пиковому, желая помочь встать. — Извини, я не хотел, чтобы ты упал, — неловко пробормотал он, все еще держась за ребра. — Засунь свою помощь себе в задницу, предатель, — ядовито выплюнул Вару, самостоятельно поднимаясь с пола. И только сейчас я понял, как проебался. Мой валет начал драку и выставил себя еще большим клоуном перед остальными из-за моих слов. Я не думал, что кинутые мной в раздражении слова будут что-то для него значить. Черт, когда я говорил: «Стань сильнее», я не имел ввиду: «Побей Феликса и выйди из боя победителем». Я имел ввиду: «Стань старше Феликса, будь ответственнее и рациональнее его». Что за глупый мальчишка? Опять воспринял все слишком прямо. Он никогда не повзрослеет.

꩜꩜꩜

Вару. Я проиграл. Я слабее червового. Слабее этого слащавого идиота, не умеющего защищаться и драться. Я хуже его. На втором месте. Вечный лузер, слава второго номера навсегда закреплена за мной. Я и так это знаю, мне не нужны постоянные напоминания о том, что я ни в чем не выделяюсь. Кто самый умный? Куромаку. Кто самый трудолюбивый? Габриэль. Кто самый добрый? Феликс. Кто самый привлекательный? Ромео. Кто самый спокойный? Данте. Кто самый ответственный? Зонт. Кто самый сильный? Лучший? Уважаемый? Пик. Для меня здесь нет места. Все, что можно сказать обо мне: надоедливый, раздражающий и временами агрессивный. Я не жалуюсь, это просто тот, кто я есть. Могу ли я это изменить? Нет. Могут ли клоны изменить отношение ко мне? Нет. Может ли найтись человек, полностью идентичный мне и принимающий меня? Да. По крайней мере, я так думаю, но я не уверен на все сто процентов. Руна. Она похожа на меня, в ней тоже нет ничего хорошего, мне спокойно рядом с ней. Она не может осуждать меня, ведь является практически моим полным отражением. Я разочаровал своего короля. Я и вправду позор всей пиковой масти, я недостоин называться пиковым валетом. Мне нужно тренироваться усерднее, чтобы стать сильнее, чтобы мои мышцы были тверже, а удары жестче. Я должен оправдать ожидания Пика. Я хочу, чтобы он был горд за меня. Я должен сделать так, чтобы он гордился мной. Не важно какой ценой, я просто стану сильнее. Я так упорно буравил каменный стол на протяжение бог знает скольких минут, не слушая гундеж трефового и ярые всплески эмоций червового, поэтому не сразу заметил маленький клочок бумажки, лежащий прямо передо мной. Он словно смотрел на меня, желая, чтобы я взял его, прочитал написанное, изучил. Откуда это здесь? Я свел брови, недоумевая, но совсем скоро мое любопытство взяло вверх, и я, матернувшись под нос, забрал бумажку. Раскрыв, понял, что на ней, чуть кривыми буквами, принадлежащими никому иному, как моему королю, было написано: «Когда я говорил: «Стань сильнее», я хотел, чтобы ты повзрослел и вырос духом, а не пытался ударить Феликса по ребрам. Подумай об этом». Мои глаза удивленно приоткрылись, и я украдкой посмотрел на Пика, который сидел, совершенно не обращая на меня и толику своего внимания. Он слушал бредни Куромаку, скучающе глядя на него, подперев подбородок ладонью. Или не слушал, а утопал в своих мыслях? У него наверняка много дел, которые нужно обдумать. Он же правитель. Я прочитал написанное на клочке бумаги еще раз. А потом еще и еще. Мысли крутились в моей голове, пытаясь «подумать над этим», как и велел мне мой король. Но с каждой прошедшей минутой, мои размышления становились все абсурднее и бессвязнее, а потом и вовсе сошли на нет, когда я сдался и прекратил думать обо всем этом. Слишком тяжело размышлять о том, чего не понимаешь. Единственная мысль, что ниточкой судьбы преследовала меня с самого начала и оставалась подле меня до сих пор, являлась констатацией очевидного факта: «видимо, я никогда не смогу заставить своего короля гордиться мной».