пусть карамельно-желтый свет
все также пахнет ноябрем.
я говорю тебе в ответ:
мы не умрем.
Вару. Темнота снова укутала меня, но я не был напуган. Я знал где я и то, что в этом месте меня никто не сможет убить. Я спал, все находящееся вокруг меня — плод моих мыслей и чувств, что, скапливаясь внутри, могли вырваться наружу только таким способом. Я прошел вперед, всматриваясь во всепоглощающую темень и размышляя о том, что же мое подсознание выкинет на этот раз. Надеясь увидеть хотя бы что-то, я вертел головой. Перспектива находиться тут больше положенного, сидя в запертом, черном пространстве со спертым воздухом мне совсем не нравилась. Зажмурив глаза, я покачал головой, пытаясь не думать о возможности остаться здесь. Ни к чему, у меня еще есть дела в реальном мире. Я открыл глаза и наконец заметил недалеко от меня два силуэта, стоящих подле друг друга. Быстрыми шагами подойдя ближе, я с трудом смог различить в них моего короля и его подружку. Они выглядели довольно странно в окружении этой тьмы. Пик держал девушку за плечо, больше опираясь на нее, чем просто касаясь. Он казался старше на пару лет. Это будущее? Мой король выглядел неважно — неровно обрезанные, лохматые волосы, устало сгорбившиеся плечи, но вовсе не эти мелочи завладели моим вниманием. На его глазах была белая повязка, выглядевшая так, словно еще немного и она сползет с его лица. Зачем ему эта тряпка? Его внешний вид посеял крупицу беспокойства в моей груди. Он ослепнет? Не может быть. Это не вещий сон. Я взглянул на стоящую рядом девушку, что, как мне кажется, вовсе не изменилась. Она была такой же молодой, какой я запомнил ее, разглядывая пару дней назад. Единственная странность, что была в ее внешнем виде — светящееся колечко над головой, что обычно называют нимбом, и пара крыльев за спиной. Но крылья не выглядели настоящими — они были полупрозрачными, совсем неощутимыми, и не касались ее спины. Я с недоумением глядел на этих двоих, пытаясь понять, что с ними произошло. Что-то сверкнуло на периферии моего зрения, и меня окатило зарядом электричества, когда я повернулся, чтобы взглянуть на яркий источник света, разрезавший черноту вокруг. Прекрасная, неземная девушка стояла вдалеке от меня. Я не видел ее лица, но что-то глубоко внутри меня кричало, что это она. И я побежал. Я рванул так быстро, как не делал никогда — даже от своры собак я убегал намного медленнее, чем мчался сейчас. Потому что дело было не в угрозе смерти: оно было в тянущей тоске по родному человеку, что не отпускала меня месяцами. В считанные десятки секунд я преодолел расстояние, что отдаляло нас, и упал прямо перед ней, к чертям расшибая нос. Я потерял равновесие, словно чья-то невидимая рука толкнула меня прямо перед девушкой, но мне было все равно. Я успел, я добежал. Подняв голову, все также находясь на коленях и даже не пытаясь встать с черной жижи, в которую превратился твердый пол, я зачарованно глядел на нее, не смея даже моргнуть. Длинные, светло-фисташковые волосы, что могли доходить до самой земли, левитировали, не касаясь черноты, в которой я погряз, белое одеяние, кажется, и вовсе светилось, а блекло-зеленые глаза выражали странную смесь безразличия и глубокой привязанности. Воздух покинул мои легкие, когда, даже несмотря на такие изменения, я мог назвать девушку передо мной Руной. Это точно была она — ее черты лица, телосложение заставляли маленький огонек надежды внутри меня теплиться. Она шагнула ко мне, но чернота отторгала ее, поэтому Руна могла только наблюдать за мной, пока я смотрел на нее. За ее спиной были два огромных, мощных и мягких крыла, которые, в отличие от подружки моего короля, были реальны. Они не были полупрозрачны, и она, завидев мой интерес, подвинула их ближе ко мне, негласно разрешая коснуться. Я, словно завороженный, медленно потянулся к одному и коснулся, ощущая ее нежную теплоту. На лице расцвела тоненькая улыбка, но исчезла в тот же миг, когда я почувствовал вкус крови у себя на губах. Я сильно ударился о темный пол, пока бежал и совсем не замечал той боли, что я получил после столкновения с чернотой. Я отвел взгляд от нее всего на секунду, но и этого времени было достаточно, чтобы потерять ее из виду. В панике я бегал глазами, надеясь снова увидеть ее мягкий свет, что она источала, но найдя ее, я молча сглотнул чувство разочарования. Руна парила над подругой Пика, и, когда она была рядом, полупрозрачные крылья девушки становились вполне осязаемыми, настоящими. Я в последний раз моргнул, прерывая этот сон.
꩜꩜꩜
Как и все хорошее, плохое (к счастью) тоже имеет свойство заканчиваться. Так и мое безразличие ко всем окружающим меня вещам наконец отступило. Я мог чувствовать не только ярость во время многочисленных драк с Артемом или боль из-за того, как резко меня вытащили из комфортной обстановки карточного мира, но и веселье, бурлящее под кожей, заставляющее меня делать рискованные вещи, о которых я наверняка пожалею в будущем. Несмотря на это, мое эмоциональное состояние пошло в гору, чему я, по-правде говоря, действительно рад. Но я не рад тому, что в моменте для меня отключается такая важная функция, как «думать наперед», поэтому всю прошлую неделю я творил дичь, за что отхватывал то от Феликса с его отрицательным отношением ко мне, то от Пика, что тщательно следил за мной, наверное пытаясь уберечь меня от неприятностей. Не то чтобы это давало свои плоды, скорее он просто бесполезно тратил на меня свои силы, пока я не специально, но очень часто влипал в разного рода передряги. Пять дней назад меня чуть не сбила машина, и если бы не мой король, вовремя удержавший меня, я наверняка бы валялся в больнице. Ну, или под трехметровым слоем земли. На днях я залез к какому-то мужику на участок, увидев висящую на дереве вишню и, пока я ее собирал, вышеупомянутый мужик, крича, вышел на меня, держа в руке лопату, но я успел улизнуть оттуда с полными карманами красных ягод. Позавчера я нарвался на драку с каким-то ублюдком выше меня раза в два и старше примерно во столько же, но кровопролития не произошло из-за Пика, что носился со мной по пятам, словно приглядывая за маленьким ребенком. Ненавижу это. Хотя, стоит сказать, что если бы не он, я бы не пережил эту неделю. Одна только автомобильная авария чего стоит! А если серьезно, то несколько часов назад он силком укладывал меня в кровать, пригрозив тем, что если я не усну в течение пяти минут, он лично меня побьет. Я притворился спящим, дождался, пока Пик сам уснет, и пошел гулять по ночным холодным улицам, ведь мне совершенно не хотелось спать — я чувствовал себя настолько бодрым, насколько Зонтик является тряпкой. Я ценю его заботу и бла-бла-бла, но мой король меня бесит, и я не хочу иметь с ним дел. Я же не его сын, чтобы он так обо мне пекся! Я ответственный (с натяжкой) член общества. И вообще, я наверняка сам заметил бы эту машину и не отправился бы в больницу, даже если его не было бы рядом. Лучше бы своими делами занялся — вон, у него подружка есть, чего ко мне-то пристал? Ну ладно, может быть, я на него наговариваю. У Пика есть два состояния: заботливый старший брат и деспотичный отец — и я, честно говоря, не предпочитаю ни одно из них. Во время «старшего брата» он как раз спас меня от машины и того парня в два раза больше меня, но мне не нравится то, как он пытается за мной приглядывать. Я чувствую себя маленьким и никчемным. А «деспотичный отец» — это когда ему плевать на меня, что, в принципе, меня устраивает, но в дополнение к этому он ругается со мной, называя безответственным, рискованным и импульсивным. Не то чтобы он был не прав, но все равно обидно. Я похлопал глазами, прекратив эти размышления, и встал с диванчика, потягиваясь, взглянул на часы, висящие в гостиной — шесть утра. Я проспал полтора часа, вернувшись домой после ночной прогулки в четыре, и чувствовал себя невероятно комфортно. Это было даже удивительно, сравнивая с тем, что две недели назад я спал сутками напролет и разлеплял глаза только после того, как Пик с криками вытягивал меня из-под одеял и впихивал в мои руки кружку крепкого кофе. Правда, спать на гостином диване не самая лучшая моя идея — конечности сильно затекают, а еще холодно. Нужно было плюнуть на то, что Пик мог проснуться, если бы я зашел в нашу комнату после возвращения с гулянки по ночным переулкам, и уснуть в свой мягкой кроватке. Я потер лицо руками и заметил на ладони смазанную кровь, напряженно открыл фронтальную камеру телефона и понял, что я вытер кровь, что шла из носа. Это странно. Я окончательно стер кровь со своего лица, ведь она была слегка подсохшей и вспомнил свой сон. Нет, не может быть. Я прохрустел спиной и, удовлетворенно хмыкнув, пошел в нашу комнату, чтобы разбудить короля. По-хорошему, мы должны просыпаться в семь, а лег Пик, бедненький, в час, но ничего. Мне скучно одному, пусть отдувается — все-таки я не абы какой, а настоящий пиковый валет, хоть мой король и предпочитает не считать меня таковым. Я открыл дверь, разрисованную моими зелеными спиралями и черепами, рядом со знаками «осторожно», и зашел в комнату, освещенную теплым светом ноябрьского утра. Я и не заметил, как прошло уже три месяца, как предатель-Федор вернул нас в реальный мир. Я двинулся к кровати своего короля, завидев там посапывающего Пика, сжавшегося в клубок, словно кот, и веселясь, резко стянул с него одеяло, роняя короля на пол, хихикая. — Какого хуя? — резко отозвался он, больно соприкоснувшись с холодным, деревянным полом, потирая спину и пытаясь собрать мысли в своей голове в одно целое. За его растерянностью так смешно наблюдать. — Вару, какого хрена ты делаешь? — Кажется, мой король быстро соображает. — Проснись и пой, — ехидно протянул я, смотря на него сверху вниз. — Ненавижу твое поведение, — сквозь сжатые зубы, выдохнул Пик, поднимаясь с пола. — Не мог нормально разбудить? — Не-а, много хочешь. Мой король кинул на меня раздраженный взгляд и, слегка оттолкнув меня, подошел к шкафу, потирая глаза и ища вещи, которые следует надевать в школу. Я захохотал с его наивности, ведь он подумал, что я разбудил его вовремя и по собственной инициативе. Вот идиот. — Куда собрался? — задушено выдавил из себя я. — Время шесть. Лицо Пика в этот момент нужно было видеть. А лучше запечатлить на камеру смартфона, чтобы глядеть и хихикать с его перекошенного от злости выражения лица. Я согнулся пополам от смеха и ждал какой-нибудь реакции от своего короля, но все, что я получил, было: — Клоун ебучий. — Мд-а, скудненько, — протянул я, состроив недовольное выражение лица. Если кто-то спросил бы, какое мое хобби, я бы незамедлительно ответил: выводить из себя людей. — Я думал, тебе хватило пяти часов сна. — Никому бы не хватило, — рыкнул Пик, продолжая рыться в шкафу. — Ты вообще сколько спал? — Час с хвостиком, — фыркнул я, прокручивая его «никому бы не хватило» в голове. — Где ты был? — напряженно повернувшись, спросил он. — Дома уж, куда я денусь, — закатил глаза я, прекрасно зная, что этого не будет видно под очками. — Не смей мне врать. Если бы ты все это время был дома, то весь дом давно должен был стоять на ушах. — Пик грозно подошел ко мне, приподнимая за воротник моей футболки. — Где ты был? — Эй, без рукоприкладства! Что я сделал-то? — возмутился я. — Ты опять шлялся где-то, ища приключений себе на задницу? — Король потряс меня, пока я рассуждал над тем, какую же роль он играет: «заботливого брата» или все же «деспотичного отца»? — Сам все прекрасно знаешь, отцепись теперь. — Внезапная волна раздражения нахлынула на меня, и я оттолкнул Пика. — Мне надоело то, как ты печешься обо мне! Оставь меня в покое, я не маленький ребенок. — Оставить в покое? Да как я могу оставить тебя в покое, когда ты вытворяешь какую-то херню сразу, как я спускаю с тебя взгляд? — крикнул король. — Ты умереть решил что ли? Если бы не я, тебя бы машина сбила. Машина, Вару! — Да хватит, а! Плевать мне, все было бы хорошо. И не из такого выбирался. — Я зло оттолкнул его, подходя к шкафу и надевая школьные брюки и свой темно-синий свитшот поверх серой футболки. — Ты в своем уме? Авария — это не шутки. — Да мне похуй, — ядовито выплюнул я, сам до конца не понимая, на что я так яро реагирую, и вышел из комнаты, хлопнув дверью, оставляя Пика стоять в смеси растерянности и замешательства. Я вздохнул, поправляя локоны волос, что спутались после сна и отправился к входной двери, чтобы надеть куртку и обувь, наконец покинув этот дом. Его стены давят на меня, мне неприятно нахождение рядом с другими клонами. — Вару, ты куда? Вы с Пиком опять поругались? — С замыленным ото сна взглядом, Феликс выглянул из своей комнаты. — Потеряйся, биполярка, — раздраженно кинул я, не желая с ним разговаривать. — У меня нет биполярки. — Че? — недоуменно спросил я. — Биполярное расстройство — это когда сменяются фазы депрессии и мании, у меня такого нет. Я всегда в приподнятом настроении и, думаю, у меня больше схожести с СДВГ, чем с би-.. Я хлопнул дверью, обрывая черва на полуслове и покидая квартиру. Пока он болтал свои ненужные и заумные словечки, я успел надеть куртку и обуть кеды, но я так и не завязал шнурки. Черт с ними, мне лень это делать. С чего Феликс вообще разразился своей отстойной тирадой? Будто мне интересно его слушать. Я фыркнул, спускаясь по ступенькам обшарпанного подъезда. На стенах все так же были нарисованы и выцарапаны надписи, которые жители этой пятиэтажки наверняка никогда не закрасят. Большинство из них были не особо содержательными, «хуй» и «идиот» были наиболее употребляемыми словами здесь и почему-то датировались 2017 годом. В те времена это было модно? Я покинул душную лестничную клетку со слабым освещением и хлопнул подъездной дверью, наконец выходя на улицу. В лицо мне сразу же хлынул поток морозного воздуха, что заставил меня чихнуть из-за множества запахов, что он принес. Я потер нос и не спеша потопал в сторону школы, поглядывая на голые ветви деревьев, покачивающихся из-за ветра, и грязную землю под своими ногами. Покопавшись в кармане своей куртки, я вытащил открытую пачку сигарет и зажигалку, вытянул никотиновую палочку, неумело держа в руке и пару раз чиркнув зажигалкой, наконец поджег ее и неглубоко затянулся, выпуская изо рта облачко дыма. Я начал курить не так давно, около трех недель назад, но я все еще не понимаю смысла. Однако, справедливо будет сказать, что однообразные действия вместе со вдохами и вправду успокаивают. Я шел по улицам, встречаясь с редкими прохожими и их осуждающими взглядами, но мне было плевать на то, что они думают, видя парня-подростка, идущего с сигаретой в руке. Меня даже веселила их реакция и то, как они воротили нос и скукоживались, если ветер уносил никотиновый дым в их сторону.꩜꩜꩜
Я бежал, практически перепрыгивая ступеньки, чтобы успеть в класс вовремя. В последнее время я стал опаздывать. Типа часто. И после пяти подобных случаев за семь дней, когда я влетал в класс через пятнадцать минут после звонка, классуха проинформировала меня о том, что если в течение этой недели я опоздаю еще хоть раз, меня ждет профилактическая беседа с директором. Ага, знаю я эту вашу профилактику. Феликс и Куромаку в ее целях и пиздануть меня не постесняются, что уж говорить о властных мужиках под девяносто. Ладно бы это возраст был, да нет, это же вес! До моего класса оставался буквально один коридор, практически опустевший от людей и всего минута в кармане, поэтому я несся, будто за мной бежала свора диких собак (не так быстро, как я могу, но достаточно, чтобы успеть). Я в принципе не был против побегать от злых песиков — все куда лучше, чем сидеть на одном месте на протяжении сорока пяти минут. Я задумался над тем, насколько Пик был бы зол, если я пришел бы домой после уже не метафорической, а вполне настоящей игры в догонялки с собаками, улыбнулся его предполагаемой реакции (особенно после машины), но резко вышел из размышлений, врезаясь в девочку, валя нас обоих на пол. Мне, конечно, повезло больше — упал я прямо на нее, а она шмякнулась о керамическую плитку и громко так матернулась пару раз и шлепнула мне по лбу ради приличия. Чтож, резонно. Пока она сыпала матами и проклятиями, я успел рассмотреть ее темно-рыжие, почти красные волосы, голубые глаза и злое выражение лица. Она чем-то напомнила мне моего одноклассника, чьего имени я не знаю, но, тем не менее, смотрю на него достаточно часто, чтобы отметить и запомнить маленькие детальки его лица, такие как вздернутый, прямой нос, слегка проглядывающие сквозь улыбку клычки и ямочки на щеках. — Ада! Опять материшься? Я говорила, что прошлый раз — последний раз. Быстро к директору, поняла? — направлялась к нам разозленная учительница математики. Господи, если ты существуешь, я лучше умру, чем буду больше положенного находиться рядом с ней. — Блять, — прошипела девчонка, смотря на меня, когда я быстро вскочил с нее и побежал к классу. — Ха, лохушка! — крикнул я развернувшись на пол пути, наблюдая за тем, как она идет рядом с женщиной к директору. Услышав меня, она немного обернулась и показала фак. Ебать. Мне, вообщем, и подумать над этим не дали. Я буквально влетел в класс со звонком победоносно ухмыляясь классухе, говоря, мол: «Видишь, я не опоздал!» Она покачала головой в манере: «Ты меня в могилу сведешь», но кивнула, и я прошел в кабинет и сел на свободную четвертую парту. Подальше от Пика и его чуткого обоняния, благодаря которому он, в теории, мог почувствовать запах сигарет, исходящий от меня. Примерно на этом моменте официальная часть моего дня закончилась, и начинался мой натужной мыслительный процесс. Правда, не во благо науки или учения. Я думал над тем, что бы такого сделать сегодня, чтобы все ахуели и уронили челюсти, а я такой, как сучка, подошел бы и кончиком пальца закрыл их рты. Ебать, круто, это же я как в фильме каком-нибудь на месте главного героя буду! Так и вижу названия: «Вару Великолепный», «Повелитель спиралей», хотя нет. Херня какая-то, туго у меня все-таки с придумыванием названий. Тогда фильм будет без названия, что поделать? А в каком жанре был бы фильм с моим участием? Или может это был бы сериал. Да, сериал тут больше подходит. Такой тип подростковых американских школьных сериалов с хулиганами, жертвами буллинга и стервами-девчонками. Хулиганы у нас в наличии — Артем и Кирилл как никто другой подходят на эту роль, стерва… хм, стерва. А стерва мне не нужна, ей будет уделяться слишком много внимания. Жертва буллинга? Вон, Зонт сидит. Прямо передо мной кстати. Нихуяшеньки не видно за его бирюзовыми волосами, хотя мы одного с ним роста. Я протянул руку вперед, неожиданно для самого себя проводя ею по чужим волосам. На ощупь они оказались куда мягче, чем я предполагал (не то что я думал о них, нет). Они такие длинные и прикольные, правда цвет мне не особо заходит. Бирюзовый. Странный он, не голубой, не зеленый. Не цвет, а солянка какая-то, честное слово. Я убрал руки раньше, чем Зонт мог почувствовать мои касания. Посмотрев по сторонам, я заметил своих ухмыляющихся друзей. Черт, они увидели и наверняка все неправильно поняли. Надо будет объясниться. Вернемся к сериалу, а то эти волосы меня отвлекли. И чего это я потрогать их решил? Нужно будет руки помыть, вдруг тряпковость передается воздушно-капельным путем. Или как там еще по другому говорят? Без понятия, не вспомню. В своем сериале я, конечно, буду главным героем. Прям таким ахуительно-классным, чтобы все дети поняли, кто я такой, и вертелись вокруг, обслуживая. Да-а, не жизнь, а сказка… О, а еще я был бы тем неуловимым преступником, с красивым дорогим револьвером на поясе. Днем школьник, ночью — опаснейший мафиози с пачкам денег. Вот это блокбастер. Я уверен, мне нужно слегка доработать сценарий и рассказать о нем кому-то, чтобы они в немом шоке наблюдали за тем, как на их глазах восходит новая звезда. Режиссер мирового уровня. Так и вижу — вывески, плакаты с моим именем и фильмом без названия. Пусть так и называется — «Без названия». Я такой гениальный, как до этого раньше не додумались? Так, за доработкой сюжетной составляющей моего плана по заработку колоссального количества денег и последующей славы прошел весь урок, и со звонком на перемену ко мне подошли Артем и Кирилл, с озорными блестками в глазах. — Чего? — незаинтересованно кинул я, отдавая предпочтение выдумыванию сериала в голове. У меня уже был готов макет первых четырех серий первого сезона. — Че сидишь мечтаешь? — веселясь, спросил Артем. Он вообще, кажется, единственный из этих двоих, разговаривает. Кирилл вечно молчит, изредка отвечая на уроках. И то, когда из него буквально выжимают ответ. — Пацаны, у меня супер план. В общем, я придумал сценарий для сериала, уверен, он произведет фурор. Кароче, называется он «без названия», выкупили прикол, да? В главной роли, естественно, я, но вы тоже не на вторых ролях будете, — рассказывал я, уже представляя их восхищение. — Зонт, ну который Никита, будет жертвой буллинга. Всегда же в подростковых сериалах есть такая тряпка, верно? — Бро, притормози, — осадил меня Артем. — Ты накурился? — с подозрением в голосе, спросил он. — Че? Конечно нет. — Идея с сериалом отстой. Серьезно, без обид, каждый второй фильм по телеку такой. С чего ты вообще решил заняться этим дерьмом? — хмыкнул он. — Не знаю, — сказал я, потому что действительно не знал. — Просто пришло в голову, и я решил, что это ахуенно. Артем рассмеялся, прикрыв лицо ладонью, но, быстро успокоившись, собрался и посмотрел на меня с улыбкой и огоньками, пляшущими в зеленых глазах. — Пойдем лучше устроим настоящую жертву буллинга. В реальности все куда веселее, я прав? — он хитро прищурился. — У тебя есть ножницы? — Головой ударился? Откуда у меня ножницы? — фыркнул я, заинтересовавшись его предложением. — Кирилл? — повернул голову Артем Парень чуть ниже ростом уже протягивал ему то, о чем он просил. Когда только он успел их найти? Господь, он немного пугает меня своей молчаливостью и незаметностью. Призрак. — О, спасибо, бро, — кивнул Артем. — Кароче, Вару, догоняй нас. Мы возле толчка будем, договор? — Без базара. — Я хлопнул рукой по парте, одновременно с этим услышав звонок на следующий урок. Черт с ним, лучше прогуляю — намечается что-то гораздо интереснее изучения нудных тем по литературе. Да и домашку я не сделал. Проводив взглядом быстро удаляющихся парней, я потянулся, заставив окоченевшие мышцы прийти в себя. Не так я себе представлял учебу в школе. Ну, хотя бы эти два парня пытаются скрасить мою жизнь. Я встал со стула, вышел из пустого класса (удивительно, что меня не выгнали из него до начала второго урока) и прошел в коридор, только сейчас заметив отсутствие рюкзака за моей спиной. Точно, я же не взял его. Хотя какая разница? Я все равно не делаю ни одного домашнего задания и пока это у меня прокатывает. Уверен, что это ненадолго, но могу чистосердечно заявить, что мне похуй. Хмыкнув, я дошел до мужского туалета, заглянул внутрь, но там было пусто. Подумав о том, что эти двое либо обманули меня, либо кинули, я развернулся в сторону класса, но до моих ушей донесся голос Артема, на который я, заинтересовавшись, пошел. — Что, боишься? Блевотный педик! — с отвращением в голосе говорил он. — Я не педик, — послышался тихий голос в ответ, но он быстро затих после, предположительно, удара по ребрам. — Ты по утрам с тем блондинчиком носишься, а еще твои длинные голубые волосы… Отвратительно, в мире нет места для тех, кто долбиться в задницу, вы все ошибка природы. Я слегка напрягся, услышав о длинных голубых волосах. Прокрутив в голове все свои воспоминания в этой школе, я не вспомнил никого, кроме Зонта, кто имел бы такой цвет волос. Черт. Повернув за угол, в закуток под лестницей, я увидел две крепкие спины моих знакомых, что нависли над, как я и предполагал, Зонтом. Трефовый сжался настолько, насколько это вообще возможно, и я видел, как он опять хнычет. Он держался за свой живот, плотно сжав губы между собой. и беззвучно плакал. Его одежда была испачкана, а из уголка рта тонкой струйкой текла кровь. — О, Вару, ты долго. — заметил меня Артем, покачав ножницами в своей руке, словно приветствуя меня. — Вару? — Зонт приоткрыл глаза, с надеждой смотря на меня. Такой жалкий. Наверняка думает, что я ему помогу. — Не бейте его, меня самого после этого отпиздят, — сказал я, подходя ближе к парням, чтобы полюбоваться на лежащего трефа. — Мы только в живот ударили. Честно, — оправдывался Артем, пока я с сомнением смотрел на капельки крови на полу. — Да мне похуй. Парень перевел взгляд с меня на Зонта и по-садистки улыбнулся, до жути напоминая мне себя. Я тоже не смог удержаться от ухмылки, наблюдая за тем, как треф в страхе закрывает глаза и плачет еще сильнее, видимо осознавая, что пришла к нему отнюдь не помощь. — Еще и плакса, фу. Кирилл, давай сделаем из него мужика? — сказал Артем, оттягивая чужие локоны. И только сейчас я понял, зачем им нужны были ножницы. Под жалостливые всхлипы Зонтика, парни кромсали его волосы, неумело пользуясь режущим металлом в своих руках. Я видел, как длинные пряди падают на пол, на его одежду, а количество волос на голове трефа только уменьшается. Смотрел, как он пытается отбиться от них, случайно задевая ножницы и заставляя парней нечаянно поцарапать его, но в конечном итоге Зонт сдался, когда после особо ярой попытки Артем с корнем вырвал у него одну прядь волос. Я глядел на это с необъяснимой тревогой внутри, поражаясь с того, какими жестокими могут быть люди, но не мог заставить себя сдвинуться с места, чтобы помочь ему. Да, я тоже не ангел, но мне никогда в жизни не пришла бы идея о том, чтобы так поиздеваться над Зонтом, лишив его этих мягких, бирюзовых волос. Они мне нравились. — Чего встал как вкопанный? Не желаешь внести свой вклад? Тут как раз последняя прядь, — ухмыльнулся Артем, глядя на проделанную работу. — Нет, — отказался я. — Ты не можешь отказаться, Ва-ру. Ты же общаешься с нами, будь добр, слушай нас. — Могу. Мы договаривались о том, что я могу отказаться от ваших дел. Все, на что я соглашался — еженедельные драки, — сказал я, с осуждением глядя на них. — Он прав, — хмыкнул Кирилл, заставляя Артема отступить от своего первоначального плана и самому срезать последнюю прядь, с характерным «чик», ножницами. Со стороны коридора послышались клацанья каблуков, вероятно принадлежащих одной из учителей этой школы. Парни напряглись, вслушиваясь в шаги, обладатель которых, как я понял, направлялся прямо сюда. Артем показательно поднес большой палец к своей шее, показывая содрогающемуся в рыданиях Зонтику жест, значащий что-то типа: «если скажешь — убью» и бесшумно встав с пола, всучил мне в руки ножницы, на ухо прошептав: — Если хочешь продолжить драки, возьми вину на себя. Он твой братик, тебя не выгонят, а меня из-за этого могут отчислить. Кирилл встал следом за ним, зыркнул на меня и, толкнув своего друга в плечо, показал на закуток коридора, через который можно было без промедлений смыться. Я стоял, сжав в руке ножницы настолько сильно, что у меня из ладони пошла кровь (ведь всучили мне их режущей стороной вперед), глядел на задыхающегося во всхлипах Зонта и слушал, как учитель все приближается ближе ко мне. — Слушай меня, тряпка. — Я резко присел, заставляя обратить на себя внимание. — Если кто-то спросит, кто сделал это с тобой, называй мое имя. Только попробуй заикнуться о том, что тут были эти двое, понял? — с угрозой в голосе говорил я. Трефовый резко замотал головой, соглашаясь с моими словами и глядя на меня с зареванными глазами, медленно принимая сидящее положение. Я спокойно выдохнул — мне все равно на наказание, на то, что остальные клоны возненавидят меня еще больше, но я не могу позволить себе лишиться драк. Это единственные промежутки времени, когда я могу выплеснуть свою злость и не быть жестоким по отношению к людям вокруг меня. Они стабилизируют мое эмоциональное состояние. — Господи! — ахнула женщина, завидев Зонта, пока я пытался понять, что ее удивило больше: кровь, текущая по моим брюкам из сжатой ладони, или отсутствие некогда длинных волос на голове трефового. — Влад, это ты сделал? — насупившись, зло гаркнула она, оттягивая меня подальше от сидящего трефа. Все-таки ее вниманием завладел внешний вид Зонта. Оно и ясно. Я бы тоже удивился этому куда больше, чем травмам у себя. — Да, — твердо сказал я, глядя в ее лицо, полное отвращения и злости ко мне. Резонно. — Быстро пошел к директору, понял меня? — Она сжала мое плечо, разворачивая и указывая путь к его кабинету. — Никита, вставай, сходим в медпункт, а потом поговорим с Анатолием Сергеевичем. Я хмыкнул, выпустив ножницы из своих рук, что упали с холодным бряцанием металла, и пошел прямо туда, куда указала мне женщина, бесшумно посмеиваясь с самого себя. С утра бежал как не в себя, чтобы успеть на урок и не отправится к директору, а сейчас добровольно иду к нему, хотя не совершил ровным счетом ничего. И все-таки, реальный мир мне отвратителен. Оказалось, что кабинет Анатолия Какого-то находился намного ближе, чем я думал. Уже через две минуты медленного брожения по коридору, я наткнулся на статную, еловую дверь и скамейку рядом, где, к моему большому удивлению, сидел тот-самый-парень, за которым я частенько наблюдал. Я подошел ближе и с тяжелым вздохом шлепнулся на скамейку, оставляя между нашими с одноклассником телами довольно приличное расстояние. Рыжик вздрогнул из-за резкого шума справа от себя, убрал ладони от лица и повернул голову ко мне, заинтересованно рассматривая мое лицо. — Я думал ты пай-мальчик. Что ты натворил? — спросил я, чтобы он перестал так пялиться на меня. — Ты мой одноклассник. Влад, — сказал он с вопросом в голосе, но я проигнорировал это, не пытаясь даже придумать, что сказать. Он, кажется, понял, что за бред только что произнес, потому что неловко улыбнулся и продолжил: — На самом деле я тут не из-за себя. Я пришел, чтобы забрать сестру. У нее голова разболелась, она попросила проводить до дома, а директор все никак не выпускает ее из своего кабинета. — Жестко, — безэмоционально произнес я. — Что сделала твоя сестра? — я спросил, ведь, к большому удивлению, меня не тяготила его компания. — Столкнулась с каким-то балбесом утром и попалась за матом. Вот ебанушка, ей же говорили, что прошлый раз — последний, — вздохнув, произнес он. — Я балбес, — хмыкнул я, веселясь. — Чего? — не понял парень. — Говорю, я балбес, что столкнулся с твоей сестрой, и заставил ее попасться за матом, — прыснул от смеха я. — Серьезно? — удивился он. — Сорри, мне не стоило называть тебя балбесом, — фыркнул рыжик. — Да мне похуй, — закатил глаза я с его глупых извинений. — Нет, мне серьезно не стоило… — начал он, заставляя меня раздражаться с его поведения. — А мне серьезно похуй, — плюнул я, обрывая его. — У тебя кровь. — Спустя пару секунд молчания, он указал на мою ладонь, которую я порезал о стальные лезвия ножниц. — А то я не знал, — высокомерно глянул я на него, вытирая капающую кровь о свои черные брюки. Я испачкал их еще когда находился рядом с Зонтом, поэтому мог позволить себе такое мелкое членовредительство. — Тебя поймали за избиением Артема? — заинтересованно подвинулся ближе парень. Вот чудак. — Че за бред? С чего такие выводы? — нахмурился я, глядя на него и пытаясь отодвинуться подальше. — Да вы же постоянно деретесь, и ты всегда выигрываешь. Кстати, Влад, ты единственный, кто за годы обучения поставил его на место, — восхищенно говорил он, глядя прямо на меня. Мне не нравилось такое внимание, так что я, поерзав, выдавил из себя: — Нет, я тут не поэтому. И отодвинься от меня, чудик. — Меня зовут Витя, — фыркнул он, но послушно увеличил расстояние между нами. — А почему ты тут? — Стечение обстоятельств, — пожал плечами я, не зная, как объяснить все то, что произошло с Зонтиком. Рыжий парень, личико которого я уже выучил, перевел взгляд мне за спину и озадаченно нахмурился. Я понял, что там могло находиться из-за звуков гневных шагов и влажного шмыганья носом, которое я мог узнать из тысячи, поэтому тяжело вздохнул и встал со скамейки, сдаваясь женщине, что шла сюда вместе с трефовым, с поличным. — Что… — пытался подобрать слова Витя (ну, вроде Витя, я уже забыл, как его зовут). Я фыркнул с его растерянного взгляда, что скакал между мной и Зонтом, оставшимся без своей прекрасной шевелюры, и еще раз обтерев порезанную руку о брюки, с искренним раскаянием сказал: — Вот мое стечение обстоятельств.