Удача Лёна Скайуокера

Во всём был виноват Витёк — если бы он не послал по известному адресу соседку, пришедшую возмущаться шумом от студенческой вечеринки, ничего бы не случилось. Оскорблённая тётка не позвонила бы хозяйке, у которой четверо студентов — Саня, Витёк, Лёха и Игорь — снимали квартиру. Хозяйка не примчалась бы разбираться, не была по незнанию послана одним из гостей и не психанула бы настолько, что объявила жильцам о немедленном выселении. Причём психанула крепко — даже дипломату-Игорю удалось её упросить только на недельную отсрочку. Так что теперь пятикурсники Игорь и Лёха попросту возвращались в родной город — благо, госы у них были сданы, а писать диплом можно где угодно; Витёк переезжал на «вписку» к таким же растаманам-бухарикам, а Саня... Саня экстренно искал новое жильё.     Он начал с покупки «Из рук в руки» и обзвона всех подходящих объявлений. «Ой, нет, мы девушку хотели на постой». «Студент? Без проблем, только предоплата за три месяца вперёд». «Место уже занято». «Не, студентов не берём. В смысле, почему сразу не написали? А зачем?» «Абонент не отвечает или временно недоступен. Попробуйте позвонить позднее». И вишенкой на торте: «Ваш баланс меньше 10 рублей». Зло ругнувшись, Саня пихнул в карман купленный с рук покоцанный «сименс». «Ладно, попробую по району поискать».     Он обошёл окрестности университетского корпуса. Потратился на маршрутку и прогулялся по окрестностям «Копейки», где работал. Наконец поспрашивал у коллег: не сдаёт ли кто жильё? Увы, ни один из вариантов не выстрелил, отчего на Саню снова накатило отчаяние. Совершенно убитый, он вернулся на квартиру, где судьба, сжалившись, подсказала ему голосом Игоря: — А ты попробуй в общагу устроиться. Хоть и говорят, что перваков не берут, но думаю, если поплакаться декану, шанс есть. — А откажет декан, иди к ректору, — поддакнул Лёха. — В конце концов, что ты теряешь? Саня полночи проворочался, обдумывая слова соседей, и решился. Он ведь и в самом деле ничего не терял.     — Первый курс? — приподняла брови замдекана по общежитию в ответ на жалобный рассказ. — Ты же знаешь, что первокурсникам общежитие не предоставляется. Только с третьего семестра и при условии наличия свободных мест. — Но мне жить негде, — снова попробовал достучаться до неё Саня. — Жаль, но помочь ничем не могу. Разговор был окончен, и скомкано попрощавшись, Саня вышел из кабинета. Наверное, надо было предложить ей денег, хмуро думал он, спускаясь по лестнице. Только какую сумму, а главное, где эту сумму взять? «Ладно, последний вариант. Поеду к ректору, а если не прокатит... Придётся проситься к Витьковым корешам, хотя и жуть как не хочется».     В ректорате ему впервые повезло: согласно табличке на двустворчатой двери из тёмного дерева, вторник был приёмным днём, да и по часам Саня попал удачно. Волнуясь, он робко стукнул в дверь, потянул за массивную бронзовую ручку и вдруг замер, услышав: — В таком случае передайте Арсению Фёдоровичу — только слово в слово, это важно, — что он старый трусливый козёл. До свидания, всего вам недоброго. И едва Саня успел отпрыгнуть от двери, как в коридор вышел тот, с кем он никогда не думал встретиться вновь. Милиневский Леонид Анатольевич. Лён.     Который в первый момент так глянул на Саню, что тот едва не шарахнулся к стене в попытке слиться с местностью. Однако затем волчий взгляд Лёна помягчел, и фраза: — Ну, здравствуй. К Раневскому на поклон пришёл? — прозвучала вполне обыденно. Саня на автомате кивнул, потом сообразил, что молчать невежливо, и выдавил из себя: — Здрасьте. Да, я Арсению Фёдоровичу. — Тогда прошу, — Лён не без театральности взмахнул рукой. — Правда, говорят, что господина Раневского нет, но вдруг тебе повезёт больше, чем мне? Саня снова кивнул, бочком протиснулся мимо Лёна и, смазанно стукнув, вошёл в приёмную. — Здравствуйте. А Арсений Фё... — Нет его! — чуть ли не рявкнула наштукатуренная секретарша. — А как же приёмные... — Ничего не знаю! Нет его! «И чего она такая нервная?» Тем не менее после столь однозначного посыла деваться было некуда, и Саня, пробормотав «Извините, до свиданья», вернулся в коридор. — Нету, — резюмировал поджидавший его Лён. — Угу. — До Сани лишь сейчас дошло, что это означает, и он ссутулился, как под полным мешком картошки. Что, естественно, не укрылось от собеседника. — У тебя случилось что-то? Саня отвернулся. Рассказывать о своих очередных проблемах было стыдно. — Так, — в голосе Лёна появились властные нотки. — Идём-ка, поговорим. Конечно, Саня мог бы воспротивиться и распрощаться — вряд ли его стали бы удерживать и допрашивать силой. Но вместо этого он отчего-то послушался и поплёлся следом за уверенно шагавшим Лёном.     Для разговора было выбрано крыльцо эвакуационного выхода, о котором Саня до этого и не подозревал. Хотя место, судя по разбросанным окуркам и пивным банкам, пользовалось популярностью. — А теперь рассказывай, — приказал Лён, отвлекая спутника от посторонних мыслей. — Что у тебя стряслось? — Ничего, — буркнул Саня обычную отговорку. Встретил удивительно яркий, будто воспалённый, рыже-синий взгляд и сдался без борьбы — слишком уж устал. — Нас с пацанами хозяйка из квартиры выселяет. Послезавтра надо съехать. Лён задумчиво сузил глаза. — Есть куда? — Н-ну, в принципе, есть. — А не в принципе? Ох уж эта его манера докапываться! Саня шумно втянул воздух и ответил честно: — Витёк, один из моих соседей, вписку нашёл. На месяц, чтобы было время подыскать что-нибудь приличное. Вот, хочу с ним попроситься. — Ясно. Воцарилось недолгое молчание: Лён хмурился, что-то обдумывая; Саня просто глазел на голые ветви деревьев и просматривавшиеся за ними окна серых многоэтажек. В голове было пусто, на душе тоскливо. — Послушай, я, конечно, не знаю, что там у вас за вписка, — наконец заговорил Лён, — но если тебе нужно где-то временно пожить, у меня есть пустая квартира. — Что? — Саня уставился на него, будто ожидал увидеть вторую голову. А Лён продолжил: — Только оттуда до города добираться далековато, но зато без пересадок. И не переживай, ради твоей щепетильности напишем договор о съёме. Что скажешь? Что скажет? — А-а, э-э, спасибо, но я не... Понимаете, я не уверен, что потяну... — Платить будешь столько же, сколько платил хозяйке, — с ходу отмёл возражение Лён. — Мне, как ты понимаешь, деньги вообще без надобности. Единственное, что, — уголки его губ дёрнулись вниз, — у тебя будет сосед. Саня моргнул: — Кто? — Я. Их взгляды — растерянный и полный непонятной горечи — встретились, и Саня, по обыкновению не подумав, ляпнул: — А как же Катя? Теперь настал черёд Лёна отворачиваться. — Мы разводимся. Саня с трудом поймал в полёте челюсть. — Это из-за, э-э, того нарушенного обещания? Лён отрывисто кивнул. Несколько суетливым движением вытащил пачку «Данхилла», и одновременно с этим у него из кармана выпала сложенная вдвое бумажка. Саня машинально наклонился, чтобы поднять, нечаянно заглянул в раскрывшийся листок — и тот исчез, стремительно выдернутый у него из рук. Но было поздно. Саня уже успел ухватить слова «справка», «ВИЧ» и крупный фиолетовый штамп «Положительно», и по его ошарашенному виду это читалось без особых усилий. У Лёна дёрнулась щека, взгляд сделался жёстким. «Ну, — будто говорил он, — давай. Мямли, отказывайся, сбегай. И руки, руки не забудь помыть, хоть мы за руку и не здоровались». Саня судорожно сглотнул вставший в горле ком. — Так вы поэтому разводитесь, — пробормотал он. — И квартира... И Раневский вас не принял... — Раневский отказался продлевать со мной договор, — ровно поправил Лён. — Я, видишь ли, на старших курсах немного преподавал и заодно присматривал толковых ребят. А тут, — в его тоне прорезались ядовитые нотки. — Совет принял решение о сокращении количества внештатных «почасовиков». — Внезапно, — Сане вдруг сделалось противно от ректорской трусости. — А ещё универом руководит. Ссыкло тёмное.  Жёсткость в глазах Лёна сменило недоверие: ты это серьёзно? И Саня поспешил добавить: — Ну правда, мракобесие же. Как будто ему в школе не рассказывали. Лён приподнял бровь: — А тебе, значит, рассказывали? — На биологии, — подтвердил Саня. — Что это, ну, не передаётся, э-э… — Бытовым путём, — закончил за него Лён. — Точно. — И, влекомый наитием и состраданием, Саня продолжил: — Так что насчёт квартиры я не против, только… Вдруг я вам не подойду? — Скорее, это я тебе не подойду, — отмахнулся Лён. — С моим-то мудацким характером. — И с прежним недоверием разглядывая Саню, вернулся к главному: — Но вообще, ты меня серьёзно удивил. Комплимент был весьма условным, только у Сани всё равно приятно потеплело в груди. — Да ладно, — дёрнул он плечом как можно небрежнее. — Что я дурак, из-за дебильных предрассудков от своей удачи отказываться? Губы Лёна тронула грустная усмешка. — Не хочу тебя огорчать, — отозвался он, — но единственный сраный удачник здесь я. — И отведя глаза, вполголоса заметил сам себе: — Как, по большому счёту, и всегда.