***
Снег на Суворове хрупкий, как пыль, и на цвет такой же. Серый. Всё серое, и снег, и небо, и стены этой гребучей тюрьмы, которую они уже со всех сторон облизали, во все щели ткнулись, и без толку. Нейва чихает от снежной пыли, попавшей в лицо, и морщит нос. Дубак здесь лютый — в этом байки про Крикса точно не врут. — Ну что, доволен? Может, пойдем уже? Дельгадо возится с электронным замком. Замок всё никак не сдаётся, и постоянно приходится делать перерывы — в тяжелых перчатках работать с микрокомпьютером невозможно, а без них на Суворове можно остаться без рук. Нейва уже на первой минуте взбесилась бы, а Дельгадо как будто и не замечает, ничем его не проймешь. — Сама взламывать эту хрень хочешь? — резонно спрашивает он, и Нейва в ответ только закатывает глаза. Столько проблем для того, чтобы вскрыть старый морозильник, и даже не блок заключенных — с этой стороны Замка только складские помещения, никому особо не нужные. К блоку заключенных не пробиться обычными программами взлома. Уж скорее, Дельгадо надеется на то, что из этой секции туда может найтись подземный коридор — с поверхности добраться до камер не удалось никому за всю сотню лет. — Тут нет ничего. Голые стены. И внутри будет так же. Что, думаешь, для тебя там Крикс лично карту оставил? Дельгадо хмыкает и надевает перчатки снова, погреться. — С его стороны это было бы очень мило. Нейва всё никак не может понять, это он всерьез или придуривается. За ним никогда не водилось привычки гоняться за дурацкими байками, таких привычек не бывает у главарей Флота, давних или недавних. Весь Флот перетряхнуло мятежом, а Дельгадо не только остался на плаву, еще и выкарабкался на самый верх — и где они теперь? На Суворове, чтоб его. У мертвых стен такой же мертвой тюрьмы. — Серьезно, — уже без усмешки говорит Нейва, — что ты тут ищешь? Их только двое. Корабль далеко, рации молчат — их никто не слышит. — Что угодно. Это не так уж и важно, на самом деле, — отвечает Дельгадо. Его защитный костюм сжигает заряд батареи с сумасшедшей скоростью из-за того, что он постоянно выкручивает обогрев на максимум, чтобы отогреть замерзшие руки. Микрокомпьютер, который дал ему Шинья — с программами взлома — тоже запитан только от своей крошечной батареи, и тоже скоро помрёт. — Если бы Крикс хотел замести следы, он бы тут всё вылизал подчистую еще сто лет назад. — И ты надеешься, что он что-то забыл? — Нейва щурится. Это не такая уж дурацкая мысль, но Дельгадо только качает головой. — На Акиле есть поговорка… а! Mierda! Это шайтан-машина Шиньи в его руках издает прощальный писк и сдаётся окончательно. — Хорошая поговорка, — со всей серьезностью говорит Нейва, — очень жизненная. Дельгадо раздраженно стряхивает с плеча рюкзак и забрасывает туда дохлый микрокомпьютер. Хотелось бы, чтобы на этом идиотская вылазка на Суворов закончилась, но нет, он копается в рюкзаке с таким остервенением, как будто сейчас вытащит из него волшебный ключ от всех дверей. — Так вот, поговорка, — с прежней невозмутимостью повторяет он, — если видишь, как кто-то начинает палить, но не видишь, в кого — просто стреляй в ту же сторону. Нейва не в силах сдержать смешок. — Да ты это только что выдумал. — Ничего подобного, — возражает Дельгадо, — просто это работает только на Акиле. А где угодно еще это дерьмо собачье. Он вытаскивает из рюкзака небольшой увесистый пакет. Нейва на мгновение теряет дар речи. — Какого хрена мы морозили жопы всё это время, если у тебя с собой был пластит?! — Теперь Шинья не в доле, — отвечает Дельгадо. Он шлепает два брикета на дверь рядом с электронным замком — те прилипают к обледенелой стали, как родные — и, выставив таймер, машет рукой: отходим. В блок заключенных не пробиться взрывчаткой, там укрепленные двери и стены, такую если и подорвешь — потолки коридоров рухнут вместе с тоннами льда и похоронят тебя в той же общей могиле, которую на Суворове делили все те, кто не дотянул до побега. На нормальных планетах льды бурят, чтобы добраться до сокровищ со Старой Земли или ценных руд, а здесь под ними только мертвецы. Все вперемешку, и те, что в серой тюремной форме, и те, что в термокостюмах без маркировок. Льды не делают исключений ни для кого. Взрыв гулко грохает в нескольких десятков шагов от них, взметнувшаяся в воздух снежная пыль разлетается повсюду. Электронный дверной замок разорвало нахрен, а одна из петель, надо же, выдержала — остатки двери висят на ней и перегораживают проход. Нейва тихо хмыкает: надо же, строили на совесть. Гидравлические моторы, конечно, накрылись, а дверь весит как все грехи человечества — сдвинуть ее в сторону с трудом удается даже вдвоем, и почти земная гравитация в один «же» мало помогает делу. Едва ли такие двери вообще были предназначены для того, чтобы их открывали вручную, заклинит и черт с ним, только одному человеку во всем Млечном Пути непременно нужно влезть в эту долбаную тюрягу сто лет спустя после того, как ее забросили. Нейва глубоко вздыхает и тянется за пистолетом, поглядывая в открывшийся проем. — Он что-то увидел здесь, — наконец продолжает Дельгадо, уже сжимая в руках свою неизменную сверхлегкую «Бурю». — Именно здесь, на Суворове. Он знал, что ищет. Все остальные просто стреляли в ту же сторону. — И ты хочешь посмотреть, куда именно. Дельгадо глядит на нее так же терпеливо, как в те времена, когда вытаскивал ее из каталажки Акила-сити. Нейва ходит с ним в одном Флоте уже больше пяти лет, и до сих пор ее бесит и завораживает этот непревзойденный талант сохранять полное самообладание в любой ситуации. Ну, может, почти любой. — Взгляни на эту тюрьму, Нейв, — мягко говорит он. — Она сто лет как пустует, а пройти в нее сложнее, чем разобраться в отчетности Шиньи. Это чертов галактический Алькатрас, и Джаспер Крикс вышел отсюда, несмотря на всё это, и после этого сумел собрать из дерьма и палок Багровый флот. Я бы сказал, он был очень практичным человеком, и ещё я бы сказал, что он был очень умён. Он бы не гонялся за выдумкой. — Если он был так умён, он бы просто свалил с этим своим Наследием, — мрачно говорит Нейва. В складских коридорах чуть теплей, чем на поверхности, но от этого только хуже: влажность выше, и всё покрыто обледенелой коркой. Электрогенераторы ещё кое-как работают, и освещение есть, но тусклое, в коридорах ещё темней, чем под серым снежным небом серого снежного Суворова. Дельгадо качает головой и подныривает под провисшие провода. — В этом нет смысла. Без Флота он был бы никем. Нет… он поставил всё на один-единственный козырь, он знал наверняка. Эхо их шагов разносится по всему коридору, чужие шорохи пугливо забиваются в углы вместе с тенями: одиночные твари, похожие на пауков, облюбовали старый корпус. Нейва, остановившись на секунду, носком тяжелого ботинка поддевает заостренный осколок льда рядом с объеденным пауками трупом. Оголодавшее зверье сожрало даже одежду, остались одни лохмотья — не поймешь, охранничьи или арестантские. Смешное слово — наверняка. — Думаешь, они построили новую? Нейва сама не знает, зачем спрашивает. Вопрос вырывается сам собой, предательски слышный в застывшем ледяном воздухе. Крикс не успокоился, взломав Замок и выбравшись на свободу. Он пришел к SSNN, заставил все Заселенные Системы выслушать неудобную правду, и масс-медиа всколыхнулись громкими криками — публичный имидж Объединенных Колоний едва не развалился с треском, так, что они даже не прибрали за собой на Суворове. К тому же, в те времена батареи Ключа работали без выходных. Ни один корабль СисБеза, подошедший на дистанцию выстрела, не протянул бы дольше минуты. Потом крики в SSNN утихли. Трупы арестантов и охранников вмерзли в вечные льды. А преступники остались, и СисБез остался, и значит, где-то остались и их тюрьмы — где-то там, где не звучит новостное галактическое радио, так далеко, что как бы громко ты ни кричал, никто не услышит. — Конечно, они построили новую, hijos de puta, — отвечает Дельгадо. В его голосе не слышно смешка. — Еще хуже, еще секретней. Что еще они могли с нами сделать? Будь они на Ключе, среди других капитанов Флота, он бы добавил: рано или поздно там тоже найдется свой Джаспер Крикс; не бывает неуязвимых замков и недосягаемых ключей. Но здесь, в руинах старой тюрьмы под старыми льдами, их только двое, и они исчерпали необходимость врать друг другу без повода еще несколько лет назад. Никто не совершает одну и ту же ошибку дважды. Люди, работающие в СисБезе, знают это не хуже любого из них.***
На «Наследии» оказалось не так уж много вещей, которыми можно починить гравдрайв. Можно было обойти защитные системы и охранных роботов, но с законами физики это не работало. Из запчастей на корповском корабле остались только гайки и изолента; до гравдрайва «Наследия» было не добраться без инструментов, всю начинку спрятали под сверхпрочными пластинами с отштампованными эмблемами ГалБанка. Здесь нужна была команда техников и ремонтный док, а у него был только «Ревенант» и ящики пива. Джаспер посмотрел на мертвое хранилище данных за пуленепробиваемым стеклом. Можно было смотреть на него или на Баннок-4 в облаках красной пыли, текущей по невидимым струнам магнитных полей планеты. Красное марево колебалось, подчиняясь выдохам звездного ветра; этот же ветер бился в щиты «Наследия» жесткой радиацией, вся энергия уходила на барьеры, оставляя только крохи для систем стандартного жизнеобеспечения. Иса должна была забрать его через пару дней. Им придется поторопиться, когда они будут убираться прочь с «Наследия», излучение поджарит корабль в считанные минуты, но это ерунда. Он выбрался с Суворова. «Наследие» по сравнению с этим — комфортный круиз. Старые воспоминания кольнули ладонь, как ледяной осколок самодельного ножа. Джаспер несколько раз сжал ее в кулак, прогоняя призрачный суворовский холод, и потянулся за недоеденным сухпайком. Ножи — это для громких заявлений. Он предпочитал огнестрел.***
Нейва приводит на Ключ новичка прямиком из трущоб Нью-Атлантиса. Она присматривалась долго, выбирала: кого? Который из дурных городских панков, головорезов, воров сумеет притереться к Флоту, стать здесь своим, таким, на кого можно положиться, и не останется в хвосте? Новичка зовут Джиллиан Тофт, и она убивает, не колебаясь ни секунды. Ее беспощадная злость восхищает сама по себе, как ледяной свет звезды Суворова — бликами на металлическом полу, пробившийся даже сквозь защитные экраны Ключа. Она с блеском проходит обычную проверку Дельгадо для новичков, безукоризненно выполняет свою работу, выгрызает себе место среди капитанов; Нейва празднует ее победы, даже толком не зная — чья в этом заслуга. Ее? Или самой Джилл? Джиллиан спрашивает, почему за Дельгадо идут люди, даже когда Флот все глубже отступает в тень. Лучшие заказы — у Затмения, дерзкие вылазки — у спейсеров, Флот едва-едва остаётся на плаву, а его главарь гоняется за байками, которые травят в дешевых барах. Что, здесь больше не осталось никого, кто мог бы взять дело в свои руки? Нейва велит ей заткнуться и подкрепляет свои слова весом пистолета в ладони. Джилл сверкает на нее ледяными глазами, собирает себе команду из бешеных флотских псов — не подходи, убьёт — и гоняет с ними по всей галактике, бросая на ветер заработанные кредиты. Через год ее ловит СисБез, попутно прикончив весь остальной экипаж. Через два с Нью-Атлантиса доносятся слухи, что Джиллиан Тофт теперь кормится из их миски; говорят, ее завербовал лично Иканде, говорят, она расправляется с пиратами Флота безжалостней любого безопасника. Нейве приходится пройти по Ключу от стыковочного шлюза до рабочей комнаты Дельгадо, ловя на себе чужие взгляды, чужие смешки: так к нам еще никто не набирал капитанов, это мастер-класс, Нейв. Это надо уметь. Дельгадо встречает ее короткой руганью на испанском: куда ты, черт возьми, смотрела? Они не спят больше стандартных суток, перекидывают людей на другие аванпосты, перепроверяют контракты, отменяют менее надежные заказы. Шинья закидывается обезболом: ему за пару часов нужно сменить все ключи и перешифровать колоссальные объемы данных, чтобы обезопасить Флот от утечек; его раннерские нейроимпланты выжимают из себя и него всё, что могут. Он неповторимый и единственный Шинья Восс — он справляется. До койки в медотсеке его тащит дежурный охранник Ядра практически на себе. Нейва падает на свою кровать без сил, но злость оказывается сильней усталости еще на несколько часов. Она продирается сквозь бесконечный лог тех самых безупречных вылетов Джилл, ищет ускользающий ответ — что она сделала не так, где она ошиблась, чего не заметила — и в конце концов швыряет планшет куда-то в темноту, так ничего и не отыскав. Сон приходит беспокойными урывками, между которыми мелькают старые воспоминания. Много воспоминаний, и все непрошенные, и ни в одном она не находит того, что ищет. На следующий день она приходит к Дельгадо с одним из своих старых трофеев — коллекционной бутылкой вискаря с Акилы. Трофей достался ей во время одного из заказов, и с тех пор Нейва берегла ценный козырь на случай непредвиденного праздника, вроде как если бы им прямо в руки упало Наследие Крикса с прекрасных сияющих звезд. Ха. В другой жизни. Они почти не потеряли людей из-за предательства Джилл, но потеряли время — и репутацию, и контракты, и деньги. Меры предосторожности надежно защищали Флот, у Дельгадо было по запасному плану для каждого запасного плана, и был Шинья, отсыпавшийся в медотсеке, но от предателей существовало только одно действенное средство — пуля в голову. Нейва стискивает стакан в руке, почти не чувствуя горящего в горле виски. — Почему? Она не понимает. Она никогда не поймет. Лучше уж сдохнуть, чем сидеть на поводке Иканде с клеймом бывшего арестанта — что такого СисБезы сумели пообещать взамен? Дело не в деньгах; Джилл могла срать кредитами, когда летала с Багровым флотом. Тогда что? Дельгадо задумчиво опирается о кромку стола. — Я бы сказал, что ей никогда и не было дела до Флота, — говорит он. — И до всего этого, в целом. Впрочем, я не думал, что она переметнется в СисБез… видимо, Иканде в самом деле нашел, что ей предложить. Он вздыхает, глядя куда-то в потолок. На мгновение Нейве кажется, что он давно уже не выглядел таким уставшим. Флот потерял немало капитанов с тех пор, как Дельгадо стал новым главарем. Но никто из них не был тем, кого Нейва выбирала лично, и никто из них не ушёл в, мать его, гребаный СисБез. — Ты вытащил Джаз буквально с обломков корабля, который сам же и расстрелял, — говорит Нейва, или это говорит в ней алкоголь вперемешку со злостью, — но она никогда не бросит Флот. Шинья сто раз мог бы подделать свою чертову отчетность и слить кредиты, но он этого не сделает, и не из-за бомбы. Ты втирал Джилл херню про то, что Флот прежде всего, как будто все разом забыли, как в прошлого главаря всадили штук двадцать пуль. И немало из них были твоими. Не пойми неправильно, Дел, ты молодец и всё такое, но я… — Выбрала не того человека. Нейва грохает стаканом о стол — хорошо, что стеклянной посуды на Ключе давным-давно нет. — Не выдумывай это дерьмо, а? Во Флоте и двадцати капитанов не наберется, кто приносил больше денег, чем Джилл! — И безопасников других не наберется, — безжалостно перебивает Дельгадо. — Ей было насрать на пиратство. Даже деньги ее интересовали постольку поскольку. Когда ты кидалась из стороны в сторону, из камеры в камеру, ты была такой же, только с пустым счетом. Но если — нет, Нейва, дай мне договорить — если тебе Флот сумел дать причину остаться, то Джилл ее здесь не нашла. Вот и всё. — Всё? — недоверчиво спрашивает Нейва, сощурив глаза. — Да она могла делать здесь всё, что хотела. Она была капитаном, а уже метила в главари! Дельгадо пожимает плечами и делает глоток из своего стакана. — Когда мы были на Суворове, — спокойно говорит он, — еще давно, во время обычного забега для новичков, она ни разу не повернулась ко мне спиной. Там была чертова уйма тварей, которых видно хорошо если на метр вперед, и я был единственным, кто был на ее стороне. Нейва смаргивает наступившую тишину, как снежную пыль с ресниц. Ей хочется возразить, но она проглатывает колкие насмешки. Дел просто пытается донести до нее старые истины, которые он долго, очень долго вбивал в голову отчаянной воровке с Неона, невесть как застрявшей в Акила-сити. Джаз не бросит Флот, потому что Флот стал для нее всем — у нее нет ничего другого. Шинья не предаст Дельгадо, потому что ни один новый главарь не станет доверять старому раннеру — жизнь Шиньи продлится ровно до тех пор, пока другой не займет его место. Сам Дельгадо повязан с Флотом, как сраный Джаспер Крикс, он не стоит ничего без своих людей, еще один пират среди множества спейсеров и наемников; вся его власть, вся его сила сосредоточена здесь и только здесь. И Джилл, наверное, тоже это понимала. Только не нашлось ничего, что привязало бы ее к Флоту. Как и Флот — к ней. Она выбрала не того человека. Нейва зарывается пальцами в жесткие волосы. В привкус акиллианского виски вкрадывается неожиданная, неприятная горечь. Всякий раз, когда она всерьез раздумывала над тем, не пустить ли Дельгадо пулю в затылок, у нее находились веские причины этого не делать. Охрана, которую он держит на щедром пайке и личных крючках, расстреляет ее минутой позже — веская причина. Часть ключевых людей Флота сразу же попытается избавиться от нее — веская причина. У нее нет достаточно надежной и сильной команды, что стояла бы за ней, прикрывая ей спину — команды, которая была у Дела, когда во Флоте грянул мятеж; и она толком не знает, что делать дальше. Много объективных, веских причин. Не считая даже того, что ее Дельгадо тоже подцепил на личные крючки, много личных крючков, еще с тех пор, как впервые привел ее на Ключ. Ей не хотелось бы стрелять ему в спину. Она могла бы, будь выгода достаточной; но Дел всегда был достаточно осторожен, чтобы выбор был очевиден. А она просто не сумела провернуть то же самое с Джилл. — Иногда, — неожиданно добавляет Дельгадо, — самые надежные люди делают такую херню, которую ты в жизни предположить не мог. Или не хотел, или не успел, разницы уже никакой не будет. Терпеть это не могу, но иногда тебе просто… везет. Или не везет. Никому не верь, кому веришь — проверяй, проверил — на всякий случай держи в рукаве лишний козырь. Мудрость стара как мир, и вроде бы они всё сделали как надо, но Нейва всё равно только морщится в ответ. Проигрывать неприятно. Даже с маленькой ставкой. Но они живы, Флот в безопасности, и когда она доберется до Джилл, то напомнит всем, почему из Багрового флота не уходят, не заплатив. Могло быть хуже. Она старается не задумываться об этом надолго.***
На седьмой день бог создал криптовалюту, финансовые операции и дешифраторы для банковских систем. На восьмой день люди придумали, как отмывать деньги. Восьмой день на «Наследии» был таким же, как и предыдущий. Электронное табло работало, атомные системные часы были экранированы и от воздействия гравпрыжков, и от ЭМ-излучения, они все так же отсчитывали время — Универсальное галактическое, одинаковое для всех. Время шло вперед. Джаспер закрыл глаза. Иногда ему казалось, что он в самом деле начинал слышать призрачный вой Баннока-4. Звездный ветер зудел в костях абсолютной, неземной тишиной. Гравпрыжки спрессовывали время в одно мгновение, они договаривались на неделю, она должна была быть здесь вчера — по Универсальному, на орбитах других планет сутки тянулись и сжимались, как податливая резина. Люди Флота привыкали мерить дни Универсальным Временем, проводя годы в космосе. Она не могла ошибиться. Она никогда и не ошибалась, шепнул звездный ветер его собственным голосом. Она сделала всё, как считала нужным. А ты — старый дурак. Он мог привести взамен десяток аргументов, два десятка, но все они разбивались вдребезги об электронное табло, на котором каждую секунду менялись цифры, с нуля до шестидесяти, с нуля до шестидесяти, снова и снова. — Иса, — не открывая глаз, ровно произнес Джаспер, — на эти деньги можно купить половину Заселенных Систем. Тишина промолчала, но он мог догадаться, что она сказала бы ему в ответ.