Не мучай себя

На следующий день Шарль, убирая в доме, в комнате Пьера под кроватью обнаружил то, что ошарашило его полностью. Он уже было засунул пылесос под кровать, чтобы как следует пропылесосить, как щётка прибора на что-то наткнулась. Озадаченный монегаск выключил его и заглянул под кровать. А там всё пространство было забито бутылками с обычной водой и ещё какая-то странная небольшая коробочка. Леклер снова огорчился и понял, что Пьер и правда ничего не ест, перебивая голод водой. Когда Шарль достал и открыл эту коробочку и рассмотрел её содержимое, и вовсе не смог сдержать слёз: там было примерно два десятка блистеров с таблетками - слабительные, рвотные, сердечные и почечные. Леклер взял один блистер и нежно провёл пальцами по маленьким жёлтым таблеточкам, вытерев слезу. В этот момент, словно чувствуя, в комнату вошёл Пьер, пошатнувшись возле шкафа. Его глаза вмиг расширились, и он подскочил к монегаску, запнувшись о пылесос и едва не упав. -Положи на место! - закричал француз. - Прошу, положи. И скажи, что ничего не видел и не знаешь. -Нет. - спокойно ответил 16-ый. - Не положу. Всё я увидел и всё знаю. Знаю, что ты специально себя гробишь этими смертельными диетами. Я заберу всю эту гадость и выброшу. Не позволю тебе умереть. Оставлю только почечные и сердечные. Шарль быстро схватил полиэтиленовый пакет и начал выбрасывать в него ненужные таблетки. -Это мусор, а воду и действительно лекарства оставлю. И тетрадку ту свою грёбаную сюда, тоже на помойку. -Шарли, прошу, не надо! Это всё помогает мне держать вес и не поправляться. - взмолил Гасли, но тот и слушать не хотел. -Нет, Пьер, ты вернёшься к нормальной жизни. И я этого добьюсь. Шарля всего трясло, он хотел забыть всё что видел и больше не мог мириться с болезнью Пьера, только не понимал причины такого его поведения. То ли сам начитался какого-то бреда про рост и вес, то ли кто-то что-то ляпнул. Леклер учитывал оба варианта, так как француз очень впечатлительный и ранимый. -Шарли... - тихо позвал его 10-ый, обняв сзади тоненькими ручками. - О чём задумался? Монегаск хотел снова взорваться, но не мог злиться на такое нежное солнышко, и лишь грустно вздохнул, расслабившись в его объятиях. -О твоей судьбе, о чём же? О том, что ты довёл себя до того, что посадил сердце, почки, зрение ухудшилось, на желудок жалуешься. Пьерчик, мне больно. Пожалуйста, прекрати. - Шарль обнял француза в ответ и жалобно взглянул тому в глаза. - Думаешь, я не знаю, как болит твоё сердечко? Я... я не могу... - Леклер заплакал, прижимая к себе то, что осталось от прежнего Пьера. - Какой ты... Знаешь, когда я тебя обнимаю, то боюсь тебе что-нибудь сломать. Ты разбиваешь мне сердце. Скажи, ты сам это всё начал, или кто-то что-то сказал? Говори, моё счастье, не бойся. Я не отвернусь от тебя и заставлю надолго замолчать того ублюдка, который сломал тебя. Мне ты можешь доверить абсолютно всё. -Хорошо, я расскажу. И давай присядем, в ногах правды нет. -Ах, да. Садись, мой милый. Обними меня и говори. Пьер подсел вплотную к Шарлю и положил ему голову на плечо. -На самом деле никто в этом не виноват, кроме меня самого. Это я однажды стал слишком недоволен своим весом и хотел сбросить только пару килограмм. Просто заметил, что мне стало труднее управлять болидом и начал слегка выпирать живот. Я понял, что с этим нужно что-то делать, урезали рацион и подолгу пропадал в спортзале. И через две недели результат настолько меня впечатлил, что я решил не останавливаться на достигнутом, не понимая, к чему это может привести. Я думал, что стану идеальным и буду гордиться собой, но вышло то, что вышло. Потом просто не смог остановиться... Прости, что делаю тебе больно. Я понимаю это, но не знаю, как снова стать нормальным. Леклер, не выдержав этого печального болезненного взгляда, заплакал снова. Пустил слезу и Пьер. -Боже мой, солнышко... Ну зачем так уже сильно издеваться над собой? Я не могу... Ты угробил себя, понимаешь? Ну ничего, всё будет хорошо, мы вместе выкарабкаемся. Мне тоже нужно сердце лечить, подорвал, переживая за тебя. Главное, что никто тебе ничего не навязал. Я люблю тебя, моя нежность, и всё сделаю для того, чтобы ты стал здоровым. Гасли так и стоял в тёплых объятиях монегаск и, чувствуя его защиту, плакал как маленький ребёнок.